Берлин, Варна, Варшавка, Лейпциг, Кассель, Фершампенуаз – каждый в честь военных побед на Западе. Париж, к примеру, в честь взятия французской столицы во время войны с Наполеоном. Названия эти сохранились до сих пор, пусть никакого сходства с оригиналами как не было, так и нет. В челябинском Париже несколько лет назад появилась своя Эйфелева башня. Она-то и стала своеобразным аттракционом, на который потянулись редкие туристы.
Направление это совсем не туристическое: ни отелей, ни визит-центров там, конечно, нет. Просто сельская местность. Ближайшие гостиницы – в Магнитогорске, то есть в ста километрах. Если же хочется остановиться в Париже или его окрестностях, нужно искать кого-то из местных и просить, чтобы «вписали». Благо люди там живут довольно гостеприимные, к тому же иностранцы к ним заезжают нечасто.
Чаще туристов на постой принимают не в самом Париже, а в расположенном в 20 километрах от него селе Фершампенуаз, названном так в честь коммуны во французской Шампани (ее коалиционные войска взяли за несколько дней до входа в Париж).
Фершампенуаз находится примерно в трех часах езды к югу от Челябинска. И если на северо-востоке области уже возвышаются старейшие в России Уральские горы, то здесь тянется бесконечная уральская степь. Заснеженная, она совершенно сливается с небом, так что белизна тут везде, куда ни посмотри.
Сам же Фершампенуаз несмотря на свое пышное название оказался вполне обычным поселком городского типа: со школой, ФОКом, «Пятерочкой».
Из достопримечательностей разве что музей камня, открытый местным энтузиастом.
Дорога к Парижу тянется посреди полей. На подъезде типичный синий указатель, на котором значится «село Париж». Рядом с табличкой все въезжающие обязательно фотографируются. Жители соседних районов часто ездят в Париж на прогулку. Частенько приезжают журналисты, иногда и французы, кстати, бывают. А как-то раз был один из байкерского клуба «Ночные волки». Так он вообще из Крыма вез с собой в багажнике круассан и кофе, чтобы съесть это с видом на наш Эйфель!
Самый большой наплыв гостей в Париже летом: люди приезжают на Парижский полумарафон. Это социальный проект, который проводится уже пять лет, чтобы поддержать жизнь в селе. Участники бегут по местным полям и финишируют у башни. Манит бегунов название, ну и, конечно, сама постройка.
[img=-16865]
Эйфелеву башню видно еще на въезде в село. Она хоть и меньше оригинала в шесть раз (ее высота 50 метров), но на фоне саманных деревенских домиков выглядит очень даже эффектно. Появилась она здесь в 2005 году и выполняет ту же функцию, что и ее французская праматерь: передает сигнал сотовой сети. Местные называют башню просто «эйфель», хотя местные парижане неофициально зовут ее «ядрена-матрена».
Рядом с башней стоит колонка, куда местные возят на санках бидоны и наполняют их водой. Сочетание, конечно, необычное.
В остальном же Париж оказался вполне обычным поселением на тысячу жителей, со своей школой, храмом, небольшим, но очень уютным этнографическим музеем, а еще почтой, откуда можно отправить письмо с парижским штампом.
Местные жители, кстати, не называют себя парижанами. Вместо этого они говорят «парижцы», а в единственном числе – «парижец» или «парижка». Ударение в самом топониме тоже делается иначе. «Это у вас там в Париже, а у нас – в Париже!» – обязательно объяснят вам старожилы.
В Фершампенуазе и Париже живут не обычные казаки, а казаки-нагайбаки. Это малочисленный тюркоязычный народ (всего восемь тысяч человек), переселенный сюда в 1840-е годы из Нагайбакской крепости в Башкирии. У них свой особый язык, близкий к татарскому, свой национальный костюм, свои обычаи и обряды.
Нагайбаки по сути сборный народ, образовавшийся в 30-е годы XVIII века, чтобы охранять российские границы в Башкирии. Этнически они близки и к башкирам, и к русским, и к татарам, у них в крови есть даже персы. Получился такой сплав. Когда их переселили на Урал – их стали звать по названию крепости в Башкирии: нагайбакские казаки. И уже здесь-то, в Париже, они сформировались как отдельный народ.
