Всю неделю столица Франции ждала большой беды. Журналисты предрекали, что в субботу в Париж нагрянут «желтые жилеты» на грузовиках и установят власть анархии. Репортажи из Канады рассказывали о том, как разъяренные шофера взяли в заложники жителей целых городов. Все ждали, что французские недовольные под развернутым боевым хештегом #convoipourlaliberte пойдут на Париж. Полиция, а затем и суд запретили автомобильную акцию (другие, пешие, демонстрации были, кстати, разрешены) и постарались обезопасить главные улицы французской столицы. Префект Парижа Дидье Лальман пригрозил участникам: «Мы проявим твердость и не допустим блокировок!» И вывел на улицы всю полицейскую технику, в том числе старые бронетранспортеры, которые уже полвека стоят на вооружении жандармерии. Машины, окрашенные в синий жандармский цвет, застыли на перекрестках Елисейских Полей – заветной цели протестующих.
В пятницу автомобильные стоянки у ворот Парижа были заполнены машинами демонстрантов, полиция старалась их не пропускать, направляя на объездные дороги. Префектура продолжала пугать демонстрантов, напоминая, что за злостную блокировку движения можно получить два года или Ђ7500 штрафа, но протестующие явно пропускали это мимо ушей. Во всяком случае, несмотря на все усилия полиции около сотни автомобилей оказались часам к 10 утра на Елисейских Полях и перекрыли движение в «верхней» части магистрали, ближе к Триумфальной арке. Полиция, которой в городе было так же много, как в худшие дни «желтых жилетов», сначала оставалась в стороне, но ближе к полудню применила слезоточивый газ. Стражи порядка надеялись, что автомобилисты не смогут оставаться в машинах и либо их бросят, либо уедут. Так и произошло: оставленные машины растащили полицейские эвакуаторы, особо упорным «конвоирам свободы» полицейские разбивали стекла, а потом их заставляли выйти из машины – навстречу штрафам. Всего за день, по подсчетам полиции, было выписано 513 штрафов, арестованы 97 человек.
«Конвоиры свободы» оказались не такими уж страшными. Елисейские Поля наводнили не погромщики, а в общем-то законопослушные автовладельцы, совершенно не готовые бросить машину посреди улицы, не заплатив за стоянку, и вступить в столкновения с полицией.
Не было на Елисейских Полях и машин-большегрузов, сыгравших ключевую роль в канадских протестах. Во Франции мало дальнобойщиков-индивидуалов, водители работают на транспортных предприятиях и не могут свободно распоряжаться большегрузами, которые им не принадлежат.
После ухода автоколонны на Елисейских Полях остались группки манифестантов, явившихся сюда в пешем порядке. Полиция, контролировавшая проспект до вечера, несколько раз их рассеивала, применяя дубинки и слезоточивый газ. Погромов, пожаров, масштабных столкновений удалось избежать. В это же самое время на других улицах Парижа проходили разрешенные пешие демонстрации против санитарных ограничений, которые развивались достаточно мирно.
Интересно видеть, как менее чем за два месяца до президентских выборов все события превращаются в аргументы той или иной избирательной кампании.
Объявив накануне демонстрации о постепенном снятии санитарных ограничений, правительство попыталось сыграть на опережение: зачем протестовать против того, что и так исчезнет к лету? Отчасти это подействовало. Но точно так же было заметно, что, несмотря на все преддемонстрационные страшилки полиция была относительно осторожна в действиях, чтобы не испортить президенту финал его правления.
Однако, говоря о «желтых жилетах», можно вспомнить относительно спокойное, мирное начало движения, сопровождавшееся петициями правительству с требованиями-просьбами пойти народу навстречу в том, что ему кажется важным. Подобную петицию направили в пятницу президенту и премьер-министру и нынешние «конвоиры свободы». Они просили вернуть «свободу, которой мы были лишены в течение двух лет в связи с исключительными обстоятельствами <…> которые сегодня больше неактуальны». Демонстранты требовали отмены «любых обязательств по вакцинации» и приостановки прививок до завершения независимого расследования возможного «заговора фармацевтических компаний». А пуще всего они протестовали против «создания общества на основе цифровой идентичности без контроля над его содержанием», то есть против глобального контроля над населением.
Мирные требования в 2018 году быстро переросли в погромы на улицах французских городов, и наблюдатели опасаются, что первое появление «Конвоя свободы» станет не последним. Ну а поскольку все рассматривается с точки зрения выборов, демонстрации против «санитарного паспорта» выливаются в демонстрации против Эмманюэля Макрона. Это его портреты с разными обидными, более или менее остроумными, приписками несли демонстранты. Марин Ле Пен уже поспешила заявить: «Макрон начал свою кампанию с танков!» Ясно также, что простая отмена «санитарного паспорта» не погасит волнений. Более того, сейчас противники ограничений во Франции в меньшинстве. Почти 90% населения не мытьем так катаньем заставили вакцинацию пройти. Но другие проблемы общества способны объединить гораздо большее число французов. Даже если ограничения исчезнут, недовольство останется. И с этим непременно столкнутся новый президент (даже если он останется старым) и его новое правительство.
