2В ГВП выявляют:
Главная военная прокуратура выявила новые факты незаконной продажи объектов минобороны по заниженной цене, сообщили Интерфаксу в пресс-службе ГВП. «По результатам прокурорской проверки в следственные органы переданы материалы по факту попытки продажи в Москве по заниженной цене на 350 миллионов рублей стоимости пакета акций и недвижимого имущества ОАО «43 Центральный экспериментальный производственный комбинат» (ныне входит в структуру ОАО «Оборонсервис») – уникального предприятия по пошиву военного обмундирования, включенного в сводный реестр организаций оборонно-промышленного комплекса», – говорится в сообщении.
Там же говорится, что ушел из госсобственности нефтеперевалочный комплекс в Мурманской области, который обеспечивал горючим корабли Северного флота. В 2010 г. этот комплекс был передан окружному материальному складу Московского округа Военно-воздушных сил и противовоздушной обороны, который возглавлял арестованный по делу «Оборонсервиса» Максим Закутайло. Вскоре нефтеперевалочный комплекс был преобразован в акционерное общество, а имущество безвозмездно приватизировали.
По директиве министра обороны А.Сердюкова совет директоров акционерного общества счел, что комплекс не нужен флоту, и решил его продать. Прокуратура утверждает, что предварительная оценка в 452 миллиона рублей на момент продажи была занижена как минимум на 240 миллионов.
Отмечается, что предыдущий гендиректор, категорически отказавшийся продавать комплекс, был уволен. Пришедший ему на смену начальник заключил договор купли-продажи нефтеперевалочного комплекса по цене 455 миллионов рублей. В тот же день стороны подписали передаточный акт, в соответствии с которым новому владельцу передавались приобретенные объекты.
В «деле Сердюкова» стала всплывать всё новая элитная недвижимость, построенная на землях минобороны.
Выявлено еще 10 фактов незаконной продажи имущества минобороны с ущербом в 1 миллиард рублей
В ходе проверки выявлено 10 новых фактов незаконной продажи имущества министерства обороны РФ с ущербом более 1 миллиарда рублей, сообщил журналистам источник в правоохранительных органах. По данным источника, имущество продавалось по схемам, аналогичным тем, которые были выявлены в ходе расследования уже возбужденных уголовных дел, – путем значительного занижения его стоимости.
Пока в качестве обвиняемых по уголовному делу проходят два фигуранта – Екатерина Сметанова, занимавшая ранее должность генерального директора центра правовой поддержки «Эксперт», а также компаний «Мира» и «ВитаПроджект», и Максим Закутайло, ранее занимавший должность генерального директора окружного материального склада Московского округа Военно-воздушных сил и противовоздушной обороны.
В США печалятся: отставка Сердюкова ставит российскую военную реформу под угрозу
Сергей Шойгу официально вступил в должность министра обороны России, хотя причины внезапной отставки его предшественника Анатолия Сердюкова до сих пор не ясны.
Российский президент Владимир Путин утверждает, что уволил Сердюкова для того, чтобы следственные органы провели расследование предполагаемой масштабной коррупции в министерстве обороны. Сердюкова, который начал борьбу с коррупцией в рядах вооруженных сил, обвиняют в том, что он позволил своим непосредственным подчиненным и членам их семей обогащаться более изощренными способами, например, за счет продажи наиболее ценных объектов недвижимости министерства обороны по заниженным ценам знакомым покупателям в обмен на откаты.
Однако сообщения в российских и западных средствах массовой информации указывают на то, что главными причинами отставки Сердюкова могли стать разрыв в семье и политические интриги. Похоже, произошла личная ссора между Сердюковым и влиятельными российскими руководителями, среди которых председатель совета директоров Газпрома и ключевой путинский союзник Виктор Зубков, являющийся к тому же тестем Сердюкова. Чета Сердюковых недавно рассталась, а у самого экс-министра якобы начался роман с влиятельной подчиненной, которая сейчас находится под следствием по обвинению в коррупции.
Однако есть и третья, более глубокая причина ниспровержения Сердюкова. Хотя он и российское политическое руководство работали в полной гармонии и добились определенных успехов в реформировании российской армии, они настроили против себя значительную часть офицерского корпуса и военного истеблишмента. Не исключено, что Путин, обеспокоенный снижением своей популярности в войсках и в других структурах, решил пожертвовать министром обороны, поскольку Сердюков выполнил свою функцию и разрушил старую систему, оставшуюся с советских времен.
Неожиданное назначение Сердюкова в феврале 2007 г. – а он стал первым в России гражданским министром обороны – стало отражением надежд Кремля на то, что человек, не поднимавшийся по карьерной лестнице военно-промышленного комплекса, с большей готовностью будет решать проблемы неэффективности и коррупции в оборонном ведомстве. Отслужив в армии в молодые годы и выполнив, таким образом, долг перед страной, Сердюков демобилизовался и начал карьеру бизнесмена (возможно, при покровительстве Зубкова), которая со временем привела его на пост главы государственной налоговой службы.
Поскольку российская армия слабо проявила себя во время августовской войны 2008 г. с Грузией, у Сердюкова и его коллег появилась возможность взяться за осуществление более радикальных реформ с целью устранения принципиальных изъянов и недостатков в министерстве обороны. Воспользовавшись чувством разочарования и обеспокоенности, которое возникло после войны, Сердюков расширил свои действия по реализации военной реформы, переключив основное внимание с антикоррупционной борьбы и закупок на более обстоятельную работу по перестройке всех вооруженных сил. Считая необходимым разрушить существующую структуру, а на ее месте создать новую, Сердюков своими действиями вызвал мощное сопротивление и недовольство в рядах российского военного руководства.
Ключевая цель реформы состояла в преобразовании вооруженных сил советской эпохи, созданных для ведения глобальной войны с Западом, и в превращении их в оптимальный институт для ведения успешных военных действий в локальных конфликтах и в борьбе с вооруженными формированиями боевиков. Для того чтобы превратить построенную на принципе массовой мобилизации армию в более компактную, лучше обученную и эффективную военную силу, находящуюся в постоянной боевой готовности, надо было сократить численность офицерского состава и количество воинских частей. На смену прежней системе крупных, но недоукомплектованных дивизий и полков пришла более гибкая бригадная структура. С 2008 г. было уволено примерно 40 000 офицеров, а количество заветных генеральских должностей сократили с 1107 до 610.
Первые несколько лет Сердюков возглавлял усилия по реализации реформы в основном в одиночку, а российское политическое руководство старалось держаться в стороне, предоставляя министру отвечать на критику и затыкать пробоины, неизбежно возникающие в ходе реформ. Недовольные офицеры и эксперты обвиняли Сердюкова в отсутствии командного опыта, в нежелании прислушиваться к советам военных и в склонности назначать на руководящие посты в министерстве обороны молодых дам, с которыми он работал в налоговом ведомстве, – ведь это были генерал-лейтенантские и генерал-полковничьи должности.
Однако Путин во время своей предвыборной кампании выразил активную поддержку вызывающей неоднозначную реакцию программе военной реформы, заявив, что у России нет выбора. «Ничего не меняя, ограничиваясь постепенными и половинчатыми преобразованиями, мы могли рано или поздно окончательно утратить свой военный потенциал, потерять наши вооруженные силы как дееспособный организм», – писал он.
Один из недостатков программы реформирования армии состоял в том, что в ней не было ясного понимания направления движения. Отдельные инициативы в области реформ казались логичными, однако весь механизм в целом выглядел расплывчато и туманно. Например, министерство обороны так и не подготовило официальный документ с описанием военных реформ в России, а также лежащей в их основе логики и целей.
В последние годы российская исследовательская организация Центр анализа стратегий и технологий проводит блестящую работу по документированию процесса реформ, показывая взаимосвязи между различными инициативами и создавая аналитический фундамент для понимания их целей и результатов.
Но некоторые ключевые элементы реформы натолкнулись на препятствия. Например, министерство обороны отказалось от своего курса на профессионализацию вооруженных сил. Незадолго до своей отставки Сердюков подтвердил, что министерству придется на неопределенное время сохранить призыв, поскольку государству не хватает средств для обеспечения исключительно профессиональной армии, где требующие гораздо больших затрат солдаты-добровольцы служат по контракту. А призывники служат всего 12 месяцев, что накладывает определенные ограничения на уровень их подготовки и эффективности.
Пока не ясно, обладает ли Шойгу тем сочетанием целеустремленности, самонадеянности и пренебрежения к российскому офицерскому корпусу, которое позволило Сердюкову взяться за осуществление самой успешной за последнее десятилетие, как считают некоторые аналитики, государственной программы реформ. Шойгу человек популярный, он провел огромную работу по созданию министерства по чрезвычайным ситуациям, которым руководил на протяжении почти двадцати лет. Шойгу получил звание генерала армии, поскольку министерство это военизированное и имеет соответствующие задачи и возможности. Вместе с тем он во время многих кризисных ситуаций успешно сотрудничал и взаимодействовал с военными. Однако он не демонстрирует никакого интереса и намерения реформировать министерство обороны и бросать вызов российскому истеблишменту.
К сожалению, некоторые негативные привычки и обычаи настолько глубоко укоренились в российской оборонной сфере, что на их устранение может уйти лет десять, а то и больше. Благодаря реформам на сегодня удалось ликвидировать старую организационно-штатную структуру, которая выглядела как уменьшенная версия советских вооруженных сил. Однако более эффективная структура на ее месте так и не появилась. А поскольку Сердюкова уволили, успех этого долгосрочного проекта сейчас вызывает сомнения.
Ричард ВАЙЦ
(«World Politics Review», США)
