Но для нас, коммунистов, советских патриотов, это и сейчас очень значимо. Ленин в руководстве партийного съезда в последний раз… О чем были его мысли? Что его тревожило? Против чего выступал, что он предлагал? Как действовал в решающий для судеб страны и партии момент?..
…Последний съезд?. Не думалось так. Трудно представить: съезд без Ленина, Ленин вне съезда.
Позади десять ступеней на двадцатилетнем большевистском подъеме к революции, к социализму. На каждой достраивался, органически развивался уникальный институт – по сути, являющийся Верховным органом партии. Здесь делегаты, избранные с низов, и вчерашние цекисты в равной степени – партийная власть и коллективные разработчики политики. Съезд – не парад, не зрелищный акт, а именно работа, когда корректируются программные установки, разрабатывается тактика действий, исходя из приобретенного опыта и продиктованных временем событий. Выработка верных тактических решений имеет гигантское значение для партии, которая хочет в духе выдержанных принципов марксизма руководить пролетариатом, а не только тащиться в хвосте событий…
[Позже Надежда Константиновна подтвердит: «Съездам партии Ленин придавал громадное значение. На съездах вырабатывается тактика, т.е. образ действия партии в новых создавшихся условиях. Ленин считал, что партия должна учитывать все условия борьбы, учитывать все возможности, опыт масс, то, что массы волнует в данный момент…»]
В предсъездовские дни всегда прибывало энергии, душевного подъема. На этот раз вклинивалось сковывающее недомогание, похожее на следы чрезвычайного переутомления. На семейном и товарищеском медсовете было решено сделать паузу в работе, отключиться от всего и отдышаться где-нибудь в деревне… Так он оказался в Корзинкине…
Удивительное, надо сказать, обиталище подобрали парни из ГПУ, сославшись на то, что в Горках стало опасно, обнаружен белогвардейский след. А заброшенный помещичий дом в забытом богом сельце – вроде как надежное убежище для главы революционного государства. В центре дома – огромный темный зал в два этажа с нависшей галереей, куда выходят комнаты, населенные портретами Льва Толстого и уймищем мух, еще не проснувшихся в начале марта. В этой «резиденции» и предстояло провести предсъездовские три недели.
«Отключиться от всего» – было лишь благим пожеланием. Совнаркомовские и партийные дела тут же объявились и в Корзинкине. Была установлена телефонная связь, налажена диктовка писем и доставка документов, сообщены позывные необходимым людям… А как иначе знать, чем дышит страна и готовиться к политическому отчету на съезде партии?
Главная забота – Политический отчет. Надо собрать в голове важнейшие картины 20 года, интегрировать существенные события и явления, вывести расчет надежных перспектив. Самому! Никакого монтажа заготовок, никаких «спичрайтеров» – у большевиков это не принято. Если тебе поручено – значит, ждут лично твоих мыслей…
Конечно, глава Совнаркома всегда в материале – и с избытком. Но для Отчета надо выверить впечатления и довооружиться.
Перед самым отъездом в отпуск пошел к рабочим на съезд металлистов – это пролетарская профессура, проговорил с ними основное из съездовской повестки. Управляющего ЦСУ попросил снабдить свежайшими данными по главным отраслям хозяйства. У главы Центросоюза поинтересовался, как складываются дела в развитии кооперации. И, разумеется, вовремя редактор «Бедноты» передаст горячие крестьянские письма. Условился с Кржижановским обсудить узловые проблемы плановой политики. Рад был получить от Скворцова-Степанова типографский набор его книги по электрификации, просит предисловие. И еще надо успеть порыться в свежих изданиях по философии – новорожденный журнал «Под знаменем марксизма» заказал «напутственную» статью… Вот такой фон осмысления Отчета…
Кстати, статья для журнала сложилась в первую же неделю в Корзинкине – писалась с увлечением и под неусыпным наблюдением со стен самого Льва Николаевича. Адресовать можно не только журналу.
В новых условиях выявлялось и новое значение воинствующего материализма. Поражают порой причудливое умствование и явное невежество наших якобы марксистов и многие упущения в партийной работе.
Не остыв от полемических страниц даже на прогулке, включал в свои размышления Надежду Константиновну, приехавшую навестить «отдыхающего». Толковали о том, как поверхностно ставится у нас атеистическая пропаганда, сколько в ней вульгаризации, как неглубоко она увязана с естествознанием, как мало используются шедевры старого атеизма. Нынешняя практика вовсе не удовлетворяет людей послереволюционного общества…
Вот здесь, говоря языком военного времени, и пролегает философский фронт.
[А нам, сто лет спустя, понятна ли идейная озабоченность кристальных марксистов? Принимаем ли мы аргументы классической ленинской работы? Не возникает ли у нас душевная аллергия на нынешнюю «господствующую поповщину»?]
***
Прописывать Отчет страничку за страничкой не было ни сил, ни времени. А Отчет должен быть представлен на рассмотрение коллективному руководству – это тоже большевистская традиция. С доверием условились: будет представлен ПЛАН Отчета.
Само же составление плана сдвинул на корзинкиновский финал – до полноты осведомления. Но, пожалуй, просчитался. Трижды переделывал – получался конспект для себя с деталями и именами, а не для оценки со стороны. Просчет еще и в том, что не предусмотрел сюрпризы недуга. И третий вариант плана начал драматическим предисловием: «По болезни, лишь кратко и главное. В случае надобности дополнение будет сделано другим».
С тем же настроением составил письмо секретарю ЦК Молотову:
«Прошу Вас передать пленуму ЦК:
- Мое ходатайство освободить меня от участия в пленуме по болезни… (заседания на пленуме и доклада на съезде я не осилю);
- Если потребуется моя явка на пленум для объединений по поводу нижеприведенного плана доклада, я, безусловно, могу явиться через 2–3 часа после вызова…»
За два дня до съезда собирается Пленум ЦК РКП(б), которому надлежит провести строгий смотр готовности к съезду. Ленин не присутствует. По его предложению назначается дополнительный докладчик. Но ленинский план доклада утверждается. Рассматриваются его замечания по другим документам. Прорабатываются вся повестка и вновь возникшие предложения.
В тот же день, распрощавшись с убежищем в Корзинкине, Владимир Ильич вернулся в Кремль. Несмотря на ажиотаж скопившихся дел, верный своим принципам: доводить до конца каждое дело, ответственные политические задачи прорабатывать с особой тщательностью, он за считаные часы до съезда взялся за составление четвертого варианта плана Отчета, с учетом дополнений, внесенных Пленумом.
И вот в полдень 27 марта партийный зал с сотнями лиц, взволнованных ожиданием открытия съезда, услышал спокойную, деловую ленинскую речь:
«Товарищи! По поручению Центрального Комитета партии объявляю XI съезд РКП(б) открытым!»
***
Интервенция, нашествие позади… Первый раз мы имеем возможность посвятить свои силы настоящим, главным, основным задачам социалистического строительства… Это было приглашение съезду сосредоточиться на созидательных задачах, на творчестве нового общества.
Во всех вариантах плана Отчета первым пунктом помечена «Генуя». Наверное, оттого, что неожиданное предложение капиталистов Европы большевистской России принять участие в общеевропейских экономических переговорах – и особенно наша быстрая реакция: «за» – вызвали разноречивые толки. Краскомы по-прежнему смотрели на Антанту через окопный прицел, доморощенные политиканы пугали тем, что нам готовят западню – с нас взыщут по счетам царской России, Колчака и Деникина или втянут в новые кабальные договора… Но мы ведь не сонные караси, чтобы угодить на завтрак оголодавшей щуке.
Понятно, европейские купцы – умелые плуты, будут втягивать в свою игру, но игра эта вынужденная. Они не могут избежать жесткого кризиса без эффективных связей с российской экономикой. А мы не можем сделать стремительных шагов в развитии без их производственной базы, совершенной технологии.
Для нас необходима торговля с капиталистическими странами, покуда они есть. Но без дипломатической чехарды, без вероломства и грабежа с их стороны – на честной основе взаимной выгоды. Таков принцип рабоче-крестьянской дипломатии.
Рабочих на съезде металлистов заверил: я рассчитываю лично разъяснить это Ллойду Джорджу в Генуе и предупредить – давить и запугивать нас не следует, если о своем престиже печетесь.
Тогда же и заметил с обеспокоенностью: Я надеюсь, этому не помешает моя болезнь, которая несколько месяцев не дает мне возможности непосредственно участвовать в политических делах и вовсе не позволяет исполнять советскую должность, на которую я поставлен… Это было в начале марта. А после малополезного «лечения» в Корзинкине все же пришлось направить заявление: все права председателя русской делегации на Европейской конференции передаются Г.В. Чичерину – заместителю председателя русской делегации.
А на партийном съезде осталось кратко доложить: делегация составлена из лучших наших дипломатов. Директивы тщательно обсуждались не раз и не два – мы готовы.
Главный вопрос для съезда – понять, куда нас выводит новая экономическая политика. На предыдущем съезде был заложен поворот к НЭПу с чрезвычайным единодушием. Хотя недруги злорадно пережевывали: революция в России выдыхается, у большевиков разногласия – не знают, куда двигаться…
Нет, разногласий не было. Мы реально видели: наша революция пробила брешь в старом буржуазном мире, и подхода к настоящей социалистической экономике нет, прочного фундамента нет. Невозможно строить некое коммунистическое общество в одной из самых отсталых стран, где многомиллионные крестьянские массы загнаны в мельчайшие хозяйства. Требовалась смычка социализированных предприятий с крестьянской экономикой. Прежде всего для того, чтобы наладить снабжение страны. Иначе возникает угроза утраты всех завоеваний революции.
Вот прошел год – каковы сдвиги? Чему мы научились? Очевидно: НЭП стимулировал крестьянскую экономику. Но произошла ли смычка? Нет еще. Владимир Ильич предлагает делегатам проанализировать свой опыт и уроки истекшего года. Есть ли образцы строительства социалистической экономики на основе нового производства, крупной промышленности, как облегчается жизнь крестьян? Крестьяне нам кредит оказывают… Но этот кредит не может быть неисчерпаемым.
Приближается момент, когда крестьянская страна нам дальнейшего кредита не окажет, когда она, если можно употребить коммерческий термин, спросит наличными… Вот какой экзамен на нас неминуемо надвигается, и он, этот экзамен, всё решит в последнем счете: и судьбу НЭПа, и судьбу коммунистической власти в России.
Вывод главного раздела политического доклада ЦК: за этот год мы доказали с полной ясностью, что хозяйничать мы не умеем… Либо в ближайший год мы докажем обратное, либо Советская власть существовать не может. Мы с этого съезда должны уйти с убеждением, что будем учиться с азов, что преобразования в экономике нам по силам, как победы над Колчаком и Деникиным.
***
Между прочим, фронтовые победы неотразимо довлеют над сознанием многих сидящих в зале. Слушают про «последний и решительный», про новые формы борьбы и по-своему поддерживают: «Мол, ударим эксплуататорам по рукам, обезвредим и доконаем…» Наверное, 90 из 100 так думают. А еще три года назад было подмечено весьегонским товарищем Тодорским в записках «Год с винтовкой и плугом», что обезвредить в бою – это еще полдела (теперь, пожалуй, четверть дела). Надо в капиталистическом обществе находить «строительные материалы» для построения коммунистической России. Он показывает, как это можно делать в захолустном Весьегонске. «Окопный диалог» смещен в будничное состязание. Это надолго и всерьез. Это новая форма классовой борьбы, где социализм будет выявлять свои преимущества, а капиталисты будут жестоко обороняться.
[Владимиру Ильичу недоставало примеров из жизни, а мы воочию видим теперь, как социалистический образец устройства труда и благополучия вызвал жестокое стремление буржуазных наймитов ликвидировать эти образцы. Именно так происходит ныне с хозяйством И.И. Казанкова («Звениговский») и со знаменитым Совхозом им. Ленина П.Н. Грудинина. Так произошло это в мировом масштабе – с Советским Союзом.
Успешное социалистическое производство в современных условиях – самый действенный воспитатель народных масс. Если бы не 3–4 народных предприятия, а 30–40 и более создали мы в убитой рынком стране, нам не приходилось бы тратить много сил на законодательную трескотню и вымаливать разрешение возложить цветы к памятнику.]
Рассмотрение главного вопроса – о НЭПе от партийно-организационного содержания входит в сферу политэкономии, глобализма. Было намечено разобраться и с модной темой полемистов – госкапитализмом. Но, обратив внимание, что главный дискутант т. Бухарин отсутствует, обещал «немного поспорить» с ним на «следующем съезде».
И в заключение раздела совершенно неожиданно для многих объявил об «Остановке отступления».
Мы год отступали. Мы должны теперь сказать от имени партии: достаточно! Та цель, которая отступлением преследовалась, достигнута. Этот период кончается или кончился. Теперь цель выдвигается другая – перегруппировка сил.
Нет, вопрос не ставится об административном свертывании частного предпринимательства. Скорее – о наполнении социалистической компоненты содержанием новой экономической политики. Отступление стало гнетущим синонимом НЭПа. Динамичной народной республике нужен настрой на развитие. В центре новой политики должна стоять цель соревнования с капитализмом.
У тебя перевес перед капитализмом потому, что государственная власть в твоих руках. Целый ряд экономических средств в твоих руках, ты не умеешь только ими пользоваться; смотри на вещи трезвее, скинь с себя мишуру, торжественное коммунистическое облачение, попросту учись простому делу, и тогда мы побьем частного капиталиста.
***
[Уже пройдя далеко за экватор доклада, Владимир Ильич будто ощутил прилив новой энергии, почувствовал еще большую доверительность зала, стал проникновеннее рассуждать о том, что только серьезное человеческое отношение в каждом из нас позволит партии стать вождем в строительстве нового общества, в успешном управлении государством. Непрерывное обретение знаний. Глубокое овладение культурой. Коммунистическая целеустремленность и самоотверженность. Потребность постепенно жить в гуще масс… Может, горько звучали иные слова, но вся речь была наполнена вдохновенной верой в будущее преобразование этих российских подвижников, в новое качество партии, ее народный авторитет.]
В народной массе мы – капля в море, и мы можем управлять только тогда, когда правильно выражаем то, что народ сознает. Без этого коммунистическая партия не будет вести пролетариат, а пролетариат не будет вести за собой массы, и вся машина развалится.
Прения по Политическому отчету развернулись широко и бурно. Было немало деловых продуманных выступлений. Но острую драматургию придавали «профессиональные ораторы», экзальтированные ситуации, недопонятые оппозиционеры. Никто не лишал их трибуны, уставного права высказывать свою позицию. Их неприемлемые эскапады были даже не бесполезны – они давали возможность разъяснить заблуждение.
И Владимиру Ильичу пришлось сделать, по сути, еще один доклад – полемический. И он с блеском «отрецензировал» оппонентов. Но это – особая глава…
При закрытии съезда он не преминул заметить: Коренное и главное, что мы приобрели «нового» на этом съезде, – это живое доказательство неправоты наших врагов, которые, не уставая, твердили и твердят, что партия наша впадает в старчество, теряет гибкость ума и гибкость всего организма. Нет, этой гибкости мы не теряем.
Про себя он мог подумать: подождите, товарищи, еще завтрашнего пленума.
Потом целое столетие враги и профессиональные мистификаторы будут городить небылицы и черные мифы о том, как был избран генеральный секретарь и по чьей воле он стал во главе партии и страны…
Между прочим, истиной поделился один из «черных копателей» истории Д. Волкогонов, допущенный после гибели Советского Союза в важнейшие архивы. Он опубликовал протокол апрельского Пленума ЦК.
Д. Волкогонов сообщает: «На Пленуме ЦК присутствовали его члены: Ленин, Троцкий, Зиновьев, Каменев, Сталин, Дзержинский, Петровский, Калинин, Ворошилов, Орджоникидзе, Ярославский, Томский, Рыков, А.А. Андреев, А.П. Смирнов, Фрунзе, Чубарь, Куйбышев, Сокольников, Молотов, Коротков. Участвовали в заседании и кандидаты в члены ЦК: Киров, Киселев, Кривов, Пятаков, Мануильский, Лебедь, Сулимов, Бубнов, Бадаев и член ЦКК Сольц.
Заслушали и приняли решение по нескольким вопросам. Первый: «Конституирование ЦК». О председателе:
«Подтвердить единогласно установившийся обычай, заключающийся в том, что ЦК не имеет председателя. Единственными должностными лицами ЦК являются секретари; председатель же избирается на каждом данном заседании».
Затем обсудили вопрос: почему на списке членов ЦК, избранных съездом, есть отметки о назначении секретарями тт. Сталина, Молотова и Куйбышева? Каменев разъяснил (Пленум принял к сведению), что «им во время выборов, при полном одобрении съезда было заявлено, что указание на некоторых билетах на должности секретарей не должно стеснять Пленум ЦК в выборах, а является лишь пожеланием известной части делегатов».
Далее в протоколе Пленума ЦК говорится:
«Установить должности Генерального секретаря и двух секретарей. Генеральным секретарем назначить т. Сталина, секретарями тт. Молотова и Куйбышева».
В протоколе, ниже, рукой Ленина записано:
«Принять следующее предложение Ленина:
ЦК поручает Секретариату строго определить и соблюдать распределение часов официальных приемов и опубликовать его, при этом принять за правило, что никакой работы, кроме действительно принципиально руководящей, секретари не должны возлагать на себя лично, перепоручая таковую работу своим помощникам и техническим секретарям.
Тов. Сталину поручается немедленно приискать себе заместителей и помощников, избавляющих его от работы (за исключением принципиального руководства) в советских учреждениях.
ЦК поручает Оргбюро и Политбюро в 2-х недельный срок представить список кандидатов в члены коллегии и замы Рабкрина с тем, чтобы т. Сталин в течение месяца мог быть совершенно освобожден от работы в РКП…»
На следующий день, 4 апреля, в «Правде» было сообщено:
«Секретариатом ЦК утвержден следующий порядок приема в ЦК: ежедневно с 12 – 3 час. дня: в понедельник – Молотов и Куйбышев, во вторник – Сталин и Молотов, в среду – Куйбышев и Молотов, в четверг – Куйбышев, в пятницу – Сталин и Молотов, в субботу – Сталин и Куйбышев.
Адрес ЦК: Воздвиженка, 5.
Секретарь ЦК РКП Сталин».
Отличный порядок был заведен в ленинско-сталинском ЦК!
