Памятная командировка
Над деревней плыли тягучие, низкие облака.
– Лишь бы дождя не было, – сказал Потапов, когда мы вышли из музея.
В тот день в Ворошилове отмечали 125-летие школы. Этому событию предшествовало другое. Когда прибыл батюшка Михаил, все отправились на освящение нового памятника на месте захоронения Ивана Смирнова. Путь лежал мимо деревни Малая Переволока, я сразу узнал знакомый дом.
– Москвич его купил, – обронил Потапов. – Хороший человек…
Впервые я побывал в Ворошилове в 1969-м. Октябрьский сельсовет, с центром в Ворошилове, входил тогда в Андреапольский район. Редактор районной газеты Мария Максимовна Федорова поручила мне написать о ворошиловских комсомольцах. Приехав на попутке, я встретился с секретарем комсомольской организации, заведующей фельдшерским пунктом Эльвирой Соловьевой. В своем рассказе она вспоминала заведующего клубом, называя его по имени-отчеству – Иваном Ивановичем.
– Да он сам о себе расскажет! – заявила.
В клубе нас дожидался мужчина, лет тридцати, с мягкими чертами лица. Соловьева заспешила уходить. Смирнов напомнил:
– Элюшка, не забудь – завтра репетируем пьесу.
Много чего интересного поведал мне Иван Иванович. О старинных посиделках, фольклорном ансамбле, драматическом кружке, краеведческом «уголке». Увидев этот «уголок», я поразился обилию экспонатов в нем: крестьянская утварь, старинные денежные знаки, среди которых даже драхмы Александра Македонского и монета Тверского княжества, датированная 1420 годом, картины и иконы, находившиеся ранее в церкви…
Сгустились сумерки. Мы отправились в Малую Переволоку, где Иван Иванович жил вместе с матерью Александрой Михайловной. Когда отужинали, я стал расспрашивать Ивана Ивановича о его семействе. О своем отце Иване Лукиче, деде Луке Михайлове, прадеде Михаиле Нестерове, прапрадеде Несторе Степанове Смирнов говорил со знанием интересных деталей из истории родного края.
Утром, пока Александра Михайловна готовила завтрак, Иван Иванович достал из подпола банку компота:
– Гостинец тебе. Дед Лукаш завещал людей одаривать.
Прошло немного времени, и стараниями районных властей под музей в Ворошилове было передано отдельное здание – бывший двухэтажный дом помещика Ивана Яковлевича Линина.
Посиделки
Какая-то необычная, таинственная сила ощущается в этом краю. Дремучие леса, полные грибов, ягод и дичи, озера – в окрестностях Ворошилова их свыше двадцати, речушки содержат в названиях множество признаков минувшего времени. Хазарин Мыс, Ордовка, Малая Переволока, Волкота…
– Пятьсот лет нашей Малой Переволоке. В пятнадцатом веке здесь стоял торговый город Лопастица, – рассказывал Иван Иванович.
Не забылось, как с тверским телевизионщиком Эдуардом Бухаловым мы неслись на «жигуленке» по гололеду из Твери, чтобы не опоздать к началу ворошиловских посиделок. Успели.
В ДК (бывшем клубе) тепло и уютно. Над окнами и дверьми – узорчатые полотенца. В центре зала – стол с угощениями: редькой с квасом, картошкой, капустой, рыбой, выпечкой. «Хозяин», в атласной рубахе, лаптях, он же Иван Иванович, и «хозяйка», в сарафане, цветастом платке, встречали гостей у порога, кланяясь им в пояс с возгласами: «Милости просим гривен за восемь». «Гости» приходили с «работой». Несли ивовые прутья для плетения корзин, прялки, пяльцы.
Затеплился светец, полились русские народные песни. Когда в зал вошли «жених» с «невестой», зазвучала свадебная «Вдоль по морю». Согласно обычаю, посадить «невесту» за стол без выкупа было нельзя. «Отец-крестный» затеял торг. Окончив его словами: «Стол дубовый выкупаю конфетами, а решетце липовое озолачиваю монетою», положил сладости в заранее припасенное решето. Фольклорный ансамбль «Иван да Марья» грянул свадебную величальную «Ягодка да малининка»:
Ягодка, да малининка,
Ох, ягодка, да малининка,
Ох, что ни Бог ли тебя уродил,
Что ни Бог ли тебя уродил
Во честную обеденку,
Ох, во честную обеденку,
Во ва ранненею заутренку,
Ох, во ва раннею заутренку
Белаю да румянаю,
Ох, белаю да румянаю.
Что белее снега белава,
Ох, что краснее мака краснова,
Ох, пад акошечком седючи,
Ох, на красное солнце глядючи,
Маво Ваню поджидаючи,
Ох, сваво Ваню поджидаючи.
Завершилось все свадебным вальсом. Жених кружил «невесту», пока не утомил баяниста. Тем временем собравшиеся на посиделки угощались соленьями-вареньями, мастера-умельцы выставляли напоказ кто сплетенную корзинку, кто искусную вышивку.
Царица полевая
Бывая в Ворошилове, я отмечал, как некогда скромный краеведческий уголок расширялся, превращаясь в полноценный музей. В конце 80-х в нем насчитывалось свыше 2300 экспонатов. Росло и количество посетителей. «Прекрасно, что местные достопримечательности так органично дополняются экспозицией этого замечательного музея! – написал в книге отзывов космонавт Олег Макаров.
Важное место в деятельности Ивана Ивановича заняло собирание материалов о земляках, сложивших головы на Великой Отечественной войне. Фотографии многих из них были помещены на стенде, и каждый школьник, побывавший в музее, ощущал связь с подвигом предков. Среди тех, кого отняла война, родные для Ивана Ивановича люди – его отец, дядя, двоюродный брат Михаил. Двух сыновей (старшего Михаила и Ивана) Александра Михайловна растила одна.
– Жили скудно, – рассказывал Смирнов. – Помню, мама пошила мне брезентовые шаровары. Идешь в Пялино, в школу, на морозе они задубевают и трещат. Ходили мы из Малой Переволоки втроем – Коля Лебедев, Володя Грушкин и я. Как-то возвращались, а Володя достал из ссобойки (узелка с провизией) мелкую картошку, какой кормят поросят, и начал есть. Нам с Колей тоже захотелось. Эту картошку мы у Володи отобрали, чтобы знал: в коллективе надо делиться. Когда появилась корова, питаться начали сытнее. Как-то мама отправилась на работу. Я полез в сундук. Крышка захлопнулась, разбив кубан и забрызгав мне лицо сметаной. После этого «Ванькой-сметанкой» долго меня звали…
Добрые дела множились. Смирнов взялся собирать местные пословицы, поговорки, песни, редкие слова, записывать рассказы-легенды, публиковать их в пеновской газете «Звезда» (Ворошиловский сельсовет вернулся в Пеновский район).
Вот лирическая зарисовка «Луг, где растут маргаритки». Живший в деревне Октябрьское (тогда Скреблово, затем Ново-Успенское) помещик Сергей Андреевич Челищев завел в своей усадьбе маргаритки. После его смерти усадьба разрушилась, исчезли все растения, в том числе экзотические. А маргаритки (их больше всего любил Челищев) остались, переселившись на берег Отоловского озера. Через это место гоняли скот на выпас. Вбитые копытами в землю, маргаритки возрождались. Но есть предел терпения и у растений. Все меньше становился лужок, и, видимо, недалеко время, когда красота эта исчезнет. «Должны ли мы допустить такое?» – задается вопросом Иван Иванович, предлагая объявить лужок заповедным. Таким образом, рассказ предостерегает нас от беспамятства, дает понять: все оставленное без внимания и заботы истончается, умирает.
«Руссечна» – повествование о происхождении названия речки, протекающей в окрестностях Ворошилова. Из него следует, что в этих местах в схватке с татарскими полчищами полегло большое количество воинов. То есть была «Русь посечена». С тех пор и образовалось у речки дожившее до наших дней имя. Записана эта легенда Иваном Ивановичем в деревне Михайловищина со слов Тимофея Осиповича, сына Осипа Абакумовича, прожившего 115 лет.
В основе некоторых рассказов языческие традиции. Издревле находится возле Ворошилова «Царицын камень». Согласно преданию, возле него жила удивительной красоты, с косой до пят, Царица полей. За водой она ходила на гремучий ключ за дорогой.
– Идем с Большого Мха «из куманицы» и обязательно положим «пястку» ягод на камень, чтобы умилосердствовать Царицу полей. Так еще старики нас учили, – рассказывал Иван Иванович. – Сохранилось даже заклинание:
Царь мой лесной, Царица полевая.
Вы мои приносы примите,
А меня добрым здоровьем наградите…
Скотинку мою пасите, храните,
Шелковой травой накормите,
Ключевой водой напоите…
Горит в окне Иванов свет
В 1987 году земляки избрали Ивана Ивановича депутатом областного совета народных депутатов. На следующий год ему было присвоено звание заслуженного работника культуры РФ. Но бывало и неприятное. Как-то один из посетителей хотел украсть коллекцию серебряных рублей.
– Схватились мы врукопашную, – рассказывал Смирнов. – Он моложе, здоровее, рядом никого, чтобы позвать на помощь. Насилу отбился я…
На этом неприятности не закончились. «Туристы», взломав ночью музей, украли серебряные рубли. Тогда же исчезли и валдайские колокольчики. Среди них самый любимый Иваном Ивановичем, с гравировкой «Люби меня, как я тебя».
А в декабре 1991 года случился пожар. Невозможно представить, что мог испытывать бегущий в свете ночного зарева к погибающему детищу Иван Иванович. После пожара он слег в больницу. Появились разговоры о переносе сохранившихся экспонатов в Пено, в музей имени Лизы Чайкиной. Не мог Иван Иванович лишить земляков того, с чем они сроднились! Слава Богу, на помощь пришли сначала глава района Д.В. Ефремов – выделивший под музей отдельное здание, затем директор объединенного краеведческого музея Ю.М. Бошняк, направивший для восстановления утраченных экспозиций группу специалистов.
Музей в Ворошилове возродился. Жизнь Смирнова, казалось, обрела прежнее содержание: сбор экспонатов и фольклора, тематические вечера в ДК, уроки в школе. Но возникли проблемы со здоровьем. Однажды с группой журналистов я заночевал в Малой Переволоке. За разговором Иван Иванович клал под язык валидол, жалуясь:
– Совхоз наш «Луговской» на ладан дышит. Из четырехсот коров осталась сотня. Народ в пьянку ударился. А еще телевизор губит. Включишь – тошно на душе.
Я взялся его обнадеживать. Мол, наступят еще лучшие времена. Иван Иванович, сложив руки на груди, вздохнул:
– Душа моя, не видать мне этих времен…
7 февраля 1998 года мы провожали Ивана Ивановича в последний путь. Тверская поэтесса Лидия Гомзякова так отозвалась на невосполнимую потерю:
Окинул он померкшим взглядом
Гостями полнившийся дом,
Но никого, кто был бы рядом,
Кто протолкнул бы боли ком.
Под коркой льда грустит озерце.
Замел февраль неровный след.
Лучом любви большого сердца
Горит в окне Иванов свет.
«Но никого, кто был бы рядом…» В общественных хлопотах всегда окруженный единомышленниками, в личной жизни Иван Иванович оказался одиноким. Говорят, много лет безответно любил одну женщину…
После возвращения в Тверь я отправил в администрацию области письмо с просьбой присвоить Ворошиловскому музею имя И.И. Смирнова. Не заставил себя ждать положительный ответ от заместителя губернатора О.И. Пищулиной: «…В мае 1998 года, в Международный день музеев, на здании Ворошиловского музея (филиал Тверского государственного музея) будет установлена Памятная доска. В экспозиции будет оформлен стенд, посвященный его создателю. В то же время будут оформлены документы, и музею будет присвоено имя И.И. Смирнова».
Школа – последний бастион
Батюшка Михаил закончил освящение памятника упоминанием о добрых делах Ивана Ивановича, и Господь словно бы услышал это. Небо над Малой Переволокой посветлело, дождь прекратился. До начала торжеств оставалось около часа, и я отправился в школу. Директор оказался в своем кабинете.
– Знаете, о чем я подумал? – сказал Потапов. – Если бы у нас не было музея, не сохранилась бы и школа. Она – наш последний бастион, который ни в коем случае нельзя сдавать. Это понимает каждый ворошиловский житель.
Сам Геннадий Николаевич родом из Заселицы, что в четырех километрах от Ворошилова.
– Впервые Ивана Ивановича я увидел в 1976-м. Учился тогда во втором классе у Елены Ивановны Лисиной, – вспоминал он. – В коридоре школы появилось извещение: «Лекция «Театр и дети». Читает И.И. Смирнов. Слушали мы его, раскрыв рты. Часто и теперь его вспоминаю. Порой мысленно советуюсь с ним. Возникает непростая ситуация, пытаюсь представить, как бы он поступил…
Экскурсии в Ворошиловский музей, участие в посиделках, частые встречи с Иваном Ивановичем не прошли для Геннадия Николаевича бесследно. На всю жизнь запомнил он слова, которые не уставал повторять Смирнов: «История – это величественная книга».
Ровно год Потапов работал художественным руководителем в ДК под заботливой опекой Ивана Ивановича. Затем его позвали в школу подменить ушедшую в отпуск по уходу за ребенком учительницу. А 1992-м он был назначен директором школы, сменив на этом посту Надежду Ивановну Степанову. Диплом на заочном отделении истфака Тверского госуниверситета защитил по истории деревни Ворошилово.
Заведовать музеем (по совместительству) он стал в 1998-м. Краеведение всегда его интересовало. А воспитание, полученное от мамы, крестьянский труд, да и вся коллективистская атмосфера деревни заложили в нем качество, которое было свойственно и Ивану Ивановичу. Людмила Коцедайло в книге «Ванин след» написала: «Он любил жизнь и людей, как это может делать только русский человек – безоглядно, не жалея сердца».
Схожесть с Иваном Ивановичем видна в мягкой, доверительной манере речи Потапова, в почтительном отношении его к старикам. Как некогда Смирнов, пребывает он в неустанных хлопотах – директорских, депутатских (земляки не первый раз избирают его депутатом районного собрания).
Потапов чуток к новизне. Компьютер в кабинете директора школы появился еще тогда, когда и речи не шло о компьютеризации школ. Осваивал его Геннадий Николаевич по самоучителю, и владеет им сейчас как заправский программист. Это не мешает ему к нововведениям относиться с осторожностью:
– Мы не закостенелые ретрограды, понимаем, что жизнь другая, люди другие. И школа, естественно, нуждается в изменениях. Однако непозволительно рассматривать ее как некую коммерческую лавку, а учителя как предприимчивого продавца знаний. Образование не должно быть оторвано от нравственности. Его предназначение – исполнять не только образовательную, но и воспитательную функцию. В такой системе координат учитель – не просто передатчик информации. Он – творец, дающий детям высокое представление о цели жизни…
В дверь кабинета заглянула заместитель директора по воспитательной работе Наталья Николаевна Смирнова:
– Геннадий Николаевич, народ собрался. Пора начинать.
Глядя на взволнованные лица учителей и учеников, слушая то, о чем они говорили, я думал: родные мои, сознаете ли вы, что здесь, в униженной русской глубинке, проходит передний край русской обороны? Ведь от того, сохранится ли деревня, зависит судьба России. Возьмет ли она в будущее национальные традиции и крепкие моральные устои или будет искорежена и загублена потребительством? А еще я думал, что патриотизм рождается лишь в том случае, если человек своими делами и помыслами сливается с родной землей. По этому кодексу жил Иван Иванович. Следует ему и Геннадий Николаевич со своими коллегами, большинство из которых выпускники этой школы. И пусть сколько угодно терзают бюрократы наше школьное образование коммерческими «инновациями», сельская школа не откажется от главной своей функции – не просто сообщать детям знания, а воспитывать национально мыслящих граждан.
В Андреаполе посмотрел подаренный Потаповым фильм «Валдай 1» режиссера-документалиста Королёва. Какие же красивые места! И какие сохранились еще в деревнях необыкновенные люди! Не может такая земля превратиться в пустыню. Верилось: придет время, когда вновь зазвенят в полную силу на деревенской улице детские голоса.
«Стены храма восстановить легче, чем восстановить душу человека», – прозорливо заметил в фильме батюшка Михаил. А душа русская в Ворошилове не умерла. Жизнеутверждающее духовное пространство, взлелеянное Иваном Ивановичем, надежно сохранилось и по-прежнему служит крепким оберегом родной земли от всех напастей.
…В прошлом году мне довелось дважды побывать в Ворошилове. Средняя школа под началом Геннадия Николаевича Потапова продолжает здравствовать. Проблемы учительских кадров нет. На выигранный грант оборудованы по-современному кабинеты физики и химии. Музей пополнился новыми экспонатами (18 мая 2024 года этот уголок исторической памяти отметил свое 55-летие). Геннадий Николаевич сообщил мне радостную весть: в архиве найдены чертежи сгоревшего двухэтажного дома помещика Линина. По этим чертежам дом будет построен заново, и музей вернется на свое первоначальное место.
Валерий КИРИЛЛОВ
Пеновский район, Тверская область
На снимках:1. ворошиловские комсомольцы на субботнике (середина 60-х). Крайний справа вверху Иван Смирнов, крайняя слева Эльвира Соловьева
2.Иван Смирнов 
3.Иван Смирнов на посиделках
4.Г.Н. Потапов.2023 год
