— С болью в душе смотрю на опустевшие села Сахалина и слушаю восторженные речи Путина о достижениях агропромышленного комплекса. Что сельское хозяйство – «драйвер» экономики России. Что добились рекордов в производстве зерна по сравнению с советским временем и стали первыми в мире по его экспорту.
Однако почему мертвое молчание о противоположных «рекордах»? Уже три десятилетия в разоренной стране безостановочно по сей день продолжается небывалое в истории уничтожение села, в том числе животноводства.
Это говорит ветеран Дальнего Востока, член бюро Сахалинского обкома КПРФ Юрий Федорович ВЫГОЛОВ. Вкратце – о себе и своем деле.
— После школы служил на атомной подводной лодке Тихоокеанского флота. Вспоминаю трудности и опасности глубоководных дальних походов. Они были намного легче условий повседневной жизни народа ныне в капиталистической России. Тогда мы защищали процветавшую Родину, а теперь внутри закрытых границ страна подвергается катастрофе и приходит в запустение, от которого нет защиты.
Всю жизнь я трудился в селе. С начала 80-х годов работал начальником управления сельского хозяйства нашей Сахалинской области. Привезти продукты на остров довольно сложно. У нас росли и развивались 35 крупных хозяйств. Были два зверосовхоза, которые входили в первую пятерку зверосовхозов Советского Союза.
На сегодня уцелели 2 хозяйства. Заброшена половина всех полей. Вдвое сократили производство картофеля, меньше стало овощей.
Имели около 100 тысяч голов крупного рогатого скота, но в результате антинародного переворота ликвидировали почти полностью стадо, оставалось около 17 тысяч, и только в последние годы его восстановили примерно до 25 тысяч голов, четвертую часть. Было 4 тысячи оленей – сегодня какой-то десяток голов.
Ежегодно выращивали 190 тысяч свиней, из этого числа в результате «реформ» многие годы сохраняли лишь около 10 тысяч и совсем недавно словно откликнулись на призыв и совершили «рывок», теперь насчитывают 48 тысяч свиней, также четвертушка прежнего.
Сегодня проезжаешь по когда-то обжитым местам – впечатление такое, что как будто никогда ничего здесь не существовало. А ведь наш Сахалин в таких условиях, что сельское хозяйство здесь крайне необходимо. Когда-то даже говорили – чтобы не сдохнуть. Но и теперь ясно, что для полнокровной жизни по возможностям местной природы здесь сельское население должно быть занято круглый год. Самое страшное – теперь жителям делать нечего.
Все зависит от условий в государстве. Сегодня они очень неблагоприятны. Власть соблазняет: желающим – бесплатный дальневосточный гектар. Но ведь люди забросили уже свои сотни и тысячи гектаров, в которые они вложили труд всей жизни и которые поэтому имеют золотую цену. Власть этого не понимает и устроила детскую игру с дареным гектаром на краю земли. Без денег, без техники.
Первые часы с восхода солнца – Дальний Восток, гигантская территория. При Советской власти на Сахалин прибывало население, было уже 715 тысяч жителей. На сегодня – лишь только 480 тысяч. Народ бежит. Жить плохо.
В составе населения острова с послевоенного времени было 45 тысяч граждан корейской национальности. Я был и в обкоме КПСС, и в облисполкоме, на собраниях с гордостью говорили, в области – 109 национальностей. В братстве живем и строим коммунизм.
При капитализме уже 30 лет русский народ ускоренно вымирает, с острова еще и торопится уехать. Идет смена национальностей. Сегодня киргизская общность – 18 тысяч человек. Узбеки – 12 тысяч, таджики – 6 тысяч человек и т.д. Обо всех бы заботиться. Но скоро вымирающие русские окажутся меньшинством.
Беспокоит ли это нынешнюю власть? На опустевшей земле появляется всегда другой народ. Он будет ее обрабатывать и жить вместо нас. Рыбные богатства. Запасы природных ископаемых – всего достаточно для того, чтобы и русский народ занимал достойное место в семье братских народов.
Обидно слышать, то и дело Путин произносит речи о рекордах по зерну, что сельское хозяйство со своими достижениями является «драйвером» развития экономики страны. Что это за «драйвер», с чем его едят? С пальмовым маслом, которого «эффективные собственники» закупают для страны миллион тонн в год и гонят для производства молочных продуктов? Почему власть провозглашает свой патриотизм, а сама отказывается от великого и могучего русского языка и важно вставляет в речь вместо него иностранные слова? «Хочут» свою ученость показать?
А в общем-то хотят и стараются темнить и спрятать действительное состояние дел. Остров Сахалин со своим несчастным, почти полностью разрушенным сельским хозяйством не является единственным островком бедствия в этой жизненно важной отрасли производительных сил России.
С открытыми глазами и с этого самого дальнего ее рассветного уголка видно, что в нашей родной стране нет ни одной республики, края и области хотя бы как острова благополучия с цветущим многоотраслевым сельским хозяйством.
Села без работы вымирают по всей стране. Оставленные без дела пахари и скотоводы Сахалина – на самых первых, восточных, угодьях сельского хозяйства России. А та же картина на самых западных наших землях – в Псковской области. Знаменитые контурные поля зарастают березками, ольхой и всякой дичью. Чем жить-то людям?
***
А здесь, на Дальнем Западе страны, откликается почетный председатель общества «Дети войны» Псковской области, а ранее – первый заместитель председателя облисполкома, председатель агропромышленного комитета области Геннадий Николаевич БУБНОВ. Он вкладывал всего себя в выполнение планов развития села, а потом – в организацию самозащиты трудового народа, создание КПРФ. Сегодня он говорит:
— Почти три года Псковская область была в фашистской оккупации. О ее последствиях заставляют вспоминать капиталистические «реформы». После освобождения на полях сражений люди в труде бились за ликвидацию военной разрухи и счастье мирной жизни на любимой родной земле. Об этом я написал книгу воспоминаний «Ступени». Жизнь налаживалась. В области было 360 колхозов и совхозов. Построили все центральные усадьбы. Провели дороги. В каждое центральное село ходил автобус от райцентра. И построили участковые больницы и фельдшерско-акушерские пункты.
По планам вели работу так, чтобы превратить наши деревни и села в маленькие городки на лесных полянах, с городскими удобствами жизни, создать все условия для увеличения населения.
Мой отец был председателем колхоза. Прошел на фронте до Берлина. Вернулся на костылях, опять возглавил колхоз, общими силами налаживал жизнь в хозяйстве и умер в кабинете председателя.
Одолели военную разруху и наверстывали упущенное по сравнению с мирной жизнью. И я испытал это на своем горбу вместе со всеми. С этим крестьянским багажом закончил Ленинградский сельскохозяйственный институт, ученый агроном-экономист. Пахал, куда посылали. Девять лет работал директором крупного совхоза «Красногородский», ликвидированного потом с указом Ельцина.
Все ступени социализма вели вверх. С возвратом капитализма народное хозяйство области практически разрушено. Все крупные заводы в Пскове и Великих Луках уничтожены.
В сельском хозяйстве разгром полный. Нет отдушины. Всеми мерами по землеустройству при социализме довели посевные площади почти до 900 тысяч гектаров. Однако новые помещики уже забросили около 700 тысяч гектаров, кое-как в работе лишь около четвертой части прежнего поля.
Псковская область была в первом десятке по стране по уровню развития животноводства. Увеличили стадо крупного рогатого скота почти до 600 тысяч голов. «Реформаторы» урезали без малого в десять раз, пока мычат около 60 тысяч. Домохозяйкам пока по силам содержать овцу или козу, этого «мелкого скота» доходило до 200 тысяч голов, но теперь пока берегут в основном в личных подворьях лишь около 30 тысяч.
У меня бюджет агропромышленного комитета облисполкома был больше, чем сегодня бюджет Псковской области. Дорог мы строили за год на 25 миллионов рублей, сегодня это было бы 25 миллиардов. Теперь все эти дороги никто не обслуживает. Колхозов-совхозов нет, центральные усадьбы разгромлены. Хоже чем в войну.
Это опустошение – последствие какой оккупации?
У нас в советское время было отработано, чтобы скотные дворы, фермы, комплексы вписывались в местности в соответствии с природой и в интересах улучшения жизни населения сел и деревень. Целесообразны комплексы на 25 тысяч свиней, максимум на 50 тысяч – со всеми мерами безопасности для окружающей среды. Но капиталисты пришли – что хотят, то и творят, им главное – прибыль.
В наших краях прекрасная природа. Но теперь мы живем в сырьевой колонии капитализма, и народ лишен права на свою землю. Где-то за горами, за морями живут господа, которым оказалось удобным наладить высокотехнологичное производство свинины на наших полях. Ну не считаться же им с местными жителями, которые при Советской власти являлись здесь хозяевами.
И колонизаторы построили здесь гигантские комплексы, ничуть не считаясь с прекрасной природой и какими-то при ней «туземцами». Да еще и на льготные кредиты по щедрости государства – 19 миллиардов рублей. Уже треть районов области подпала под владеющий этим «холдинг».
Природу сгубили окончательно. Где чистые воздух и вода в окрестностях скопищ скота? Кроме злодейства ничего «эффективные собственники» нам не принесли. Все земли, которые были мелиорированы, они забирают полностью, часть кормов производят на наших землях, а остальные все завозят издалека – расточительные транспортные расходы оплатят покупатели.
Самый большой комплекс построили в Ленинском районе. Захватывать хотели Великолукский район. Коммунисты и другие защитники права там подняли весь народ. Не допустили сюда. А в других районах руководители подняли руки.
Итог. Многие колхозы, совхозы и домохозяева откармливали за год в общем около 330 тысяч свиней. Слава Ельцину – опустошил и свинофермы, около двух десятков лет в области насчитывали лишь до 60–70 тысяч свиней в год. Но вдруг – крылатый взлет и областной рекорд: в 2000 году в трех районах содержали 1444 тысячи свиней. Вчетверо больше, чем в последний год советского времени.
И власть трубит о достижениях в сельском хозяйстве на фоне якобы советской отсталости. Но ведь любой добросовестный человек скажет, что единичный рекорд не перекрывает разрухи всего сельского хозяйства. Как и всех убитых отраслей производства.
Из-за чего область умирает – по смертности на первом месте в России. Населения было 840 тысяч, сегодня уже на 220 тысяч человек – на четверть с лишним – меньше. Трагический исход классового обмана народа.
***
Однако что за буржуазными рекордами производства и экспорта зерна? Наблюдениями и выводами об опыте центральной черноземной области делится заслуженный работник высшей школы России, доктор экономических наук, профессор Воронежского государственного аграрного университета Иван Михайлович СУРКОВ. Выстраданные народом и выношенные наукой выводы он излагает в статьях в печати, говорит о них и сегодня:
— На одном зерне делать подъем сельского хозяйства нельзя! Не спасают и какие-то «рывки» отдельных отраслей. Нарушена научная система растениеводства с многопольными севооборотами. Мне довелось ее осваивать в 60-е годы, работал главным агрономом колхоза «Русскобуйловский». Хорошие получали урожаи, 50 центнеров с гектара.
После «реформ» на долгий ряд лет сбор зерна уменьшили в два-три раза, но в последние годы увеличили его, а в 2020 году намолотили более 6 миллионов тонн. Четвертое место в стране. Пора барабанить о достижениях и рекордах сельского хозяйства?
Однако вернемся на землю.
Теперь жажда прибыли – здесь и сейчас для компаний. Жителям свеколкой заниматься – не идет, крупные монополии не допускают фермеров на переработку свеклы. Подсолнечник сеют, всё механизировано, цена хорошая. Но ведь по агротехнике его можно через восемь лет сеять на одном поле. А сейчас трехполка получается. Один год кто, может, картофель или еще что и посадит из пропашных культур.
Подсолнечник задавил, по удельному весу сравнялся почти с клином зерновых. Занимает 40 % посевов, зерновые до 60 % доходят. За счет этого малотрудоемкие зерновые получают преимущество. Всё везут на юг, на экспорт. Как фуражное зерно. У нас нет в области зерна настоящего, с содержанием белка 28–30 процентов. Чтобы делать хорошие хлебобулочные изделия. А у нас от 18 до 25 – это фураж. Покупатели – отсталые страны мира, цена маленькая. Ни одна развитая страна Европы нашу пшеницу не возьмет. Кормовая им не нужна.
А разве в своем хозяйстве не нужна? Ведь и при таких ворохах фуражного зерна пока за тридцать лет не восстановили поголовье свиней, а главное – остаются в развалинах свинофермы в деревнях и селах.
А главное – сколько еще делать вид, что не нужна корова? Область жила продукцией от 1400 тысяч голов крупного рогатого скота, но приучили обходиться и третьей частью.
В личном подсобном хозяйстве да и у фермеров Воронежской области скота практически нет. Деревня стареет, некому заготавливать корма. Для коровы надо 10 возов сена и соломы – кто их привезет? Раньше колхоз-совхоз обеспечивал. А старички еле двигаются. Поэтому от коров отказываются.
В моем родном селе Криуша Панинского района 520 дворов было. В каждом – корова. А сейчас на такое большое село 30 коров осталось. Рассредоточены друг от друга на километр, не найдешь пастуха. Раньше было три стада, а сейчас ни одного, нет выпаса коров. Их держат только на привязи, как собак. Кто к лугу ближе живет, тот выпасает.
В Воронежской области построено несколько гигантских молочных ферм, на которые свозят корма с отдаленной округи. На них тысячи высокопродуктивных импортных коров. Новейшее оборудование. И все-таки для народа это отнюдь не лучшее решение.
Плохо то, что навоз только на полях возле громадной фермы. А дальше его не вносят. Что такое – земля без навоза? Это уменьшение плодородия, оно и наблюдается. То в Воронежской – центральной черноземной области России – еще недавно было больше 5 процентов гумуса в почве, некоторые поля 7 имели, а теперь – 3 с половиной. Потому что идет хищническое использование земли. Нет навоза – вот еще и такой результат массового уничтожения животноводства, в особенности крупного рогатого скота.
С ликвидацией животноводства отняли у работников круглогодичную занятость. И началось обезлюдение села. Вернемся в Криушу. В советское время у нас в школе было четыре десятых класса, а младших – еще больше. А сегодня в первом классе только четыре ученика. В прошлом году два ребенка родилось – на такое село! Молодежи трудоспособного возраста нет. Есть пока подростки в школе.
Работать-то негде – живут с огорода. Фермеры – у меня два племянника, один – агроном, другой – инженер. Наблюдаю за ними, далеко они не ушли в имущественном положении. Дети пока малые, а поднимутся – вряд ли пойдут по папиной дорожке. Тяжело. Всё латают, переделывают. Зерном занимаются. Намолотили, сразу в августе продавать – дешево. Сарай построили – дополнительные затраты.
И так всюду. Ни один план Путина не выполнен. Концепция развития сельского хозяйства до 2010 года провалена. До 20-го провалена. Не отчитались. Нечем хвалиться. Поэтому никакого развития и благополучия в сельском хозяйстве нет.
Есть частичные улучшения. Владения «агрохолдингов» процветают. Как я называю – точечное развитие. На одной производственной точке хорошо, а вокруг, в радиусе 100 километров, – плохо. Это не развитие.
В Советской стране устойчиво росла зарплата повсеместно. Тракторист возделывал свеклу и за один сезон в 70-е годы зарабатывал 6 тысяч рублей, а автомобиль «Жигули» стоил 5 с половиной. И сразу покупал. А теперь что-то не слышно, чтобы рядовой работник столько зарабатывал и чтобы прибыль всем миром использовалась.
Пора вернуться к тому, чтобы обеспечить зажиточную счастливую жизнь в каждом селе и деревне на основе многоотраслевого хозяйства.
Вот такие наши переживания.
«Советская Россия» публиковала годовые данные о состоянии ведущих отраслей сельского хозяйства всех республик, краев и областей страны.
В 2020 году поставлен новый «рекорд» последствий обманного насаждения капитализма – 30-й год подряд закончен очередным снижением численности крупного рогатого скота России. При непрерывном ежемесячном сокращении из имевшихся в 1990 году 57 миллионов осталось 18,1 миллиона голов, на 0,4% меньше по сравнению с соответствующей датой предыдущего года.
В том числе начался отсчет ликвидации 8-го из уцелевших миллионов коров – из них новый год встретили только 7,9 миллиона, на 0,9 % меньше прошлого года. «Реформаторы» продолжают свой праздник – за январь они урезали всё стадо еще на 0,6 % против годичной давности, а буренушек – на 1,1 %. Всё ближе к полному переводу народа в угощении с коровьего на пальмовое молоко.
А избиратели надеются, что власть восславит и этот небывалый в мировой истории свой «рекорд» уничтожения животноводства как важнейшей отрасли сельского хозяйства и вспомнит опять про «драйвер». Ну, уж тут по смыслу творимого это название, кажется, очень кстати – похоже на отбойный молоток. Все села и деревни в развалинах.
Перекличку регионов вел Федор ПОДОЛЬСКИХ
