Голос Арины, которая еще бродит в Интернете…
– В первый раз я попробовала алкоголь, когда мне было четыре года. Дома стояла жара, отец выпивал с друзьями. Воды не было, а я хотела пить, поэтому он мне дал пиво. Я тогда уже запомнила, что мне понравился вкус, и в возрасте 12–13 лет периодически стала воровать алкоголь со стола. В 15 лет я попала в детский оздоровительный лагерь, где мы стали пить с другими подростками, и после возвращения из него начала бухать уже регулярно.
Это было единственное, что мне нравилось. Сначала выпивала раз в неделю или по выходным. Чем старше я становилась, тем больше пила, – было больше свободы. Вышла замуж, затем развелась и вернулась в свой родной Екатеринбург. После этого пить стала каждый день. Вообще не понимала, что со мной происходит, – я жила одна, меня никто не контролировал.
Я думала: хочу жить красиво, буду пить каждый день пиво или вино. Вот тут мой конец и настал.
В молодости я выпивала в компаниях. Там обычно пили парни, девчонки были непьющие, кроме меня. Я была человеком, который приносил бутылку текилы или водки и сам же ее выпивал.
Когда я пила, то теряла контроль над собой и становилась агрессивной. На один Новый год в компании я пыталась покончить жизнь самоубийством. И вообще, когда я приходила на вечеринку, люди говорили: «Убирайте ножи». Я обычно не помнила, что со мной происходило. Мне уже потом рассказывали, что я могла схватить нож. А мне казалось, что я просто поранилась.
Котелок от алкоголя срывает совсем. Тогда на новогоднем застолье я выпила две бутылки водки, как мне сказали, бутылку шампанского, и до этого целый день пила пиво, пока все остальные делали салаты.
Я никогда ничего не готовила, просто сидела и бухала. Тогда я еще не понимала, что это и называется алкоголизм.
Постепенно все дошло до второй стадии алкоголизма. Первая – это когда пьешь по выходным и радуешься, думаешь, что алкоголь тебя социализирует. На второй у меня возникла постоянная тяга, и она больше не проходила. Другой вопрос, что я часто ее не осознавала. У меня было постоянное похмелье, я не понимала, как себя чувствую, пила какие-то обезболивающие, снотворные.
Я не могла нормально ходить в туалет, у меня болела голова, я мало ела. Не было мышечного веса, появились бесконечные отеки. Приходила в сознание только на четыре часа днем, когда работала продавцом в магазине косметики.
Я не помню тех лет, что пила. Их как будто просто нет, они вычеркнуты. Время своей ремиссии я помню намного лучше. А тогда я ничего не запоминала – ни имена тех, с кем бухала по пять лет, ни номер телефона, ни пароль от карты. Порой даже домашний адрес забывала, слава богу, помнила имя и фамилию. Единственное, что помнила на отлично, – цены на алкоголь.
Пила я самый дешевый алкоголь, и пила каждый день. В месяц я пропивала где-то 30 тыс. рублей – при том, что зарабатывала 40. Отсюда у меня огромные кредитные долги.
Есть не было никакого смысла. Во-первых, если начнешь есть, то перестанет вставлять, а это деньги на ветер. У меня ведь была задача именно напиться. Да и денег не было – хватало в основном на то, чтобы купить еды коту да оплатить коммуналку.
Пила, чтобы ничего не чувствовать. Любые эмоции я в целом воспринимала как отрицательные. Моя задача заключалась в том, чтобы выключиться и стать безразличной ко всему миру, уйти в свой собственный, в котором я была самая лучшая и потрясающая, а снаружи лежала на полу обоссанная. Такая вот реальность.
Проще сказать, каких болезней не возникло во время зависимости. У меня проблемы с поясницей, периодически ее переклинивает. Нервная система просто нулевая, я постоянно сижу на антидепрессантах. Самая большая проблема – с пищеварением. Трясущиеся руки и дергающийся глаз – мое любимое. Я покрывалась какое-то время красными пятнами, это один из признаков цирроза печени.
Были и изменения во внешности. Я весила меньше на 12 килограммов при том, что выглядела гораздо плотнее, чем сейчас. В чате поддержки есть парень, который работает врачом, и он объяснил мне, как все это произошло. Это тоже один из признаков болезни печени и почек. Лицо у меня было в три раза больше, раздутое. Ноги тоже раздулись – обувь, которую я покупала тогда, сейчас мне велика на сантиметр-полтора. Сил вообще не было, я прихрамывала. Удобно было только лежать – все стабилизируется.
По утрам я ставила себе клизму с пивом, чтобы опохмелиться. Пиво хорошо всасывалось через кишку, о таком способе мне в детстве еще рассказал отец по приколу. Подозвал и сказал: «Арина, ты знаешь, как пьют в тюрьмах?» Дошло до того, что мне необходимо было выпить с утра, потому что я просто не могла встать на работу. Я уже на тот момент начала ее прогуливать, но начальство особо не знало, потому что было в Москве.
Поначалу я боялась ставить себе клизму – думала, что могу поставить слишком много, напьюсь, и это будет видно. Бог с тем, что коллеги и так видели меня постоянно с похмелья, но если я была бы пьяной и депрессивной, то они бы тем более все заметили. Поэтому я рассчитывала дозу и уже только потом ставила себе клизму.
Бывало, что за вечер я обегала несколько магазинов. Сначала я заходила в «Красное и белое», потом в «Ленту», затем в другой магазин, потом в другое «Красное и белое». И так я курсировала по району и бегала без конца и края. Сейчас я живу в спальном районе города и часто наблюдаю людей, которые делают так же. Серьезно, мы реально верим, что нас никто не запоминает?
Начиналось все всегда с пива. Я пила, повышая градус. Обычно брала в стекле, потому что там оно сильно газированное и пьется легче. Первые две я выпивала залпом, просто открывала одну и тут же выпивала, затем другую. Дальше я уже начинала пить более-менее медленно, в моем случае это выпить алкоголь за десять минут. Потом я брала крепкое пиво, около девяти процентов. А после крепкого переходила на коньяк или водку, что для меня в целом было одинаково, потому что вкус я особо не различала. Ненавижу компании, всегда в основном пила одна. Социализация была – раз в выходные в клубе пацана снять, с подругами никогда не пила, они непьющие совершенно.
Кроме алкоголя я как-то пила медицинский этиловый спирт. Было страшно его пить, я думала, что умру. Однажды выпила духи, меня жестко ломало. Пыталась выпить стеклоочиститель – попробовала, поблевала и перестала. Периодически денег не хватало, тогда на помощь шли фунфырики. Это всегда была палочка-выручалочка. Я ходила на встречи с подругами в кафе, где нет алкоголя, притворялась, что иду покурить, а сама заходила в соседнее «Красное и белое» и покупала фунфырик вместе с пакетиком сока. Тут же выпивала и шла обратно. Встречались ведь мы обычно часов в семь, а пила я, как правило, с шести или даже раньше – в зависимости от того, сколько выпила за предыдущий день.
Когда я поняла, что у меня зависимость, то не думала, что хочу с ней справиться. Откровенно говоря, жизнь у меня была убогая, но, когда ты находишься в алкоголизме, она тебя устраивает, если тело окончательно не сдает. Я ярко осознала, что у меня алкоголизм, во время ковида: поставили ограничения по продаже алкоголя с десяти утра и то ли до трех, то ли до четырех. А я обычно ходила в магазин раз пять. И тут мы стали собираться с соседями в очередь около магазина, и это была веселая картина, ведь всегда стояли одни и те же люди. У меня была такая предельно точная информация в голове – вплоть до того, что я знала, какие и когда продавцы работают.
У меня стали случаться истерики, потому что я боялась, что не успею купить выпить. Денег на доставку не было, потому что, соответственно, не было работы, так как магазины закрыли. И тогда начался марафон кредиток. Я попробовала не пить сутки, и я передумала уже в 12, потому что эта идея показалась мне абсурдной.
В состоянии алкогольного опьянения я опять пыталась покончить с собой. Стала просыпаться – квартира разрушена, соседи на меня орут, думают, что у меня кто-то был. На Новый год соседи спасли меня с балкона, потом я словила «белку». Помню, что лежала на полу и было очень тяжело дышать. Меня, видимо, глючило, потому что я увидела смерть в плаще – она стояла и ничего не говорила. И тут у меня появилась мысль: «По ходу, я умираю».
Через некоторое время я все же пошла в группу анонимных алкоголиков. Видела в фильмах, что это помогает. Попросила знакомого сходить со мной, так там и осталась. К психиатру и наркологу я уже пришла на третий месяц ремиссии, потому что я соблюдала рекомендации анонимной группы, а эти врачи там отсутствуют.
Попала к психиатру, потому что пить вроде как бросила, а жить все еще не хочу. Мне поставили депрессию, тревожное расстройство и стали лечить. Через четыре месяца состояние улучшилось, но нужно понимать, что лечение у психиатра тягу не снимает вообще. Мои алкогольные голоса в голове сводят меня с ума.
Иногда я вижу это как бегущую строку: надо выпить, давай выпьем, может быть, выпьем? Постоянно приходится слать все на хрен, но ноги часто буквально заносили сами в алкомаркет и до сих пор заносят.
Первые недели без алкоголя было безумно тяжело – я орала, билась об стены, ревела. У меня была жуткая светочувствительность, так как на дворе стояло лето. Был момент, что я не могла перейти срок в 14 дней, дойти до 15. Попросила подругу посидеть со мной весь вечер, пока я не усну. Закончилось все тем, что она меня привязала к кровати, а я сидела, орала и материлась.
До лечения я даже не знала, как сходить в туалет без алкоголя – постоянно была с бутылкой. Тут стала в итоге чем-то занимать руки – собирать пазл, рисовать картинки. Но часто в таком состоянии ничего не соображаешь – берешь книгу, а там все буквы расплываются.
Потом начала вести блог, потому что на группах не было времени высказываться. Оставалось много слов в голове, и надо было их куда-то девать. Все завертелось, и дороги назад не было.
Создала чат поддержки для таких же, как я. Первое время он был бесплатным. Просто включила комментарии на канале, но в итоге это все превратилось в ужас: люди набухивались и писали, как какая-то бабка из Челябинска помогла кому-то закодироваться. Затем стала ограничивать его на четыре часа. Давалось это дело тяжело, даже несмотря на то, что мне помогала команда из 12 модераторов, – кто-то из них и сам мог сорваться и уйти бухать. В итоге чат стал платным, и там остались самые мотивированные.
Я до сих пор завидую тем, кто пьет. Я любила пить больше, чем жить, – вот в чем проблема этой болезни. Благодаря лечению мозгами я понимаю, что зависимость находится отдельно, руководит мной. Но если быть абсолютно честной, больше всего в жизни я хочу напиться.
На алкоголь подсаживаешься очень быстро, особенно если у тебя есть или были когда-то родственники-алкоголики. Когда находишься в ремиссии, то понимаешь, что алкоголь присутствует почти везде – на корпоративах, вечеринках. Его нет только на детских праздниках.
Даже в фильмах почти везде присутствует алкоголь. Если в Европе и в Штатах еще как-то показывают образ настоящего алкоголика, то в России это обычно красавица весом 45 килограммов, которая пьет виски из горла. Но если ты пьешь, ты так не выглядишь. А обычный человек потом пьет и думает, что с ним все нормально, и достаточно сходить в зал, чтобы все прошло.
Уже полтора года как я нахожусь в ремиссии. Отпустило конкретно: голова стала меньше болеть, появились силы на занятия спортом. Стали восстанавливаться умственные способности – поступила в колледж.
По материалам Lenta.ru
