У одного из сторонников КПРФ, который выступал против присоединения, Владимира Матвеевича Карасева, внезапно вспыхнул дом. Предприятие, организованное пострадавшим активистом, сгорело дотла. Еще несколько семей из соседнего дома в результате пожара лишились жилья. Владимир Матвеевич поделился с редакцией «Советской России» своими соображениями о причинах возгорания и текущем положении дел в районе. По его словам, отношение жителей к идее присоединения – резко отрицательное.
— Все люди настроены против, в первую очередь из-за льгот для сельских жителей. У нас и удобств намного меньше, чем в городе, но у нас и много преференций: начиная со льготного автострахования, затем идут уменьшенные тарифы на электричество, на газ; у учителей, врачей и воспитателей детских садов – сельские надбавки к зарплате 25 %; довольно много льгот у пенсионеров; льготные налоги на землю, потому что кадастровая стоимость городская и сельская – разная. Получается, если сравнивать с городскими расходами на жизнь, то каждая семья в случае присоединения будет терять десятки тысяч рублей! Обещают сохранить все эти льготы, но это всё слова, каких-то законодательных актов, которые бы гарантировали сохранение льгот, нет. Понятно, что и делается это ради того, чтобы состричь эти льготы, бюджет выиграет очень много – экономия на сотни миллионов рублей пойдет!
Еще вопрос расселения. Из города пойдет строительство на расселение ветхого жилья – для неблагополучных, которых из города пытаются убрать как можно дальше. И если их нам сюда начнут подселять, все это тоже нарушит нашу спокойную жизнь.
Подавляющее большинство людей активно против, но сделать никто ничего не может, потому что решение принимается Советом депутатов округов, а их там 10 человек, которые и выбирались-то не населением, по большому счету… Два округа уже присоединили, третий отбился только за счет того, что там у части депутатов вдруг то ли совесть проснулась, то ли просто побоялись, потому что во время голосования перед администрацией стояла толпа народа и скандировала, что они против. Сейчас на очереди два муниципальных образования, которые присоединяются, в одном прошли сегодня очень грязные слушания, и следующие на очереди – наше Михайловское образование и Краснооктябрьское. И сделать фактически ничего с депутатами нельзя, но есть один вариант – это организация сельского схода, который имеет все права. Это главный орган местного самоуправления. Решение схода обязательно для всех других органов власти.
— Для этого нужны подписи большинства жителей?
— Да, сельский сход нужно организовать, там есть свои юридические нюансы, которые необходимо соблюсти. Мы решили пойти как раз таким путем и все выходные дни собирали подписи по дворам, по квартирам – кто против присоединения. Подключилась КПРФ к этому процессу – они активно поддерживают население, ведут прием, организуют сами встречи и прочее. И следующим шагом у нас планировалось проведение сельского схода, который бы реализовал мнение людей. Но – сложно верить в случайности – у меня вчера утром сгорела мастерская, в которой я работаю, и вместе с ней еще две квартиры соседнего дома (дом на три квартиры)!
— Владимир Матвеевич, вы считаете, что это был некий акт устрашения?
— Знаете, такая практика у нас – довольно распространенная. Несколько лет назад в поселке на берегу Волги, примыкающем к Саратову, нужно было освободить улицу от жителей. И там каждую ночь по паре домов сгорало. Такой был беспредел. Так что тому, что у меня дом вспыхнул, можно и не удивляться! Методы такие. Сейчас МЧС всё обследует, расследует, но, скорее всего, спишут все на электропроводку, как обычно. Но что касается общественного мнения, всё село говорит, что Карасева сожгли: «доходился по дворам». Обвинять сейчас никого нельзя, что меня подожгли, нет доказательств. Но в такие «случайности» и «совпадения» никто не верит! При том, что загорелось там, где в принципе гореть особо нечему было. Там прихожая вагончика рядом с домом, в которой лампочка, выключатель и розетка. Оборудование, какое было, электроинструменты – все в другой половине вагончика. Такая вот история. Экспертизу проводят дознаватели МЧС, они со всех сторон всё смотрели. Но когда такое пепелище, даже не представляю, как, кроме самого очага возгорания, определять, из-за чего всё началось.
— А чем занималось предприятие? Получится ли восстановить производство на новом месте?
— Мы – сейчас артель самозанятых, народные промыслы – плетем из лозы цветочные корзины. Когда-то работало много людей, было ИП (я с 1995 года зарегистрирован был, такая история большая), сейчас просто несколько человек как самозанятые, потому что по-другому невозможно. Сгорело всё – всё оборудование, все инструменты – в ноль сгорело, но я всё равно это буду потихоньку восстанавливать. Жить и работать-то надо. Тем более в нашем-то предпенсионном возрасте альтернатива – это в лучшем случае идти охранником куда-то. А куда еще?
— Владимир Матвеевич, признайтесь, этот пожар наталкивает на мысль относительно организации схода?
— Ну, когда сгорает твой дом и к тому же две квартиры соседских, за которые тебе, скорее всего, придется выплачивать, ты немного начинаешь задумываться – а оно тебе нужно? И когда после пожара приходишь и смотришь, что у тебя там уже мародеры пошуровали на пожарище – что бы такого утащить и сдать в металлолом, в то время как пожарные говорят ничего не трогать, потому что всё будет обследоваться…
Я сейчас, честно говоря, немного в шоке и в раздумьях. Я еще почитал решения наших властей – у них там настолько всё решено, настолько поделено, и на кону стоят сотни миллионов-миллиардов… Бодаться ли, проливать ли кровь дальше, я сейчас в раздумьях больших. Надо еще всё переварить. Вчера, сразу после пожара, вроде нормальное состояние было, на адреналине как-то, сегодня такой отходняк. Но тут дело в отношении к людям – когда нас, как крепостных: хотим к этому барину продадим, хотим к тому… Все это терпеть – себя не уважать. Я свободный человек! Не уважать себя – это тогда вообще лучше не жить. Поэтому не думаю, что меня можно как-то запугать. Надавить – да. Не знаю, как в плане долговременных действий. Думать надо, как противостоять всему этому бардаку. Мы собирались и собираемся организовывать ячейки КПРФ по селам – удобная форма организации с готовой структурой. Ребята готовы поддерживать в любом случае – будем ли мы в КПРФ, такой «брак по расчету», или сами будем. Я от КПРФ был наблюдателем, членом комиссии с совещательным голосом. Мы в президентских выборах и в местных участвовали. Последние довыборы были в городскую думу, и мы там никому не позволили смухлевать. Нас было довольно много – от КПРФ, от «Справедливой России» и от «Яблока», и мы сделали вывод, что главное, чтобы люди пришли на выборы. Потому что одно дело организовать полный контроль, честный, другое – чтобы люди пришли. А когда люди не пришли, то явка – 5 человек, из них два проголосовали за одного кандидата, остальные – по одному за разных. И в итоге получается, что 2 голоса – большинство.
Бороться всё равно будем. Овцами, которых режут, не станем. Единственная беда – подавляющее большинство людей готовы и подписать, и идти вперед, но чтобы впереди кто-то шел. А с этим, конечно, свои сложности…
От предложений материальной помощи Владимир Матвеевич наотрез отказался, сообщив, что принимает только слова поддержки.
