2Русская действительность насыщена символическими совпадениями и провидческими перекрестьями событий. В ночь крушения «Невского экспресса», напомним, в Москве на высокий пьедестал была бережно возвращена скульптура-символ «Рабочий и колхозница». Пересеклись две эпохи, два сигнала и смысла бытия. Вечером 4 декабря, накануне Дня воинской славы России – начала контрнаступления советских войск под Москвой, эту скульптуру торжественно открыли, вспоминая, что советский павильон, с вознесенным серпом и молотом, в 1937 году стоял на Всемирной выставке напротив немецкого, украшенного зловещей фашистской символикой. Мощное, всемирное противостояние! А через два часа по НТВ пошел широко проанонсированный, заранее раскрученный «комсомольско»-либеральными газетами телефильм Пивоварова «Москва. Осень. 41-й». Дорогостоящее и жалкое зрелище.
Новый фильм, как и в пух раскритикованный «Ржев», создан верным учеником Парфёнова в западном стиле якобы документальной драмы: немного исторической документалистики, свидетельства тенденциозно подобранных очевидцев, неуместное игровое кино с участием загримированных под куклы актеров и многолюдной, безликой массовки. Ну и новейшие достижения компьютерной графики, конечно: огромная свастика на красном разливе, который наплывает на крошечную красную звездочку. Ради чего такие огромные затраты? Все это движется, назойливо мельтешит, утомляет банальностью (потерянные хлебные карточки – а то мы не помним потрясающую сцену из «Места встречи изменить нельзя»), для того чтобы в кадре царил, появлялся в разных местах, вещал на выигрышном фоне Алексей Пивоваров. Он даже пристроился на заседании в Кремле между дымящим трубкой бровастым Сталиным и Молотовым, похожим на колхозного счетовода. Это чья война и Победа?
Когда в кадре замечательного документального фильма 60-х о Московской битве, впервые открывшем нам глаза на неизвестные страницы истории, ошеломившем неизвестной кинохроникой, появлялся Константин Симонов, мы ему верили: он прошел пекло сам, он написал в дни смертельного сражения стихотворение-молитву «Жди меня». Что сделал Пивоваров, кроме того, что недавно обгадил Ржевскую трагедию? Одно хорошо: ведущий на этот раз ничего не «открывает», потому что мало перевирает. Видно, критика предыдущего «шедевра» пошла на пользу: консультанты стали сильнее, принимающие продукцию – строже. И получился – пшик.
Автор фильма раздавал перед показом интервью: «Мы не стремились к сенсациям и разоблачениям мифов, которых о Москве 41-го сложено немало (Каких же это? Напомните. – А.Б.). Мы хотели реконструировать ту эпоху на уровне подробностей, быта и деталей. Как именно выглядела продуктовая карточка? Почему, укрываясь от бомбежек в метро, люди не оставались на станциях, а шли в тоннели? Из чего готовили клейстер, чтобы заклеить окна бумажными крестами, и правда ли, что это спасало от взрывной волны?». Телегруппа взрывает что-то у заклеенного окна, и стекло вылетает вместе с полосками бумаги. Сильно! Напомню Пивоварову, что недавно в Ульяновске стекла из окон множества домов вылетали без всякого сигнала тревоги и предупредительной работы. А в Москве она велась! И это признают даже не самые симпатичные очевидцы. Один из них, Сергей Шик, произносит вожделенную для НТВ фразу: «НКВД тогда боялись больше, чем немцев».
Теперь по поводу военного метро. Сегодня там тоже случаются ЧП и жертвы, а вот на земле пассажиры поездов, которые шли в обход из-за подрыва «Невского экспресса» и опаздывали на 12–16 часов, яростно опровергают на сайтах уверения президента РЖД Якунина: «Все обеспечены горячим питанием». Один жалуется, что выдали через несколько часов по пакету чипсов и стакану чая, другой негодует, что на станциях не выпускали, а кормили тех, кому больше 55 лет – по паспортам. И это в «стабильные» времена! А тут в осажденном городе, в метро кормят детей даже супом. Какая государственная забота о будущем!
Все прочие «находки» и завлекаловки Пивоварова даже рассматривать не хочется. В какие дома попали немецкие бомбы? Да все это описано не раз, а я сам детские годы провел под потолком, треснувшим от взрыва бомбы, упавшей в Замоскворечье, в соседнем 2-м Кадашевском переулке. В каком случае военный патруль имел право стрелять по вашим окнам? Куда переехала с Лубянки штаб-квартира НКВД, где укрывался покинувший Кремль Сталин? Праздные и пустые вопросы. Есть же множество документальных кадров: Москва, Кремль, заседания Совета Обороны. Более того, сам Пивоваров в интервью «Комсомолке» проговоривается: «Что-то удивило, что-то даже посмешило. Скажем, такой вот эпизод (он не вошел в фильм), характеризующий и эпоху, и людей. Это вспоминал тогдашний командующий московским военным округом Артемьев. Он идет на совещание Комитета обороны не то 17-го, не то 18 октября, как раз в самые тяжелые дни московской паники. На этом совещании, собственно, будет решаться, оставлять ли Москву. Впереди идет Берия, который говорит Молотову: «Нужно отсюда бежать, иначе нас как курят тут передушат». Начинается заседание ГКО, Сталин обращается к присутствующим с вопросом: надо ли защищать Москву? И говорит, что, по его мнению, нужно. Тут же вскакивает Берия и говорит: «Какие могут быть мнения, товарищ Сталин? Конечно, нужно!» На таких вот частных эпизодах мы пытались строить фильм». Но этот эпизод ему не дали ввернуть (ох, жалел, наверное), но возникает вопрос: где они идут такой толпой – по Кировской улице в новый подземный кабинет Сталина? Анекдот просто. Но вот что характеризует нынешнюю желтую «КП»: эпизода никто не увидит, а заголовочек крупный в газете есть: «Берия хотел бежать из Москвы». А может, Берия собеседников проверял? Или будущих журналистов – на вшивость?
Что можно поставить в безусловную заслугу создателям фильма, так это признание того, что Георгий Жуков выиграл свою самую памятную битву за Москву и стал народным маршалом, и подтверждение того подъема, который вызвал легендарный парад 7 ноября на Красной площади. Правда, зачем нам показывать киношный подъем каких-то актеров с казарменных коек – разрази гром, не пойму. Сегодня открыты и отреставрированы многие кадры того легендарного парада, есть крупные лица его участников – покажи, напомни. Нет, снова, как на всех телеканалах, – Марк Иванихин. Он, конечно, участник и энергичный деятель ветеранского движения Москвы, но, слава богу, еще живы и другие участники памятного парада. Я, помню, находил такового в Можайске для телепередачи в «Русском доме». Участники съемочной группы ведь ездили, общались, снимали – да не то порой: поставили Пивоварова на берегу Угры. Он вещает: «Об этот рубеж и разобьется наступление советских войск». Разве только об этот? Глупость полная. Грандиозная Московская стратегическая операция началась 5 декабря и проводилась войсками Западного, Калининского, правого крыла Юго-Западного фронтов. Ширина фронтовых действий простиралась от Калинина до Ельца – до 1000 километров атакующего шквала. Ты покажи этот размах, а уж потом переходи к следующему этапу остановки наступления в 1942 году на еще более протяженных полях памяти, скорби и славы.
Создатели твердят: этот фильм — не сухая история, какой ее излагают в учебниках и научных работах. Это множество ярких, частных историй, рассказанных теми, кто видел все своими глазами. Ну, видели. И что они могут добавить к известному? Характерно, что за несколько часов до показа телефильма президент Медведев встретился в Кремле с ветеранами. Мы слышали на телеэкранах выступления подтянутых, деятельных солдат, наблюдали одухотворенные лица. В своей речи на церемонии награждения Дмитрий Медведев чеканил: «Новые поколения должны знать (и знать досконально) о подвиге нашей страны во Второй мировой войне. И ваши личные свидетельства, дорогие ветераны, в этом смысле – это самый ценный, самый важный объект исторической правды». Как не согласиться! Но первое же крупное лицо в фильме Пивоварова – не ветеран, но беззубый человек с мефистофельскими чертами. Поймите, я не сужу внешность человека, данную природой, я поражаюсь выбору огромного телеколлектива – титры в конце на километр. Какие деньги вбуханы в ничтожную поделку, сколько малозатратных фильмов и нужных программ можно было на них снять!
Нас уговаривают, что зрителей хотели погрузить в атмосферу осажденной столицы, в трудный быт, показать те события глазами обычного москвича, пережившего вместе со своим городом самые драматические месяцы в его истории. Ладно, согласимся. Но почему так поздно по календарю поставили – ведь фильм про осень. В праздничные дни такой фильм должен быть десятым в программах телеканалов 4, 5, 6 декабря. А он оказался – ЕДИНСТВЕННЫМ! Ну, посмотрел еще ночью из-за бессонницы по непонятному каналу «Звезда» сильный телеочерк о командующем 33-й армии генерале Ефремове – вот там кинохроника потрясающая, причем, что сегодня не новость, и советская, и немецкая! Но ведь программу этого канала даже редко какая газета печатает.
Что же мы имеем в итоге?
И в своем Послании, и в речи перед ветеранами Дмитрий Медведев твердит: «Мы – наследники победителей», «Задача российского государства – сохранить память о Великой Отечественной войне». Как воспитаем гордость наследников победителей, какую память о войне сохраним и какими средствами государство собирается решать эту неотложную задачу? В реальной жизни, в телевизионных программах, в культурно-литературной политике я не нахожу ответов на больные вопросы. Да, большинство премий у нас, допустим, зарубежные или с привлечением частного капитала, но телеканалы, их освещающие, – федеральные, начиная с «Культуры» и кончая НТВ, учредителем которого выступает государственный монополист «Газпром».
Так почему благие пожелания президента вылетают в эфир, но на эфирной политике, например, не сказываются? На днях нам показывали вручение русского Букера (смешное сочетание!). С третьей попытки повезло Елене Чижовой. Экономистка и коммерсантка однажды плыла из Крыма в Стамбул, и, когда на корабле вспыхнул 6-часовой пожар, она не сгорела, как посетители «Хромой лошади», но поняла, что должна стать писательницей. Более того, Чижова стала руководящей писательницей и наконец-то получила Букера. Теперь директор питерского Пен-клуба (кругом – свои!) принялась раздавать телеканалам интервью о своем романе:
– «Время женщин» – это произведение об исторической памяти. Размышления о том, почему ее нет в нашей стране (?! – А.Б.). Также в романе важное место занимает Ленинград 60-х годов прошлого века, действие происходит в нем. В книге показаны искореженные судьбы женщин, чьи мужья, отцы, сыновья гибли в войнах и репрессиях…
Она в первом же интервью принялась с горящими фаюмскими глазами говорить, как запомнились ей разговоры мамы и бабушки: «Люди в войну голодали, а в Смольном – пирожные жрали». А сегодня не жрут пирожные с икрой, когда многие ровесники Чижовой живут впроголодь? Да еще хотят Питер, спасенный мужиками, в том числе моим старшим братом – Героем Советского Союза, испохабить кукурузиной «Газпрома» напротив Смольного. Бескорыстно, наверное, и для укрепления исторической памяти? Вот о чем писателю кричать нужно!
Почти одновременно с премией Букера престижную и тоже весомую премию «Ясная Поляна» получил за свой монументальный роман «Раскол» Владимир Личутин, но я его почему-то по всем телеканалам не вижу, не слышу писательских суждений о происходящем. Он скажет ярче и точнее мадам Чижовой, но нет! Вечером 4 декабря в программу «События» был приглашен руководитель сложных реставрационных работ по спасению «Мальчика и девочки», как называла свою скульптуру великая Мухина – Вадим Церковников. Он сказал выстраданно и просто: «Когда в стране есть созидательная идеология, то в нее и монументальное искусство вписывается. А сегодня создается кухонное искусство». Так и подсказал он мне название этих заметок, само определение фильма Пивоварова от 4 декабря и других подобных поделок – кухонное искусство накануне государственной даты.
* * *
Маршал Жуков так вспоминал канун великого наступления: «…Поздно вечером 4 декабря мне позвонил Верховный главнокомандующий и спросил:
– Чем еще помочь фронту, кроме того, что уже дано?
Я ответил, что необходимо получить поддержку авиации резерва Главнокомандования и ПВО страны и, кроме того, хотя бы две сотни танков с экипажами…
– Танков нет, дать не можем, – сказал И. В. Сталин, – авиация будет…»
Вспоминая актера-куклу в роли Сталина из фильма Пивоварова, мне слышится, как он добавляет: «И побольше фотоаппаратов и кинокамер, товарищ Жуков, чтобы потомки увидели правдивые события воочию и героизм наших солдат в лицо!» Но нынешним теледеятелям никакое наследие не впрок.
Александр БОБРОВ
