220 лет назад, 1 октября 1992 г., Сбербанк России начал выдавать гражданам так называемые ваучеры – приватизационные чеки, подлежащие затем обмену на активы приватизируемых предприятий в рамках государственной программы приватизации. Процесс разгосударствления народного хозяйства России и передача госпредприятий в частную собственность были запущены Указом президента РФ Бориса Ельцина «О введении в действие системы приватизационных чеков в РФ» от 14 августа 1992 г. Также было объявлено, что каждый гражданин РФ имеет право получить один приватизационный чек в качестве средства платежа при приобретении в частную собственность объектов приватизации. Срок действия приватизационного чека устанавливался с 1 декабря 1992 г. по 31 декабря 1993 г., а затем продлен до 1 июля 1994 г.
Имущество предприятий страны было оценено примерно – как говорится, на глазок – в 1400 миллиардов рублей. На эту сумму летом 1992 г. наскоро напечатали приватизационные чеки. А с 1 октября выдача ваучеров населению уже шла полным ходом. Так начался небывалый в истории человечества акт масштабного дележа экономического достояния крупнейшего в мире государства, создававшегося сотни лет и разобранного на части по историческим меркам едва ли не в одночасье. В этом грандиозном разбазаривании, лукаво названном «приватизацией», участвовали миллионы, но выгоду получили лишь единицы.
Главный проводник приватизации Анатолий Чубайс, вспоминая о запуске своего проекта, отмечал, что в тот момент было самым важным пропагандистское обеспечение: «Надо было не только придумать эффективные схемы, написать хорошие нормативные документы, но и убедить Думу в необходимости принятия этих документов, а главное – убедить 150 миллионов человек населения встать со своих мест, выйти из квартир и пойти получить ваучер! Конечно, пропагандистская составляющая была фантастически важна».
Приватизационные чеки раздавались гражданам не бесплатно. За каждый ваучер необходимо было заплатить 25 рублей. При этом сам Чубайс, подстрекая население к получению приватизационного «фантика», утверждал, что один ваучер соответствует по стоимости двум автомобилям «Волга». Однако купить эти автомобили было нельзя ни тогда, ни когда-либо. Основная масса российских граждан не знала, что делать с ваучерами. Поэтому их стали просто продавать маклерам-брокерам, то есть тем самым перекупщикам, которых еще недавно называли спекулянтами.
Тогда мало кто из рядовых граждан понимал, что такое ваучер. На деле ваучер определял лишь право что-то купить при приватизации. Было объявлено, что номинальная стоимость чека составляет 10 тысяч рублей. Однако реальная его стоимость зависела от конкретной ситуации на конкретном приватизируемом предприятии, а также от региона, где это происходило. Где-то на приватизационный чек можно было получить три акции, а где-то – 300. В этом смысле, как считает бывший министр экономики А.Нечаев, на ваучере можно было написать и 1 рубль, и 100 тысяч рублей, что не изменило бы его покупательную способность ни на йоту. Поэтому, чтобы придать номиналу хотя бы какую-то рациональную основу, решили привязать его к стоимости основных фондов на душу населения.
Такая схема приватизации давала серьезные преимущества руководителям приватизируемых предприятий, получившим эти должности в советское время. Используя административное давление, директора могли добиваться нужных результатов голосования на собраниях рядовых акционеров, а впоследствии зачастую и выкупать долю работников предприятий, становясь полноправными владельцами.
Таким образом, к середине 1994 г., то есть к концу ваучерной «эпопеи», в России было приватизировано более 110 тысяч предприятий. Однако решить задачу увеличения доходной части государственного бюджета за счет поступлений от приватизации так и не удалось. Надежды существенно пополнить государственный бюджет не оправдались и в 1995 г. Тогда обеспечить недостающую часть бюджетных поступлений было решено с помощью залоговых аукционов. Эта затея явилась завершением ваучерного раздела народной собственности.
Идею залоговых аукционов в критический для правительства Б.Ельцина момент «по-дружески» предложил банкир Владимир Потанин. Согласно его предложению, определенному кругу коммерческих банков передавались контрольные пакеты акций нефтяных компаний и других крупных российских предприятий в обмен на кредиты правительству. При этом договоры намеренно составлялись таким образом, что фактически происходила запланированная продажа акций. В результате правительство не возвратило кредиты, а государственные пакеты акций крупнейших сырьевых компаний России автоматически перешли в собственность кредиторов по значительно заниженным ценам. Это масштабное отчуждение федеральной собственности принесло мизерный доход казне и лишь временную отсрочку нового бюджетного дефицита, впоследствии приведшего страну к сокрушительной катастрофе дефолта в 1998 г. Куда «значительней» оказался другой эффект. В результате залоговых аукционов в России появились олигархи-миллиардеры, такие как Б.Березовский, М.Ходорковский, Р.Абрамович и другие.
Несмотря на явно ущербные итоги приватизации, горе-реформаторы никогда не признавали причиненного России экономического вреда. Да и дело для них было не в экономике. Опекун российского ваучера Анатолий Чубайс позднее говорил, что приватизация была проведена с единственной целью – не допустить прихода коммунистов к власти: «Если бы мы не провели залоговую приватизацию, то коммунисты выиграли бы выборы в 1996 г
оду». По всему видно, что приватизация была авантюрой политического характера.
Вообще вся биография идейного вдохновителя российской приватизации Анатолия Чубайса похожа на плутовской роман. Но не иронично-позитивный, а мрачно-отрицательный. После грабительской ваучерной приватизации, которую известный американский экономист Маршалл Голдсмит назвал «пиратизацией», Чубайс занимает ряд правительственных постов. Но в январе 1996 г. Ельцин отправляет его в отставку после поражения проправительственной партии «Наш дом – Россия» на выборах в Госдуму. Однако Чубайс сразу «выныривает» из опалы уже в роли главы избирательного штаба… всё того же Ельцина и умудряется выйти «чистым» из скандальной истории «о коробке из-под ксерокса», а также из так называемого писательского дела, возбужденного в связи с получением им десятков тысяч долларов в качестве гонорара за еще не написанную книжку.
С 1998 по 2008 г. Чубайс подвизался на должности председателя правления крупнейшей в мире энергетической компании РАО «ЕЭС России». Итогом его председательства стала череда аварий, крупнейшими из которых явились московский коллапс 2005 г. и катастрофа на Саяно-Шушенской ГЭС, а главное – авантюрное и болезненное для страны раздробление энергетического комплекса России. Уже к 2007 г. почти половина российских электростанций и 22 электросбытовые компании страны перешли в частные руки. Сам Чубайс с хвастливым самодовольством оценил реформу энергетической отрасли, заявив, что она «предусматривает объем ввода мощностей, недостижимых в советские времена». На самом же деле в СССР коэффициент использования установленной мощности ГРЭС превышал 70%, а сегодня едва дотягивает до 40%. Как отмечают специалисты, во многом падение пропускной способности энергетического комплекса современной России произошло из-за устаревания сетевого хозяйства, а вместе с неэффективным управлением дилетантов и воровством привело к тому, что после советских времен абсолютные потери в сетях выросли почти на 60%. После «реформирования» РАО «ЕЭС России» было ликвидировано. Сам же Чубайс ушел не только от дел в энергетике, но и от ответственности за разгромленную им отрасль.
Многие утверждают, что Чубайсу просто везло. Однако дело не только в случайном везении. Его способность выходить, как говорится, сухим из воды объясняется вполне объективными причинами. Можно только догадываться, какие заслуги имеет Чубайс перед нынешним режимом силовиков, если ему позволили безнаказанно «сократить» государственные активы РАО «ЕЭС России» на миллиарды долларов.
Но есть и другая причина непотопляемости Чубайса – внешняя. Запад навсегда обязан Чубайсу за приватизационный демонтаж экономики своего главного противника – СССР. За это он навеки «свой». В 1997 г. авторитетный британский журнал «Euromoney» провозгласил Чубайса лучшим министром финансов года с формулировкой «за вклад в успешное развитие экономики своей страны»! В апреле того же года Чубайс получает назначение управляющим от Российской Федерации в Международном банке реконструкции и развития и Многостороннем агентстве по гарантиям инвестиций. Впоследствии Чубайса включили в состав международного совета банка J.P. Morgan&Co, одного из маховиков всей мировой экономики. С тех пор он участник многих влиятельных открытых (Давос) и закрытых (Бильдербергский клуб) форумов и встреч на высшем международном уровне. Вероятно, Чубайс является компромиссной политической фигурой в сложных и противоречивых взаимоотношениях нынешней российской власти и западного мира. В этом неуязвимость и безнаказанность ловкого дельца, которому в приличном обществе не подали бы руки, а будь он американским подданным, еще и посадили бы лет на 100 по совокупности за приватизацию-«пиратизацию» и прочие «заслуги».
Сокращение численности населения, преступность и бедность, демонтаж промышленности и разгром сельского хозяйства, развал в здравоохранении, падение уровня образования, кризис в энергетике, тарифные «клещи» ЖКХ и грабительская дороговизна жилья… Вот общая картина последствий приватизации в России. В результате ваучеризации миллионы трудящихся так и не стали собственниками своих предприятий, многие из которых в процессе перепродаж вообще прекратили свое существование. Оставшиеся в стране производства, попав в руки новых так называемых эффективных владельцев, сами эффективнее не стали, поскольку известно, что ни полная, ни частичная смена формы собственности еще не означает автоматически возникновения эффективной экономики.
В целом население России негативно относится к итогам приватизации. Как показывают данные социологических опросов, около 80% россиян считают приватизацию незаконной. Примечательно, что даже президент В.Путин дал приватизации негативную оценку на встрече со студентами Колумбийского университета в США в 2003 г.: «Как вы знаете, в России в начале девяностых была проведена крупномасштабная распродажа государственного имущества. Надо сказать откровенно, это не всегда делалось в рамках здравого смысла, не всегда делалось по экономическим соображениям. Это чаще всего делалось по политическим соображениям. Идея была в том, чтобы раздать имущество и создать некий класс, который не позволил бы развернуть Россию назад, в сторону тоталитарного общества, создать некоторое сообщество людей, которые бы боролись за то, что получили. Этот способ приватизации, конечно, оценен был всем обществом, а не только теми, кто получил государственную собственность. И подавляющее большинство членов общества в России считают, что это был несправедливый способ приватизации».
Впрочем, эти слова не более чем крокодиловы слезы покаянной риторики. Известный завет «судите их по делам их» имеет отношение и к политике. Даже к политике в первую очередь. Однако дела правящего режима свидетельствуют о том, что и сегодня Россия продолжает точно следовать курсу «несправедливого способа приватизации», заданному двадцать лет назад.
16 сентября 2009 г. первый вице-премьер РФ Игорь Шувалов заявил на заседании в Госдуме: «Мы переходим к&
nbsp;этапу, когда необходимо начинать новую структурную приватизацию – когда большое количество государственных предприятий необходимо акционировать. Эту работу необходимо структурно по-другому поставить, и эту работу мы будем продолжать».
В начале 2010 г. на официальном сайте правительства РФ опубликовали программу антикризисных действий России. Среди прочего в тексте говорилось: «Для привлечения отечественных и стратегических иностранных инвесторов на российский финансовый рынок правительство будет сокращать долю государственной собственности в экономике… Будет ускорена приватизация и реструктуризация предприятий государственного сектора… Будет обеспечен переход большинства бюджетных учреждений в иные организационно-правовые формы с развитием конкурсного финансирования социальных услуг».
Заключительным звеном в цепи громких заявлений о новом этапе приватизации стали слова Д.Медведева, сказанные им 17 июня 2011 г. с трибуны международного экономического форума в С.-Петербурге: «Государству всё еще принадлежит большая часть экономических активов – от предприятий до земельных ресурсов… Но нам не нужно столько собственности». При этом Д.Медведев не исключил, что государство в ряде случаев может отказаться не только от контрольных, но даже и от блокпакетов в компаниях. «Этап усиления роли государства в экономике исчерпан», – заключил Медведев.
Всё это не пустые слова политического официоза, к которым все давно привыкли. Это тот случай, когда за словами следуют реальные действия. Уже сегодня на продажу выставлены активы важнейших стратегических объектов, переход которых в частные руки создает масштабную угрозу не только отдельным отраслям экономики, но и всей России. К приватизации «приговорены» такие гиганты, как Внешторгбанк (ВТБ), Объединенная зерновая компания, Росагролизинг, Россельхозбанк, Роснефть, Росспиртпром, Росгидро, Совкомфлот, Сбербанк, Транснефть и другие. Среди этих компаний федерального значения есть такие, от которых зависит обеспечение граждан продуктом первой необходимости – хлебом. То есть под угрозой распродажи основа основ.
Но похоже, что власть предержащую беспокоит совсем другая угроза – возможность поворота процесса приватизации вспять. Деприватизация – вот их страшный сон.
«Мое глубокое убеждение в том, что начать передел собственности сейчас, начать деприватизацию – значит нанести ущерб еще больший, чем от самой приватизации. Поэтому я против деприватизации, национализации и так далее», – поделился В.Путин в Колумбийском университете. При этом российский президент прямо заявил, что он выступает за амнистию капиталов, которые были получены в результате раздела государственной собственности. «Идея хорошая, правильная, вопрос только в том, как ее реализовать, – сказал В.Путин. – Нужно, чтобы общество приняло этот способ и согласилось с таким решением. Это нужно не только для общества, но и для самих людей, которые получили эту госсобственность, они должны после этого чувствовать себя в полном покое и безопасности».
Однако людям, приватизировавшим госсобственность, практически невозможно «чувствовать себя в полном покое и безопасности» в бедном, обобранном обществе, подавляющее большинство которого считает приватизацию преступлением и мириться с ее итогами не собирается. И верхи это понимают. Потому и беспокоятся. Они не могут не понимать, что приватизация – это тлеющий фитиль длиною в двадцать лет, подведенный к большой пороховой бочке. И вопрос только в том, сколько ему еще осталось тлеть.
Денис МИРОНОВ-ТВЕРСКОЙ
С.-Петербург
