1В новогодье 1995-го из великолукских Борков пришла горестная весть, в миг осиротившая нашу редакцию, – умер Иван Афанасьевич Васильев. Ушел из жизни большой писатель, удостоенный Государственной и Ленинской премий, выдающийся мыслитель и очень близкий нам человек, олицетворявший целых полтора десятилетия своим творчеством и жизненным подвигом все те профессиональные и нравственные установки, на которые сориентирована «Советская Россия», – сопричастность народной судьбе и верность светлым традициям, честное исследование действительности и правдивое объяснение с обществом, поиск жизненных перспектив и страстная жажда добрых перемен.
Весь земной путь Ивана Васильева, его биография укладываются в несколько скупых строк, а то, что он узнал в этой жизни за семь своих десятилетий и поведал нам, составляет удивительно объемный мир... Сын Псковской земли и ее самоотверженный защитник – солдат Отечественной. Сельский учитель. Поводырь сирот войны – директор детдома. Наконец – газетчик... Его никогда не манили коридоры столичных редакций, он всегда был предан родным местам, своему Нечерноземному краю, который за жизнь исходил и изъездил на перекладных многократно вдоль и поперек.
– Я люблю эту землю, – признавался он читателям. – Неброскую березовую страну. Тихую мою родину. Я люблю на ней всё: грустные околицы, грязные большаки и звенящие при первом морозце тропинки, серое чернолесье с багряным листом и затяжные дожди, голубые озерные дали и нивы-рушники. Я люблю ее людей, трудолюбивых, радушных, отважных.
Он мог бы стать певцом русской природы, скажем, валдайским Пришвиным, но он вслед за Овечкиным взялся за самое сложное в писательстве дело – за политэкономию нашего бытия, на весах душевного восприятия человека-труженика взвешивал разумность и справедливость всего жизнеустройства. Именно здесь его открытия, о которых он поведал читателям в десятках очерков и многих книгах.
Честный исследователь, неистовый правдоискатель, он не мог не вписаться в прокламируемые намерения и цели социалистической перестройки. Как плодовито было в ту пору его творчество, как обильны и тщательны наблюдения, как щедры мысли и проекты! И бросалось в глаза, с каким суетливым азартом схватились за его перо яковлевы и горбачёвы – еще бы, мудрец из гущи народной куда убедительнее может озвучить идеи «прорабов», чем сценические лицедеи, увешанные наградами.
Но именно как народный мудрец Иван Афанасьевич никому не позволил «заиграть себя», именно как прозорливец он один из первых писателей-исследователей увидел симптомы перерождения перестройки, проституированность ее главных персонажей, античеловечность надвигающихся, словно танк на избу, реформ и громко сказал об этом людям. Последние очерки, которые он прислал в «Советскую Россию» из Борков, набатно всполошены; он сам сопроводил их заголовками: «Удавка лжи», «Дурман боярщины». Выдержки из этих очерков мы предлагаем читателю.
Помимо главного назначения на земле – словом, как мощным плугом, «возделывать почву народного сознания» – Иван Афанасьевич считал для себя пожизненно обязательным бескорыстное щедрое учительство. Сотням и тысячам юных сограждан он преподавал уроки патриотизма в своем домашнем музее, где с редкой бережностью и любовью представлял собранные реликвии о героях-земляках, защищавших Отечество на Ржевском направлении. Другой его курс – обучение молодых коллег своему профессиональному мастерству. Школа Ивана Васильева многократно одарит еще нас добрыми плодами.
Мы всегда считали эту школу журнализма рабочим факультетом «Советской России». Всякий, кто хотя бы день провел в беседах наедине с Иваном Афанасьевичем, походил с ним по окрестным деревням, покупался в студеных озерах, огляделся в домашнем музее, помечтал на чердачном сеновале, покопался в несчетных рукописях, возвращался к редакционному столу умудренным и очищенным...
Увы, теперь уж не повторятся счастливые мгновения таких встреч – Иван Афанасьевич покоится на сельском кладбище.
Но осталась еще не востребованная до конца народом васильевская мудрость. Остались его Борки с музеем памяти. Его школа правдивого слова. Сама его праведная жизнь, отмеренная земными датами. Сделаем это своим святилищем!
Валентин ЧИКИН
