3Культура в целом и музыка, в частности, немыслимы без многообразия жанров, стилей, направлений. Каждый должен иметь право на выбор — что именно ему слушать и петь. Вопреки расхожему ныне мнению, в советское время выбор этот был весьма богатым. По радио, на телевидении, на грампластинках государственной фирмы «Мелодия» можно было услышать практически все: и классику, и народную музыку, и широчайший диапазон авторской песни — от декадентских романсов Вертинского до героических военных баллад Высоцкого, и песни знаменитой плеяды советских композиторов, и джаз, и рок («Наутилус-Помпилиус», «Машина времени»), и т.д. Сейчас, пожалуй, и не припомнишь, какая вообще музыка в то время не звучала в эфире, не считая разве что самой оголтелой и пошлой антисоветчины. Кстати, весьма низкого пошиба в художественном отношении. Даже на острые политические намеки в песнях озорных интеллигентных бородачей — так называемых бардов — тогда, в 1970-е и 1980-е годы, благодушно смотрели сквозь пальцы. Сейчас принято считать — якобы советские люди были оторваны от современной популярной музыки, сидели за каким-то пресловутым «железным занавесом». Этот тезис особенно упорно навязывается нам новоявленными историками. Он повторяется настолько часто, что скоро войдет и в школьные учебники. И, кажется, нет уже сил спорить с ними, с этими лукавыми историками, выполняющими очередной заказ. Хочется махнуть на все рукой и отойти в сторону — дескать, пишите, что хотите, о нашем прошлом! Каждый ведь, в конце концов, зарабатывает себе на хлеб, как умеет. Но спорить все равно надо. И напоминать чересчур забывчивым, что в Советском Союзе в свое время перебывал на гастролях весь цвет мировой эстрады — и «АББА», и «Бони М», и Джо Дассен, и Мирей Матье, и вообще кто угодно. И что грампластинки с их записями в те годы выпускались не в каком-то глухом подполье свободолюбивыми меломанами, а вполне официальным Апрелевским заводом.
К чему я все это говорю? Да к тому, что за последние полтора десятилетия у нас произошло невиданное доселе оскудение музыкального эфира. Исчезли не отдельные произведения и не отдельные имена — исчезли целые направления в современной музыке. Вымерли как мамонты. Где теперь замечательные песни отечественной эстрады шестидесятых, семидесятых и восьмидесятых годов? Кто их еще помнит? Это же был настоящий кладезь, целый пласт нашей музыкальной культуры. И почему в наши дни почти никто не пишет по-настоящему мелодичных песен? Не могла же великолепная когорта блестящих композиторов-песенников в одночасье уйти в небытие, не оставив после себя ни учеников, ни традиций? Ведь прошло всего-то лет двадцать, не больше. Что, разве не модно теперь сочинять и исполнять песни в традиционном стиле? Кто-то, видите ли, желает слышать только металлический лязг и дергаться под него в конвульсиях? Пусть дергается, кто хочет, — у нас, как известно, свобода. Но есть ведь и другие слушатели! Кто изучал, кто исследовал, что именно хотят слушать люди?
Прошел уже почти год, как из эфира исчезла одна замечательная передача. В субботу, 13 января, я случайно включил радиоприемник. Начиналась передача «Чего старенького?» — о советской эстраде прошлых лет. Как жаль, что раньше я не знал о ее существовании! И вот грустный голос ведущего сообщает: сегодня мы в последний раз выходим в эфир. Передача закрывается. Сегодня будут только песни о расставании. Зазвучал знакомый с раннего детства, с разбитой когда-то граммофонной пластинки голос Вадима Козина. «Прощай, мой табор». И еще, еще — до боли знакомые песни и романсы. Изабелла Юрьева: «Мы странно встретились и странно разойдемся»...
Ведущий поясняет: редакторы радиовещания сочли нашу передачу немодной. Поэтому она закрывается. Сегодня мы пришли к вам в последний раз. Звучит голос Ружены Сикоры: «Не грусти». Ведущий сообщает: Ружена Владимировна, народная артистка России, умерла три недели назад, в конце декабря. На ее похороны пришло всего ТРОЕ. А на днях, оказывается, скончалась еще одна народная артистка России — Капитолина Лазаренко. Старые мастера эстрады уходят. Уходит целая эпоха, прощается с нами.
Где, в какой газете, по какому каналу телевидения нам сообщали о смерти этих кумиров советской эстрады? Кто вообще об этом слышал? Где-то там, в редакциях, решили, что нам всем это совершенно неинтересно. Вот случись сейчас несчастье с каким-нибудь далеким заокеанским поп-идолом, орущим что-то бессвязное под откровенную какофонию вместо музыки, но! — непременно на английском языке, началась бы форменная истерия. Газеты пестрели бы аршинными заголовками, дикторы и комментаторы бились бы в слезном экстазе. Потому что СЧИТАЕТСЯ, что нам всем это безумно интересно: кто из зарубежных звезд где выступил, кто с кем сошелся или разошелся. Мы все должны быть без ума от рок-н-ролла, от джаза, рэпа, стиля техно и бог знает от чего еще. Это решили за нас с вами.
В эфире тихо прощается такая прекрасная передача, которую я никогда прежде не слушал. Звучит незабвенный Петр Лещенко: «Скажите, почему нас с Вами разлучили?»
Комок в горле. Уходит передача, уходит эпоха. Навсегда...
М.А. ЛОКОЩЕНКО,
ведущий научный сотрудник
МГУ имени М.В.Ломоносова,
кандидат географических наук.
