1– Что, опять пенсию подняли да пособия? Так вроде только недавно повышали. Вот спасибочки-то правителям нашим!
– Да нет, не то! Ну, подняли их, а мы еще не успели получить с прибавкой, как торгаши в своих лавках тут же задрали цены, которые и сожрали все наши прибавки. Как в засаде сидят, ироды, только и ждут очередного повышения пенсии.
– Тогда о какой такой заботе ты мне тут талдычишь? Неужто руководители наши запретили торгашам цены неправедные выставлять?
– Нет, на это они, вишь ты, не имеют права. Рынок же. А рынок, он ведь никому не подчиняется, у него свои законы, правда, непонятно кем писаные. Так что все эти коммерсанты и, как их там, предприниматели – сами по себе, а наши благодетели – сами. А когда, мнится мне, и вместе.
– Тьфу ты! Чего ты меня, Петровна, тут с утра сидишь, расстраиваешь! О какой тогда заботе говоришь?
– А запретили музеям цены на билеты поднимать, во как!
– И что же тут заботливого?
– Э-э, не скажи! Вот захотела ты, скажем, колбаски купить. Пока ты доковыляла до гастронома со своей новой пенсией, она подорожала на четверть. Или, допустим, сыром захотелось тебе побаловать своего деда…
– Он у меня, зараза, другим баловается!
– Ну ладно, внуку решила яблочков купить. А они хоть и круглые, но кусаются! И зубы у них все острее и острее. Одно расстройство, так ведь, Кузьминишна?
– Ну, так.
– А в аптеку лучше вообще не ходить. Разве не так?
– Ну, аспирину-то я, Петровна, еще могу купить, слава богу. Или там валерьянки.
– Да, без валерьянки нынче никуда. Поэтому, если хочешь сэкономить пенсию и поменьше пить валерьянки, иди не в магазин, Кузьминишна, а в музей!
– В виде экспоната, что ли? Как жертва рыночных отношений?
– Да кому ты там нужна, дура старая? Если все жертвы этих базарных отношений собрать в виде экспонатов, никаких музеев не хватит. В виде посетителя!
– А-а!
– Вот тебе и «а»! И каждый раз, как тебе надо будет в магазин идти, иди не туда, а в музей! Там цена на билеты теперь будет твердая, не базарная. И пенсию сэкономишь, и духовной пищей подзаправишься. Сказано же: не хлебом единым жив человек! Так что в музей, Кузьминишна, в музей!
Марат ВАЛЕЕВ.
Тура, Эвенкия
