«Капиталистический энтузиазм» и несовершенное законодательство грозят печальным исходом
«Красная «Лада», остановившаяся на светофоре в «час пик», «заперла» дорогу. Две женщины, сидевшие в ней, вышли, открыли водительскую дверь с логотипом какого-то ООО, и растерянно стояли, глядя на своего водителя, средних лет мужчину, уронившего голову на руль. Из стоявшего позади автомобиля подбежал водитель, видимо, имеющий медицинское образование, и быстро осмотрев водителя, сказал: «Он умер, вызывайте скорую, но уже ничем не помогут, сердце встало»…
Премьер-министр Японии Кэйдзо Обути, в течении 35 лет избиравшийся депутатом парламента страны, умер прямо на работе. Причиной его смерти назвали кароси – это японский термин, означающий смерть от переработки. Как выяснилось, Кэйдзо Обути за 20 месяцев пребывания на своем посту имел всего три выходных дня и трудился не меньше, чем 12 часов в сутки. Как результат – премьер-министр перенес тяжелый инсульт прямо в своем рабочем кресле и потерял сознание. Врачам так и не удалось вывести его из комы. Блестящему политику, не проигравшему ни одних выборов за более чем три десятилетия, было всего 63 года.
Проблема кароси стала наиболее актуальной и получила государственное признание в Японии с 80-х годов прошлого века, хотя ее начали обсуждать в японском обществе в конце 60-х. Во время японского «финансового пузыря» несколько руководителей бизнеса высокого ранга в полном расцвете сил и без всяких признаков заболеваний внезапно умерли. Медиа объявили о возникновении нового феномена. Его быстро назвали «кароси» и увидели в нем новую и серьезную угрозу для людей работоспособного возраста. Основные медицинские причины кароси – инфаркт и инсульт на фоне стресса, переутомления и недоедания. Япония – одна из немногих стран, в которой собирается специальная статистика по кароси. Сегодня эта проблема решается многими способами, к примеру, созданы специальные горячие линии по этой проблеме. Но главное – японские работодатели понимают серьезность ситуации и сами пытаются бороться с «трудоголизмом» японцев. Например, один из крупнейших автопроизводителей в мире самостоятельно установил лимит переработок — не более 360 часов в год, и каждый час после окончания рабочего дня напоминает своим сотрудникам, что пора домой. В День благодарности труду, государственного праздника Японии, в Токио проходит «оплакивание неиспользованных оплачиваемых отпусков» с целью побудить трудолюбивых японцев чаще отдыхать.
Первая попытка глобального анализа смертности и заболеваемости, вызванных чрезмерной продолжительностью рабочего дня, была проведена исследователями ООН восемь лет назад. Тогда данные показали, что за год от инсульта и ишемической болезни сердца умерло 745 000 – и все они работали не меньше 55-ти часов в неделю. Авторы исследования выяснили, что при трудовой нагрузке в 55 или более часов в неделю, по сравнению с рабочей неделей в 35–40 часов, риск проблем с сердцем повышается примерно на 35 процентов.
В России такой статистики просто не существует, и едва ли ее возможно собрать на государственном уровне – в стране много частных компаний, злоупотребляющих «ненормированным» графиком, и они просто не предоставят таких данных — им это не выгодно. Недаром несколько лет назад представители российского бизнеса «ратовали» за изменения в Трудовом кодексе и введении 60-часового рабочего дня. Более того, в России зачастую такие переработки никто не оформляет и не оплачивает. Но если только речь не идет о крупных промышленных предприятиях и госкомпаниях, где стараются оформлять все согласно положениям Трудового кодекса РФ.
Между тем такие смерти от переработки в России есть, и их предостаточно. Вот только доказать вину работодателя, заставившего сотрудника работать на пределе сил, практически невозможно. Для этого работодатель как минимум должен официально оформить все эти переработки, что в российских условиях выглядит довольно фантастично. Более того, максимальное наказание, которое может получить этот работодатель, в большинстве случаев, – это штраф от государства и гражданский иск от родных умершего.
Однако вопиющие факты всплывают. Вот самый свежий и шокирующий.
По сообщениям информагентств, ночью 11 сентября в одной из московских пекарен на Касимовской улице произошел трудовой конфликт, в ходе которого бригадир выхватил пистолет и выстрелил в бедро своему подчиненному за отказ работать сверхурочно.
Как оказалось, начальник уже не раз использовал травматический пистолет для «поддержания дисциплины». В ту ночь работник, развозивший заказы по торговым точкам, напомнил об обещанном отгуле, который планировал взять, спустя две недели непрерывной работы. Но бригадир отказал ему и принялся угрожать травматическим пистолетом.
«В Трудовом кодексе России есть примеры производственных травм: переломы, вывихи, ожоги, тепловой удар, обморожение, поражение током, молнией, укусы животных и насекомых и т. п., – рассказывает специалист по производственной безопасности крупного предприятия Олеся Иванова. – Производственными считаются травмы, которые сотрудник получил, по дороге на работу или с работы на служебном транспорте, во время командировки, во время отдыха между сменами, если он работает вахтовым методом. Это касается всех специалистов, водителей, моряков и летчиков и прочих. Но если у человека на работе произошел инфаркт, то это уже не является производственной травмой, это обострение заболевания. Другое дело, что на всех крупных частных и государственных предприятиях, сотрудники периодически проходят медосмотр, и медики способны выявить проблемы с сердцем, сделав соответствующую пометку для кадровиков. Но количество частных предприятий, которые обязывают людей проходить такие медосмотры, можно пересчитать по пальцам».
По сообщениям информагентств, в Башкирии два года назад на рабочих местах скончались два человека – мужчина и женщина. Смерть настигла 53-летнего механизатора прямо в поле. Проверка показала, что мужчина две недели отработал по одиннадцать часов, и у него не было выходных. За год его «переработки» составили порядка 800 часов. В результате у мужчины произошло кровоизлияние в мозг…
63-летняя кассир-контролер предприятия общественного транспорта без отдыха работала девять дней подряд, а на десятый скончалась. Проверка выявила, что к сверхурочному труду женщину привлекал работодатель, даже не получив письменного согласия работницы. За год ее переработки составили 900 часов при допустимых 120.
Оба умерших работали на крупных предприятиях, и, скорее всего, шли на «переработки» сознательно – размер заработной платы в нашей стране таков, что прожить на «голый» оклад практически нереально.
В Петербурге 46-летний мужчина, работающий курьером доставки, умер сразу после того, как доставил свой последний заказ, упав на ступени в этом же подъезде.
Первый заместитель Председателя ЦК КПРФ, депутат Госдумы Юрий Афонин рассказывает: «Его звали Кузьменко Александр Викторович. Он был найден мертвым в том же подъезде, куда принес заказ. Диагноз, установленный судебными экспертами: инфаркт, вызванный оторвавшимся тромбом. Глубокие соболезнования родным и близким Александра. Александр Кузьменко был единственным кормильцем своей семьи. Его жена – инвалид. Сообщают, что Александр работал каждый день часов по пятнадцать.
Тут возникает масса вопросов. Понятно, когда курьерами подрабатывают студенты. Но почему 46-летний мужчина (а это возраст расцвета профессиональных компетенций человека) работал курьером? Не потому ли, что даже в Питере (не говоря уже о глубокой провинции) нормально оплачиваемую работу найти очень трудно? И не прямой ли это результат того, что капитализм уничтожил в России десятки тысяч промышленных и сельскохозяйственных предприятий? А курьером – да, можно заработать не так уж мало. Но какой ценой? Только ценой чудовищной переработки. Такой, как была у Александра Кузьменко: 15 часов в день и почти без выходных».
Действительно, если на крупных предприятиях, заводах и фабриках руководство просто издает приказ о сверхурочной работе, которая подразумевает соответствующую оплату, то там все это оформляется официально. Хуже обстоит дело с мелкими и средними фирмами, а так же с теми, кого принято называть «офисным планктоном», тем более что сегодня много таких специалистов работают на дистанте – эти люди не трудятся за станком, им просто ставят задачи, которые необходимо выполнить. И никто не будет считать, сколько времени они потратили на эту работу. И таких у нас, согласно различным опросам среди работающих, порядка пятидесяти процентов. Те же опросы показывают, что подобный график работы в более чем сорока процентов приводит к болям в спине и пояснице, ухудшению зрения, появлению головных болей, лишнему весу и другим заболеваниям. При этом практически все из перерабатывающих испытывают стресс, депрессию и тревожность. Но большинство признается, что им хочется хорошо зарекомендовать себя перед работодателями, и они охотно задерживаются на работе.
При этом большинство «трудоголиков поневоле» даже не задумываются о своем здоровье. Согласно опросам, многие отменяли запланированный поход к врачу из-за необходимости задержаться на работе. А половина опрошенных работали, даже имея на руках оформленный больничный лист, опасаясь, что их отсутствие на рабочем месте повлияет на отношение к ним работодателя. О каком здоровье общества можно говорить в такой ситуации? Если «трудовая деятельность» в современной России попросту калечит жителей страны?
«Если мы обратимся к демографическим справочникам, – отмечает Юрий Афонин, – то узнаем, что коэффициент смертности мужчин в возрасте 45–49 лет в России сейчас существенно выше, чем был в РСФСР в 1986-87 годах, то есть почти 40 лет назад! Четыре десятилетия прошли. Как развились за это время технологии диагностики и лечения заболеваний! Но смертность выше. Почему смерть в таком еще совсем не старом возрасте больше косит именно мужчин? Наша культура предписывает прежде всего мужчине обеспечивать благополучие семьи. Десятки миллионов российских мужчин при капитализме получают зарплаты, которые трудно назвать иначе как нищенскими. Они переживают, что не могут нормально обеспечить свои семьи. Боятся, что не смогут заплатить очередной взнос по ипотеке и другим кредитам. Все это порождает практически непрерывный тяжелый стресс. Отсюда нежданные инфаркты и инсульты у еще молодых, крепких на вид мужиков. А добивают человека переработки, которые не дают шансов его организму отдохнуть и восстановиться. Что тут скажешь? Чтобы люди жили и жили по-человечески, капитализм должен умереть. Нормальный путь развития – только социалистический. А заказы в XXI веке должны дроны разносить. Скоро так и будет, если мы вернемся на путь быстрого научного и технологического развития, которым шел СССР».
Но пока с капитанского мостика Кремля не звучит уверенно «Лево руля!», пока на прибыльном производстве порядок диктуют олигархические подходы, должно работать законодательство. И если свыкшиеся со всем профсоюзы дремлют, инициативная оппозиция в Госдуме, фракция КПРФ, должна добиваться ужесточающей корректировки Трудового кодекса.
Евгений ФЕДОРИНОВ
