Ответ г-же империи

Во второй половине ноября в США состоялась встреча, как ее определил Фидель Кастро, «между группой фашиствующих правых законодателей этой страны и лидерами олигархических и путчистских правых Латинской Америки». Речь на встрече, говорил Фидель, шла о свержении правительств Венесуэлы, Боливии, Эквадора и Никарагуа. Среди ее инициаторов команданте называет Конни Мака и Илеану Рос-Летинен – члена американского конгресса кубинского происхождения, представляющую Рес­пуб­ли­кан­скую партию. Конни Мак, в частности, идет дальше ритуальных заклинаний о Чавесе как «угрозе свободе и демократии в Латинской Америке и во всем мире», открыто заявляя, что Чавеса «надо свергнуть политически или взорвать физически». Таким образом, как подчеркивает Фидель Кастро, «речь шла не о клеветнической медийной кампании – нечто обычное в империалистической политике, – но о заговорщеческой деятельности, которая наверняка привела бы в Венесуэле к неизбежному кровопролитию». Кстати, среди участников этой встречи был, например, собственник венесуэльского оппозиционного телеканала Гильермо Сулоага.
Чуть позже в боливийском Санта-Крусе прошла встреча министров обороны стран Западного полушария, на которой президент Боливии Эво Моралес выступил с яркой речью, по сути содержащей не только отповедь обеспокоенным Чавесом, Моралесом, Ортегой и Корреа конгрессменам Рос-Летинен и Маку, но и критику всей сложившейся мировой системы угнетения. В частности, комментируя угрозы Мака в адрес Чавеса, Моралес подчеркнул: «Я бы сказал, что этот конгрессмен Конни Мак – уже сознавшийся убийца или сознавшийся заговорщик... Если что-нибудь произойдет с жизнью Уго Чавеса, единственным ответственным будет этот конгрессмен Соединенных Штатов, он сказал это публично, и это записано в СМИ и в его выступлении». Вслед за выступлением Моралеса, «точно молния», последовала речь Уго Чавеса на заседании Национальной ассамблеи. Произошедшее явилось для венесуэльского правительства, как пишет Кастро, «серьезным и провокационным вызовом». Реакция Уго Чавеса по этой «действительно щекотливой» теме оказалась весьма жесткой. В Вашингтоне «открылся саммит террористов», собралась, по словам Чавеса, «настоящая компашка преступников, мошенников, террористов, воров, злоумышленников», открыто выступившая с угрозами Венесуэле и членам Боливарианского альянса.
Фидель Кастро в сложившихся условиях счел необходимым две свои статьи из серии «Размышлений» целиком посвятить этим выступлениям президентов Боливии и Венесуэлы, знакомя читателей с их содержанием посредством обширных цитат.
Поскольку конференция, на которой выступает Моралес, поднимает вопросы демократии, безопасности и мира, боливийский президент в своей речи, обращаясь к историческому опыту, размышляет как раз об этих фундаментальных понятиях. Лишь четверть века назад «право быть избранным и избирать власти имели лишь те, у кого были деньги, кто имел профессию и кто говорил по-испански. Поэтому менее 10 процентов боливийского населения могли участвовать в выборах». Сегодня, когда страна живет по новой конституции, принятой боливийским народом в 2009 году, представительство в законодательных органах власти имеют те, кого раньше больше всего презирали, «на кого смотрели, как на животных» – именно такого отношения было удостоено, по свидетельству Эво, индейское движение. В стране, где раньше колоссальную роль в общественном положении играл цвет кожи, ныне президентский пост посредством демократической процедуры может занять любой гражданин, в том числе индеец и профсоюзный лидер.
В ответ на «озабоченность» Илеаны Рос-Летинен усилиями перечисленных президентов блока АЛБА «укрепить свою власть любой ценой» и на обвинения в манипуляции «демократической системой своих стран в соб­ственных автократических целях» Моралес напомнил, что они побеждают не как в США, с разницей в 1–2%, а заручившись поддержкой более половины избирателей, а то и больше, что и является настоящей демократией.
Если мы ведем речь о демократии, следует сказать о заговорах и государственных переворотах, осуществляемых при участии США и направленных, как показывает латиноамериканская история, против революционных правительств, вышедших из народа. «История повторяется, мне пришлось столкнуться с тем, что посол организует, планирует, чтобы антидемократическим путем покончить с моим президентством, и я чувствую, что это повторяется во всем мире», – заявляет Моралес, приводя меткое высказывание одного своего соотечественника о том, что всегда во всей Латинской Америке происходили государственные перевороты, и только не бывает государственных переворотов в Соединенных Штатах, потому что там нет посольства Соединенных Штатов. Самая близкая история напоминает о попытках переворотов в 2002 году в Венесуэле, в 2008-м – в Боливии, в 2009 г. – в Гондурасе, 2010-м – в Эквадоре, причем «Соединенные Штаты победили нас в Гондурасе, закрепили государственный переворот, американская империя победила нас, но в Венесуэле, в Боливии, в Эквадоре мы, народы Америки, победили… что будет в будущем, посмотрим в будущем».   
Таким образом, следует говорить о необходимости гарантировать демократии.
Кроме того, Моралес говорит о мире и отдельно о борьбе с наркотиками – предлоге, который США используют для вмешательства в дела латиноамериканских государств: «Но также, когда мы говорим о мире, я говорю, какой может быть мир, если есть военные базы, и тут я тоже могу говорить с определенным знанием дела, потому что я был жертвой этих военных баз Соединенных Штатов под предлогом борьбы с наркобизнесом.
…Когда я стал руководителем, я лично был свидетелем, что ДЕА (Агентство США по борьбе с наркотиками), в форме и вооруженное, не только руководило Вооруженными силами, руководило Национальной полицией, но они также обращали свои автоматы под предлогом борьбы с наркобизнесом против социальных движений».
Что же до мира, то он – «законный сын равенства, достоинства, которое является социальной справедливостью, если нет достоинства, если нет равенства, если нет социальной справедливости, невозможно гарантировать мир».
Если раньше реальностью той же Боливии была антикоммунистическая доктрина, полвека назад обвинения профсоюзных лидеров в симпатиях коммунизму использовались для оправдания репрессий, и в горняцкие центры вводились войска, «потому что социальные движения, горняцкие центры были большими революционерами, желавшими преобразовать Боливию», то сегодня «эта эпоха прошла, сейчас нас уже не могут обвинить в том, что мы красные или коммунисты, все мы имеем право думать по-своему». И вот теперь на смену доктрине антикоммунизма, которая больше не работает, чтобы «заставить народы замолчать», приходит доктрина войны против наркотиков.
Разумеется, борьба с наркотиками – общая обязанность, оговаривается Эво. При этом «Боливия – не культура наркотиков, Боливия – не культура кокаина, но откуда берется кокаин? С рынков развитых стран, это не ответственность национального правительства, но мы обязаны бороться».
Как и Эво Моралес, венесуэльский президент также в своем выступлении в Национальной ассамблее обращается к истории, находя в примерах, прошлого достойные ответы на сегодняшние вызовы. И в частности, Уго Чавес вспоминает письма Симона Боливара американскому агенту Ирвингу, требовавшего возврата конфискованных венесуэльцами судов, ибо «уже с тех пор правительство Соединенных Штатов посылало оружие и боеприпасы империалистическим войскам Испании». На угрозы Ирвинга Боливар отвечает, что половина венесуэльцев погибли в борьбе против испанцев, однако «мы, другая половина, те, кто остался здесь, жаждем продолжить тот же путь, если бы Венесуэле пришлось противостоять всему миру ради своей независимости, ради своего достоинства». «Если американская империя со всей своей мощью... решит напасть, продолжать нападать и открыто напасть на Венесуэлу, чтобы попытаться затормозить эту революцию, мы здесь готовы, знайте это, госпожа империя и ее воплощения, мы здесь готовы совершенно на то же самое: всем умереть за эту родину и за ее достоинство!» – провозгласил Чавес.
Вновь ссылаясь на книги Ноама Хомски, Чавес определяет американское государство как государство-неудачник, «которое действует за рамками международных законов, не уважает абсолютно ничего и, кроме того, чувствует себя вправе делать это, оно не отвечает ни перед кем. Это угроза не только для Венесуэлы и для народов мира, но и для своего собственного народа, народа, который постоянно подвергается нападению этого антидемократического государства».
Американская империя находится в состоянии политического, экономического и в особенности этического упадка, однако одновременно сохраняет огромную военную мощь – все это вместе обуславливает масштабы ее угрозы. Венесуэльский президент довольно подробно останавливается в своем выступлении на последних событиях, связанных с разоблачениями преступлений США в оккупированных странах сайтом WikiLeaks, говорит о ситуации на Корейском полуострове и кроющихся в ней опасностях.
Что при существующих угрозах остается делать? – задается вопросом Чавес. «Также уже было сказано: единство, единство и еще раз единство. Конгресс Соединенных Штатов начиная с января будет конгрессом ультраправых? Хорошо, венесуэльский парламент начиная с 5 января должен быть парламентом ультралевых», – призывает президент. Не только парламент, но и правительство и вооруженные силы также, по мысли Чавеса, дол­жны стать гораздо более радикально левыми. Необходимо воспрепятствовать тому, чтобы контрреволюция продолжала попытки дестабилизации страны, пользуясь мощными финансовыми вливаниями США, такой вывод из последних событий делает руководитель Боливарианской революции. «Только одна строка: радикализировать революцию!.. Эта венесуэльская буржуазия, без совести и без родины, должна почувствовать, должна знать, что это не пройдет даром, когда один из ее самых видных представителей едет прямо в конгресс империи, чтобы атаковать Венесуэлу, и будет продолжать иметь здесь телеканал... Венесуэльская буржуазия должна знать, что ей дорого обойдется агрессия против народа, и не разгуливать там», – настаивает Чавес.
«Нет ни малейшего сомнения, что Чавес – человек военной профессии, но гораздо более склонный к убеждению и диалогу, чем к силе, – не допустит, безо всяких колебаний, чтобы проимпериалистические и антипатриотические правые бросили обманутых венесуэльцев против сил порядка, чтобы залить кровью улицы Венесуэлы.
В Боливии и в Венесуэле империалистическая мафия получила такой четкий и энергичный ответ, какого, быть может, и не воображала», – заключает свои «Размышления» Фидель Кастро.