Зашевелилось. Американские власти опубликовали карты расширенного континентального шельфа, который начинается за пределами 200 морских миль от побережья в Арктике, Атлантике, Беринговом море, Тихом океане, двух участков Мексиканского залива и у Марианских островов. В Госдепе утверждают, что определенные США границы не создают территориальных споров с Россией, но потребуют урегулирования с Канадой и Японией.
Глава думского комитета по Арктике Харитонов заявил, что в одностороннем порядке расширять границы на шельфе недопустимо, это может привести к усилению напряженности.
Кажется, под шумок СВО вновь пытаются продавить свои интересы.
Начиналось все в далекие 1980-е…
«Линия предательства» – именно так вошел в историю поступок Шеварднадзе, который при одобрении Горбачева подарил США часть Берингова моря с континентальным шельфом, принадлежавшего СССР. Все провернули быстро, но не все в этой истории так однозначно. Сегодня поговорим о малоизвестной стороне вопроса: концы тянутся к Брежневу.
1 июня 1990 г. в Вашингтоне министр иностранных дел СССР Эдуард Шеварднадзе вместе с государственным секретарем США Джеймсом Бейкером подписали Соглашение о линии разграничения морских пространств.
Для СССР это было дискриминационное соглашение. Россия потеряла огромные площади, были утрачены ценные территории для рыбопромышленного комплекса (добыча краба и многих пород рыб), страна лишилась крупных месторождений нефти и газа, но самое унизительное было в том, что великая держава – СССР – для прохода своих судов по Берингову проливу должна была спрашивать разрешение у США. Но и это еще не всё. Согласно Конвенции ООН по морскому праву, экономическая зона страны не должна превышать 200 миль. По Соглашению 1990 г. США получили значительные преимущества по площадям континентального шельфа в открытой части Берингова моря за пределами 200-мильной зоны – более 46 тыс. кв. км, в то время как участок, отошедший к России, – всего около 5 тыс. кв. км. Почему не разделили поровну? Ответ ниже.
Чтобы русские не передумали, США в короткий срок провели процедуру ратификации. 16 сентября 1991 г. Сенат США одобрил экономическую границу с Россией по линии Шеварднадзе–Бейкера без колебаний: 86 голосами против 6. И уже на следующий день газета «Вашингтон Пост» писала: «В защиту договора Государственный департамент сказал, что 70% территории Берингова моря будут находиться под юрисдикцией США, что даст стране на 13 200 квадратных морских миль больше пространства, чем если бы линия прошла на равном расстоянии между побережьями».
Политбюро СССР ратифицировать соглашение не успело. Ельцин, придя к власти, пытался провести этот документ через Государственную Думу, но его застопорили – многие понимали, что интересы страны в этом соглашении серьезно нарушены.
Более 30 лет США считают эти территории своими. Ведь при подписании соглашения, вопреки пункту о том, что оно «подлежит ратификации и вступает в силу в день обмена ратификационными грамотами», Шеварднадзе дал согласие Бейкеру о временном применении соглашения в полном объеме до ратификации. Вот США с радостью применяют его «временно» уже более 30 лет и отказываться не собираются.
Началось все задолго до Шеварднадзе. До 1867 года Берингово море было внутренним российским морем, так как со всех сторон было окружено побережьем России – с запада Чукоткой, Камчаткой, с востока и юга – Аляской и Алеутскими островами, которые в то время принадлежали России.
В 1867 году, во времена царствования Александра II, территория Аляски и прилегающие острова была уступлены Россией для пользования США за смехотворную сумму – 7,2 млн. долларов США. Важный акцент: согласно Конвенции 1867 г., Россия уступала США территории и только территории, и ни о каких морских пространствах в то время речи не шло, а понятия 200-мильной экономической зоны тогда не существовало.
В 1976–1977 годах было введено понятие «200-мильные исключительные экономические зоны». Возникла необходимость произвести делимитацию – разграничение 200-мильных зон между Советским Союзом и США в тех районах этих морей, где зоны накладывались, перекрывались, то есть расстояние от побережий в целом составляло менее 400 миль. Как оказалось, такие районы весьма протяженные – около 1500 морских миль, таким образом, эта граница одна из самых протяженных в мире рыболовных границ двух соседних государств.
США предложили СССР опираться на Конвенцию 1867 года, которая к Берингову морю никакого отношения не имела. В СССР предложение долго рассматривали и неожиданно руководство страны, возглавляемое Брежневым, приняло политическое решение: согласиться, добавив, правда, при этом просьбу:
«В этом участке рыбопромысловый флот СССР вылавливает около 150 тысяч тонн рыбы, в том числе: минтая – 100, сельди – 20−30, трески – 5, палтуса – 4−5 и камбалы – 3 тыс. тонн. Учитывая вышеизложенное, советская сторона ожидает, что американской стороной при выделении общей квоты вылова рыбы для советских рыболовных судов будет учитываться объем вылова, теряемый нашими судами в этом районе».
Таким образом, в 1977 году по непонятным причинам советское руководство вдруг начало отдавать США морские акватории в Беринговом море, где традиционно вел промысел наш дальневосточный рыболовный флот, и при этом еще обращалось с просьбой о выделении квот для вылова в собственных водах.
Что побудило опытное советское руководство (это было время Брежнева, Косыгина, Громыко) пойти на столь явно проигрышный для Советского Союза вариант, по крайней мере в Беринговом море? Возможно, сделано это было из предположения, что это поможет стране закрепить морскую границу полярных владений в Чукотском море и в Северном Ледовитом океане. Увы и ах – не сработало. Стоило пойти на небольшую уступку – и тут же потеряли большую часть.
Именно в этот момент и проявилась та самая «линия предательства». По мнению многих экспертов, это решение наряду с дальнейшими действиями Шеварднадзе в конечном счете привело к крупнейшему в истории СССР дипломатическому провалу. Именно на это решение Брежнева потом ссылались все последующие руководители и именно этим решением оправдывали и начавшиеся в 1981 году переговоры по соглашению, подписанному Шеварднадзе в 1990 году, который, пытаясь снять с себя ответственность, говорил, что это всего лишь «технические уточнения» уже якобы определенной линии разграничения.
Шеварднадзе продолжил то, что начал Брежнев. Была ли у него возможность остановиться и не подписывать соглашение? Конечно, была, но за его спиной стоял Горбачев, который очень хотел войти в мировой «клуб джентльменов» во главе с США.
Квота-компенсация на вылов рыбы в объеме 150 тыс. тонн, о которой просило руководство СССР за потерю акватории, просуществовала всего четыре года. В 1981 году против СССР были введены американские санкции за афганские события и выделение квот прекратилось. США обыграли СССР: получили акваторию и лишили квоты.
Но и это еще не все «чудеса». Советская сторона считала, что линия разграничения должна проходить по локсодромии, а американская сторона – по ортодромии, а это целых 15 тыс. кв. миль очень важных для СССР. Договорились по-джентельменски использовать их совместно – и тут же, в 1990 году, подписанное Шеварднадзе соглашение лишило СССР и этой территории.
«Однако справедливость компенсации состоит в соблюдении не только количественных параметров, но и адекватности качественных параметров. США получили компактный, обширный площадной район, богатый биологическими ресурсами в так называемом Наваринском бассейне. А у СССР взамен оказалась длинная, растянутая на тысячи километров узкая полоска, по большей части проходящая в местах, где «рыбы нет». К тому же эта «компенсация» практически сразу же была «съедена» так называемой «буферной зоной», введенной приказом Госкомрыболовства СССР. Образно говоря, США получили шоколадные конфеты, а СССР «компенсировали» фантиками от этих конфет, притом что количество «штук» и там, и там одинаково», считает Вадим Кисловский, специалист по морским зонам национальной юрисдикции и их делимитации в интервью «Морские вести России».
Были ли тогда альтернативные варианты? Конечно, были. Один – это разграничение по срединным линиям, как просили того рыбаки-дальневосточники и руководство бывшего Минрыбхоза СССР, однако вмешались специалисты МИД СССР.
А вот здесь начинается самое интересное. На июнь 1990 года намечался визит Горбачева в США. Вот как о том времени вспоминает Вячеслав Зиланов, который был тогда заместителем министра в Минрыбхозе СССР:
«Я несколько лет участвовал в переговорах с американцами по разграничению в Беринговом море, возглавляя нашу делегацию в переговорах, касающихся вопросов рыболовства. Рыбаки Дальнего Востока, а их поддерживал и Минрыбхоз, настаивали на срединной линии, американцы – на более выигрышном для себя варианте. Потом Минрыбхоз отключили от переговоров, все в свои руки взял перестроечный МИД».
«Не сомневаюсь, что за спиной Шеварднадзе стоял Горбачев. С начала 1990-го он постоянно требовал ускорить переговорный процесс – видимо, чтобы к летнему саммиту с президентом Бушем рапортовать об «очередном прорыве в двусторонних отношениях». Думаю, во многом сыграло роль и личное желание Горбачева попасть на встречу «Большой семерки» в 1991-м. Он очень хотел войти в этот «клуб сильных», а заодно и получить серьезные кредиты на поддержание перестройки. Приглашение-то он получил, а кредиты – нет. Получается, что за 54 тысячи кв. км богатых рыбой и нефтью акваторий ему отплатили сущей мелочью – дали посидеть в гостиной. У первого замруководителя международного отдела ЦК КПСС Карена Брутенца в мемуарах есть интересный пассаж по этому поводу. Он пишет, что в ближнем кругу Буш-старший так отзывался о Горбачеве: «Этот парень, кажется, думает, что мы обязаны оказывать ему экономическую помощь, потому что поддерживаем его политически. Мы должны дать ему урок по основам экономики. Бизнес есть бизнес. Займы должны предоставляться по солидным коммерческим и финансовым причинам», – вспоминает Вячеслав Зиланов.
В соответствии с Конституцией СССР определение государственной границы СССР относилось к исключительному ведению Съезда народных депутатов СССР. Тем не менее во второй половине 80-х, при Горбачеве, в период «плюрализма мнений» и «нового мышления», уступка американцам подавалась как прорыв в области советско-американских отношений, важность которых была поставлена выше главного Закона собственной страны. Вот так и произошла передача русской земли ради «прорыва в двусторонних отношениях» и «права посидеть в гостиной». Вот и получается, что в нарушение всех законов один министр принял решение за весь Совет Министров СССР, за Верховный Совет СССР, за Политбюро ЦК КПСС, за Съезд народных депутатов СССР и народ страны.
30 лет СССР не поддавался на уговоры Норвегии в споре по разграничению морских пространств. Западная граница полярных владений СССР была заявлена как официальная позиция на переговорах с Норвегией по разграничению Баренцева моря еще до 1976 года. Этой позиции СССР твердо придерживался. Останься Горбачев у власти еще хотя бы на пару лет – у норвежцев точно бы получилось.
И вот на календаре 2010 год. Вновь Россия хочется понравиться Западу, полиберальничать с ним, позаискивать, помечтать о совместном будущем…
15 сентября 2010 года между Россией и Норвегией заключен договор о разграничении морских пространств и сотрудничестве в Баренцевом море и Северном Ледовитом океане. Президент России Медведев и премьер-министр Норвегии Столтенберг, довольные каждый собой, пожали в Мурманске друг другу руки.
Норвегия получила 80 тысяч квадратных километров новой акватории, на которой ученые королевства обнаружили 300 млн кубометров залежей углеводородов или 1,9 млрд баррелей в нефтяном эквиваленте, а в денежном – около 30 млрд евро. Но, как показали события последнего года, дело не только в углеводородах…
Что получила Россия? Вопрос риторический. Потенциальные выгоды указаны в официальном договоре. Кто-то скажет, что, мол, решился висевший 44 года в воздухе вопрос о разграничении морских пространств и появился правовой статус – и будет прав, но есть какой-то во всем этом нехороший душок из прошлого.
Запад предсказуемо воспринял это соглашение как слабость России, тут же воспользовался и начал давить. О Шпицбергенском трактате 1920 года, где зафиксированы равные права России и Норвегии на использование острова, официальный Осло вдруг начал все чаще забывать, а в акватории Баренцева моря появились вражеские корабли.
Линии разграничения в Беринговом и Баренцевом морях – это звенья одной цепи, выкованной в одно и то же время – время «дипломатии уступок» США и Западу.
США с легкостью и даже с этакой бравадой выходят из серьезных международных и многосторонних договоров. Причем договоров, ратифицированных всеми сторонами и имеющих юридическую силу без всяких на то оснований кроме одного – национальные интересы США.
У России тоже есть свои национальные интересы. Сегодня, быть может, впервые за последние 30 лет, она о них не просто говорит, но и отстаивает, и делает это так же настойчиво, как отстаивал интересы СССР Сталин.
Это урок нашей с вами истории, и учит он тому, что интересы собственной страны – на первом месте, на втором – опять интересы страны, и лишь после этого можно и о дружбе… в интересах нашей страны поговорить.
Жанна ШВЫДКАЯ
Ленинград
