В ЭТИ ДНИ (20 августа) Росатом России и все, кто так или иначе связан с атомной энергией, отмечают 80 лет создания этой отрасли. По этому поводу 22 августа президент В. Путин посетил город Саров, где встретился с учёными и сотрудниками главного ядерного центра СССР-России – «Росатома», которые в эти дни отмечают 80-летие создания атомной отрасли (Российский федеральный ядерный центр – Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной физики (РФЯЦ-ВНИИЭФ) в Сарове).
Здесь президент возложил цветы к памятнику первому научному руководителю центра Юлию Харитону и посмотрел выставку «Научно-образовательная инфраструктура в городах особого назначения», а затем провел встречу с сотрудниками предприятий атомной отрасли. (Символично, что 29 августа т.г. ветераны подразделений особого риска и военные ядерщики отметят 76-ю годовщину испытания первой атомной бомбы в СССР на Семипалатинском ядерном полигоне).
Ю. Харитон вместе с Я. Зельдовичем впервые осуществили расчет цепной реакции деления урана. С 1946 г. Харитон являлся главным конструктором и научным руководителем КБ-11 в Сарове, где велись работы, которые привели к созданию первых советских атомной и водородной бомб.
В музее В. Путину показали макеты кампусов университетов в Сарове (Нижегородской обл.), Обнинске (Калужская обл.), Лесном (Свердловская обл.), Железногорске (Красноярский край), Снежинске (Челябинская обл).
Все это «закрытые» города СССР – России. Гендиректор «Росатома» Алексей Лихачев рассказал на выставке, что они подготовили предложения по программе поддержки инфраструктуры в городах технологического развития, чтобы молодые люди «не просто не уезжали [из таких городов], а чтобы стремились туда попасть». Путин идею поддержал…
80 лет тому назад (20 августа 1945 г.) в Советском Союзе был создан специальный комитет, по организации работ в области атомной энергии. Фактически эта дата стала днем рождения отечественной атомной отрасли. В короткий срок талантом и титанической волей советских ученых был создан прочный ядерный щит нашей страны, и мы первыми в мире добились того, чтобы не только был создан надёжный щит обороны страны, но атом работал на благо страны и всего человечества.
Наш народ, переживший кровавую войну, огромные потери и разрушения, вел тогда колоссальную работу, трудился, опираясь на научный, образовательный, индустриальный потенциал, созданный в советское время. Обеспечение глобального ядерного паритета стало настоящей победой всего нашего народа. Среди выдающихся советских ученых, занимавшихся этой проблемой, были: И. Курчатов, Ю. Харитон, Я. Зельдович, Н. Семенов, И. Тамм, А. Сахаров и другие.
Безусловно, за 80 лет активного изучения и практического применения атома в мирных и военных целях СССР–Россия добились больших успехов. И если мирное применение атомной энергии нужно приветствовать, то угроза применения ядерного оружия вызывает большую озабоченность всего человечества. Вот почему ведущие ядерные державы (прежде всего Россия, США, Англия, Франция и Китай) принимают настойчивые меры по ограничению разработок и распространению ядерного оружия в военных целях. В настоящее время ядерным оружием обладают США, Россия, Катай, Англия, Франция, Индия, Пакистан, КНДР и, предположительно, Израиль, ЮАР и Бразилия. Попытки Ирана создать свое ядерное оружие привели к войне и его изоляции.
Много говорят и пишут о том, что в Советском Союзе не было бы атомной бомбы без хорошо налаженной разведки и участия в этом Л. Берии. Так ли на самом деле, утверждать не буду, однако известно, что поступавшая по линии разведывательных служб информация сыграла важную роль в ускорении этого процесса. Работа в этом направлении велась задолго до августа 1945 г. и того, как И. Сталин поручил Л. Берии курировать этот проект. В то же время Лаврентий Павлович внёс огромный вклад в создание ядерного оружия.
Как пишет В. Губарев, все началось с оперативного письма №1 от 21 января 1941 г. («ХУ» – «икс, игрек» – кодовое обозначение научно-технической разведки). 27 января 1941 г. письмо было направлено «Геннадию» от «Виктора», в котором впервые упоминается уран-235. Эту дату можно считать началом эпохи «атомного шпионажа». «Геннадий» – заместитель резидента в Нью-Йорке Г. Овакимян. «Виктор» – один из руководителей «ХУ» в Москве П. Филатов.
В письме отмечалось: «В шанхайской газете «Норс Чайна Дейли Ньюс» от 26.06.40 г. была помещена статья о работе, проводимой физическим отделением Колумбийского университета (Нью-Йорк) по получению нового вещества, обладающего громадной энергией, превышающей энергию угля в несколько миллионов раз, это вещество называется U-235. О первых результатах этой работы было напечатано в официальном органе американских физиков – в «Физикал ревью». В конце февраля прошлого года в университете Миннесоты… под наблюдением проф. Альфреда О. Ниера это вещество в минимальных количествах было якобы получено в чистом виде и исполнено при помощи колумбийского 150-тонного циклотрона (установка для дробления атома в Колумбийском университете. – В.П.)… Испытания дали положительный результат и стимулировали дальнейшие усиления этой работы. Данной проблемой много занимаются и советские физики и, по-видимому, эта проблема реальна…» («Дилетант». №1. 2016 г.)
11 августа 1941 г. в разведывательном управлении Генштаба Красной армии получена шифрограмма с сообщением о том, что помощник военного атташе в Лондоне С. Кремер установил контакт с К. Фуксом – немецким физиком, который после эмиграции из фашистской Германии был привлечен к работам над теоретической частью создания урановой бомбы. Именно К. Фукс передал нашим разведчикам в Англии, а затем в США важные материалы.
25 сентября 1941 г. резидент советской разведки в Лондоне Л. Горский со ссылкой на агента Листа (Д. Кренкросс) сообщил в Москву, что 16 сентября состоялось совещание Уранового комитета о сроках создания атомной бомбы, принято решение о строительстве атомных предприятий по ее изготовлению.
Эта информация была важна, ценна, ибо свидетельствовала о том, что западные союзники работают над созданием нового оружия большой разрушительной силы. В начальный период активные исследования велись в Англии группой ученых (Р. Пайерлс, Н. Бор и др.). Однако в связи с началом войны и постоянными налётами фашистской авиации, бомбардировками и ракетными обстрелами со стороны немцев, ограничением средств на исследования, других трудностей работы по атомному проекту в Великобритании были свёрнуты, а специалисты, работавшие над проектом, весь научный персонал и оборудование эвакуированы в США и Канаду.
В это время лидерство в исследовании атома переходит в богатую Америку.
К осени 1941 г. имелись достоверные данные о проведении интенсивных научно-исследовательских работ в области ядерного оружия в Англии и США. Советской внешней разведкой был получен отчет британского «Комитета MAUD» о том, что в ближайшие годы возможно создание атомной бомбы. Руководство ГРУ проинформировало Академию наук СССР о зарубежных разработках в области использования атомной энергетики в военных целях, но академики оказались слабо информированы о состоянии зарубежных разработок в данном вопросе, а также о материалах, которые поступали по линии нашей разведки.
Главное разведывательное управление (ГРУ) Красной армии просило ученых Академии наук проинформировать, «имеет ли в настоящее время эта проблема реальную основу для практической разработки вопросов использования внутренней энергии, выделяющейся при цепной реакции урана». Разведслужба опасалась игры западных спецслужб, прежде всего со стороны США и Англии. Вот почему ГРУ запросило спецотдел АН СССР – реально ли в ближайшее время создание урановой бомбы?
Академик В. Хлопин ответил следующее: «…сообщаем, что Академия наук не располагает никакими данными о ходе работы в заграничных лабораториях о проблеме использования внутриатомной энергии, освобождающейся при делении урана. Мало того, за последний год в научной литературе… почти совершено не публикуются работы, связанные с решением этой проблемы. Это обстоятельство единственно, как мне кажется, дает основание думать, что соответствующим работам придаётся значение и они проводятся в секретном порядке… Если разведывательное управление располагает какими-либо данными о работе по проблеме использования внутриатомной энергии урана в каких-нибудь институтах или лабораториях за границей, то мы просили бы сообщить эти данные в спецотдел АН СССР» («Дилетант». №1. 2016 г.)
Однако даже если бы поступили разведывательные данные к ученым, они не могли заменить всю теоретическую, экспериментальную и конструкторскую отработку материалов, касающихся работы над атомным проектом. После того, как западные конкуренты засекретили разработки по урану, Л. Берия с одобрения И. Сталина создал в НКВД 4-й спецотдел (АО) во главе с В.А. Кравченко для сбора за границей информации о работах по урану. На этом направлении сосредоточило свою деятельность и 1-е Управление Генштаба ВС Красной армии (разведывательное управление).
Наличие информации дало возможность значительно сократить сроки создания атомной бомбы в Советском Союзе. Разведывательные материалы из Лондона направляли на имя С. Кафтанова, возглавлявшего Комитет по делам высшей школы.
Поступило несколько партий документов касающихся атомной тематики. В первом поступлении, от 17.08.1942 г. было 138 листов, во втором, от 24 августа, – 17 листов, в третьем, от 25 августа, – 122 листа, в четвертом, от 2 сентября 1942 г., – 11 листов.
Таким образом, информация, поступавшая из США, была известна советским разведчикам и ученым – специалистам по этой тематике. Об активизации разработок в области ядерного оружия за рубежом Л. Берия неоднократно докладывал И. Сталину. После тщательного анализа поступавших разведданных работа ученых над исследованием атома возобновилась. Есть предположения, что толчком к активизации данной работы было письмо ученого-физика Г. Флёрова в адрес И. Сталина.
Информация о проводимых исследованиях в вопросе ядерного оружия регулярно поступала от специалистов СССР, работавших в Англии, США, Канаде и других странах. Благодаря обширной информации, атомная бомба в Советском Союзе была создана всего за четыре года после того, как в августе 1945 г. американцы сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки. Первая атомная бомба, разработанная в СССР (РСД-1), имела форму и начинку бомб, сброшенных на японские города.
28 сентября 1942 г. принято постановление ГКО № 2352 сс «Об организации работ по урану». В нем говорилось: «Обязать Академию наук СССР (акад. Иоффе) возобновить работы по исследованию осуществимости исследования атомной энергии путём расщепления ядра урана и представить Государственному комитету обороны к 1 апреля 1943г. доклад о возможности создания урановой бомбы или уранового топлива…»
Распоряжение предусматривало организацию при Академии наук СССР специальной лаборатории атомного ядра, создание лабораторных установок для разделения изотопов урана и проведение комплекса экспериментальных работ. Документ обязывал СНК Татарской АССР предоставить Академии наук СССР в Казани помещение площадью 500 кв. м для размещения лаборатории атомного ядра и жилую площадь для 10 научных сотрудников.
Проект первого распоряжения готовили и обосновали С.В. Кафтанов, А.Ф. Иоффе и В.М. Молотов. Таким образом, благодаря дальновидной политике Иосифа Виссарионовича советский атомный проект на государственном уровне стартовал осенью 1942 г., в труднейших для страны условиях. Первоначально задача решалась малыми научными силами и без масштабных затрат. После того как атомное оружие стало грозной реальностью, произошло быстрое наращивание усилий в масштабе государства, в т.ч. перестройка работы ученых Военно-промышленного комплекса (ВПК). Работа сводилась к быстрому созданию ядерного оружия и ликвидации монополии США в данном направлении.
И.В. Сталин не терпел словоблудства и неисполнительности, он незамедлительно реагировал на любые поступающие к нему вопросы, касающиеся обороны и безопасности страны. Так, 27 сентября 1942 г. за №127 заместитель председателя ГКО В.М. Молотов обратился с запиской к Иосифу Виссарионовичу о проектах распоряжений по возобновлению работ в области использования атомной энергии, а уже на следующий день вышло соответствующее распоряжение за подписью Сталина.
Толчком для активизации работы по урану стало предположение, что фашисты раньше других завладеют атомной бомбой, и Гитлер, не задумываясь, применит ее против союзников в лице Англии и СССР. Немецкая пропаганда устами Геббельса постоянно твердила о разработках чудо-оружия. Ответ на это вопрос был нужен как США, так и Советскому Союзу. Вот почему руководство страны торопило ученых, а последние уделяли особое внимание материалам, поступавшим от Главного разведывательного управления (ГРУ). Разведчики систематически занимались сбором и обобщением материалов по атомному проекту в США, Англии и фашистской Германии.
Несмотря на договоренность, что союзники по борьбе с фашизмом будут делиться всей информацией по военным разработкам, этого не происходило. Американцы и англичане вопросы, касающиеся атомного оружия, держали в секрете.
Поэтому наши ученые нужную информацию старались получать при помощи разведки. Благо, что в то время многие симпатизировали Советскому Союзу и наши разведслужбы смогли наладить широкую агентурную сеть. Как в последующем писал П. Судоплатов: «Нам удалось проникнуть в окружение Оппенгеймера, Ферми и Спиларда через Фукса, Понтекорво и других… чрезвычайно ценную информацию по атомной бомбе мы получали на последней стадии работ накануне первого экспериментального взрыва и производства первых бомб».
11 февраля 1943 г. принято Постановление ГКО №2872сс о начале практических работ по созданию атомной бомбы. Общее руководство было возложено на заместителя председателя ГКО СССР В.М. Молотова, который 10 марта 1943 г. назначил главой атомного проекта И. Курчатова. Началась активная работа по созданию атомного оружия. В этом важном, государственном деле большая помощь шла по каналам разведки, что облегчало и ускоряло работу учёных.
О важности работы над созданием ядерного оружия свидетельствует то, что уже 12 апреля 1943 г. вице-президентом АН СССР академиком А.А. Байковым было подписано распоряжение о создании специальной Лаборатории №2 АН СССР, руководителем которой назначили И. Курчатова.
Многие ученые считали, что самый короткий путь в решении этой задачи – создание плутониевой бомбы по аналогу американского «Толстяка». В связи с этим на ленинградских ученых Радиевого института была возложена задача по разработке технологии выделения плутония из облученного урана. Как говорил профессор, министр В.Н. Михайлов, психология инженера-ядерщика отличается повышенным чувством ответственности, важности и значимости той работы, которую он выполняет. В этом деле спустя рукава не работают, контроль намного строже, чем на других машиностроительных заводах.
Так работали и его предшественники Ю.Б. Харитон, И.В. Курчатов, И.Е. Тамм, С.П. Капица, А.Д. Сахаров, Ю.А. Романов и др.
Несмотря на трудности финансового и другого характера, связанные с воспроизводством организации работ, фактическое отсутствие плутония, эта задача была выполнена в минимально сжатые сроки. Это свидетельствует о высочайшем научном уровне радиохимиков, химиков-технологов и других ученых, их ответственности за выполнение задач, поставленных перед ними правительством страны и лично И.В. Сталиным.
7 марта 1943 г. в письме И.В. Курчатова М.Г. Первухину говорится: «…Вся совокупность сведений материала указывает на техническую возможность решений всей проблемы урана в значительно более короткий срок, чем это думают наши ученые, не знакомые с ходом работ по этой проблеме за границей». За словом последовало дело, ученые выполнили поставленные перед ними задач. (Атомный проект СССР. т. I. 1998 г.)
30 июля 1943г ГКО принял постановление №3834 о способе организации широкомасштабных геолого-разведывательных работ по добыче урана и производству урановых солей. В Институте минерального сырья был создан урановый сектор в количестве 15 человек. Комитет по делам высшей школы направил в урановый сектор по геологии 18 химиков и физиков для работы с ураном и 450 студентов для работы в полевых геолого-разведывательных партиях. Этим документов на Народный комиссариат цветмета возлагалась ответственность получить в 1944 г. 100 т природного урана, в 1945 г. – 100 т урана-235, а в 1946 г. – 2 тонны тяжелой воды.
В это время активно работали наши разведслужбы за рубежом в части получения материалов, касающихся урана, в США и Англии. В письме НКГБ СССР В. Меркулова в адрес М.Г. Первухина от 12 августа 1943 г. говорится, что американцы ведутся работы в направлении разработки атомных машин (так называемый «урановый котел»). Англичане перенесли значительную часть своих работ по урану в Канаду, куда ими вывезено лабораторное оборудование, весь запас тяжелой воды, а также выехала группа научных работников во главе с физиком Хальбаном. В Канаду планировалось отправить до 100 английских ученых. Перевод ученых на Американский континент был вызван рядом обстоятельств: ведение работ по урану в условиях воздушных налетов, представляло большую опасность; в Канаде находились месторождения урановой руды, плюс близость к американцам; необходимость сохранения тайны и др. Однако с переездом англичан в Канаду их сотрудничество с американцами не улучшилось, т.к. англичанам отказали в лабораторном оборудовании, его пришлось доставлять в Канаду из Англии.
В начале августа 1943 г. И. Курчатов представил В. Молотову отчет о работе Лаборатории №2, в котором изложил состояние разработки проблем урана. Перед учеными стоял вопрос: «Получить на наших заводах предельно чистый графит, нужный для уран-графитового котла… на Московском электродном заводе».
Первая опытная партия чистого графита была намечена к выпуску в декабре 1943 г. Стоял вопрос подготовительных работ по монтажу циклотрона, срок изготовления которого к тому времени истёк.
Атомная и радиоэлектронная промышленность, авиастроение и ракетостроение всегда были наукоёмкими отраслями. Здесь требовались фундаментальные исследования, постоянная подпитка новыми изысканиями и разработками. Поэтому рассчитывать исключительно на зарубежные разработки, источники, поступающие путем получения данных только через разведку, не приходилось, ибо в этих случаях страна находились на второстепенных ролях, постоянно опаздывая. Учитывая это, в разработке оружия был взят курс на создание производственных комплексов, основанных на собственных фундаментальных и прикладных научных исследованиях и конструкторских разработках.
8 апреля 1944г. ГКО принято постановление № 5582сс, которое обязало Народный комиссариат химической промышленности спроектировать в 1944 г. цех по производству тяжелой воды и завод по производству шестифтористого урана, а Народный комиссариат цветной металлургии – обеспечить в 1944 г. получение на опытной установке 500 кг металлического урана. Ставилась задача к 1 января 1945 г. построить цех по производству металлического урана и поставить в 1944 г. Лаборатории №2 десятки тонн высококачественных графитовых блоков.
В июле 1944 г. И.В. Курчатов получил из ГРУ новую информацию. Перед ним стояла задача проанализировать ее и выдать задание разведчикам. 11 июля 1944 г. в ответ на полученные им материалы от разведчиков Курчатов пишет: «Сообщаемые в письме сведения о ходе работ по проблеме урана представляют для нас громадный интерес, так как очень ясно характеризуют как общее направление, так и размах, который получили эти работы. Особо важны сведения, что ураном занимаются и в Германии, на французской базе в лаборатории «Ампер»… работы в Германии аналогичны работам в Америке. Было бы крайне важно получить более подробную информацию о направлении работы в Германии…».
Главным информатором для наших служб по-прежне6му был Клаус Фукс, который имел прямой доступ ко всем секретным разработкам в Англии и США («Дилетант», №1, 2016г.)
Начальник группы «С», созданной при НКВД в 1944 г., П. Судоплатов в книге «Спецоперации. Лубянка и Кремль. 1930-1950-е годы» писал: «Качество и объем полученной нами информации от источников в Великобритании, Канаде и США были крайне важны для организации и развития советской атомной программы. Подробные доклады об устройстве и эксплуатации первых атомных реакторов и газовых центрифуг, по специфике изготовления урановой и плутониевой бомб сыграли важную роль в становлении и ускорении работы наших атомщиков, потому что целого ряда вопросов они просто не знали».
Немало версий о том, почему ученые фашистской Германии, которые к тому времени были наиболее близки к созданию атомного оружия, не создали его раньше американцев. Эксперты рассматривают несколько версий: первое – в науке быть первооткрывателем не всегда выгодно, ибо первооткрыватель, как правило, совершает всевозможные ошибки. Такая участь постигла и немецких ученых, у которых ядерное дело долго не срасталось. Видимо, в этом деле было недостаточно напористости со стороны фашистского руководства. В результате атомную бомбу ученые фашистской Германии планировали получить лишь к 1945 г., когда стало очевидно, что Германия войну проиграет. Поэтому многие разработчики думали о своем будущем, стремились сбежать за границу.
Второе – нацисты могли своего добиться раньше, но англичане с норвежцами совершили диверсию, уничтожив располагавшийся на территории Норвегии завод по производству тяжелой воды, что замедлило работы в данном направлении.
Третье – гонения на евреев лишили нацистов большей части специалистов, необходимых для быстрого завершения работ над созданием ядерного оружия; плюс финансовые затруднения, ибо ядерные разработки требовали огромных затрат. Так, США затратили на свой Манхэттенский проект по созданию ядерного оружия в 200 раз больше средств, чем немцы, и задействовали в 700 раз больше рабочей силы. Американцы средств не жалели, ибо в ходе Второй мировой войны пострадали меньше других, получив огромные прибыли.
Но несмотря на различные препятствия, в годы войны Германия как никто другой была близка к созданию ядерного оружия. Над этой проблемой работали лучшие немецкие физики. Проектом руководили Вернер Карл Гейзенберг, Фридрих Георг Хоутерманс, Отто Ган и другие. На то время немцы производили ракеты, создали опытные образцы реактивного бомбардировщика, построили в Лейпциге в 1942 г. рабочий реактор, поэтому реальность получения ядерного оружия была велика.
Не без основания многие говорят о том, что исход войны решался не только на поле сражения армий, но и в кабинетах ученых-физиков. Гитлер, получи он в свое распоряжение ядерное оружие, без колебаний применил бы его, прежде всего против Советского Союза.
После оккупации фашистами Норвегии, взрыва реактора в Лейпциге (1942 г.) немцы возобновили получение тяжелой воды в норвежской провинции Телемарк, в 50 км от Осло. Здесь располагались Гидроэлектростанция и завод по производству азотных удобрений (тяжелая вода – побочный продукт производства удобрений).
Тяжелая вода – это окись дейтерия, имеющая ту же химическую формулу, что и обычная вода, но вместо двух атомов легкого изотопа водорода (протия) содержит два атома тяжелого изотопа водорода – дейтерия. Ее формула D2О или 2Н2О. Внешне тяжелая вода выглядит как обычная бесцветная жидкость без вкуса и запаха, она не радиоактивна. Дейтерий имеет свойство эффективно замедлять нейтроны при ядерных реакциях, обладает очень слабым захватом нейтронов. Поэтому тяжелая вода стала важным компонентом в некоторых реакторах, как энергетических, так и предназначенных для наработки изотопов плутония для ядерного оружия.
Эти т.н. тяжелые реакторы имеют то преимущество, что могут работать на природном (не обогащённом) уране без использования графитовых замедлителей. В большинстве обычных реакторов используется обогащённый уран с обычной водой в качестве замедлителя, несмотря на частичную потерю замедленных нейтронов.
В 1942 г. британцы, обеспокоенные увеличением немцами производства тяжелой воды, спланировали уничтожить завод в г. Рьюкане в Норвегии. Первая попытка английского десанта под названием «Незнакомец», начавшаяся 19 ноября 1942 г., оказалась неудачной, а в ходе второй попытки англичанам при участии норвежцев удалось заминировать шесть комплексов системы электролизеров. В операции участвовало 11 человек, она прошла успешно. Оборудование для производства тяжелой воды и около тонные ее запасов были уничтожены. Однако через пять месяцев немцы сумели восстановить ее производство. Британцы решили разбомбить завод с привлечением американской авиации.
16 ноября 1943 г. самолеты-бомбардировщики восьмой армии ВВС США сбросили на завод «Норск Гидро» около 700 бомб, однако уничтожить завод не удалось. После налёта фашисты решили перевезти 15 тыс. литров тяжёлой воды в Германию, сначала на поезде, а потом через озеро Тинше на пароме.
20 февраля 1944 г. трое норвежцев проникли на паром, и как только судно достигло наибольшей глубины озера, взорвали его. Погибли 4 немца и 14 норвежцев, а паром с контейнерами тяжелой воды затонул на глубине 300 метров. Совершенная диверсия затруднила немцам работу над производством ядерного оружия, дала возможность выйти в число передовых ученым США. Все понимали, что исход войны во многом зависит от того, у кого быстрее появится ядерное оружие. Это подтвердила бомбардировка Хиросимы и Нагасаки. Немцы оказались в проигрыше.
В.А. ПОПОВИЧ
(Продолжение следует)
Фото с сайта kremlin.ru
