2Приемы лжи о прошлом в последнее время несколько изменились. Завиральные цифры, выплеснутые на страну политическими извращенцами от Солженицына и Новодворской до Радзинского и Хакамады, уже не используются, поскольку трепотню о десятках миллионов репрессированных здравомыслящие люди не принимают всерьез. Как соврешь, если опубликованы действительные цифры архивов КГБ, МВД, Минюста и Генеральной прокуратуры об осужденных за период с 1921 по 1953 год? Теперь клевета на прошлое идет в основном по двум темам: «ужасы лагерей» и «массовые аресты». Эти темы прямо-таки выпирают из многих фильмов, радио- и телепередач, книг и статей. Благо ложь нынче оплачивается весьма щедро.
Нападки на Сталина начались с подачи Хрущёва в 1956 году. До этого я побыл школьником, фэзэушником, рабочим на заводе, курсантом военного училища, взводным в гвардейском мотострелковом полку, командиром отдельного спецподразделения, слушателем Военного Института иностранных языков. Отлично помню духовно-нравственную атмосферу тех лет и настроения окружавших меня людей.
Об «ужасах лагерей». Конечно, жизнь заключенных и в то время была тяжкой. Кто с этим спорит? Мой одноклассник Владимир Н. к 1953 году отбыл два срока в колониях. Он подробно (особенно при встречах с застольем) рассказывал о лагерном быте. Слышал о муках в неволе и от других судимых разных возрастов. Но ни они, ни Владимир не говорили о таких беззакониях, безобразиях, унижениях, о которых рассказывают после освобождения нынешние «зэки». Да что говорить о теперешних следственных изоляторах и колониях, если и в отделениях милиции задержанных могут избить, отобрать у них ценности, потребовать взятку за освобождение!
Во время войны достраивалась железная дорога от Коноши к Котласу. Неподалеку от нашей станции размещалась колония. Видел, как заключенных водят на работу. Не изможденные доходяги из современных фильмов, а вполне здоровые и бодрые мужики. И конвоировали их не звероподобные истязатели, а добродушные пожилые солдаты, негодные для фронта по возрасту. Был такой эпизод. Мы шли вчетвером с корзинами набранной в лесу черники. От работавших на путях заключенных один подбежал к нам: «Не обижайтесь. Вы еще наберете, а нам в лес ходу нет». Отсыпал на робу из каждой корзины, и в первую очередь угостил двух смеявшихся конвоиров. Заключенные ели ягоды, кричали нам: «Спасибо, ребята!»
Кстати, о питании осужденных. Почему бы правоведам не сравнить нормы питания в колониях 40-х годов и наших дней с нормами потребительской корзины для сегодняшнего вольного электората? Сравнить, учитывая, что при «тоталитаризме» обслуживающий персонал продукты с лагерных складов и кухонь не растаскивал – за это можно было самим угодить за колючую проволоку.
Видел эшелоны с увозимым к фронту пополнением из лагерей. На тормозных площадках теплушек стояли часовые с винтовками, но, когда эшелон стоял в ожидании встречного поезда, они не мешали полувольным «новобранцам» разбегаться по поселку. Те заходили в дома: «Тетя, дай перекусить домашнего, идем фашистов бить. Надоели сухие пайки». Кто-то давал, у кого-то завтрашние фронтовики брали еду сами вместе с посудой...
Словом, то, что я видел и слышал, никак не вяжется с печатными и эфирными поделками про «ужасы» ГУЛАГа.
О «массовых арестах» по политическим обвинениям. Знал о судимых за хулиганство, за воровство, за растрату, за спекуляцию, за халатность. Но ни в поселке, где жила наша семья, ни при работе рядом с Котласом, ни в военном училище в Череповце, ни в офицерской среде в Архангельске и Москве не слышал никаких разговоров о чьем-либо родственнике, сослуживце, соседе по жилью, просто знакомом, осужденном во время войны и после войны «за политику». И мне говорят о массовых арестах при Сталине! В газетах периодически сообщалось о судах над выявленными предателями, карателями, полицаями, украинскими и прибалтийскими бандитами, другими прислужниками фашистов. Что, и это припишем к массовым арестам?
На различных телепредставлениях часто присутствуют политические и общественные деятели, которые при обсуждении любой темы норовят вспомнить или раскулаченного прадеда, или судимого «не за что» деда, или родившуюся в ссылке бабушку. О родных, убитых на фронте и умерших от ран, замученных в плену, казненных и уморенных голодом на оккупированных территориях, угнанных на работы в Германию, участники дискуссии вспоминают реже. Такой подбор наследников поколений, которые строили социализм и защитили Родину от захватчиков, тоже подловатый, обманный прием – публике исподволь навязывается впечатление, будто народ страдал от «сталинской тирании» больше, чем от нашествия европейских поработителей. В связи с этим хочется спросить созданную при президенте и странную по составу комиссию для борьбы с фальсификациями истории: не по зачину ли московских антикоммунистов в освобожденных от фашизма Красной Армией европейских странах некоторые политики уравнивают гитлеровский нацизм со сталинским большевизмом?
Мои родители из многодетных семей. Поэтому у меня были 3 дяди и 6 теть. Имею родного брата, двух сестер и 17 двоюродных братьев и сестер. Близки родители жены, ее четыре брата и сестра. Вместе с мужьями и женами родственников насчитывается 51 человек. Из них 22 были 1891–1912 годов рождения и 21 человек – 1914–1934 годов рождения (рожденных после 1934 года не считаю). Жили родственники в Архангельской и Вологодской областях, в Коми АССР, в Ленинграде, в Краснодарском крае, в Подмосковье, в Калининграде, в Белоруссии. Некоторые стали офицерами, учителями, техниками, другими специалистами, а большинство трудились рядовыми колхозниками, рабочими, служащими.
Муж сестры моего отца после раскулачивания в 1931 году был арестован. Оставленная на месте семья какое-то время получала его письма из заключения, потом связь прервалась. В чем его вина и куда он подевался, подробностей не знаю. Слышал, что причиной всему была его вражда с местной властью в их деревне. Замечу, что две его дочери выросли достойными людьми, получили образование, имели дружные семьи и жили не хуже других. Сын одной из них сейчас доктор наук.
Арестован, возможно, и по заслугам, один, а из 42-х, подходивших по возрасту к «массовым арестам», ни один нигде никогда не привлекался к уголовной ответственности ни по каким статьям. И не был наш род каким-то особенным, от НКВД заколдованным. Знаю многих ровесников, у которых в те времена не было в роду ни одного судимого. Если провести социологические опросы в разных регионах страны, будет видно, что стоны о «массовых репрессиях» – оголтелое вранье. Честные исследования открыли бы и молодежи искажаемую ныне картину правопорядка в 30–40-х годах.
Криминала тогда, особенно по тяжким преступлениям (убийства, разбои, изнасилования и др.), было несравнимо меньше, чем в современной России. Не знаю, были ли вообще судимые за взятки. Судили, по моим представлениям, больше всего за кражи государственной и колхозной собственности. Надуманны басни про «колоски» и «мотки проволоки», но за кражу барана, ведерка зерна с тока, изделий или запчастей из цеха могли лишить свободы на немалый срок. И все равно к 1953 году заключенных во всем Советском Союзе было меньше, чем сейчас в одной России. Кто с этим не согласен, пусть опровергнет мое суждение архивными и нынешними цифрами.
Уголовщина начала постепенно шириться при хрущёвской «оттепели» после подмены в пропаганде социалистического принципа каждому по его труду установкой на личную материальную заинтересованность трудящихся. До 1985 года влияние этой установки еще сдерживалось сложившимися при Советской власти традициями и нравами. А при Горбачёве, Ельцине и Путине она приобрела открытую хапужно-потребительскую форму и давала свои тлетворные плоды с поощряемой властями быстротой. Вот почему сейчас и в порядочных семьях нередко появляются судимые – наркоманы, насильники, грабители, мошенники, воры, взяточники. Почти каждый четвертый мужчина в стране привлекался к суду. Через колонии проходит немало и женщин. Так, когда же было больше арестов: при власти коммунистов или при власти «демократов»?
Крупная финансовая, сырьевая, промышленная буржуазия и властные чиновники, захватившие рули государственного управления, чувствуют шаткость своего господства над рабочими, крестьянами и трудовой интеллигенцией. Уже и президент Д.Медведев вынужден признать, что за «20 лет бурных преобразований» (его выражение) «далеко не все сделано правильно», что страна заведена в тупик. Уже и некоторые вчерашние восхвалители «плана Путина» заговорили об экономической, оборонной и дипломатической слабости нашего государства. Однако в студиях радио- и телевидения, в редакциях массовых изданий, в большинстве книжных издательств по-прежнему верховодят антисоветчики ельцинского набора. Обманы народа продолжаются. Ложь многоголосна и изобретательна. Обманщики стремятся удержать и продлить свою власть над обманутыми. И, надо признать, это у них пока получается.
Раздаются бесплодные призывы к выработке некой «национальной идеи», которая объединила бы, сдружила бы всех жителей России. По-моему, в нашей обманами прилепленной к мировому капиталу стране сейчас безнадежно, да и не надо, объединять всех. Надо объединять обманутых организацией борьбы против обманщиков. Борьбы покамест в рамках действующей Конституции – референдумами, активностью на выборах, забастовками коллективов, разоблачительными резолюциями митингов, судебными исками к подкупным или запуганным администраторам и правоохранителям, дружными протестными действиями против антинародных законов и ущемлений населения местными властями, другими проявлениями единства трудовых сословий.
Многие опустили руки, не верят в пользу борьбы с обманщиками, ибо в их распоряжении и основные средства производства, и финансы в российских и зарубежных банках, и послушная административная «вертикали», и почти все средства массовой информации. Но ведь и у обманутых есть большие, хоть еще и плохо организованные, распыленные силы – миллионы честных тружеников в городах и деревнях, разумные деды и отцы, бабушки и матери будущих поколений, не утратившая способности думать о завтрашнем дне молодежь, множество болеющих душой за судьбу Отечества патриотов, верные интересам народа офицеры и солдаты. Да и в недрах самой власти есть немало совестливых граждан, которые уже сейчас используют свои должностные полномочия для защиты и поддержки обиженных, угнетенных, бедствующих.
В Послании Федеральному Собранию РФ 12 ноября Д.А.Медведев пригрозил укротить тех, кто под прикрытием демократии «раскалывает общество». Если президент не декларативно, а в самом деле нацелен на превращение «архаичного общества, в котором вожди думают и решают за всех» в «общество умных, свободных и ответственных людей», умные и ответственные помогут ему одолеть тех, кто действительно раскалывает общество. Раскалывают коррупцией, угоном бюджетных миллиардов в банки и ненасытные госкорпорации, заоблачными суммами бонусов, дивидендов, премий и зарплат самим себе, бесчестной роскошью «рублевок» и «куршевелей», наплевательством на нужды моногородов, разгонами мирных демонстраций, другими приметами барского чванства и обманами, обманами, обманами...
Кто же возьмется и кому народ доверит объединять обманутые людские массы в организованную силу, руководимую, к примеру, Исполнительным Комитетом, избираемым Всероссийским съездом Советов трудящихся? У нас появились думы, общественные палаты, другие избираемые и назначаемые органы, но и Советы депутатов трудящихся Конституцией не запрещены.
Вспомним историю народных Советов. I Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов избрал свой Исполнительный Комитет в июне 1917 г. при Временном правительстве князя Львова. При правительстве Керенского в сентябре–октябре прошли выборы депутатов на II Всероссийский съезд Советов. Этому не помешали ни учрежденные в июле военно-полевые суды, ни восстановление отмененной было смертной казни. Запретить сбор депутатов в Петрограде правительство не решилось. Съезд начал работу 25 октября (7 ноября) 1917 г.
В нынешней России никто пока не берется налаживать выборы делегатов на районные, областные, краевые, республиканские съезды Советов трудящихся и на Всероссийский съезд Советов. Значит, и помогать президенту в укрощении раскольников общества пока некому. Обманы будут продолжены.
Юрий ШВАРЁВ,
подполковник в отставке, историк.
Воронеж.
