Открытое письмо А.Н. Яковлеву.
Александр Николаевич!
Недавно в пространном интервью немецкому журналу «Штерн» Вы с первого же мгновения прямо указали своим влиятельным перстом старшего советника президента страны на главного противника перестройки: «Они очень опасны, например, аппарат Российской коммунистической партии. И ее руководство. Они открыто говорят, что перестройка отклонилась от своего курса…»
Не будем здесь высчитывать – кто это «они». Для широкого читателя не новость Ваше резко отрицательное отношение к самой идее создания Российской компартии. Подозрения сложились еще до Учредительного съезда…
Так или иначе – вопрос образования российской организации решен. Сегодня Вы уже предъявляете ей обвинения. Неужто не бюрократы и консерваторы, как Вы неистово убеждали нас все эти годы, и даже не административно-командная система – это исчадие всех зол, а аппарат ЦК КП РСФСР, который и насчитывает-то всего полторы сотни человек, и существует-то считаные месяцы, грозит остановить шествие революционной перестройки?
Обвинение столь тяжело и несправедливо, что я, как один из секретарей ЦК, считаю своим долгом обратиться к Вам с открытым письмом и объясниться предельно откровенно. Тем более что я работал в том же Отделе пропаганды ЦК КПСС, где Вы долгие годы формировались как ведущий идеолог партии. Мне хорошо знакомы не только Ваши принципы и Ваше мышление, но и стиль руководства, отношение к товарищам.
Прежде всего надо уточнить: у нас разные представления о происходящем. Если Вы по-прежнему повторяете: все хорошо, перестройка идет в нужном направлении, это приносит удовлетворение и счастье, то я оцениваю ситуацию совсем иначе. Мне кажется, наш государственный корабль без руля и ветрил болтается в бушующем политическом море и вот-вот налетит на рифы.
В моем представлении перестройка – это прежде всего созидание в опоре на науку, здравый смысл, народные традиции, наш собственный и международный опыт. Но созидания, к сожалению, не получается…
В стране раздор, развал, распад, разложение. Основой бытия стали конфронтация и безответственность. Взгляните хотя бы на столицу, Александр Николаевич, не говоря уже о «горячих точках», где Вы избегаете появляться. Здесь, под носом у лидеров всех мастей и оттенков, она превратилась во всесоюзную политическую свалку, рассадник антисанитарии и аморализма. Может ли народ поверить, глядя на весь этот бедлам, что перестройка развивается в правильном направлении? Думается, нет. Ведь Вы всегда наставляли меня и других сотрудников, что надо идти от жизни, от практики, учитывать настроение масс. А настроение это, согласитесь, прескверное. Сплошь недовольство и агрессивность. Разве можно при таком состоянии людей надеяться на успех очень сложных реформ. Это значит игнорировать азы политологии.
То, что мы видим сегодня, называется национальным бедствием, сопоставимым с гражданской войной или нашествием гитлеровского фашизма. Но даже фашизму не удалось перессорить народы и поколения, отцов и детей, горожан и селян, а сегодня это стало горьким и трагическим фактом нашей действительности. Эта опасность, как ни странно, Вас не беспокоит. Наоборот, Вы видите себя «счастливым человеком», участником «великого обновления великой страны, ее исторического похода в мир свободы».
Не слышно Вашей тревоги и за то, что основные декларации перестройки стремительно вырождаются в свою противоположность.
Уже всем очевидно, что демократия подменена войной законов, суверенитетов и полномочий, разгулом страстей толпы и развалом государства. Как и в далеком прошлом, вновь нарождается союз охотнорядцев, люмпенизированной интеллигенции и уголовников. Порушена вся система гражданского воспитания, как будто учителя обновления решили из интердевочек и супермальчиков выращивать будущих перестройщиков.
Гласность давно сорвалась на истерический крик и стала оружием в психологической войне против народа. А ловкие ребята приспосабливают ее и в качестве ходового товара в нарождающихся рыночных отношениях. Все, кто был рядом с Вами, видели, что в этот процесс Вы внесли, что называется, неоценимый вклад. Серия политических портретов о «добром человеке из Политбюро», созданная в классическом аллилуйском стиле, наглядное тому подтверждение.
Вы постоянно уверяли нас, что мы цивилизуемся, строим правовое государство, а на деле это обернулось всеобщим бесправием, расколом общества, парадом непристойностей и полной утерей государственного достоинства. Не поразительно ли, что посланец, пусть великой иностранной державы, приезжая в Союз, по-хозяйски напрямую приглашает к себе руководителей республик? Так поступали только с вождями полудиких племен, и то лишь после того, как изрядно задарят и подпоят крепкими заморскими напитками. Похоже, и это Вас как советника президента ничуть не возмущает.
Основную угрозу перестройки Вы узрели в кознях аппарата партии российских коммунистов, которому, повторю, от роду всего несколько месяцев. Вы просто льстите нам. Мы еще не справляемся со своими прямыми и первейшими обязанностями. У нас многое не получается, нас справедливо за это критикуют партийные организации и трудовые коллективы.
Нам даже не удается доказать президенту и Вам, что управлять такой страной, как наша, с помощью словопрений, пусть даже виртуозных, нельзя. Что сложные общественные системы можно модернизировать только по частям, никак не чехом. Нельзя рушить структуры исполнительной власти, не имея ничего взамен. Пагубно для общества насильственно прерывать связь времен, опрокидывать общепринятые идейные ценности. Просто удивительно при Вашем владении отечественными и зарубежными источниками такое облегченное отношение к основным требованиям диалектики – преемственности и новаторству.
Вы постоянно восторгаетесь успехами демократизации. Но все же очевидно: на фоне продолжительного паралича власти в стране складывается губительное троевластие в лице Центра, российского руководства и национал-сепаратизма. Суверенные законодатели, пренебрегая правами человека и Конституцией СССР, «качают» свои права и намерены устроить жизнь по своим законам. Ведь больший абсурд трудно себе представить – законодатель выступает в роли постоянного нарушителя законов. Тут, несомненно, мы «впереди планеты всей»…
Что же нам уготовано – окончательное разрушение всех общественных связей, что непременно приведет ядерную державу к социальному взрыву. Или же кратчайший путь к диктатуре правой ли, левой, «коричневой» или «желтой» – какая разница. Те «архитекторы перестройки», кто легко допускает подобное развитие событий, принимают на себя тягчайшую ответственность перед историей и соотечественниками. Неужели для Вас опасны те, кто хотел бы воспрепятствовать народной трагедии.
Правомерно отказать Вам в доверии как политическом, так и гражданском. Этот вопрос возникал уже на XXVIII Съезде КПСС, остро ставился на последних партийных пленумах. Лично я такого доверия к Вам давно не испытываю. Не скрывал и не скрываю этого. Мое отношение основано не на эмоциях, не на сегодняшней безысходности, а на Вашей практической деятельности, в том числе и той, которая скрыта от широкого общественного мнения. В основе ее лежит субъективный идеализм и политический снобизм, замешенный на той самой жажде почестей и власти, которую Вы внешне так шумно осуждаете.
Признаюсь, я, как и многие, вначале был покорен Вашим либерализмом, непринужденностью суждений, меткостью оценок, хотя сейчас вижу, это походило на звездные часы Фомы Опискина из села Степанчикова. Потом от непринужденности повеяло холодной небрежностью, остромыслие поражало цинизмом. Однажды, помнится, небрежно похлопав по пухлой папке, Вы сказали, что тут проект перестройки, и мы обязательно перевернем эту страну. Резануло: почему «эту», а не «нашу», да и зачем «переворачивать» исстрадавшуюся страну? Да она же не только с людьми, но и с ракетами, товарищи!.. Увы, оказалось это не бахвальством: не просто «перевернули», а почти вывернули наизнанку!
Не знаю, способны ли Вы самокритично оценить свои деяния и их результаты. Думается, нет. Перескакивая с одной вершины на другую – за последние шесть лет – шесть высших должностей, – Вы ни разу не отчитывались за свою работу. Даже на последнем партийном съезде, когда предстояло отчитаться каждому члену Политбюро, Вы возмущались, делая вид, что не понимаете, чего от Вас требуют.
Судя по многочисленным комплиментам Ваших интервьюеров, Вам нравится, когда Вас называют «архитектором перестройки». Но комплименты более чем сомнительны – ведь архитектор-то у развалин… И тут вряд ли утешишься вдруг пролившимся благодатным дождем чинов, премий, званий.
Понимаю, почему Вы сейчас так энергично заговорили. Наступает момент массового прозрения. Все чаще и все громче мы говорим о глубинных причинах вырождения перестройки и, конечно, хотим убедиться в добросовестности проектантов. Прекрасно понимая, что в конечном счете за весь этот хаос придется кому-то нести персональную ответственность, Вы пытаетесь отвести от себя стрелы народного гнева и без смущения указываете то в одну сторону, то в другую. Теперь вот «они», российские коммунисты, «очень опасны». Вы объявляете их опасной силой в тот момент, когда ЦК Компартии РСФСР собирает всех для предотвращения всенародной беды, настойчиво ищете взаимопонимания со своими политическими оппонентами, когда наметились реальные пути согласия на основе заявления руководителей центра и девяти республик. У Вас редкая способность в нужный Вам момент подливать масла в огонь…
Да, перестройка в ее нынешнем образе и состоянии очень обязана Вашим талантам и энергии. Свою послеапрельскую деятельность Вы начали в качестве руководителя ведущего отдела ЦК, отвечали за идеологическое обеспечение перестройки, и с тех пор, как бы ни складывалась Ваша служебная карьера, не выпускаете эту сферу из-под своего неусыпного контроля. Именно под Вашим руководством были изобретены, отшлифованы и «запущены в дело» новые идеологические стереотипы, под знаком которых все мы должны были «обретать новое мышление» и предаваться иллюзиям. При всем разнообразии внедряемых штампов их роднила некая абстрактность, нарочитая многозначность, крикливая ярлыковость! Такие стереотипы, конечно же, очень скоро превратились в прикрытие и оправдание самого неприглядного практического, теоретического и нравственного произвола.
«Застой»! – бранись этим словом, и можно ни за что не отвечать из недавнего прошлого, можно не разбираться в противоречиях, свойственных любому времени, можно не выяснять, кто, как и где топил страну, а кто вытаскивал ее из трясины.
«Административно-командная система»! – наклеивай ярлык, и можно безоглядно крушить любые системы жизнеобеспечения страны и государства, нимало не заботясь, чем заменить порушенное.
«Возвращение в мировую цивилизацию»! – провозглашай лозунг, и можно резать вдоль и поперек живой, – формировавшийся не только десятилетиями, но и столетиями! – уникальный организм советской, российской общественности и государственности, вживлять в него любой суррогат управленческого, политического, культурного толка, подобранный на западной барахолке…
Среди подобных средств «идеологического обеспечения перестройки» есть два «выдающихся», от воздействия которых общество оправится не скоро. К Вашей неутомимой деятельности, Александр Николаевич, они имеют самое непосредственное отношение.
Первый тезис гласит, что «средства массовой информации только отражают действительность, но не формируют ее». А раз так, то принципиальная грань между истиной и ложью фактически стирается. Их можно теперь смешивать на газетной полосе или в эфире в любой необходимой пропорции, постепенно увеличивая дозу ядовитой дезинформации, исподволь отравляя сознание читателей, зрителей, слушателей, приучая их, не морщась, глотать, воспринимать как норму и беспардонную историческую ложь, и моральное уродство. Главное – лишить человека способности отличить истину, добро и красоту от лжи, зла и безобразия. И здесь, видно, мы уже преуспели.
Вы, Александр Николаевич, конечно, с негодованием возразите: такие, мол, рассуждения – грубое искажение идеалов гласности и свободы слова, имелось в виду совсем другое. Неправда! Именно это и имелось в виду, чему свидетельство – Ваши директивные выступления и заявления, полные двусмысленностей, недомолвок, многозначительных намеков.
Между прочим, забота о высоких идеалах гласности возникает у Вас исключительно в тех случаях, когда дело касается Вашей собственной персоны. А когда пиратам гласности надо провести иную персональную кампанию, «идеалы» не мешают. Вы месяцами хранили олимпийское спокойствие, когда послушная Вам часть прессы травила Николая Ивановича Рыжкова, Вашего, между прочим, товарища по партии и руководству, когда «желтые» издания и политиканы обливали грязью президента, когда оголтелая свистопляска возникала вокруг В.С. Павлова или А.И. Лукьянова. Но куда же девалась Ваша «толерантность», когда на партийном съезде по рукам пошли листки с конспектом Вашей беседы с молодыми делегатами? Почему начался такой шум, была поднята на ноги вся «демократическая» пресса, оперативно создана комиссия по розыску виновных и расследованию антияковлевской деятельности? Вы не собирались дожидаться, когда жизнь все расставит по местам и народ узнает правду? Конечно, правду нужно защищать «здесь и теперь», а не на суде потомков. Но почему-то этим принципом Вы руководствуетесь только когда затронуты Ваши личные интересы?.. Второй Ваш любимый тезис гласит: «Разрешено все, что не запрещено законом». Не будем говорить об очевидной моральной несостоятельности этого тезиса. Я приглашаю Вас еще раз задуматься над тем, как губителен он для страны, где не разработаны целые пласты гражданского и уголовного законодательства, где нет многовековой традиции законопослушания. Вы скажете, очень, мол, плохо. Да, но такова реальность. Как же можно с ней не посчитаться? Как можете не считаться с ней именно Вы, подаривший западному читателю новую книгу под многозначительным названием «Реализм – земля перестройки»?
Вы заявили корреспонденту «Штерна»: «Можно спокойно продавать все, кроме совести, чтобы изъять у населения инфляционные деньги. Вплоть до танков, но их никто не покупает». Не знаю, какова рыночная цена на совесть, продавцы, однако, находятся даже из тех, кому и продавать-то уже нечего, а вот на танки и бэтээры, ракетные комплексы, минометы и автоматы спрос большой. Не говоря уже о «горячих точках», даже в Москве каждой ночью, а то и днем, стреляют. Напомню для сравнения: пять лет назад в Москве в течение года боевое оружие было применено 15 раз, и по каждому такому факту прокуратурой заводилось отдельное дело.
Напомню также: в тот год, когда в Президентском совете Вы отвечали за борьбу с преступностью, число убитых и погибших в результате несчастных случаев возросло в стране на 45 тысяч человек, а число жертв других тяжких преступлений – на 109 тысяч. В три раза больше, чем в неправедной десятилетней афганской войне! Эти страшные цифры, насколько мне известно. Вы нигде и никак не комментировали. Как избегаете говорить и о нарушениях прав человека в ряде республик и регионов, о наличии в стране сотен тысяч беженцев. А ведь о возможности трагического развития событий Вы были прекрасно осведомлены заранее. Только о положении в Литве Вам было направлено несколько десятков информационно-аналитических записок. Так почему же молчит Ваша «неозябшая совесть»?
И, наконец, о последнем стереотипе, который Вам так и не удалось внедрить. Речь о провалившейся попытке Ваших сторонников разрушить в сознании людей образ Владимира Ильича Ленина и его идейное наследие. Вы сами вынуждены были признать это поражение. Не прошло и года с тех пор, как Вы публично клялись в «сверххорошем» отношении к Ленину. Теперь же… Но пусть читатель узнает об этом из Вашего собственного интервью парижской газете «Трибюн де л’экспансьон» и оценит всю глубину Ваших принципов.
«Вопрос: На Вашем письменном столе стоит фотография Горбачева. На стене висит его официальный портрет. Но Ленин? У Вас нет портрета Ленина? Ответ (с улыбкой): Напротив – три гвоздя. Вопрос: На которых ничего не висит. Там был портрет Ленина? Ответ: Вряд ли это был портрет Рузвельта». Вы демонстративно, с оповещением всей Европы, выкинули ленинский портрет и выдали тем самым себе свидетельство о бедности. Надеетесь кого-то вдохновить личным примером? Есть, конечно, немало людей, оглохших от грохота Вашей идеологической молотилки. Однако отрезвление неизбежно наступит.
И тогда Вам придется оглядеться и подытожить – чего же Вы достигли? Только не говорите, что Вы и Ваши соратники «пробудили народ», «раскрыли ему глаза». Зрячие люди не убивают друг друга из-за принадлежности к разным национальностям, не разрушают собственными руками в угоду междоусобице безответственных политиканов, промышленный потенциал страны, в которой предстоит жить их детям и внукам, не травят свою армию, не унижают седины стариков, не разрушают памятники истории и культуры…
Только не убаюкивайте себя и товарищей по партии, в которой Вы состоите почти всю зрелую жизнь, невидимыми, но вроде бы существующими успехами перестройки. Как раз в те недавние дни, когда на Совете Федерации президент признал положение страны катастрофическим, когда бездействовало домен больше, чем в 1942 году, а в Закавказье боевики грохотали ракетными залпами, Вас чествовали в Англии как почетного доктора наук. Видимо, за успехи в перестройке. Не хватит ли лицедействовать?..
Хорошо понимаю, что этим откровенным объяснением с «архитектором перестройки» у проступающих ее руин я не обрадовал своих товарищей. Но хочу горячо призвать коммунистов, у которых болит сердце за наше многострадальное Отечество: не спешите покидать партию, несмотря на все трудности и раздоры. Там, где сгоряча побросали партбилеты, уже проклюнулась ядовитая поросль, от которой задыхается трудовой народ. Вглядитесь повнимательнее в социально-политическую картину Литвы, Грузии, Армении, Восточной Европы. Там в массовом порядке на маевке красные флаги и появляются транспаранты: «Коммунисты, простите, вы были правы». Обещанное всеобщее благоденствие вряд ли состоится там в этом веке. Да общечеловеческие ценности не живут без социальной справедливости и заботы о тех, кто кормит себя своим трудом. А эту заботу мы приняли на себя, когда искренне и честно, а не ради лицедейства и карьеры вставали в ряды коммунистов.
Г. А. ЗЮГАНОВ
Газета «Советская Россия» от 7 мая 1991 года
Александр Николаевич Яковлев родился 2 декабря 1923 г. в деревне Королево Ярославской области в бедной крестьянской семье.
В 1941–1943 гг. он воевал на Волховском фронте, где командовал взводом в составе 6-й отдельной бригады морской пехоты. После тяжелого ранения вернулся домой инвалидом.
В 1946 г. он окончил исторический факультет Ярославского пединститута. Параллельно с учебой заведовал кафедрой военно-физической подготовки. Окончил Высшую партийную школу при ЦК КПСС.
С 1948 г. Александр Яковлев работал в газете «Северный рабочий».
С 1950 по 1953 год был заведующим Отделом школ и высших учебных заведений Ярославского обкома КПСС.
С 1953 г. Александр Яковлев работал в аппарате ЦК КПСС. Учился в аспирантуре Академии общественных наук при ЦК КПСС. В 1958–1959 гг. стажировался в Колумбийском университете (США), после чего продолжил работу в ЦК КПСС в должности инструктора, заведующего сектором, с 1965 г. – заместителя заведующего отделом пропаганды, с 1969 по 1973 год исполнял обязанности заведующего отделом.
В 1960 г. он защитил кандидатскую, а в 1967 г. – докторскую диссертации по историографии внешнеполитических доктрин США.
В ноябре 1972 г. в «Литературной газете» была опубликована статья Александра Яковлева «Против антиисторизма», в которой он критиковал идеологию национал-патриотов.
В 1973 г. он был отстранен от работы в партийном аппарате и направлен послом СССР в Канаду, где проработал 10 лет.
Перестройка дала Яковлеву возможность вернуться к активной политической деятельности на родине. В 1983 г. секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев настоял на его возвращении в Москву.
В 1986 г. избран членом ЦК КПСС, секретарем ЦК; отвечал за вопросы идеологии, информации и культуры.
На январском (1987 г.) пленуме ЦК КПСС Яковлев был избран кандидатом в члены Политбюро, на июньском (1987 г.) пленуме – членом Политбюро ЦК КПСС. С сентября 1987 г. был членом Комиссии Политбюро, а с октября 1988 г. – председателем Комиссии Политбюро ЦК по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями 1930–1940 гг. и начала 1950-х гг.
В 1988 г. на XIX Всесоюзной партийной конференции была создана Комиссия по подготовке резолюции о гласности во главе с Александром Яковлевым, представившая документ, закрепивший завоевания перестройки в области свободы слова. На сентябрьском (1988 г.) пленуме ЦК КПСС были перераспределены обязанности секретарей ЦК КПСС, и Яковлев стал председателем Комиссии ЦК КПСС по вопросам международной политики.
Весной 1989 г. Яковлев был избран народным депутатом СССР от КПСС.
С марта 1990 по январь 1991 года он был членом президентского совета СССР. На следующий день после назначения на этот пост подал заявление о выходе из состава руководящих органов ЦК КПСС, однако вплоть до XXVIII съезда партии продолжал исполнять обязанности секретаря ЦК и члена Политбюро.
В 1984 г. Александр Яковлев был избран членом-корреспондентом, в 1990 г. – действительным членом Академии наук СССР.
После роспуска Президентского совета он был назначен на пост старшего советника при президенте СССР. Подал в отставку с этого поста 27 июля 1991 г.
2 июля 1991 г. вместе с Александром Вольским, Николаем Петраковым, Гавриилом Поповым, Анатолием Собчаком, Иваном Силаевым, Станиславом Шаталиным, Эдуардом Шеварднадзе, Александром Руцким Александр Яковлев подписал обращение о создании Движения демократических реформ (ДДР), а затем вошел в его Политсовет.
15 августа 1991 г. Центральная контрольная комиссия КПСС рекомендовала исключить Яковлева из рядов КПСС за выступления и действия, направленные на раскол партии. 16 августа 1991 г. Яковлев заявил о выходе из рядов партии.
20 августа 1991 г. он выступил на митинге у здания Моссовета в поддержку законной власти, против мятежа ГКЧП. В конце сентября 1991 г. был назначен советником по особым поручениям и членом Политического консультативного совета при президенте СССР.
В середине декабря 1991 г. на Учредительном съезде Движения демократических реформ Александр Яковлев был избран одним из сопредседателей Движения.
В конце декабря 1991 г. он присутствовал при передаче власти от президента СССР Михаила Горбачева президенту России Борису Ельцину.
За Александром Яковлевым закрепились титулы «архитектора перестройки» и «отца гласности».
Александр Николаевич Яковлев скончался 18 октября 2005 г. в Москве, похоронен на Троекуровском кладбище.
