— Я не прошу новой шубы, я прошу спасти новую лошадь, давай им поможем на остатки того, что есть, – с такими словами однажды обратилась я к своему любимому мужу и единомышленнику, и он меня услышал. Так началась наша история спасения лошадей. Но сначала был переезд из Санкт-Петербурга в деревню Сырковицы Волосовского района, из одной жизни в другую, причем «переезд» в сознании. Мы с мужем Данилом однажды поняли, что больше не можем жить в городе, в том человейнике, где нет настоящей жизни, понимания себя и того, кто ты в этом мире, где нет ценности семьи, а есть только существование и навязанное потребительство.
И тогда мы нашли участок земли в деревне, на котором не было ничего, кроме бурьяна. Поставили два вагончика и были безумно счастливы. Случилось это в 2015 году. Жили себе с тремя нашими детьми и не тужили. А потом случилась у нас с мужем годовщина свадьбы. Надо сказать, что мы с мужем еще те юмористы: решили для полного счастья подарить друг другу ослика. Так появился у нас Кекс, который приходил к нам каждое утро на кухню в вагончик и клянчил вкусняшки. Идиллия! Однажды в группе «ВКонтакте» я увидела объявление о том, что на Пензенской бойне стоит табун диких лошадей, ждет своей печальной участи. Предлагали выкупить и спасти хотя бы одну из них. И вот тогда я и обратилась к мужу с тем посланием. «Где осел, там и лошадь», – так мы решили с мужем. Поехали туда, выбрали жеребенка лет трех с подстриженной челкой, который единственный из всего табуна подходил и лизал людям руки, а мог стать колбасой. Вот так у нас появилась первая лошадь Гаврюша – уж очень он напомнил мне персонажа из мультика «Простоквашино». Вскоре мы выкупили русского тяжеловоза. Тогда расформировывали одно охотхозяйство, а лошадей сдавали на мясо. За Василия мы отдали всю страховую выплату на ремонт нашего автомобиля. Затем появились три кобылки башкирской породы. В итоге мы за один год выкупили девять лошадей. Есть у нас двадцатилетний орловский рысак Лаколин. Когда-то он выступал на Московском ипподроме. Хозяином Лаколина был один из столичных банков, но он разорился, и лошадь оказалась никому не нужна. Пони Гномика забрали у нашей знакомой. Когда мы его забирали, Гномик был полуживой, больной, худой, размером с собаку. Сейчас у нас живут 20 лошадей, и я не знаю ответа на вопрос, когда мы остановимся. На самом деле мы всегда можем больше, чем нам кажется!
Виктория ЛЕВОДЯНСКАЯ
Ленинградская область
