Подвиг Юрия Гагарина навсегда останется в памяти нашей планеты
«Мы живем более жизнью космоса, чем жизнью Земли, так как космос бесконечно значительнее Земли по своему объему, массе и времени».
К.Э. Циолковский
«Наш народ своим гением, своим героическим трудом создал прекрасный космический корабль «Восток» и его очень умное, очень надежное оборудование, – сказал после посадки первый в мире космонавт Юрий Алексеевич Гагарин, – От старта и до самого приземления у меня не было никакого сомнения в успешном исходе космического полета. Мне хочется от души поблагодарить наших ученых, инженеров, техников, всех советских рабочих, создавших такой корабль, на котором можно уверенно постигать тайны космического пространства. Позвольте также мне поблагодарить всех товарищей и весь коллектив, подготовивший меня к космическому полету. Я убежден, что все мои друзья летчики-космонавты готовы также в любое время совершить полет вокруг нашей планеты. Можно с уверенностью сказать, что мы на наших советских космических кораблях будем летать и по более дальним маршрутам. Я безмерно рад, что моя любимая Отчизна первой в мире совершила этот полет, первой в мире проникла в Космос. Первый самолет, первый спутник, первый космический корабль и первый космический полет – вот этапы большого пути моей Родины к овладению тайнами природы».
Он сказал «Поехали!»
Как свидетельствуют очевидцы, 12 апреля Юрий Гагарин был совершенно спокоен и, поднявшись на площадку для посадки на корабль, лишь сказал: «До свиданья, Земля, до свиданья, друзья!» Так начался советский космос, так СССР заявил о себе как о состоявшейся космической державе, впервые отправив этого улыбчивого паренька, ничем не отличавшегося от миллионов своих сверстников, за пределы земной атмосферы. Это был единый успех страны, миллионов рабочих, инженеров, конструкторов и других специалистов. И символом успеха Страны Советов стал Юрий Гагарин. Он был «как все», человеком из народа, компанейским улыбчивым парнем. В его словах, где бы они ни были сказаны, звучит гордость за свою Советскую Страну и за свой народ. Он на все времена останется первым: были и будут другие, но Гагарина уже не забудут никогда. Он и страна, которая, выиграв самую жестокую войну всех времен и народов, сумела за какие-то 15 лет с нуля создать космическую промышленность, навсегда войдут в историю великих свершений нашей планеты.
Из аттестации Ю.А. Гагарина от 23 августа 1959 года: «Постоянно уверен в себе. Уверенность всегда устойчива, трезво рассудителен, вежлив, тактичен, аккуратен, вынослив, целеустремлен. Прекрасная память, чистосердечен, гармонично развит, наделен беспредельным самообладанием. Тренировки переносит легко, работает результативно».
Как свидетельствуют воспоминания очевидцев подготовки этого полета, 100-процентной уверенности в успехе не было. На все возможные случаи были разработаны и представлены в ЦК КПСС три опечатанных пакета. Их можно было вскрыть и озвучить в сообщении ТАСС по звонку из Кремля через 40 минут после запуска космического корабля с космонавтом на борту. Текст первого пакета был торжественный: об успешном полете, присвоении звания, с фотографией и биографией космонавта. Второй пакет содержал сообщение ТАСС о невыходе корабля на орбиту и о приземлении или приводнении его на территории зарубежной страны. В нем излагалась просьба к народам и правительствам стран об оказании помощи в спасении космонавта. В третьем пакете сообщалось о трагической гибели космонавта. Через 40 минут после выхода на космическую орбиту пилотируемого корабля «Восток» диктором радио Юрием Левитаном был озвучен текст первого пакета. Два остальных были уничтожены.
Юрию Гагарину дали задание заполнять в полете бортовой журнал космического аппарата. Но космонавт привез его на Землю почти пустым… Юрий Алексеевич пояснил это тем, что сделал единственную запись, и… плохо привязанный карандаш в невесомости улетел. В полете Гагарин по расписанию принимал пищу и пил воду, что также делать было сложно из-за невесомости.
Уже после полета, на заседании госкомиссии, он докладывал, что старт ракеты был плавный и не принес ему никаких неприятных ощущений. «Неприятности» начались только тогда, когда аппарат входил в тень Земли. А самым тревожным моментом, по воспоминаниям космонавта, стал спуск корабля в плотные слои атмосферы. Специалисты знают, что именно при спуске сгорает и плавится теплозащитное покрытие корабля, из-за чего образуется огненный шлейф пламени длиной до 15 метров. При этом у космонавта создается впечатление, что находишься на полыхающем костре, а оболочка спускаемого аппарата вот-вот расплавится, и тогда неминуемая гибель. Так сгорают летящие из глубин вселенной на Землю метеориты…
Кстати, о том же самом рассказывали позже и другие космонавты, летавшие в космос на пилотируемых кораблях «Восток», «Восход» и «Союз».
Улетел старшим лейтенантом – приземлился майором
Приземлился Юрий Гагарин в Саратовской области, отклонившись от заданного квадрата на 110 километров. Вот как об этом рассказывал сам космонавт в докладе от 13 апреля 1961 года, на заседании Государственной комиссии после космического полета:
«…Подумал о том, что сейчас будет катапультирование. Настроение было хорошее. Стало ясно, что сажусь не на Дальнем Востоке, а где-то здесь, вблизи расчетного района. Момент разделения хорошо заметил. Глобус остановился приблизительно на середине Средиземного моря. Значит, все нормально. Жду катапультирования. В это время приблизительно на высоте 7 тысяч метров происходит отстрел крышки люка. Хлопок, и крышка люка ушла. Я сижу и думаю: не я ли это катапультировался? Так тихонько голову кверху повернул. В этот момент произошел выстрел, и я катапультировался. Произошло это быстро, хорошо, мягко. Ничем я не стукнулся, ничего не ушиб, все нормально. Вылетел я с креслом. Дальше стрельнула пушка, и ввелся в действие стабилизирующий парашют.
На кресле я сидел очень удобно, как на стуле. Почувствовал, что меня вращает в правую сторону. Я сразу увидел большую реку. И подумал, что это Волга. Больше других таких рек нет в этом районе. Потом смотрю: что-то вроде города. На одном берегу большой город, и на другом значительный. Думаю: что-то знакомое.
Катапультирование произошло, по моим расчетам, над берегом. Ну, думаю, очевидно, ветерок сейчас меня потащит, и придется приводняться на воду. Потом отцепляется стабилизирующий парашют, и вводится в действие основной парашют. Проходило все это очень мягко, так, что я ничего почти не заметил. Кресло также незаметно ушло от меня вниз.
Я стал спускаться на основном парашюте. Опять меня развернуло к Волге. Проходя парашютную подготовку, мы прыгали много как раз вот над этим местом. Много летали там. Я узнал железную дорогу, железнодорожный мост через реку и длинную косу, которая далеко в Волгу вдается. Я подумал о том, что здесь, наверное, Саратов. Приземляюсь в Саратове.
Затем раскрылся запасной парашют, раскрылся и повис. Так он и не открылся. Произошло только открытие ранца. Я уселся поплотнее и стал ждать отделение НАЗа (НАЗ – носимый аварийный запас. – Е.Ф.). Слышал, как дернул прибор шпильки. Открылся НАЗ и полетел вниз. Через подвесную систему я ощутил сильный рывок, и все. Я понял, что НАЗ пошел вниз самостоятельно. Вниз я посмотреть не мог, куда он там падает, так как в скафандре это сделать нельзя – жестко к спинке привязан.
Тут слой облачков был. В облачке поддуло немножко, и раскрылся второй парашют. Дальше я спускался на двух парашютах. Наблюдал за местностью, видел, где приземлился шар. Белый парашют, и возле него лежит черный, обгорелый шар. Это видел я недалеко от берега Волги, примерно в километрах 4 от моего места приземления.
Опускаясь, заметил, как справа от меня по сносу виден полевой стан. На нем много народу, машины. Рядом дорога проходит. Шоссе идет на Энгельс. Дальше вижу, идет речушка-овраг. Слева за оврагом домик, вижу, там какая-то женщина теленка пасет. Ну, думаю, сейчас я, наверное, угожу в этот самый овраг, но ничего не сделаешь. Чувствую, все смотрят на мои оранжевые красивые купола. Дальше смотрю, как раз я приземляюсь на пашню. Думаю, ну сейчас приземлюсь. Как раз спиной меня несет. Пробовал развернуться, в этой системе трудно развернуться, вернее, не развернешься. Перед землей, примерно метров за 30, меня плавно повернуло прямо лицом по сносу. Ветерок, как определил, был метров 5–7. Только успел я это подумать, смотрю: земля. Ногами «тук». Приземление было очень мягкое. Пашня оказалась хорошо вспахана, очень мягкая, она еще не высохла. Я даже не почувствовал приземления. Сам не понял, как уже стою на ногах. Задний парашют упал на меня, передний парашют пошел вперед. Погасил его, снял подвесную систему. Посмотрел: все цело. Значит, жив, здоров».
После приземления космонавта привезли сначала в город Энгельс Саратовской области, уже после этого, самолетом, в Куйбышев (ныне Самара). Дело в том, что Юрий Алексеевич должен был доложить результаты полета госкомиссии, а затем пройти необходимый медицинский контроль и адаптацию на Земле. В Куйбышеве же находились завод «Прогресс», на котором изготавливали ракету-носитель, и аэродром летно-испытательной станции, способный принимать все типы отечественных самолетов. Кроме того, Куйбышев был закрытым для иностранцев городом, и все советские СМИ того времени сообщали о прибытии Юрия Алексеевича в «город на Волге», избегая названия населенного пункта.
С Байконура в Куйбышев уже прибыли все члены госкомиссии, а также отряд космонавтов, в котором был дублер Юрия Гагарина Герман Титов. Гагарин после полета, уже получивший звание майора (в космос он улетал старшим лейтенантом), был в спортивном костюме и прямо так докладывал председателю госкомиссии К.Н. Рудневу о выполнении полетного задания.
Уже ночью военные портные сняли мерку, а военные интенданты доставили все необходимое, и на следующий день герой страны предстал перед жителями Куйбышева в полной офицерской форме, выданной в Приволжском военном округе. Затем была встреча с представителями общественности, руководством области, посещение цехов, в которых был построен космический аппарат. Два дня космонавт прожил на даче обкома КПСС, где к нему «бесконечным потоком» шли посетители и журналисты. Улыбчивый и общительный, Юрий Гагарин вместе с автографами на фотографиях и газетах оставил о себе вечную память в городе Куйбышеве.
Российский космос
Начало «радикальных экономических преобразований» в стране сразу же ухудшило положение космической и оборонной отрасли. Космическая программа СССР оказалась в сложном положении. В 1990 году расходы на космонавтику были сокращены, а уже к концу 1991 года управление космической программой вместе с прежней структурой государственного управления прекратили существование. Все министерства оборонно-промышленного комплекса, занятые в создании космических аппаратов, были расформированы. Предприятия космической отрасли, расположенные на Украине и в других республиках бывшего Союза, ставших независимыми государствами, пришли в упадок. Они пытались выжить в новых, рыночных условиях, в которых космическая программа стала «лишней». Все достижения советских конструкторов были забыты.
«Сегодня мало кто помнит, что советский орбитальный космический корабль «Буран» был одним из девяти кораблей многоразовой транспортной космической системы, – рассказывает первый секретарь Самарского ОК КПРФ, заместитель председателя Самарской губернской думы Алексей Лескин. – «Буран» успел совершить только один полет, состоявшийся 15 ноября 1988 года, при этом сам аппарат, обратите внимание на советский запас прочности, был рассчитан на сто таких запусков. Всего было построено три таких корабля, пригодных для полетов в космос, еще два достраивались, и четыре были в макетах. В этой программе были грузовые, пассажирские и исследовательские космические корабли. Реализации проекта помешал преступный развал Советского Союза, уничтоживший эту программу. Если бы удалось воплотить советскую мечту в жизнь, сегодня у всех были бы совсем другие представления о космосе, и мы, я уверен, значительно продвинулись бы в его освоении. Сегодня же космические исследования в основном проводятся за счет запуска ракет-носителей «Союз», первый старт которых состоялся еще в апреле 1967 года».
Последние десятилетия космическая отрасль России «выживала» прежде всего за счет сотрудничества с «зарубежными партнерами». Это такие проекты, как использование МКС, реализация двигателей РД-180, строительство «Морского старта», создание ракет для запуска с космодрома Куру, доставка космонавтов на МКС и другие. Эти проекты позволяли поддерживать относительно приемлемый технологический уровень российской космической отрасли. По понятные причинам сегодня многие из этих проектов «заморожены» и прекратили свое существование.
«После развала Советского Союза мы освоили профессию «космические таксисты», – считает депутат Думы города Самары, председатель регионального отделения ВЖС «Надежда России» Алина Бакаева. – Доставляли в космос людей на советских кораблях – и никакого прогресса. Последняя неудачная попытка была 21 августа 2023 года. Россия попыталась вернуться на Луну после 47-летнего перерыва. Станция «Луна-25» должна была стать первым аппаратом в истории, который приземлился бы на южном полюсе спутника Земли. Однако миссия закончилась неудачей: станция разбилась о поверхность Луны из-за ошибки в работе двигателя. Сегодня даже Индия опередила Россию, успешно посадив свой аппарат «Чандран-3» на южном полюсе Луны. Это яркий показатель того, что на данный момент происходит в космической отрасли РФ».
Многие эксперты отмечают, что после 2000 года наш, российский, космос превратился в череду бесконечных пиар-кампаний, рассказывающих о том, сколько средств и на какие «проекты» и «программы» будет потрачено. Когда же приходит время отчитываться и показывать созданное – все «прорывные проектировщики» предпочитают помалкивать.
Сегодня в «городе на Волге», который принял Юрия Гагарина после приземления, создан музей «Самара космическая», само это словосочетание прочно вошло в привычный лексикон местных чиновников, а рядом с музеем установлен памятник – ракета-носитель «Союз». Но, к сожалению, «космическая» – это лишь наследство, оставленное славным городом Куйбышевом, где отдыхал после приземления Юрий Гагарин.
Евгений ФЕДОРИНОВ
Спасибо автору Евгению Федоринову за эту прекрасную, довольно содержательную статью о Юрии Алексеевиче Гагарине!
Феликс Чуев
МИНУТА МОЛЧАНИЯ
(Фрагмент поэмы)
Гордой памяти Юрия Алексеевича Гагарина
Так больно, что не плачу,
не рыдаю,
ты жил во мне как самый близкий,
свой,
не потому, что слава мировая,
а потому, что парень мировой.
Такой родной,
как лётний марш
«Всё выше»
над праздничной,
ликующей Москвой.
И скорбной.
...арин,
...гарин.
Я не слышу.
Ведь для меня ты
больше, чем живой.
Земную славу
ханжески не прятал,
а нёс её, ворочал на плечах,
так нёс её, тяжёлую,
что рядом
никто совсем того не замечал.
Теперь она размечена по числам.
Живое отливается в металл.
Музея из тебя не получилось.
Ты лётчиком остался.
Ты летал.
Есть тайны неба.
И случилось что-то.
Стою перед воронкою, скорбя.
Держу в руке осколок
самолёта –
холодный сплав дюраля и тебя.
Твой МиГ тонул,
впервые обессилев,
впервые неподвластен и тяжёл.
Ты к миру вышел
из берёз России
и под берёзу русскую ушёл.
Твой МиГ тонул.
И, землю пробивая,
он вызвал к свету родничок живой,
и кровь твоя,
навеки молодая,
течёт сейчас в артерии земной.
Бьёт родничок,
и озерко возникло.
Берёзки в нём вершинами
сошлись.
И все цветы,
что на земле поникли,
в нём отражённо улетают ввысь.
Как шум шагов
в Краснознамённом зале,
там ходит ветер, травы теребя.
Мы видели в цветах твои медали,
но мёртвого
не видели тебя.
Покуда землю обнимает солнце,
Гагарин с нами,
негасимый,
наш –
ведь в каждом беспокойном
комсомольце
он продолжает свой партийный
стаж.
И пусть не всем космические
бури
и небушка крутая благодать,
но будет вечно
чистый образ Юры
безумство храбрых
ввысь благословлять!
И я храню апрельскую листовку,
и внукам,
как святыню,
передам, –
пусть прикоснутся
к радости «Востока»
и к обожжённым болью
временам.
Читать полностью