В России пытаются спасти поголовье уникальной рыбы с помощью ограничений на вылов, но забывают о том, что для начала нужно взять под правовой контроль все наши моря, реки и озера. Без этого все попытки остановить незаконный вылов уникальных рыб не имеют смысла.
Вобла – это не просто рыба. Она стала символом культуры и гастрономии России. Вобла (или, как ее называют в некоторых регионах, «сладкая рыба») относится к семейству карповых и обитает в основном в реках и озерах России. Она была известна еще древним славянам и, конечно же, нашим предкам, для которых вобла была не только источником питания, но и важным элементом экономики Руси.
Порой она помогала выжить после нападений врагов – те могли угнать скот и сжечь посевы, но река по-прежнему исправно давала людям питание. В степных районах вобла часто спасала жителей от холода – леса не было, а дрова стоили дорого. Но вязанки с воблой, которые были в избытке, стали отличной заменой дереву – они давали больше жара и дольше горели. Подобным же образом на севере использовали «сорную рыбу» – именно так здесь называли щуку. Ее складывали как поленья и также использовали для обогрева жилищ.
Фактически контроль поголовья воблы для жителей России на протяжении сотен лет был ненужным делом. Никому и в голову не приходило, что эта «бездонная бочка» уловов может закончиться… Как выяснилось, может.
Если сто лет назад на Волге и в Каспийском море добывали почти 250 тысяч тонн этой рыбы, то уже к 1990 году эти уловы сократились до 18 тысяч тонн. 2024 год дал позорные 300 тонн выловленной воблы, после чего на ее добычу был наложен запрет, который сегодня планируют продлить на весь следующий год: «Запретить по 31 декабря 2026 г. промышленное рыболовство (за исключением разрешенного прилова в соответствии с правилами рыболовства) и любительское рыболовство воблы в Каспийском море, в водных объектах в границах Республики Калмыкия и в реке Волге и ее водотоках в границах Астраханской области».
Кроме того, согласно проекту приказа Минсельхоза РФ, до конца следующего года предлагается продлить запрет на вылов плотвы в семи районах Астраханской области, а также запретить применение «определенных орудий лова».
Такое уменьшение поголовья любого вида рыб – это катастрофа для экосистемы рек и озер. Бесконтрольная продажа орудий лова, таких как сети, остается на проблемном уровне. Различные рыбные промыслы по-прежнему ведутся с нарушениями, что усугубляет ситуацию и угрожает не только вобле, но и другим обитателям российских водоемов.
Браконьеры используют запрещенные методы ловли, что приводит к массовому уничтожению рыб и других водных организмов. Современные исследователи подчеркивают, что состояние экосистемы зависит от здоровья водных видов, и такая ситуация является недопустимой.
Научные исследования показывают, что вымирание одного вида может вызвать цепную реакцию в среде обитания, влияя на других обитателей водоемов, что в дальнейшем негативно сказывается на экосистемах. Ситуация с воблой – это не просто проблема одной рыбы, это зеркало, отражающее более широкие проблемы России.
Незаконные ловля рыбы и торговля запрещенными орудиями лова подрывают легальные инструкции и квоты рыбной отрасли, создавая вторичный рынок, который сложно контролировать. Это создает «теневую» экономику, где уже не получают свою «долю» рыбаки, работающие по закону, и которую попросту невозможно контролировать.
Зайдите на любой сайт рыболовного магазина или маркетплейса – там тысячи орудий массового вылова рыбы по бросовым ценам. Любой рыбак может купить 20–30 сетей, которые способны полностью «закрыть» реку средних размеров, спровоцировав массовый замор рыбы. Часто эти сети так и остаются в реках: то браконьеров спугнули, то просто нет времени их вытаскивать. Эти орудия лова стоят копейки, а ущерб, который они наносят, не измерить и миллиардами рублей. Никто не сможет подсчитать, сколько таких «рыбных кладбищ» лежит на дне наших рек.
«Советская Россия» уже поднимала эту проблему, предлагая запретить свободную продажу таких сетей и других орудий лова. Но ситуация не изменилась – сети даже подешевели благодаря налаженному массовому производству. Так мы рискуем потерять не только воблу, но и все виды рыб из-за варварского отношения к природе. У нас рыбачат где угодно и как угодно.
Например, наша газета писала о «рыбаках», орудующих в охранной зоне Жигулёвской ГЭС. Ситуация не изменилась и сегодня: в соцсетях рыбаки лишь предупреждают «коллег» взять с собой тысячу рублей на случай «рейда». Единицы платят штраф на месте, остальные продолжают рыбачить в запретной зоне.
Не будем углубляться в историю российской и советской рыбоохраны. Достаточно сказать, что даже в социальных сетях рыбаки говорят об инспекторах рыбнадзора как о редкости, которую сложно встретить. По данным СМИ, сегодня на страже наших морей, рек и озер стоят около трех с половиной тысяч инспекторов. Для сравнения: до 2004 года в системе работало шесть с половиной тысяч инспекторов, каждый из которых контролировал 440 километров рек и шесть тысяч гектаров озер и водохранилищ. Территория огромная, и такого количества явно было недостаточно. Но после «оптимизации» каждый инспектор сегодня контролирует почти полторы тысячи километров речной сети и 19 гектаров водоемов. Такую площадь не только контролировать – объехать ее займет не одну неделю. О каком контроле за браконьерами может идти речь?
Штрафы за браконьерство превратились в «налог на незаконный промысел». Для тех, кто поставил на поток хищническое истребление рыбы, эти суммы – лишь ежемесячные расходы. Промышленное браконьерство стало организованным бизнесом: группы нарушителей действуют слаженно, используя современное оборудование и налаженные каналы сбыта.
Доходы настолько высоки, что штрафы в несколько десятков тысяч рублей кажутся смехотворными. Система потворствует браконьерам. Пока штрафы остаются символическими, нарушители продолжат свой преступный промысел. Представьте: браконьер, выловивший тонну рыбы запрещенными снастями, получает штраф размером с месячную пенсию обычного пенсионера. При этом его нелегальная прибыль превышает эту сумму в десятки, а порой и в сотни раз. Логика проста: заплати штраф сегодня, заработай в десять раз больше завтра.
Чиновники наложили запрет на вылов воблы, пытаясь спасти вымирающий вид. Но проблема в другом – кто будет контролировать этот запрет? Инспектор рыбоохраны, которому нужно ежедневно объехать почти полторы тысячи километров реки и около двадцати гектаров водоемов? Он физически не сможет это сделать, даже получив вертолет вместо катера. Любой запрет должен иметь правовое обеспечение, и вот с этим у нас как раз проблемы.
Необходимо ужесточение ответственности за браконьерство и признание того факта, что нарушителей уже давно не пугают штрафы, поэтому наказание должно быть изменено. Необходим полный запрет на свободную продажу сетей и иных орудий массового лова, которые сегодня продаются просто везде. И наконец, необходимо увеличить количество инспекторов рыбоохраны до разумного количества – у них должны быть реальная (а не мифическая!) возможность контролировать вверенную территорию. Пока же введенный запрет на вылов воблы – просто бумага и попытка выдать желаемое за действительное. В нем нет смысла, поскольку невозможно обеспечить контроль за этим процессом.
Александр КУЗНЕЦОВ
