2Чуть более чем за неделю до обсуждения в Госдуме состояния российского оборонно-промышленного комплекса (ОПК) с участием вице-премьера Д. Рогозина вышла еще одна статья кандидата в президенты В. Путина об армии и безопасности. А в Совете Федерации прошли слушания на ту же тему, где Д. Рогозин теоретически поддержал ОПК и гособоронзаказ. Такой залп по общественному мнению совершен не случайно, считают коммунисты. Это они инициировали рассмотрение проблем ОПК в нижней палате и уже получают ответы через СМИ и дискуссии в Совфеде: ОПК, дескать, не забыт…
Но в Госдуме КПРФ пришлось выдержать мощное сопротивление «ЕдРа», прежде чем в порядок работы внеочередного заседания палаты, намеченного на 28 февраля, был включен вопрос о кризисе в отечественной оборонной промышленности. Понятно, дебаты вокруг ОПК невыгодны в предвыборный период единороссовскому нацлидеру, который больше наблюдал, чем спасал оборонку от краха. Поэтому думское большинство планировало ограничиться 28 февраля медведевскими законопроектами о партиях, округах, выборах губернаторов. КПРФ не отступала и добилась, чтобы на этом заседании прозвучала безотлагательная тема ОПК.
Но силы, которые тормозят и гособоронзаказ, и модернизацию предприятий, и оснащение армии современным вооружением, спешат сбить накал дискуссии в Госдуме, тиражируя со всех трибун грандиозные замыслы и будущие триллионные вложения в оборонный комплекс. Стоит ли доверять пышным предвыборным проектам?
Об этом делится своими размышлениями в интервью Галине Платовой депутат от КПРФ, председатель думского комитета по промышленности Сергей Васильевич СОБКО. Он изучил статью Путина и выслушал выступления Д. Рогозина в Совете Федерации.
– Каково же Ваше впечатление?
– Ощущение дежавю. Что всё это уже было… Много лет мы читаем статьи, слышим послания, выступления о том, что будем делать и как надо делать. Но к делу так и не приступали.
…Опять узнаем, что в армии – бардак, отсутствует даже надлежащий учет военнослужащих, которым необходимо жилье. Где разработки вооружений и новой техники, что с научно-исследовательскими опытно-конструкторскими работами – непонятно. Если бы статья Путина («Быть сильными: гарантии национальной безопасности для России», 20 февраля 2012 года, «Российская газета») была за подписью Рогозина, тогда понятно: человек только приступил к работе в обороне, всё правильно понимает, что внушает надежды. Но когда это публикуется от имени Путина, который восемь лет пробыл президентом и четыре года премьер-министром, и если ему только сейчас эти мысли пришли в голову, – то это странно.
Статья начинается со слов: «сегодня раздаются голоса, что, мол, скоро «объективно» встанет вопрос о том, что национальный суверенитет не должен распространяться на ресурсы глобального значения»… А раз такой вопрос встанет, то мы должны будем на него ответить. Хотелось бы только знать – как и чем? В статье несколько раз повторяется, что оборонный комплекс надо развивать. А что ж нас в этом убеждать? Нам и так ясно: до тех пор, пока порох стратегических ядерных сил, созданных трудом наших отцов и дедов, остается сухим, никто не посмеет развязать против нас масштабную агрессию. Но дело в том, что мир не стоит на месте.
– Чем, по-Вашему, должна располагать наша оборона для адекватного ответа внешним вызовам?
– Высокоточным оружием. Но такого задания нет у нашего ОПК. Нам нужно заниматься вопросами радиоэлектронной борьбы. Современная война, если случится, будет совершенно другой… Это не Вторая мировая, когда было две недели на переброску ресурсов за Урал и развертывание в поле производства боеприпасов. Всё будет происходить молниеносно, счет на часы…
Без возрождения элементной базы мы никуда не уйдем. Сейчас ни один вид вооружений без электроники невозможен. А у нас свою электронику практически свели на нет. Некому выпускать для ОПК небольшие серии схем, программ. Тут государство обязано взять на себя ответственность. Если мы не возродим электронную промышленность, не будем заниматься производством элементной базы, у нас и дальше будут спутники падать.
– В статье говорится, что бесперспективно догонять страны, которые ушли далеко вперед. Тогда как надо действовать?
– Догонять, действительно, бессмысленно, мы всегда будем в арьергарде. Нам необходимо сосредоточить нашу военную, фундаментальную, прикладную науку на разработке лучевого, психотронного оружия, средств радиоэлектронной борьбы. Для этого требуются специалисты. Нужно привлекать талантливых выпускников вузов. В прошлом созыве Госдумы я вносил законопроект об освобождении от призыва молодых специалистов, которые пошли работать на оборонные предприятия. Думское большинство меня не поддержало. В прежнем комитете по обороне мне сказали, что важнее всего набрать в армию личный состав. Кто будет заниматься разработками – вопрос открытый. Такие вот нестыковки…
Противоречия сплошь и рядом. В статье Путина меня задела фраза: «сегодня у нас нет внятной концепции национального резерва вооруженных сил, ее создание и открытое обсуждение такой концепции – наша ближайшая задача». На Руси в таких случаях говорят: коль сапоги начнет тачать пирожник, то ничего не получится. Если у нас министр обороны, которому всё равно, чем руководить – налоговой полицией, мебельной фабрикой или министерством обороны, – то и концепции, конечно, нет. Нет у нас и министерства оборонной промышленности, хотя я и мои коллеги в КПРФ не раз доказывали, что такое ведомство необходимо. Минобороны – заказчик, у него армия. Цель предприятий – производить. Но они не всегда понимают, что должны производить и будут ли у них закупать то оборудование, которое их заставили выпускать. Эти разногласия были бы сняты, будь министерство оборонной промышленности, которое знало бы, сколько действует предприятий, что они выпускают, какие из них нужно модернизировать и как это сделать.
– Путин пишет, что государство не потянет в одиночку оборонно-промышленный комплекс, нужно приглашать частный бизнес. Не возникнет противоречий между частным интересом и стоящими государственными задачами?
– Не уверен, что частный бизнес пойдет туда, где не получит гарантий своих вложений. В статье говорится, что необходимо минимизировать закупочные цены на военную технику, чтобы не было никаких посредников, и что после проведения опытно-конструкторских и научно-исследовательских работ, когда они проводятся на фоне конкуренции, необходимо выбрать одного победителя и ему же заказывать серию. Не знаю, как это всё реализовать.
У нас в стране нет конкуренции. После того как Гайдар кинул нас в рынок, не создав никаких условий для конкуренции, для частного бизнеса стало привычным, что бизнес занимается только тем, что приносит прибыль не менее 50%, а лучше – 100%. О какой минимизации закупочных цен и о какой социальной ответственности частного бизнеса можно говорить? Разве малое предприятие займется вооружением? Нет, конечно. Для этого нужны очень серьезные средства. Мы опять вынуждены обращаться к системообразующим предприятиям, то есть к олигархическим структурам. А эти структуры, как показывает практика, не будут особо вкладываться. Пример – Дерипаска. Он в разгар финансово-экономического кризиса за девять месяцев 2009 года выписал себе любимому, владельцу офшорной компании на Кипре и 100% акций Красноярского алюминиевого завода, дивиденды в 8 млрд 955 млн рублей! А страна в это время преодолевала тяжелейший кризис. И кого ж мы пытаемся привлечь к ответственному для государства производству оборонной продукции, да еще по минимальным для минобороны ценам? Таких, как Дерипаска, мало интересуют проблемы государства. Тогда не 23 трлн рублей придется вкладывать в ОПК, а все 50… Нет, в данном случае государство обязано взять на себя ответственность и оборонку держать в своих руках. .
– Откуда возьмутся 23 трлн рублей для ОПК?
– Если не изменить экономическую систему в стране, то их неоткуда взять. В стране, по крайней мере, нужно оставлять те деньги, которые мы получаем за энергоносители, и направлять их на развитие экономики, в том числе и оборонного комплекса. Иначе всё завершится одной декларацией…
В статье немало цифр на будущее, но нет анализа дел минувших, имеющих прямое отношение к нашему настоящему и к будущему. Нам рассказывают, сколько поступит стратегических комплексов «Ярс», «Тополь-М», и заверяют, что наши ядерные силы будут укрепляться. А никто не вспоминает, куда делись наши ракеты «Сатана»? Рогозин, выступая в Совете Федерации, заявил, что коррупция в армии и ВПК должна приравниваться к государственной измене. А я бы сначала сказал: изменник тот, кто подписал с американцами договор об уничтожении стратегической площадки, где стояли сто ракет «Сатана» и давали нам полную гарантию безопасности от посягательств. Это еще ельцинская история. ЕБН заручался поддержкой американцев и с Бушем-старшим переговаривался относительно того, чтобы американцы настроили «Большую семерку» на поддержку расстрела Ельциным парламента. Под это соглашение американцы потребовали уничтожить нашу стартовую площадку для тяжелых ракет «Сатана». Ее уничтожили. И как это назвать, как оценить?
– А что произошло с нашими новейшими истребителями, которые должна была получить армия?
– Были разговоры о поставке 600 новых истребителей СУ-35. На международных салонах он показал, что по своим характеристикам ему нет равных в мире. Но продать мы его не смогли. По простой причине. Потенциальным покупателям из арабских стран невозможно было понять, почему такой хороший истребитель не закуплен нами для своей армии, – ни одного СУ-35? Себе должны были бы в первую очередь поставить. «Значит, в нем какой-то дефект?», – рассуждали арабы. Так и остается СУ-35 скорее теорией, чем практикой.
– Много споров о системе ГЛОНАСС…
– Когда я слышу о ГЛОНАСС, то вспоминаю подвиг наших солдат во время юго-осетино-грузинского конфликта. Войдя в Цхинвал, наши войска остались без связи между отдельными подразделениями. Армия была оснащена радиосвязью системы «Моторола». Но рации в тех условиях не работали. Командиры танков просили у журналистов мобильные телефоны, чтобы связаться со своими однополчанами. А это был конфликт не между Осетией и Грузией, даже не между Россией и Грузией. Это был конфликт между США и Россией. Нас проверяли на вшивость. Наши солдаты вели себя мужественно. А вот ГЛОНАСС…
– Говорят, развернута полная космическая группировка системы…
– Снова вынужден вернуться к вопросу об электронике. Кто делает нам электронные компоненты? И как система с чужой начинкой будет работать в час «Ч»? Где наша электронная промышленность? Почему об этом никто не задумывается? Без своей электроники нам не защититься от современных угроз…
– Возник спор между минобороны и производителями танков, что, мягко говоря, не способствует укреплению нашей обороноспособности.
– Уралвагонзавод пытается продать министерству обороны Т-90С. Но министр закупает дорогостоящие немецкие танки, вместо того чтобы купить отечественные. Опять мы начинаем поддерживать не просто экономику западных стран, а их военные комплексы. Будем спрашивать у Рогозина, какие танки имеются в виду в статье, где сказано, что в войска в ближайшее время будет поставлено более двух тысяч современных танков? Чьих, хотелось бы знать.
– Вы были на слушаниях по ОПК в Совете Федерации. Какие практические идеи высказал Рогозин?
– Он готов приравнять коррупцию в армии и в ОПК к государственной измене. Я это поддерживаю. А также он сказал, что пора прекратить муссировать в СМИ тему вооружений и обороноспособности. Она стала модной, и все кому не лень берутся за нее, не задумываясь, что некоторые сведения – для служебного пользования, а некоторые – вообще секретные. Что касается развития ОПК – возможно, конкретику мы услышим в Госдуме 28 февраля.
– Какой вопрос Вы хотите задать Рогозину?
– Когда начнем? Мы готовы действовать согласно изложенным проектам. Я готов участвовать в активном процессе восстановления и развития ОПК. Хотя, признаюсь, меня не оставляет ощущение какой-то игры. Почему только за две недели до выборов зашла речь об этой огромной проблеме? Что мешало заниматься ею раньше?
Приходит на ум сравнение. В начале 30-х годов Сталин поставил задачу произвести наши отечественные трактора, страна на то время была с сохой. За четыре года был построен Челябинский тракторный, другие заводы. А в 1938 году наш трактор взял Гран-при на Парижской международной технической выставке! Вот темпы и государственный подход. А что дали нам последние 20 лет «реформирования» и «стабильности»? Половина из них изобиловала нефтедоходами. Но мы ничего не создали, только разбазариваем что имели, пишем всякое и без умолку говорим. А что дальше?
– Дальше, наверное, будут накапливать материал для публикаций к новым выборам?
– Скорее всего так. Или – то же перепечатают. К тому времени все забудут обещанное. Так что можно будет выдать за нечто свеженькое.
Беседовала Галина ПЛАТОВА
