Европарламент утвердил новое миграционное законодательство
Процесс уже окрестили «Большой реформой», и не только потому, что обсуждение длилось три с половиной года. Документ при первом прочтении не решает миграционной проблемы в принципе – все эти меры скорее латают бреши, обнаружившиеся в ходе предыдущих реформ. Но и они лишними точно не будут.
А проблема такая: здоровые мужики-мигранты посреди рабочего дня сидят в кафе европейских городов, пьют чай и играют в нарды. А кругом бегают на работу – с работы какие-то люди, которые платят налоги, из них выжимают пособия, на которые можно сидеть, играть в нарды и пить чай. А потом расходиться по своим выделенным государством практически бесплатным квартирам. И это дорого даже для богатых стран.
В принципе, семья из трех-четырех человек, а их как правило значительно больше, может набрать пособий, сравнимых с минимальной зарплатой, и зачем вставать в шесть утра и идти мести улицы – не совсем понятно.
Большинство мигрантов едут в Европу именно за пособиями, а не за работой. Многие умудряются еще и отсылать часть родственникам домой. И правила жизни и поведения в Европе годами выстроены таким образом, что лучше вольницы не придумать. К примеру, заехал куда-нибудь на пустырь цыганский табор. Достаточно устроить в школу хотя бы одного ребенка (это совсем не значит, что он будет туда ходить), и выгнать нельзя уже никого. А они будут воровать металлические провода для поездов – однажды остановили на полдня целое направление, – подключаться к электричеству и делать прочие неприятные вещи.
Новый документ должен пройти формальное утверждение в Совете ЕС (это совет не глав государств, а профильных министров стран Союза) и вступить в силу в 2026 году.
Естественно, усиливается контроль на границах, То есть при их пересечении, а где позволяет ситуация, и до того, то есть еще до подачи всяких прошений и заявлений, мигранты проходят через систему «фильтров». Через эти же жернова будут пропускать спасенных в море или отловленных нелегалов, перелезающих через границу с пальмы на пальму.
Дальше будет три варианта – обычная система проверки, ускоренная или возвращение обратно. Пограничники той страны, границу которой человек пересек, проверяют документы, снимают отпечатки, проверят общее состояние здоровья и отправляют все это в базу данных под названием Eurodac. Кстати, туда теперь вносятся данные о детях с шести лет. На это отводится пять дней.
Мигранты бывают разные. Есть такие, у которых статистические шансы получить статус беженца (а с ним и весь набор благ), менее 20% в среднем по ЕС. Это как правило выходцы из Туниса, Марокко и Бангладеш. Их отправляют на так называемую «пограничную процедуру».
То есть это те же «центры беженцев», что и раньше, только мест там станет больше, и со временем пропускная способность должна составить 120 тыс. человек в год. Туда отправляют несовершеннолетних без присмотра и семьи с детьми. В принципе, условия там близкие к тюремным, но докладчица по этой части реформы Фабьен Келлер подчеркнула, что возможны и «альтернативные варианты ограничения свободы». Продолжительность «пограничной процедуры» – 12 недель на рассмотрение заявления и, может быть, еще 12 на оформление документов для возвращения домой. Итого до полугода.
Эффективность этой процедуры вызывает сомнения. Только 20% тех, кому предписано покинуть территорию ЕС, действительно отправляются домой. Их и там, на родинах, часто не очень хотят принимать обратно, поэтому ЕС пытается заключить отдельные соглашения с такими странами.
Новое законодательство приходит на смену пока действующему, получившему название «Дублин III», которое предусматривает, что та страна Евросоюза, границу которой беженец пересек первой, и несет за него ответственность. Но понятно, что чисто географически страны Южной Европы принимают на себя основной удар, и это не совсем правильно. Поэтому придуман некий «механизм солидарности», название которого говорит само за себя.
Принцип простой: принимай у себя часть мигрантов либо внеси деньги в кассу. Реформа предусматривает перемещение в другие страны как минимум 30 тыс. человек в год. Удивительная цифра. В прошлом году в ЕС прибыло 1,4 млн мигрантов и 490 тыс. подали прошение об убежище. Скорее всего, великого переселения народов не будет заметно.
От приема новых соседей можно будет формально отказаться. Например, Венгрия категорически не хочет гостей. Тогда надо будет заплатить в казну ЕС по 20 тыс. евро с головы. А дальше эти деньги пойдут той стране, где миграционное давление вот-вот сорвет клапан.
Огромное количество ограничений, существующих сейчас на всех этапах приема, оформления и вообще обращения с мигрантами будут теперь автоматически отменяться или упрощаться в случае внезапного миграционного кризиса, навалившегося на одну из стран ЕС. Так было в 2015–16 годах, когда в Европу хлынул поток сирийских беженцев (из которых сирийцев была дай бог четверть).
Теперь можно будет дольше держать их под стражей – аж до девяти месяцев – и вводить упрощенную процедуру рассмотрения заявлений об убежище. Упрощенную в сторону отказа, естественно, и далее высылать за пределы Евросоюза.
Кстати, особо оговорено, что эта мера приводится в действие еще и в случае «инструментализации кризисной ситуации», то есть если третья страна пытается использовать наплыв мигрантов, чтобы дестабилизировать одного из членов ЕС.
Про «третьи страны». Государство, чью границу пересек мигрант, может посчитать, что он прибыл из «третьей надежной» страны. Вот там и подавай прошение, но надо будет доказать, что соискатель имеет в этой стране некую «привязку». Четкого определения, что это такое, новый текст не дает.
При этом предстоит выработать еще один механизм, который позволит максимально осторожно обойтись с теми беженцами, которые действительно спасают свои жизни в Европе.
Огромная проблема в том, куда их селить. В Европе 21 млн государственных, муниципальных квартир, из них четверть – во Франции. Они строились как временная мера, для того чтобы помочь бедной части населения пережить непростые времена и потом взять кредит и переехать в более комфортные условия. Эта политика стоит Франции 38 млрд евро в год.
Но теперь уже ждать очереди на квартиру надо лет по десять. Туда в срочном порядке заселяются мигранты, поскольку считается, что им вообще некуда деться, а французы могут как-то перебиться у родственников. Та же ситуация в Германии.
В Италии придумали более оригинальный способ – сняли в аренду часть албанского городка Шенгини. Соглашение с Тираной предусматривает, что мигрантов будут останавливать в море на подходе к той же Лампедузе, где ситуация критическая, высаживать в Албании, проверять документы и потом на автобусах отправлять за 10 км от побережья на старую авиабазу. Там можно разместить до 3 тыс. человек в месяц.
Иметь дело решили только с мигрантами из «безопасных стран», того же Туниса, поскольку их легче репатриировать обратно. Центр находится под итальянской юрисдикцией, и даже если каким-то чудом им удастся получить убежище, их все равно депортируют из Албании.
Этот план сейчас ожидает одобрения в суде, но он легко может треснуть по швам. Обработать 36 тыс. досье в год в центре, рассчитанном на 3 тыс. в месяц, практически невозможно. Дело это волокитное, да и не со всеми странами у Италии есть соглашение о репатриации.
В Германии к этому вопросу подходят еще радикальнее. Выяснилось, что несколько недель назад в Потсдаме состоялось не то чтобы секретное, но уж во всяком случае не особо афишируемое совещание высокопоставленных функционеров ультраправой «Альтернативы для Германии» (АдГ – правая/ультраправая политическая партия в Германии, основанная 6 февраля 2013 года). Там обсуждалась идея «ремиграции». По версии немецких политиков, следует высылать иностранцев, или даже бывших иностранцев, а ныне немцев в некое «безопасное государство» в Северной Африке. Под раздачу при этом попадают даже соискатели убежища или гражданства. В общем, около 2 млн человек.
Позиция французского «Национального объединения» более умеренная. Марин Ле Пен и ее партийцы считают, что следует прежде всего отменить право автоматического или полуавтоматического предоставления французского гражданства. Сейчас достаточно родиться во Франции, прожить там пять лет, а потом, в 13 лет, запросить гражданство, то есть даже не «автоматом»: запросить – еще не значит получить.
Кстати, это право только что было предложено отменить на Майотте, тропическом острове между Мадагаскаром и Африкой, который является заморским департаментом Франции. Туда перебирались беременные соседки с Коморских островов, рожали деток, те становились французами, и дальше – все ясно. Пособия, переезд в метрополию и прочие удовольствия.
«Национальное объединение» – против Jus soli, то есть права на приобретение гражданства по месту рождения. Но коль скоро человек стал французом, то никаких ремиграций к нему применять нельзя, кроме тех случаев, когда люди с двойным гражданством нарушают правила проживания во Франции.
Максим ЧИКИН