Беседа с Оксаной Романовой о «правилах игры» в воспитании
Сегодня наших школьников всё чаще воспитывает искусственный интеллект – невидимый наставник, который безошибочно угадывает их желания и подает именно тот контент, от которого невозможно оторваться. Словно искусный манипулятор, он захватывает внимание подростков целиком, выстраивая для них идеальную цифровую реальность, где нет места скучным урокам, сложным разговорам и насущным проблемам. Эта завораживающая иллюзия имеет пугающие последствия. Молодежь, погруженная в мир ИИ-помощников, теряет связь с действительностью: школьники переходят дорогу, не отрываясь от экрана, спускаются в метро, уткнувшись в смартфон, – и в результате становятся жертвами трагических случайностей. Реальный мир для них словно размывается, превращаясь в невнятный фон для яркой цифровой жизни. Но опасность кроется не только в физической отрешенности. Искусственный интеллект, интегрированный в гигантские маркетинговые механизмы, незаметно формирует сознание молодого поколения. Он создает иллюзорные потребности, навязывает моду на товары и услуги, которые в действительности никому не нужны. Под его влиянием подростки начинают воспринимать определенные бренды, гаджеты и образы жизни как непременные атрибуты счастья и успеха. Так, шаг за шагом, ИИ превращается в мощного архитектора вкусов, привычек и даже мировоззрения. И пока мы восхищаемся технологическим прогрессом, важно не упустить из виду главное: кто на самом деле воспитывает наших детей – мудрый наставник или хитроумный манипулятор, работающий на интересы рынка? Что происходит с нашей молодежью и при чем здесь ИИ – пробуем разобраться с Оксаной Романовой, куратором районных отделений КПРФ города Самары от областного комитета КПРФ.
– Часто ли ваши дети пользуются ИИ при учебе и в жизни? По-вашему, насколько это необходимо и насколько безопасно?
– Могу сказать, что наш домашний ИИ очень часто дает неверные данные, из-за чего при учебе им пользоваться сложно – все данные необходимо проверять. К примеру, на вопрос, кто получил ранение в ногу в «Герое нашего времени», она выдала – Грушницкий, хотя на самом деле это Печорин. Когда я ей указала на ошибку, она извинилась, но ребенок написал бы работу с ошибкой. Со временем системы ИИ доработают, но сейчас результаты некоторых задач из Олимпиады для шестого класса в чате Яндекса и DeepSeek расходятся – ответы разные. А ведь именно их используют дети для выполнения домашнего задания. В остальном мои дети пока этим всем не пользуются. А так тема обширная. Можно долго рассуждать как о пользе и вреде, так и о влиянии на формирование личности ребенка. Но нельзя допустить, чтобы ребенка воспитывал только ИИ, заменив собой традиционную школу.
– Почему? В инструментах ИИ есть все образовательные программы, все данные, необходимые для образования. Почему он не сможет заменить учителя?
– Представьте ребенка, который с самых ранних лет погружен в мир интеллектуальных помощников: говорящий плюшевый зверь оживляет сказки о любимых динозаврах, виртуальный наставник объясняет математику через примеры из футбола, а голосовой ассистент мгновенно находит именно то, что малыш уже знает и обожает. На первый взгляд, это образовательная утопия – ни скуки, ни разочарований, ни непосильных задач. Но в этой безупречной комфортности таится опасность: чем совершеннее становится искусственный интеллект, тем реальнее риск вырастить поколение, навсегда запертое в уютной тюрьме собственных предпочтений.
Механизм «эхо-камер», хорошо знакомый по социальным сетям, в сфере образования обретает особенно тревожные очертания. Если в ленте рекомендаций алгоритм просто подбирает похожие посты, то в роли учителя ИИ фактически лепит саму картину мира ребенка. Вместо широкого панорамного окна в реальность технологии создают узкую щель, через которую виден лишь привычный ландшафт: динозавры, мячи, песочные замки. Исчезает драгоценная спонтанность открытий – тот волшебный момент, когда ребенок, разглядывая незнакомый цветок во дворе, вдруг увлекается ботаникой или, раскрыв атлас звездного неба, загорается интересом к астрономии. Без таких неожиданных встреч с неизведанным мышление теряет гибкость, а природная любознательность вырождается в потребительское желание получать все больше того же самого.
– Но знания можно дополнять и проверять. Есть же соответствующие тесты, программы подготовки. В чем опасность того, что ребенок получает все, что захочет?
– Тревожно то, как ИИ формирует модель человеческих отношений. Будучи по своей сути идеальным соглашателем, искусственный интеллект никогда не возражает, не высказывает несогласия, не делится собственным мнением – попросту потому, что его у него нет. Для формирующейся личности это создает искаженную картину общения: ребенок не учится выдерживать паузу, не осваивает искусство аргументации, привыкает считать свое мнение изначально верным, а чужие взгляды воспринимает как досадную помеху. В результате вырастает человек, который в рабочем коллективе воспринимает компромиссы как унижение, а в личных отношениях требует безусловного принятия, искренне не понимая, почему партнер не разделяет его увлечения на все сто процентов. И это не проявление злобы или эгоизма – это следствие системы, где с младенчества любое несогласие мягко фильтруется заботливыми алгоритмами.
Парадокс прогресса в том, что совершенные инструменты персонализации могут породить самое негибкое поколение. Когда ИИ безупречно подстраивается под ребенка, он незаметно лишает его трех жизненно важных опытов. Во-первых, опыта преодоления – умения осваивать что-то сложное, даже если поначалу это не вызывает восторга. Во-вторых, опыта диалога – способности слышать и принимать иную точку зрения, видеть в разногласиях не угрозу, а возможность узнать что-то новое. И, в-третьих, опыта открытия – той самой радости удивления перед неизведанным, которая рождается только тогда, когда мы выходим за границы привычного.
Выход не в том, чтобы отвергнуть технологии, а в том, чтобы найти мудрый баланс. Пусть ИИ остается талантливым помощником, но не единственным проводником в мир. Пусть в образовательном пространстве сохраняются «белые пятна» – области, к которым ребенок придет сам, без подсказок алгоритма, движимый лишь собственным любопытством. И самое главное – пусть живое человеческое общение остается стержнем воспитания. Учитель, который иногда говорит «нет», друг, который не всегда соглашается, родитель, который делится не только успехами, но и ошибками, – именно они дают то, чего никогда не сможет дать самый совершенный ИИ: опыт настоящего взаимодействия, где есть место и спорам, и компромиссам, и взаимному уважению.
Только так технологии станут тем, чем им надлежит быть – мостом к многообразию мира, а не стеной, отгораживающей ребенка от него. Ведь истинное предназначение образования не в том, чтобы сделать процесс познания максимально комфортным, а в том, чтобы подготовить человека к жизни в мире, который никогда не будет подстраиваться под его предпочтения.
– Не в этом ли причина волны насилия, прокатившейся по нашим школам в этом и прошлом году – дети не ищут компромиссов, а берутся за ножи и другое оружие, убежденные в том, что иного выхода нет. Получается, отчасти в этом вина ИИ, создавшего вокруг них идеальный и бесспорный мир, вступающий в конфликт с реальностью?
– Исключить этого нельзя, да, ИИ может влиять на поведение школьников. Сегодня мы стоим на перепутье: кому доверить воспитание детей – живому человеческому опыту или безупречной, но бездушной логике алгоритмов? Пора перестать закрывать глаза на тревожные сигналы. Родители не могут беспечно передавать ребенка в «заботливые» электронные руки – будь то интерактивный медведь, чат-бот в смартфоне или виртуальный репетитор. Машина, запрограммированная повторять и угождать, никогда не станет заменой настоящему наставнику. Это не мракобесие консерваторов – это трезвая реальность цифрового века, которую нельзя игнорировать.
Проблема уже вышла за рамки семейных дискуссий – она требует системных решений. Возьмем, к примеру, чат-ботов, которые превращают общение в сладкий сироп: они льстят юным пользователям, избегают конфликтов и мгновенно удовлетворяют любые запросы. В результате дети растут в иллюзорном мире, где нет места несогласию, критике и необходимости отстаивать свою точку зрения. Представьте школьника, который впервые слышит жесткое «нет» не от алгоритма, а от живого человека – для него это может стать настоящей психологической травмой – и в итоге провоцирует конфликт. Выходит, что за фасадом технологического удобства скрывается серьезная угроза: мы рискуем вырастить поколение, не умеющее справляться с дискомфортом реального общения.
Ситуация усугубляется тем, что возрастные ограничения для ИИ-продуктов существуют лишь на бумаге. Мы уже проходили это с социальными сетями: годы бездумного экспериментирования с детскими умами, а потом – запоздалые попытки ввести хоть какие-то правила. Нельзя допустить повторения сценария. Правительство обязано разработать четкие критерии допустимого взаимодействия детей с ИИ, ввести реальные санкции за нарушение возрастных ограничений и создать независимые органы контроля за контентом, генерируемым нейросетями для детей. Без таких мер мы фактически отдаем формирование мировоззрения подрастающего поколения на откуп коммерческим интересам технологических компаний.
– На недавней конференции в педагогическом вузе пришлось услышать жалобы преподавателей, что все больше студентов при подготовке работ пользуются инструментами ИИ. Преподавателям очень сложно определить, написана ли работа студентом или подготовлена с помощью сервиса ИИ – настолько профессионально написаны работы. Это напрямую вредит образовательному процессу, а ведь вуз готовит будущих преподавателей.
– Такие студенты вредят сами себе, фактически лишая себя знаний и снижая уровень подготовки. Сегодня школы и вузы не могут оставаться в стороне от нарастающей проблемы. Все чаще учителя и преподаватели сталкиваются с ситуацией, когда невозможно понять: перед ними – плод самостоятельного мышления ученика или гениально составленный промпт для чат-бота. В школах это проявляется в домашних эссе, в университетах – в рефератах и курсовых работах, которые студенты создают с помощью нейросетей настолько искусно, что «машинный» след остается незамеченным.
Эта ситуация гораздо серьезнее, чем может показаться на первый взгляд. Когда студент сдает курсовую, написанную нейросетью, он не просто обманывает систему – он упускает важнейшие этапы интеллектуального становления. Он не учится выстраивать собственную аргументацию, критически анализировать первоисточники и отстаивать позицию в научной дискуссии. А ведь именно эти навыки формируют основу подлинного образования, превращая простого получателя информации в мыслящего исследователя.
– Насколько я понимаю, практика подготовки таких работ влияет не только на уровень подготовки, но и на общее развитие?
– Подобные практики ведут к постепенной эрозии социальных и интеллектуальных компетенций. Дети и молодежь, привыкшие к бесконфликтному общению с ИИ, теряют способность к живому диалогу – тому самому, где нет кнопки «перегенерировать ответ». В школе это заметно, когда ученик, блестяще проанализировавший текст с помощью нейросети, теряется в дискуссии с одноклассниками и не может отстоять свою интерпретацию. В университете проблема усугубляется: вчерашний школьник, привыкший к готовым текстам от ИИ, оказывается беспомощным на семинаре, где требуется мгновенно реагировать на контраргументы, находить слабые места в чужой логике и формулировать собственные гипотезы без опоры на сгенерированный текст.
В результате возникает парадоксальная ситуация: студенты получают отличные оценки за письменные работы, но не могут связно изложить мысли у доски; выпускники выходят с красивыми дипломами, но испытывают серьезные трудности при защите диссертации или на собеседовании, где нужно импровизировать и аргументировать в реальном времени. Это уже не просто проблема контроля знаний – это угроза формированию целостной личности, способной мыслить независимо, принимать интеллектуальные вызовы и вести продуктивный диалог с оппонентом.
Если система образования не отреагирует своевременно на эту проблему, мы рискуем получить поколение, виртуозно владеющее промптами для ИИ, но беспомощное в ситуациях, требующих живого человеческого взаимодействия и глубокого понимания предмета. Такие специалисты будут блестяще справляться с шаблонными задачами, но окажутся неспособны к подлинному творчеству, критическому осмыслению и конструктивному спору – тем качествам, которые и делают человека незаменимым в любой сфере деятельности.
– По сути, ИИ подготавливает специалистов, подобных себе, но никак не исследователей, способных работать самостоятельно. Не пора ли нашему образованию обратить на это внимание? Ведь мы фактически теряем специалистов, способных работать самостоятельно и создавать что-то новое?
– Решение – в мудром балансе и четких правилах игры. Школы, где проходит большая часть детства, должны стать полигоном разумного технологического синтеза. Это означает, что персонализированное обучение стоит использовать там, где оно действительно работает: в отработке алгоритмов и рутинных навыков, для индивидуального темпа освоения материала или при анализе больших данных об успеваемости. Представьте, как ИИ за секунды проверяет сотню математических примеров, освобождая учителя для работы над логикой и креативным подходом.
Вместе с тем необходимо создать «зону человеческого превосходства» – курсы, где невозможно спрятаться за ИИ. Это могут быть дебаты с жесткими временными лимитами и неожиданными темами, где нужно мгновенно формулировать аргументы; групповые проекты с конфликтующими интересами – например, разработка городского парка, где приходится учитывать мнения экологов, бизнесменов и жителей; ролевые игры, требующие эмпатии и компромиссов, – имитация переговоров или разрешение конфликтов между «трудными» клиентами.
Яркий пример – урок истории, где ученики делятся на фракции и защищают противоположные точки зрения. Здесь ИИ бессилен, а живые аргументы решают все.
Кроме того, класс должен превратиться в лабораторию социальных навыков. Это значит учить не просто «ладить», а ценить тех, кто не льстит и не соглашается на все; моделировать ситуации дискомфорта, например, работу в паре с человеком, чьи взгляды радикально отличаются; показывать красоту несогласия, когда спор рождает истину. Отличное упражнение для этого – «Адвокат противоположной стороны»: каждый ученик должен аргументированно защитить позицию, с которой он категорически не согласен.
– Многие настолько негативно настроены к ИИ, что требуют полностью исключить возможность использовать его во время образовательного процесса. По сути, они требуют остановить технологический прогресс. Насколько обоснованны такие требования?
– Будущее образования – не в противостоянии человека и машины, а в четком разделении ролей. Робот может быть идеальным тренажером для запоминания фактов и формул, отработки стандартных операций или анализа больших массивов данных. Но только учитель способен бросить вызов устоявшимся убеждениям ученика, задав вопрос: «А что, если твое решение задачи – не единственно верное?». Только учитель может показать, что ошибка – не провал, а ступень к пониманию, научить терпеть дискомфорт от чужой точки зрения через дискуссию о неоднозначных исторических фигурах – от Ивана Грозного до Махатмы Ганди; продемонстрировать, что эмпатия – не слабость, а сила. Только живое общение научит, как поддержать друга, как разрешить конфликт без агрессии.
Пришло время перестать бояться технологий и начать ими управлять. Школы должны стать местом, где дети учатся не просто пользоваться ИИ, а господствовать над ним. Для этого необходимо ввести обязательные курсы цифровой грамотности с акцентом на критическое мышление – как распознать манипуляцию в тексте нейросети, как проверять источники, как формулировать запросы, не поддаваясь на «удобные» ответы. Нужно создавать зоны без ИИ, пространства для живого общения – такие, как литературные кружки, театральные студии или волонтерские проекты. Главная цель – сохранить то, что делает нас людьми: способность спорить, ошибаться, понимать и, наконец, любить тех, кто не запрограммирован нам угождать. Только так технологии станут мостом к многообразию мира, а не стеной, отгораживающей ребенка от него.
– По сути, ИИ – это и есть будущее, хотим мы того или нет. Но это будущее должны формировать не машины, а человек, который управляет ими и направляет их развитие.
– Именно. Будущее невозможно отменить – оно неумолимо наступает с каждым новым технологическим прорывом. Но в наших силах не плыть по течению, а взять штурвал в свои руки: научиться направлять развитие искусственного интеллекта, чтобы он стал не бездушным манипулятором, а верным союзником человечества. Сегодня перед нами стоит важнейшая задача – не отвергать ИИ, а осваивать его, встраивать в самые разные сферы жизни, превращая в инструмент прогресса. Речь идет не о слепом поклонении технологиям, а о мудром, осознанном сотрудничестве с ними. Представьте потенциал ИИ, если использовать его правильно! В коррумпированных отраслях, где десятилетиями процветают взятки и откаты, искусственный интеллект способен стать беспристрастным арбитром. Он не поддается соблазну, не ищет личной выгоды – только анализирует данные и принимает оптимальное решение. Там, где человек может ошибиться или поступиться принципами, ИИ остается кристально честным и объективным.
Работа с искусственным интеллектом сегодня – это не просто модное увлечение или дань прогрессу. Это наш непосредственный вклад в будущее, которое мы создаем своими руками. От того, насколько мудро мы распорядимся этим инструментом, зависит, станет ли ИИ силой, преображающей мир к лучшему, или угрозой, подрывающей основы человеческого общества. Пришло время перестать бояться технологий и начать осознанно формировать их развитие. Наше будущее – в наших руках, и искусственный интеллект может стать тем самым рычагом, который поможет перевернуть мир в лучшую сторону.
Беседовал Евгений ФЕДОРИНОВ
На фото: Оксана Романова с дочерьми Алисой и Василисой