К 100-летнему юбилею классика удмуртской музыки, композитора Германа Афанасьевича Корепанова
Сегодня у нас публикуется Корепанова Наталья Германовна – писатель, музыкант, педагог, психолог. А еще она дочь основоположника и классика удмуртской профессиональной музыки Германа Афанасьевича Корепанова, перу которого принадлежат Первая удмуртская опера и Первая удмуртская симфония, и сестра Александра Германовича Корепанова – автора Государственного гимна Удмуртии и множества очень интересных произведений.
Запись беседы с ней сделала Вероника Федорова, сопредседатель удмуртского отделения ВСД «Русский Лад». Представляем в виде монолога интересные страницы рассказа Натальи Германовны о своем отце.
Как создавался Гимн Удмуртии? Почему его авторами считаются два человека: Корепанов Александр Германович и Корепанов Герман Афанасьевич? Но хочу вас немного удивить: Германа Афанасьевича к этому времени уже 8 лет как не было в живых. Каким же образом он мог принимать участие в создании Гимна?
Всё дело в том, что, когда был объявлен конкурс на создание Гимна, перед сыном композитора Александром Германовичем встал выбор: работать в Комиссии по государственной символике или самому принять участие в конкурсе. Поначалу Александр Германович хотел выбрать первое, но вдруг вспомнил, как однажды, за несколько лет до этого события, наш замечательный певец и близкий друг Германа Афанасьевича Николай Семенович Зубков предложил ему написать симфоническую поэму на мелодию отцовской песни «Родной Кам-шурмы», мотивируя это тем, что песня очень красивая, а исполняется почему-то чрезвычайно редко, и жаль будет, если такая замечательная мелодия забудется, канет в неизвестность. И Александр Германович решил использовать эту мелодию для создания Гимна. И начал работать.
От песни до Гимна – расстояние очень большое. Надо было не просто отдать в комиссию ноты отцовской песни, надо было придать ей торжественность, гимничность, чтобы она действительно могла достойно представлять нашу республику на любом уровне. Работа над Гимном продолжалась год, было сделано 10 вариантов, пока, наконец, не был принят окончательный. Слова к Гимну написали Татьяна Григорьевна Владыкина (текст на удмуртском языке) и Алексей Александрович Шепталин (русский вариант), но это произошло уже в 2002 году.
В комиссию работы претендентов поступали без имен авторов, только под девизами. Это общераспространенная практика и делается так для того, чтобы конкурсная комиссия могла судить беспристрастно, не оглядываясь на имена и регалии. Девизом Александр Германович выбрал фразу: «Всё остается людям». И действительно, на мой взгляд, эта фраза как нельзя лучше характеризует всё творчество и всю жизнь Германа Афанасьевича Корепанова.
Во время Отечественной войны Германа Афанасьевича призвали в армию. Он закончил Ленинградское Краснознаменное артиллерийское училище, которое тогда было эвакуировано в Ижевск, и был отправлен на Дальний Восток начальником бригадной артиллерийской мастерской. Повоевать ему все-таки пришлось, за что он и был награжден медалью «За победу над Японией». А после войны еще два года проходил службу в Северной Корее.
Никогда он мне не рассказывал о боях, только – забавные случаи, происходившие в минуты затишья, и у меня, тогда еще подростка, создалось впечатление, что он и не воевал вовсе, или война была нестрашная какая-то. И только много позже, уже после его смерти, читая его письма из армии домой, я поняла, насколько ошибочны были мои детские впечатления, увидела, что бои там были серьезные и порохового дыма он глотнул сполна.
Музыкального образования как такового у Германа Афанасьевича не было. Перед войной, еще школьником, он один год посещал кружок фортепиано при Доме художественного воспитания детей, где познакомился с нотной грамотой и начальными приемами игры на фортепиано, а дома у них еще была старенькая мандолина, на которой он тоже, уже самостоятельно, пытался подбирать несложные мелодии. Вот и всё его музыкальное образование на тот момент.
Но вышло так, что, когда он уже служил в Корее, полковому оркестру понадобился дирижер. И начальство, узнав, что Герман разбирается в нотах и даже на мандолине сочиняет небольшие пьесы для этого оркестра, приказало ему взять в свои руки и руководство им. Герман Афанасьевич попытался отказаться, мотивируя это тем, что он не умеет дирижировать, но… в армии нет слов «не хочу» и «не могу». Приказали – выполняй! И пришлось ему заняться новым, абсолютно незнакомым ему делом.
И спасибо за это полковому начальству, т.к. благодаря ему мы получили замечательного композитора, ведь всерьез занялся композицией Герман Афанасьевич именно в тот период. Репертуара не хватало, и пришлось ему писать и марши для строевых занятий, и польки и вальсы для танцев в клубе. А в свободное время, понимая, насколько мало у него знаний, по учебникам изучал гармонию и полифонию, возможности оркестровых инструментов, учился дирижировать. И всё – самостоятельно, т.к. за помощью обратиться было не к кому…
Вернувшись в Ижевск, он некоторое время сомневался, куда ему пойти учиться: в музыкальное училище, чтобы стать музыкантом, или в пединститут на филологический факультет, чтобы стать писателем… И все-таки, после некоторых раздумий, Герман выбрал музыку и поступил в музыкальное училище. Приняли его сразу на II курс благодаря блестящим ответам на вступительных экзаменах. В своем дневнике он написал по этому поводу: «Как приятно, когда твой ответ преподаватели встречают аплодисментами». В училище он проучился всего год, после чего без экзаменов был принят в Казанскую государственную консерваторию. А произошло это так.
Учась в училище, Герман параллельно работал артистом хора Удмуртского радио. Национального репертуара для хора тогда почти не было. А все понимали, что для национального хора нужны национальные песни, которые бы рассказывали о том, что окружает и волнует людей. И вот однажды Герман случайно наткнулся на стихотворение «Мон тодам ваисько» – «Я тебя вспоминаю» удмуртской поэтессы Ашальчи Оки. Стихи его очень тронули, и он стал подбирать к ним мелодию. Записал ее, сыграл на своей старенькой мандолине домашним. Мелодия всем понравилась, и он, окрыленный, показал получившуюся песню дирижеру хора…
В своих воспоминаниях он написал, что у него запылало лицо, и слезы выступили на глазах, когда он услышал свою песню в исполнении хора. Эта песня до сих пор не потеряла своего обаяния, и без нее не обходится, пожалуй, ни один хоровой концерт.
Песня имела большой успех. Вдохновленный этим успехом, Герман с новыми силами начал творить, а потом, немного набравшись опыта, решил съездить в Казанскую консерваторию к композитору Назибу Гаязовичу Жиганову, бывшему в то время ректором, просто для того, чтобы показать свои сочинения (на тот момент им уже было написано десять песен и музыка к спектаклю «Волшебная борода») и проконсультироваться по поводу своих композиторских возможностей. Был август, прием в консерваторию уже завершился. Жиганов прослушал произведения начинающего композитора… и положил перед ним лист бумаги: «Пиши заявление о приеме в консерваторию на отделение композиции». И написал на заявлении: «Зачислить и принять экзамены». Так Герман Афанасьевич, имея за плечами один год обучения в кружке фортепиано и один год учебы в музыкальном училище, стал студентом консерватории. Первым и, скорее всего, единственным абитуриентом, у которого вступительные экзамены принимали уже после зачисления на учебу.
Житейские трудности не позволили закончить консерваторию. А вот самообразование не заканчивалось никогда. Он читал книги по истории музыки, штудировал учебники, изучал партитуры, много слушал. Его любимыми композиторами были П.И. Чайковский, М.П. Мусоргский, Н.А. Римский-Корсаков, и это нашло отражение в его творчестве – в ясности гармонии, стройности форм, мелодичности и народности музыки. И, благодаря этому самообразованию, он сумел преодолеть огромное расстояние от песни до оперы.
Написать оперу Герман Афанасьевич хотел давно. Еще будучи неженатым, убеждая маму выйти за него замуж, одним из аргументов привел довод, что он должен написать оперу и ему нужен человек, который сможет помочь ему в этом. Видимо, для мамы этот довод оказался весьма существенным, потому что она была достаточно амбициозным человеком, и своими достижениями папа во многом обязан ей. Их союз полностью подтвердил высказывание: «За каждым великим мужчиной стоит великая женщина». Именно мама поддерживала его во всех начинаниях, вдохновляла при неудачах, везла на себе весь дом, чтобы отец не отвлекался на мелочи быта, заставляла всех ходить на цыпочках, когда папа работал. И когда Герман Афанасьевич, наконец, решился взяться за оперу, именно она нашла подходящий сюжет: повесть Ф. Кедрова «Катя». И она же уговорила одного из режиссеров Ижевской студии телевидения, где она тогда работала, взяться за либретто. Но А. Симонов не был профессиональным либреттистом, поэтому работа над оперой шла сложно. Композитор и либреттист много спорили, обсуждая и сюжет, и каждую сцену. Активно участвовала в обсуждениях и мама, Людмила Николаевна. Опыт этой работы потом помог ей в создании либретто ко второй опере Германа Афанасьевича – «Мятеж».
Дело осложнялось еще и тем, что в успех их начинания мало кто верил. Более того, министр культуры напрямую заявил композитору: «Для кого пишешь оперу? Никому она не нужна. Удмуртский народ не дорос до оперы».
Но были и люди, которых идея увлекла. В Удмуртский театр приехал новый дирижер – Г.Н. Бехтерев, который, познакомившись с музыкой Германа Афанасьевича, на всю жизнь ее полюбил и потом еще много лет исполнял его произведения во всех концертах. Директор театра тоже горячо поддержал композитора. И работа закипела.
21 января 1961 года в Ижевске произошло воистину великое событие: в Удмуртском музыкально-драматическом театре состоялась премьера первой удмуртской оперы «Наталь», и по удачному стечению обстоятельств в это же время в Ижевске с авторскими концертами находились два выдающихся советских композитора: Тихон Николаевич Хренников, бывший тогда Первым секретарем Союза композиторов СССР, и Арам Ильич Хачатурян.
Сразу хочу разоблачить пару мифов, а точнее анекдотов, о которых случайно недавно узнала и которые нас с братом здорово насмешили. Но ведь кто-то им верит!
Во-первых, Т.Н. Хренников и А.И.Хачатурян приехали в Ижевск совсем не для того, чтобы послушать оперу провинциального композитора, о котором и понятия не имели. Это было счастливейшее совпадение. Знаменитые композиторы приехали в Удмуртию с авторскими концертами. И их пригласили на премьерные спектакли местного композитора. По воспоминаниям Людмилы Николаевны, пришедший на первый спектакль Т.Н. Хренников смотрел поначалу на автора несколько свысока, снисходительно, как заслуженный мэтр на неопытного ученика: что, мол, ждать от провинциала, у которого даже приличной музыкальной базы нет? Но к концу спектакля его мнение полностью изменилось, и он в таких тонах обрисовал оперу А.И. Хачатуряну, что на приеме в их честь тот сказал: «Если даже небольшая часть того, что рассказал Тихон Николаевич, правда, то это замечательная опера». И на следующий день пошел ее смотреть.
Ну, а во-вторых, уже из первого пункта понятно, что ни Т.Н. Хренников, ни А.И. Хачатурян не принимали никакого участия в написании оперы. Они только лишь поприсутствовали на премьере и дали ей высокую оценку.
После того, как Тихон Хренников и Арам Хачатурян побывали на премьере, случилось еще одно чудо: уже 10 февраля Германа Афанасьевича приняли в Союз композиторов СССР. Почему я говорю об этом, как о чуде? Да потому, что в Союз композиторов СССР было не так-то легко попасть. Необходимо было иметь высшее музыкальное образование и заслуги перед отечественной музыкальной культурой.
Вы знаете, сколько учатся музыканты? Сначала 7 лет в музыкальной школе, потом – 4 года в музыкальном училище, потом – еще 5 лет в консерватории. А кто-то еще три года в аспирантуре. Итого – от 16 до 19 лет. А у папы образования не было не только высшего – даже музыкальную школу он не кончал.
Через три года, в мае 1964 года, на фестивале имени П.И. Чайковского в исполнении Московского симфонического оркестра под управлением Вероники Дударовой, известной и единственной в то время женщины – дирижера оркестра, прозвучало еще одно большое и важное для культуры Удмуртии произведение – Первая удмуртская симфония. Эта симфония была очень дорога Герману Афанасьевичу, потому что в ней он смог выразить всю горечь и боль от потери отца, которого любил всей душой.
Еще одно крупное произведение Германа Афанасьевича – опера «Мятеж», написанная в соавторстве с сыном Александром. Это поистине «семейная» опера, потому что ее либретто написала моя мама, Корепанова Людмила Николаевна. И сделала это не потому, что хотела прославиться наравне с мужем и сыном, а скорее от безысходности. Профессиональных либреттистов в Удмуртии не было, а писатели, драматурги и поэты не понимали специфику этого жанра и вникать в эти сложности не хотели.
Для постановки оперы была приглашена режиссер Московского музыкального театра им. К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко Ольга Тимофеевна Иванова. Она сумела уловить и дух эпохи, и настроение музыки, и смогла облечь их в яркие зрительные образы. Позже она говорила отцу, что сделала при постановке очень много интересных находок, которые потом смогла использовать в своей работе.
Премьера спектакля потрясала своей новизной. Подготовка зрителей к спектаклю начиналась задолго до третьего звонка. Уже при подходе к театру удивленные и восхищенные прохожие могли видеть двух конных красноармейцев – в буденовках и шинелях, с винтовками за плечами, гарцующих на красавцах конях взад-вперед возле театра. Перед входом на тачанке стоял пулемет «Максим». В фойе располагались стенды с фотографиями периода Гражданской войны, с плакатами и документами того же времени. И к началу спектакля зритель был полностью готов погрузиться в события оперы…
Говорят, что на детях гениев природа отдыхает. Но могу заверить со всей ответственностью, что здесь – не тот случай. Сын Германа Афанасьевича, Александр Германович, оказался очень талантливым композитором, во многом даже превзошедшим своего отца. Конечно, Герману Афанасьевичу было сложнее, он был первопроходцем, а первопроходцам всегда трудно. В этом отношении у Александра Германовича биография складывалась более традиционно: он закончил музыкальное училище и Казанскую консерваторию, т.е. получил высшее образование. Но вот признание слушателей он получил, конечно же, благодаря своему таланту.
И все члены его семьи тоже музыканты. Его жена Тамара Ювенальевна – педагог от Бога. Она много лет проработала в музыкальном колледже и воспитала целую плеяду замечательных пианистов.
Герман Афанасьевич, как я уже говорила, был талантлив во всех областях искусства. Он и композитор гениальный, и литератор замечательный, и рисовал хорошо, иллюстрации к своим школьным книгам сам делал. И свои таланты он поделил между своими детьми. Александр Германович пишет музыку, Татьяна Германовна рисует, а я – пишу книги. Татьяна – музыкант и филолог, всю жизнь работала в школах, сначала – в музыкальной, потом – в общеобразовательной. Я – музыкант и психолог по образованию, но сейчас своей главной деятельностью считаю писательство. На моем счету уже 12 книг, и, думаю, это еще не предел.
Запись Вероники ФЕДОРОВОЙ
