Вопрос на злобу дня. Повышение ключевой ставки было неизбежным. Более того, предыдущее повышение ключевой ставки до величины 8,5 процентов сопровождалось комментарием Набиуллиной, что это будет не последнее повышение. То есть были признаки того, что они знали о том, что будет такой разгон инфляции и такое резкое падение валютного курса рубля.
На протяжении многих лет мы уже обсуждаем одну и ту же тему – таргетирование инфляции, девальвация рубля, повышение ключевой ставки… Мы ходим по этому замкнутому порочному кругу. Крайне редко кто-либо поднимает вопрос о том, как выйти из этого порочного круга.
Напомню, 10 лет назад госпожа Набиуллина заняла кресло председателя ЦБ и сразу же приступила к серьезным перестройкам деятельности Центрального банка. Она заявила о том, что теперь будет заниматься исключительно таргетированием инфляции. То есть фактически Центральный банк отказывается выполнять Конституцию Российской Федерации. Конституция говорит о том, что основной задачей Центрального банка является защита рубля и обеспечение его устойчивости. Даже если посмотреть документ Центрального банка до прихода Набиуллиной, это обеспечение устойчивости российского рубля понималось в двух аспектах: поддержание валютного курса и поддержание стабильной покупательной способности на внутреннем рынке. То есть недопущение ни дефляции, ни инфляции. Конечно, более реальной была угроза инфляции. Но вот в тринадцатом году госпожа Набиуллина фактически озвучила положение из Вашингтонского консенсуса. Там действительно есть такая жесткая рекомендация центральным банкам переходить на таргетирование инфляции. Насчет того, почему она отказывается от поддержания валютного курса рубля, она сказала, что тем самым как бы демпфируются какие-то внешние шоки и российская экономика легче переносит эти шоки, чем при плавающем валютном курсе рубля. То есть она произнесла набор слов, до конца сама не понимая, что она произносит.
Я многие годы слежу за ее деятельностью, и ощущение такое, что это некий ретранслятор. Она не «включает голову», она исключительно действует на основе каких-то команд, которые идут откуда-то. Скорее всего, они идут либо из Международного валютного фонда, либо из Банка международных расчетов. А в общем-то, они идут и оттуда, и оттуда. Получается, что центр управления российской экономикой находится в руках не российских властей, а за пределами Российской Федерации. То есть Россия находится «под внешним управлением».
Мало того, Центральный банк в том же тринадцатом году был объявлен финансовом мегарегулятором, он получил громадные дополнительные полномочия, стал регулировать финансовый рынок, в том числе фондовый рынок. На фондовый рынок выходят крупные предприятия реального сектора экономики. Через фондовый рынок Центральный банк добирается своими щупальцами до каждого крупного предприятия реального сектора экономики. Так что фактически это даже не финансовый, а экономический мегарегулятор и мегарегулятор политической. Изучая, начинаешь понимать, что Центральный банк – это не просто какой-то институт, который стоит рядом с государственной властью, он стоит над государственной властью. Я сейчас не буду цитировать отдельные формулировки из Конституции Российской Федерации и законов. (Кстати, замечу, у нас сегодня сложилось такое законодательство, которое позволяет выбирать нужную норму по ситуации с учетом политической целесообразности.) Центральный банк – это орган государственной власти, ссылаясь на статью 75 Основного закона, где сказано, что он обеспечивает защиту рубля и его устойчивость независимо от других органов государственной власти. Слово «других» означает, что он тоже орган государственной власти. А затем мы берем закон о Центральном банке, статья 2 этого закона гласит, что Центральный банк не отвечает по обязательствам государства, государство не отвечает по обязательствам Центрального банка. Ну и так далее. Тут такое количество, мягко выражаясь, несостыковок, что диву даешься. Если можно выбрать нужную норму из нужного закона, и они противоречат друг другу, получается вообще беззаконие. Тем самым нарушается уже первая статья Конституции Российской Федерации, где говорится о том, что Российская Федерация – это правовое государство.
Я задавал наивные вопросы юристам, кандидатам, докторам юридических наук. Они прижимают плечами и говорят, ну «несостыковки», ну что же вы хотите, у нас тут жизнь по понятиям… Чем же вы занимаетесь, кандидаты и доктора юридических наук, мастерите пятое колесо в телеге?
Возвращаясь к теме нынешних событий, связанных с девальвацией российского рубля (сейчас за американский доллар надо платить более 100 рублей). Ключевая ставка повышена до 12 процентов, это явные признаки валютного кризиса.
В прошлом году, вторая половина года, происходило главное снижение валютного курса рубля. Говорили, что это даже спланированное снижение валютного курса потому, что для властей комфортным является коридор в диапазоне от 70 до 80 рублей. Но этот коридор проскочили достаточно быстро, и последние полтора месяца уже падение рубля ускорилось. После достижения планки 100 рублей за американских доллар многие эксперты совершенно справедливо стали говорить, что это не просто девальвация, а это уже валютный кризис. А валютный кризис у нас не так давно был – в четырнадцатом году.
Я напомню, что 15 декабря 2014 года произошел резкий обвал курса рубля. Это был так называемый черный понедельник. Валютный кризис нанес серьезнейший удар по российской экономике. Я не буду сейчас подробно об этом говорить, только напомню, что тогда из бюджета для чрезвычайной помощи российской экономике было выделено более двух триллионов рублей, правда, большая часть этих гигантских сумм была направлена на поддержание российских банков. Полтора триллиона напрямую российским банкам, а где-то полтриллиона предприятиям реального сектора экономики. Это были те деньги, которые должны были достаться коммерческим банкам. В конечном счете все 2 триллиона оказались в российских банках, а потом они постепенно все это конвертировали в валюту и вывели за пределы Российской Федерации. Вот такая операция.
Этот валютный кризис 14 года был предсказуем, как предсказуем был и нынешний валютный кризис. В четырнадцатом году депутат Государственной думы Евгений Федоров направил запрос в прокуратуру, пытаясь остановить вал валютного курса рубля, но он не озвучил текст письменного ответа. Не видел документа с ответом, но в изложении депутата это звучит так: не в компетенции прокуратуры проверять Центральный банк. Вот и все. То есть получается, что Центральный банк никому не подконтролен за исключением «хозяев денег». Поэтому до сих пор Россия управляется оттуда.
Был, конечно, просвет, многие обрадовались, это было в прошлом году, после начала военной спецоперации. Начались экономические санкции, и в ответ на санкции был издан президентский указ от 28 февраля. 1 марта эти президентские указы в срочном порядке вступили в силу. Были введены валютные ограничения и запреты на трансграничное движение капитала. И что вы думаете, сразу же началась валютная стабилизация.
В марте месяце российский рубль провалился до планки 121 рубль за американские доллар. А после того, как вступили в силу вот эти самые запреты, ограничения, началось укрепление рубля. И укрепление рубля было в течение нескольких месяцев. Рубль укрепился до значения 51 рубль за доллар. Да, но после этого началось опять ослабление рубля, оно было, правда, таким плавным, не очень заметным. Происходило это ослабление в результате того, что начались ослабления валютных ограничений, запретов, фактически началась девальвация президентских указов. У нас партия, которую в народе называют «порубом», считается партией ослабления рубля. Основные участники «поруба» – это экспортеры. Понятно, что им нужен слабый рубль, так легче покрывать все издержки, так легче уплачивать налоги.
Слабый рубль и слабеющий рубль нужен Минфину для исполнения бюджета. Ну а Центральный банк действует по команде, он помогает этим бенефициарам слабого рубля, поскольку Центральный банк тоже принимает решения по валютному контролю, валютному регулированию. В общем партия «поруб» начала действовать, она начала ослаблять рубль. Представитель этой партии, тот же министр финансов Силуанов, говорил, что для нас оптимальным является коридор 70–80 рублей за американской доллар. Быстро проскочили этот коридор и наконец дошли до 100 и даже более рублей за американские доллары, это уже валютный кризис.
Сказать, что это совершенно стихийные события, невозможно, это все результаты действия «поруба». Они бы и дальше ослабляли российский рубль, но дело в том, что взволновались многие российские чиновники, которым надо выполнять свои задания, прибавить ВВП, увеличить инвестиции, увеличить реальные доходы населения, снизить безработицу, поддержать национальные проекты, национальные программы. Я уж не говорю о проекте долгосрочных сбережений граждан.
Как-то надо было действовать, но фактически ничего нет. Есть имитация действий. Подняли ключевую ставку, а поднятие ключевой ставки ситуацию только усложняет потому, что поднятие ключевой ставки означает, что реальный сектор экономики еще быстрее будет загибаться, значит, будет раскручиваться инфляция.
Центральный банк говорит, что борется с инфляцией, – так он не борется с инфляцией, он инфляцию создает. Во-первых, он создает инфляцию потому, что он обваливает валютный курс рубля. У нас половина товаров на российском рынке – это товары импортные. Либо прямо написано импорт, из Китая, либо написано «сделано в России». Но и там наполовину комплектующие импортного происхождения. Так что даже домохозяйка прекрасно понимает, что ослабление валютного курса рубля означает рост рублевых цен. Это первое. А второе, повышение ключевой ставки означает повышение издержек производства или даже просто банкротство многих предприятий. Значит, либо сокращается товарная масса в результате банкротств, либо растут издержки.
Я даже задаю вопросы некоторым предпринимателям, спрашиваю: какие основные компоненты издержек производства у вас? Половина респондентов говорят обслуживание долга. Чем выше ключевая ставка, тем выше удельный вес этой компоненты издержек производства. А это же инфляция! Я уже не говорю о том, что Центральный банк бросает гигантские деньги на санацию коммерческих банков. Это тоже инфляция. Статья 75 Конституции Российской Федерации говорит, что Центральный банк должен обеспечивать устойчивость российского рубля независимо от других органов государственной власти, в том числе и правительства Российской Федерации и Минфина. А ведь Минфин тоже несет половину ответственности за инфляцию. Первая половина – это Центральный банк, а вторая половина – Минфин. Потому что дефицит бюджета – это и есть тоже источник инфляции. Это обычная истина. Так что, в общем, это порочный круг.
Из этого порочного круга, как показал опыт нескольких месяцев прошлого года, очень легко можно выходить. Вводя запреты, ограничения на трансграничное движение капитала и валюты. Но на это строжайший запрет со стороны Вашингтона. Центральный банк находится под Международным валютным фондом, и он не смеет даже заикаться о возможности введения каких-то валютных ограничений и запретов. Но зачем нам ждать каких-то решений со стороны Центрального банка?
У нас Конституция Российской Федерации очень интересно устроена. В ней тоже можно найти все необходимое для принятия правильных решений. Открываем статью 114, где описаны основные задачи и полномочия правительства Российской Федерации. Пункт 2 этой статьи гласит: правительство Российской Федерации отвечает за разработку и реализацию денежной кредитной политики. Вот так вот! А денежная кредитная политика – это и есть обеспечение стабильного валютного курса. И на самом-то деле, если по уму, по совести, то структура или композиция должна выглядеть предельно просто: есть правительство, под правительством есть Минфин, а под Минфином есть Центральный банк. Так, как это было в Советском Союзе. И соответственно, решение о регулирование потоков капитала и валюты принимается вообще не на уровне Центрального банка, это решение, которое принимается на уровне правительства. Так и хочется крикнуть: господин Мишустин, поясните: это ваши полномочия?!
Валентин КАТАСОНОВ, профессор
