2От событий на Украине баба Дуся почти сна лишилась, особенно после того, как перестала получать оттуда письма сестры. Словно вся эта огромная беда – бандерофашизм, убивающий людей, – свалилась и на ее семью. К ней прибавились и свои огорчения – правда, на фоне кровавых украинских событий они уже не кажутся столь значительными. И все же они делают жизнь еще мрачнее.
Задымила печка, требующая перекладки. Лиса утащила третьего куренка из сарая. Баба Дуся взяла молоток, гвозди, чтобы как-нибудь заколотить дыры и щели в курятнике. И тут почтарка Тоня принесла ей от дочки письмо из города. Она писала, что лишилась работы, и теперь Толя, зять бабы Дуси, – единственный кормилец в семье. Но вряд ли одной его зарплаты хватит, чтобы расплатиться за учебу в институте Альки – младшей ее внучки.
Кое-как заделав досками щели в курятнике и насилу истопив печь с дымком, побежала баба Дуся на почту – звонить дочке и заверить ее, что будет отдавать часть своей пенсии для оплаты учебы любимой внучки.
Дочь наотрез отказалась: «Это не выход, мама. Алька на вечернее отделение перейдет. Будет и учиться, и зарабатывать!»
Баба Дуся помолилась за внучку: «Только бы у нее все получилось!»
Есть у нее еще старшая внучка – Люда. Она по стопам бабушки пошла – окончила сельхозинститут, получила специальность агронома по защите растений, ныне невостребованную. (Когда и что сегодня защищать на селе, если оно разорено, а бурьян доедает поля?)
Когда гром разразился, после санкций все вроде немного зашевелились, заголосили: мол, нужно импортозамещение, свое продовольствие, а не забугорное. Ну а дальше-то что? Если колхозы не возродят, на одних заклинаниях далеко не уедешь. Замирятся с Западом – и про все забудут.
Баба Дуся никак в толк взять не может, почему наши вузы работают вхолостую, только для рекламы: мол, вот сколько нас развелось в стране! А выпускникам-то негде приложить свои знания и силы.
Вот и внучка Люда диплом агронома получила, а работы по специальности нет. Затолкалась в какое-то рекламное бюро – их ныне пруд пруди. Приехала в деревню с пачкой ярких листов:
– Вот, пойду и развешу их на почте, по домам разнесу. Авось кому-нибудь пригодятся.
– Да кому они тут пригодятся? – поддела ее баба Дуся. – Разве что бурому медведю в берлогу принести эти твои электрокамин и модные жалюзи. Сходи к нему!
– Ладно, баб, – махнула Люда рукой, – не смейся. Мое дело – развесить. А оставшиеся листки тут у тебя брошу – печку будешь растапливать…
«Ну и дела! – думала про себя баба Дуся. – Что же это за профессия такая? Рекламировать товар, никому, кроме богатеньких, не нужный. Тонны бумаги в мусор, в топку отправлять – и при этом считать, что ты при деле!»
Агрономы, земледельцы, рабочие, инженеры сегодня не у дел. Зато торгашей, спекулянтов, перекупщиков-посредников, рейдеров-захватчиков батальонами плодят. И этим развращают сознание молодежи – совсем в другую сторону его поворачивают. Все всё видят, но дальше пустозвонства ничего не идет.
А как хотелось бабе Дусе, многоопытной труженице колхоза, чтобы внучка действительно пошла по ее стопам! Трудилась бы она на земле, любила бы свою профессию, всю жизнь была бы привязана к ней.
Конечно, труд у Дуси был нелегким, тернистым, но о другом – не на земле, вне колхоза – она просто помыслить не могла. Это наследственное. Ее мать, отец, бабушка с дедом – все были потомственными крестьянами. И был вот еще особенный человек, о котором баба Дуся всегда вспоминает тепло и с благодарностью. Это ее учитель, наставник, агроном Николай Измайлович. В школе был частым гостем, увлекательно открывал ребятам тайны земли и ее плодородия. Щедро отдавая им все, что знал и умел, учитель помог Дусе и другим определиться с выбором важной, нужной профессии. Колхозники-ветераны тоже помогали воспитывать у ребят любовь к земле. Эта традиция сейчас перечеркнута, начисто забыта – все отдано на откуп частнику.
Жизненный путь бабы Дуси, как и многих тружеников земли, всегда с ней, впечатан в память. Вот он, тепличный комбинат у больших сосен – ее второй дом и экспериментальная лаборатория!
Заговорили о необходимости вернуть науку, передовую агротехнику в производство, на село, как это было в Советской стране. А как было?
…Баба Дуся – тогда Евдокия Дмитриевна – вспоминает две просторные комнаты, залитые светом ламп дневного освещения, до самого потолка высоченные стеллажи с густой зеленью – 84 квадратных метра под гидропоникой. Зеленая масса шла по конвейеру. Она – мастер по выращиванию гидропонным методом ячменя, кукурузы, других культур – всем сама распоряжается.
На тепличном комбинате не просто работали, а занимались поиском нового, прогрессивного. Отсюда такая весомая цифра: миллион 412 тысяч рублей. Это годовой доход хозяйства. В обиход входило новое слово «интенсификация». Она открывала широкую дорогу смелым экспериментам. И селу нужны были не просто рабочие кадры, а проводники нового. Откуда они брались? Естественно, все начиналось со школы с сельским уклоном, растящей будущих земледельцев. Школа прививала вкус, интерес к профессии.
Но не все просто и сразу удавалось. Вспоминает баба Дуся, как, будучи уже опытным мастером, пришла в класс, который хорошо поработал у нее в теплице, и прямо спросила ребят: «Кто хочет остаться работать в колхозе?» Поднялись всего две руки. «А почему так мало вас? Давайте-ка начистоту. Что, трудно, не нравится? Ну, в чем дело?»
– Да скучновато! Дергай траву, набивай парники – и это все? – бросил круглолицый паренек с первой парты.
Класс загудел – кажется, и другие придерживались такого же мнения.
И она тут же остудила ребят:
– Нет, не все! В плодородии много интереснейших тайн!
И она много рассказывала им о гидропонике, о том, как в колхозе собираются выращивать огурцы на гравии… А потом уходила с уроков с целым списком ребячьих заказов: кто-то просил раздобыть для него книгу о борьбе с капустной килой, другие интересовались кельтаном, третьи – гидропоникой. Ребята были любознательными – значит, что-то удалось ей в них зажечь.
Как-то раз в теплице школьники дергали лук. Когда она подошла к ним, они хором спросили: а опыты мы будем делать? Ответила: непременно будем! И ребята с визгом бросились к грядкам.
Оказывается, ребятам понравилось, когда она вместе с ними определяла поведение гербицидов с луком, когда лучше лук замачивать, как надо проверять густоту высева, его всхожесть. Вместе составили карту плодородия, организовали кружок по агротехнике. И получили столько удовольствия, когда собирали замечательный урожай! Многих тогда удалось по-настоящему зажечь этой профессией. После школы они поступали в сельскохозяйственный техникум, в «Тимирязевку».
Особенно запомнился выпускник сельхозакадемии Алексей. Как же увлеченно он работал с гидропоникой, испытывал новый препарат каротин, боролся с мучнистой росой на зелени огурцов!..
Евдокия Дмитриевна не могла представить себе агротехника, занятого лишь административной работой, хотя, безусловно, она тоже важна. Но жизнь требовала постоянного поиска. Это не просто учеба в институте, а самостоятельное исследование – требование, которое она предъявляла каждому студенту-практиканту. И всех запомнила поименно, кто и как проходил у нее практику, у кого и как потом складывались дела. Когда стало известно, что одна из ее питомиц, получив диплом, изменила профессии, она сама поехала в академию, чтобы разыскать эту выпускницу и поговорить с ней по душам.
Воспитание любви к земле, становление будущего специалиста – непрерывный цикл. В каждом трудовом коллективе, каждой бригаде, где практикант должен был поработать, давали оценку его зрелости. Поля для практиканта – лучшая кафедра.
Безжалостный каток рыночных реформ, прошедший по селу, уничтожил золотое правило учебы – преемственность крестьянских поколений. Большинство выпускников сельскохозяйственных вузов – обсевки.
Опыт таких мастеров, как Евдокия Дмитриевна Круглова, мастер-агроном и наставник молодежи, отправили в утиль – списали со счетов. А будь власть заинтересована в возрождении села, он мог бы очень пригодиться стране.
* * *
…Золотой, багряной осенью, еще до холодов, старая яблонька, которую баба Дуся все порывалась срубить, вдруг заполыхала и усеялась наливными, сочными плодами.
– Ну, молодец, ну, голубушка, ну, волшебница, – радовалась она, любовно поглаживая ствол яблоньки. – Вот продам твои дары и хоть немного, да пошлю Альке денег на учебу.
А. ЗАСИМОВА
г. Пушкино,
Московская обл.
