2У Помазкова заболела теща. Ну заболела и заболела, не раз уже такое было. Поохает, да встанет, да с новой силой начинает переедать плешь Помазкову. Но тут не тут-то было. Теща явно собралась к тестю. Туда, откуда никто не возвращается. Уже неделю не встает, молчит, ничего не ест, даже лекарства. В больницу отказалась переселяться. И Помазкова перестала гнобить, с чего обычно начинала день и заканчивала этим. Помазкову даже скучно стало. А тут еще жена плачет около матери часами, опухла вся. Все забросила дома, на Помазкова ноль внимания. Все причитает: «Мама, встань, мама, не молчи, мама, как же мы без тебя!»
«Главное, мы! Да уж как-нибудь прожили бы», – бурчал Помазков про себя и болезненно морщился. Всю душу вывернула жена Помазкову. Так причитала, что даже ему жалко стало тещу, мать ее. А что делать, как помочь – не знает.
И вот вчера он сел рядом с ней, решил хотя бы пообщаться.
– Болит? – спрашивает.
Теща молчит, в потолок смотрит. «Чего бы еще такого сказать?» – думает Помазков. И вспомнил.
– А Лизавету Петровну, с которой вы все время ругались, позавчера в больницу увезли. Съела чего-то.
Теща скосила на него глаза, но молчит.
– У коммерсанта Дурдыева из шестнадцатой иномарку угнали.
Теща слабо улыбнулась. Дурдыева она не любила, все ворчала: «Понаехали тут!» Помазков, еще не до конца понимая причину происходящих с тещей перемен, все же понял, что он на верном пути.
– В машине барсетка была, – весело сообщил он. – А в ней полсотни тыщ баксов. Вот повезло кому-то.
Теща заворочалась, пытаясь присесть на постели. На щеках ее пробился слабый румянец.
– Это ж сколько на наши деньги? – спросила она и села на постели.
– Ну больше миллиона рублей!
– Так ему, козлу, и надо, – хихикнула теща. – А то, ишь, понаехали тут.
– Правда, машину нашли, – ляпнул вдруг Помазков.
Теща снова рухнула на подушку и прикрыла глаза.
– Но внутри все разграблено и колеса сняты, – спешно добавил Помазков. – Барсетки, конечно, как не бывало.
Теща опять ожила.
– А Тихона Петровича…Ну который этажом выше… Который еще вас с вашими подружками по лавочке все сплетницами обзывал…
– Ну, ну? – вся подалась вперед теща, и в глазах ее появился злорадный блеск, так знакомый Помазкову.
– Ему путевки перепутали. И вместо Канарских островов отправили на Командорские!
Теща радостно засмеялась и спустила ноги с кровати.
– Пойдем-ка, зятек, на кухню, – жизнерадостно сказала она. – У меня там настоечка есть. Посидим, поболтаем. Ведь такая жизнь интересная вокруг, что и помереть некогда…
Марат ВАЛЕЕВ.
Эвенкия.
