3 |
| Рис. Михаила ЛАРИЧЕВА. |
ЗАПОЛЫХАЛ Магриб. Как-то внезапно и почти весь – от Марокко до Египта и далее, через Аравийский полуостров – в Центральную Азию. Многочисленные политологи, комментаторы и эксперты сразу начали выдвигать самые разнообразные версии – от конспирологических до самых примитивных. Общим, впрочем, остается одно – поиск, кому это выгодно. Называют и США, и Западную Европу, и транснациональные компании. Как будто у североафриканских народов своего ума нет.
Конечно, капиталисты создавшейся ситуацией воспользуются. И мировые керосинщики цены на нефть и нефтепродукты взвинтят, и режимы, называющие себя демократическими, найдут новые поводы для ужесточения полицейщины. Есть и прямой меркантильный интерес. Он уже высвечен – банки и прочие финансовые институты наперебой стали объявлять о замораживании счетов руководителей государств, в которых начались беспорядки. Неважно, что часть (возможно, и большая) замороженных средств окажется не деньгами тиранов и деспотов, а государственными деньгами. Главное, что эти деньги будут выведены из оборота. Значит, можно будет напечатать (в бумажном или ином виде) новых долларов и евро на означенную сумму. И – никакой дополнительной инфляции. А еще можно будет отказаться от всяких долгов – например, по текущим расчетам за поставленную нефть или финики. Что-то подобное «цивилизованные» западные партнеры только в ХХ веке проделывали уже не раз.
Наши электронные и бумажные СМИ, получив сигнал от самого президента, с каким-то волчьим остервенением принялись клеймить и осуждать недавнего друга Муаммара. Западные высшие начальники пошли еще дальше – стали прямо требовать, чтобы лидер ливийской революции добровольно ушел в отставку и предстал перед международным судом. Интересно, с каких постов Каддафи должен уйти (если он их не занимает) и как это должно быть оформлено?
А ведь никто сейчас не знает, чем все это кончится! В той же Ливии или Египте. Вдруг сарацины вспомнят старые обиды и предъявят счет испанцам и англосаксам, а потомки карфагенян захотят свести счеты с потомками римлян. Пятая колонна в Европе уже сформирована, и она продолжает пополняться за счет так называемых беженцев. Поэтому вмешательство европейских снобов во внутренние дела независимых государств может выйти боком.
Новой освободительной миссии с Востока на этот раз Европа не дождется – слишком уж неблагодарны освобожденные к освободителям. Вместо этого может повториться то, что уже было около ста лет назад. Тезис о возможности победы социализма в одной стране в то время казался искусственным и противоречащим
марксизму. Сегодня же видно – В.И. Ленин и возглавляемая им партия очень тонко и профессионально просчитали ситуацию. Основным-то препятствием для победы социалистической революции в одной, отдельно взятой стране является не внутреннее противодействие крупной буржуазии – ее вместе с обслугой набирается не более двух процентов от численности всего населения. Капиталистическое окружение приложит все усилия для того, чтобы утопить революцию в крови. Так было, например, с французской революцией (когда на помощь пришли извечные враги и соперники). А с Советской Россией – не получилось. Нет, определенные попытки были предприняты. И уже не двунадесять, а на две страны больше организовали интервенцию. Только силенок не хватило. А больше найти не смогли – вся Европа в 10–20-х гг. прошлого века полностью запуталась в собственных проблемах. Сначала несколько войн (в частности, две балканские и одна мировая), затем социалистическое движение в самых различных формах.
Так что, весьма может статься, что европейцы, сорганизовав масштабный конфликт со странами Северной Африки и Ближнего Востока, несколько лет будут разбираться с собственными проблемами, бросив на произвол судьбы новых восточных (постсоветских и антисоветских) друзей и партнеров…
ТА НАША революция не на пустом месте возникла. И не была инспирирована извне, в чем последние четверть века нас пытаются убедить доморощенные «историки» и «аналитики». Первопричины были заложены еще в царствование Александра II. Это он на практике реализовал правило, в соответствии с которым при осуществлении любой реформы телега ставится впереди лошади. Реформаторский зуд этого императора был непреходящим и повсеместным. Он успел затеять практически все те же реформы, что (в несколько модернизированной форме) начаты в современной России – реформа армии, местной власти, образования, судебная и т.д. В историю вошел как освободитель крестьянства.
3 марта 2011 года исполнилось 150 лет со дня подписания Манифеста об отмене крепостного права. Вообще удивительно, почему последователи и послушные ученики Александра II не организовали по этому поводу многомесячное шоу, не сняли несколько псевдодокументальных фильмов, не учредили очередную награду. Возможно, потому, что сегодня это уже может быть опасным – слишком очевидны параллели с современными реалиями. Впрочем, в некоторых СМИ (бумажных и электронных) несколько панегириков в честь Александра II все-таки прозвучало.
Реформу-то император провел. Но как?! Именно так, как это делает нерадивый извозчик, путая местами телегу и лошадь. Роль телеги сыграл тот самый манифест. Лошадь была пообещана позже. Другими словами, сначала было заявлено о результате реформы – полный отказ от крепостного права, освобождение крестьян и наделение их землей, затем – на свет появилась законодательная база, регулирующая порядок достижения этого результата.
По нынешним временам Александра II, несомненно, надо бы назвать эффективным менеджером. Ведь как ловко у него получилось – помещики ничего фактически не потеряли, зато приобрели новых должников. Причем должны помещикам оказались и крестьяне, и государство. С последней проблемой император расправился с той же легкостью необыкновенной, с какой через 130 лет справлялось с подобными задачами правительство Гайдара – занял денег в банках. А чтобы рассчитаться с банками, взял, да и продал Аляску. Ничего не напоминает? 2008-й год, например? Ситуация за истекший период, конечно, изменилась, но непринципиально. Новые помещики теперь сами влезают в долги перед иностранными банками и финансовыми институтами, а новые реформаторы из числа высшей российской власти по этим долгам рассчитываются из средств, полученных за те же ресурсы, что были на Аляске, только уже извлеченные из земли и доставленные туда, куда скажет покупатель.
 |
| Рис. Анатолия ДМИТРИЕВА. |
С крестьянами же получилось и вовсе нехорошо. Если до 1861 года крестьянин мог наскрести денег, выкупиться из крепостной кабалы и отправиться восвояси искать лучшей доли, то после исторического манифеста оказалось, что от земли он не может отказаться аж девять лет, а выкупной платеж оказался выше (как позднее посчитали специалисты) в 2–5 раз той цены, за которую можно было получить свободу ранее. А в течение всего указанного срока он пользовался землей на условиях, предполагавших барщину или оброк. Те, кто безоглядно ругают крепостное право и безоглядно же превозносят царя-освободителя, почему-то обходят стороной одну немаловажную деталь – ответственность помещика за своих крепостных.
Я не собираюсь идеализировать крепостничество, но то, что ответственность помещика за жизнь и здоровье крепостных все-таки была, считаю необходимым отметить. С отменой крепостного права эта ответственность с помещика снималась, бесплатной рабочей силы он не лишался, а экономическая зависимость крестьян не менее жестока, чем юридическая. Помещик, правда, не мог более торговать крестьянами. Но во второй половине XIX века подобную торговлю вряд ли можно назвать распространенной (чай, не США какие-то средневековые с их рынком рабов). Зато он – помещик – еще и освобождался от ответственности за состояние земель, но получал источник постоянного дохода (в виде оброка и регулярных платежей от государства).
Основными выгодоприобретателями оказались банки и те, у кого были свободные деньги для выкупа крестьянских земель. У самих крестьян таких денег не было, но они были у тогдашних фарцовщиков-коробейников. Это их еще до 1861 года и позже называли кулаками, и именно они в конце концов стали собственниками не только земельных участков, но того, что принято называть сельскохозяйственной инфраструктурой.
Спустя 140 лет последователи царя-реформатора пошли дальше. Если тогда часть выкупной цены выплачивалась государством (пусть даже за счет средств от продажи Аляски и сумм, позже уплаченных теми же крестьянами), то так называемая «земельная реформа» начала XXI века вообще вывела государство из числа ее участников. Еще на этапе обсуждения Земельного кодекса специалисты искренне недоумевали – как можно его вводить в действие при отсутствии земельного кадастра. Через несколько лет все прояснилось – для тех, кто захотел узаконить право собственности на земельные участки (по поводу которого в советское время никто особенно на заморачивался), вменили в обязанность проводить межевание за свой счет. Причем странным образом оказалось, что сумма платы зависит не от объема работ, а от площади участка, а ее размер удивительно напомнил те самые 20 процентов выкупной цены, которые крестьянин должен был уплатить помещику по реформе 1861 года. Разница состояла в том, что деньги надо было платить людям и организациям, которые вообще никакого отношения к земельным отношениям не имели – только оформляли бумажки, да в лучшем случае выезжали на место с нивелирами, рейками и очень умными выражениями лиц.
В 60–70-х годах позапрошлого века на рекламу новой реформы были брошены лучшие силы, вплоть до таких властителей дум, как Некрасов и Тургенев. Тщетно. В крестьянской среде реформа ни одобрения, ни поддержки не получила, зато спровоцировала всплеск бунтов и других проявлений неповиновения официальной власти.
В качестве героя нового (тогдашнего) времени был выдвинут разночинец, страшно далекий от народа, но и столь же страшно гордый своим либерализмом, просвещенностью и подвижничеством. За истекшие полтора века бывшие разночинцы заматерели и окрепли, создали монолитную и многоглавую почти закрытую корпорацию бюрократов и чиновников. Они теперь не стесняются своей оторванности от народа и не обращают внимания на то, насколько их современные лозунги нелепы и противоестественны…
В постсоветской России «реформы» по рецептам Александра II начались сразу после проведенного контрреволюционного переворота. Сразу была проведена операция, аналогичная по масштабу афере с отменой крепостного права – ваучерная приватизация. Внешне все вроде бы было наоборот – общегосударственная собственность передавалась народу. А фактически в выигрыше оказалось очень ограниченное количество новых помещиков и буржуев, получивших собственность, по существу, за бесценок. Сначала ведь была существенно занижена общая стоимость народного богатства – 150 млн ваучеров по 10 тыс. руб. – это полтора триллиона рублей, что примерно соответствовало одному годовому ВВП страны в начале 80-х. То есть уже на этом этапе цена собственности, подлежащей приватизации, была занижена в 50–70 раз. Затем путем нехитрых манипуляций (отпуск цен, в частности) рыночная цена ваучера была опущена до цены бутылки водки – то есть раз в 200 (применительно к тем 80-м годам). Да еще около четверти ваучеров непонятно куда делись – были вложены в странные и необязательные фонды и фондики и т.п. В результате все богатство, созданное и накопленное советскими гражданами за 70 лет напряженного труда, было присвоено за сумму, сопоставимую со стоимостью продукции, выпускаемой за один рабочий день.
Здесь опробованный царскими властями принцип лошадей и телег был реализован со всем цинизмом и решительностью. Срок, в течение которого ваучер надо было куда-то пристроить, был жестко ограничен полутора годами (реально – еще меньше). «Правила игры» не то чтобы не были разъяснены широким народным массам – они даже не были толком сформулированы. Вся ваучерная приватизация проходила по весьма куцым законам и президентским указам. ГК РФ был принят только через три года после окончания этой приватизации. Позже президент Путин продавит закон об ограничении сроков давности по всем подобным сделкам (включая непонятную систему залоговых аукционов). Кому-то, может быть, показалось, что тема закрыта. Но это заблуждение. Кто же всерьез поверит, что в случае смены власти кто-то будет пересматривать решения прежнего руководства, основываясь на базе этим руководством сформированной!
НЕЛЬЗЯ сказать, что девять лет путинского правления были временем полной стабильности и отсутствием новых инициатив в той или иной отрасли. Но последние три года (с новым президентом) стали периодом какого-то безудержного фонтанирования реформаторских инициатив. И в каждом случае применялась испытанная схема: на свет божий выкатывалась очередная телега и обещания привести лошадь. Потом про лошадь забывали, а если и приводили, то пытались впрячь ее не с той стороны. Или – если уйти от этих сравнений – сначала принимали закон, закрепляющей результаты грядущей реформы, а законодательную базу проведения реформы разрабатывать никто не спешил.
Возьмем наиболее свежие примеры. Ту же реформу милиции.
Как ни пытались практически все оппозиционные силы убедить президента и думское большинство в том, что в нашей стране слово «полиция» воспринимается вполне себе однозначно – ничего не вышло. Наверное, если бы в период, отведенный президентом на так называемое «обсуждение», кто-нибудь вбросил законопроект о правовом положении партизан и подпольщиков, общество вряд ли бы удивилось. Одного уровня понятия.
Но здесь, на мой взгляд, главное даже не в этом. Когда все оппозиционные силы махнули рукой на непробиваемую упертость латентных наследников антинародных силовых структур, попробовали добиться внесения в пресловутый закон главы о социальных гарантиях государства «новым центурионам». Тщетно. Неуверенно и неубедительно пообещали, что соответствующий законопроект готовится. Интересной была аргументация одного из «единороссов», пропагандировавшего новый закон на каком-то ток-шоу. Президент же обещал, что, дескать, зарплата у полицейских будет достойной, а социальные гарантии – достаточными. А вот интересно, если до смены президента закон так и не будет принят – обещание можно будет не выполнять? Но зато пообещали расстаться с 200 тысяч милиционеров.
В результате вот какая ситуация сложилась. Потенциальным полицейским предложено пройти внеочередную «жесткую» переаттестацию по несформированным правилам (то есть основным критерием отбора будет лояльность начальству). Требования к полицейским по сравнению с милицейскими будут кратно ужесточены, зарплата, если и прибавится, то в неопределенной перспективе, а с социальными гарантиями (жилье, медицинское обслуживание, пенсии по случаю утраты кормильца и просто пенсии по выслуге) – полный туман.
Будет успешной такая реформа? Да, разумеется, нет. Это в народную милицию можно было привлечь светлыми идеями. У полиции цели все-таки другие, и как ни крути идея отдать жизнь за благорасположение начальства или в защиту имущества тех, кто и без того надежно защищен, перспектив не имеет.
С реформой системы образования у нынешних властей тоже как-то не очень складывается. Сначала правдами-неправдами, чучелом-тушкой, но протащили закон об обязательном ЕГЭ. Заложили в него обязательность сдачи по госстандарту. Стандарт разработать не успели. В результате два года (2009–2010) фактически сдавали непонятно что, а легитимность результатов такой сдачи легко может быть оспорена.
Вместо того чтобы в сжатые сроки устранить все навороченные, как сейчас говорят, косяки, выдали на-гора проект «Новая школа» и… запретили использовать телефоны на экзаменах (мера, может быть, и необходимая, но уж больно несерьезно выглядит). Стандарт в конце концов разработали. Показали народу. Народ оцепенел. Дали задний ход. Сам министр успокоил – дескать, введение стандарта планируется только через девять лет. А по каким стандартам все это время ЕГЭ-то сдавать?
Реформа бюджетной сферы вообще может остаться в веках как пример комплекса постмодернистских мероприятий, представляющих собой масштабный эксперимент на больших массах населения. Здесь уже можно говорить не об одной телеге и одной лошади, а о многих повозках в хаотичном порядке разбросанных по базарной площади, в которые лошади и прочие движители незадачливыми возницами впрягаются в произвольном порядке.
По состоянию на март 2011 года ситуация в этой сфере обстоит следующим образом. В соответствии с 83-м законом учреждениям предоставлено право сделать выбор организационно-правовой формы (в которой они будут осуществлять дальнейшую деятельность) до 1 июля 2012 года.
Необходимые изменения в Бюджетный кодекс внесены и вступили в действие. Прежняя инструкция по бюджетному учету отменена с 1 января 2011 года (причем отменена задним числом – уже в феврале). По каждой организационно-правовой форме утверждены новые инструкции, положения которых отличаются друг от друга принципиально. Таким образом учреждения фактически поставлены в условия, при которых они вынуждены определиться с выбором формы уже с 1 января текущего года. Прежняя система бюджетного финансирования фактически не может действовать в силу измененных норм бюджетного законодательства. А это значит, что в течение ближайших нескольких месяцев обескураженные жители страны столкнутся с проявлениями коммерциализации бывшей бюджетной сферы – расширением перечня платных (и только платных) услуг в области образования, здравоохранения, социальной сферы и т.д.
Перспективы этой реформы тоже можно считать ничтожными и безрадостными. Даже если через пять-семь лет что-то и упорядочится, то еще лет 20 понадобится на исправление того, что будет напортачено за годы переходного периода.
А можно еще вспомнить реформу системы энергопотребления – пресловутый закон об энергосбережении, на момент принятия которого не было ничего – ни ресурсов, ни желания населения переходить на новые правила, ни сколь-нибудь внятных регламентов и подзаконных актов. Было только желание некоторых структур сбросить залежалый товар, а других – обогатиться на установке и обслуживании различных счетчиков и иных приборов учета. Кстати, закон был принят практически за три недели после того, как соответствующая идея была озвучена президентом. Для сравнения: в аналогичной ситуации для того, чтобы ущербно и половинчато поправить ситуацию с «декретными выплатами», законодательной ветви власти понадобилось более двух месяцев. Это – к вопросу о социально близких и социально чуждых слоях населения и социальных группах.
Была еще странная комбинация с налогами на владельцев автотранспорта. Идея была такая – повысить акцизы и отменить транспортный налог. Акцизы повысили, транспортный налог не отменили…
И ЧТО ИНТЕРЕСНО – и дуумвиры наши, и «высшее командование» главной партии искренне верят в регулярно публикуемые результаты так называемых социальных опросов, где им рисуется народная поддержка на уровне 50–70 процентов. Это ж какой уровень нерепрезентативности в подобных опросах должен быть, чтобы в число опрашиваемых попало не более трети тех, кого все эти новации и реформы не затронули!
Александровский либерализм основался на прозападной идеологии. Государство фактически отказалось от контроля за состоянием дум в обществе, ослабило цензуру, фактически разрешило то, что позже было названо плюрализмом мнений. И сразу же буйным цветом (как сорняки на грядке, брошенной хозяином) расцвели самые разнообразные и неожиданные идеи, движения и общества – народовольцы, чернопередельцы, анархисты, террористы всех рангов и мастей. Судебная реформа начала приносить совершенно непредсказуемые плоды. Явные террористы и убийцы (Засулич) выходили на свободу под бурное одобрение взбудораженных либералов, с другой стороны, представители тех слоев, которые либералам не были социально близкими, приговаривались к повешению по весьма сомнительным обвинениям (Каракозов) или за грехи, несопоставимые с прямым убийством государственных чиновников (Перовская). В результате выпущенный на свободу джинн свободомыслия обернулся разгулом террора, справиться с которым смогли только пришедшие к власти большевики.
Современные «реформаторы» уверенно и безоглядно наступают на все грабли, в свое время разбросанные Александром II и его «командой». Налицо все признаки того, что террор в современной России вновь набирает силу. Видимо, укрощать его придется потомкам тех же большевиков. Но очень бы хотелось, чтобы этот этап реформ мы «пропустили». Уместно вспомнить о судьбе царя-освободителя в день очередных выборов 13 марта, когда исполнится ровно 130 лет со дня его трагической гибели. Вспомнить и задуматься, как то давнее покушение было связано с проводимыми реформами, насколько нужны были эти реформы и какие политические силы в конце концов сумели навести порядок в стране…
В.Р. ЗАХАРЬИН
