21 февраля текущего, 2023 года президент Путин, наконец-то, выступил с посланием к Федеральному собранию РФ. По Конституции он должен был это сделать еще в прошлом году, но по вполне понятным причинам, выступление главы государства перед парламентариями было отложено. Какие только предположения ни строили в последние несколько недель политологи по поводу грядущей речи президента! Однако, как водится, самые экстравагантные гипотезы не оправдались. Послание президента получилось на удивление спокойным, временами оно несильно отличалось от того, о чем он говорил с той же трибуны и в прошедшие, «мирные» годы. Конечно, актуальные вопросы – о СВО, об отношениях с Западом – не были обойдены вниманием, но все же 2/3 текста послания заняли проблемы социальной помощи, экономики и (что примечательно!) образования. Последнее показалось многим неожиданным, но вообще-то логика в этом есть. Актуальные события показали: страна нуждается в модернизации, в освобождении от западной зависимости в экономике, в создании и воссоздании своих собственных производств в сфере автомобилестроения, авиапрома, высоких цифровых технологий. А любая модернизация начинается с реформы образования, ибо строительство новых заводов и фабрик, создание новых технологий и рабочих мест требуют, прежде всего, подготовки специалистов.
Так однажды уже было в 1920–1930-е годы, когда создавалась индустриальная мощь страны Советов. Перед эпохой первых пятилеток в СССР была произведена попытка радикально реформировать высшую школу. Поначалу возобладали радикальные идеи.
После десятилетий западнических экспериментов (прежде всего – Болонской реформы, которую власти «продавили», не считаясь с мнением научно-преподавательского сообщества), руководство государства наконец-то провозгласило возвращение к лучшим традициям советской высшей школы. Президент в своем послании сказал: «Необходим синтез всего лучшего, что было в советской системе образования, и опыта последних десятилетий». И тут же конкретизировал: «…предлагается… вернуться к традиционной для нашей страны базовой подготовке специалистов с высшим образованием. Срок обучения может составить от четырех до шести лет. При этом даже в рамках одной специальности и одного вуза могут быть предложены программы, разные по сроку подготовки, в зависимости от конкретной профессии, отрасли и запроса рынка труда…».
Некоторые излишне эмоциональные и, видимо, не вникающие в специфику высшего образования субъекты поспешили выразить бурную радость по этому поводу. Вообще, с бурной радостью в московском Гостином Дворе 21 февраля было все в порядке. Журналисты подсчитали, что за 2 часа, пока президент зачитывал речь, слушатели прерывали его аплодисментами 53 раза, причем 4 раза из них, они вставали и аплодисменты перерастали в «продолжительные, непрекращающиеся овации», как говаривали в старые добрые времена.
Однако автор этих строк как специалист по высшему образованию, увы, разделить эти эмоции не может. Потому что я знаю, что важно не только само желание перенять что-либо у советской вузовской модели, но еще и понимание того, как и зачем это надо делать. Есть ведь сущность, а есть внешние черты, возрождение которых все равно ничего не даст (ну кроме кратковременного пропагандистского эффекта).
Суть советской модели высшего образования была не в том, что в СССР учились в вузах 5 лет, а не 3–4 года как в бакалавриате западного образца. Она была в другом – в тесной связи обучения с государственной экономикой планового типа. Госплан СССР посылал в Министерство высшего образования заявки: сколько специалистов, в какой отрасли требуется к определенному сроку. Министерство «спускало» в вузы соответствующего профиля планы по поступлению. На эти профили принимались абитуриенты, они учились положенные 5 лет, а затем комиссии по госраспределению посылали их в те города и веси, откуда поступили заявки на таких специалистов.
Итак, основными деталями советской вузовской машины были, во-первых, выявление потребностей в специалистах и, во-вторых, госраспределение выпускников вузов. Очевидно, в условиях рыночной экономики и первое, и второе трудно выполнимо. Планы по приемам современных российских вузов, честно говоря, не имеют прямого отношения к нуждам экономики (ибо при капитализме эти нужды определяются на биржах, а не в кабинетах вузовских и министерских бюрократов). Они просто – результат торга между вузами и министерством за бюджетные деньги. Распределения же у нас сейчас просто нет. Трудно заставить ехать за тридевять земель тех, кто оплатил сам свое обучение. В условиях рыночной экономики специалистов «распределяет» не государство, а рынок труда. Специалист здесь – равноправная сторона добровольного договора.
Поясню на примере. Из-за западных санкций нам нужно активизировать работу заводов для производства нужных деталей для самолетов. Значит, требуются инженеры, выпускаемые авиационными вузами. Но как заставить выпускников занять эти вакансии? Средняя зарплата инженера авиазавода, по данным сайта «Профессиональная ориентация» – 47 тысяч. Молодой специалист в первые годы может рассчитывать примерно на 28 тысяч в месяц. А зарплата администратора в «Пятерочке» – от 50 до 60 тысяч, то есть в 2 раза больше. После этого понятно, почему значительная часть выпускников вузов сейчас вообще не работает по специальности.
Закон рынка: кто больше предложит, тот «уведет» специалиста. Могут авиазаводы предложить больше? Увы, не столь огромный у нас авиапарк и не столь мощное производство. По данным Росавиации у нас около 1700 бортов гражданских авиалиний (аэропортов-то за постсоветские годы осталось всего ничего)… За 2022 год авиапром России выпустил 22 самолета. Западные же корпорации продают самолеты и детали к ним по всему миру в больших количествах (Эйрбас произвел в 2021 году более 800 бортов в год, Боинг – более 700). Прибыли у них кратно больше, а значит – и зарплаты специалистов.
Еще один закон рынка: чем меньше ты производишь, тем твоя продукция дороже, тем меньше прибыль и цена рабочей силы на рынке труда… А что делает частник, когда прибыль падает? Правильно, сокращает рабочий персонал. Газета «Версия» в №6 от 14 февраля 2023 года (статья Сергея Кокорина «Российский авиапром у финишной черты») сообщает, что производители «Суперджетов» в системе господина Мантурова еще с 2020 года «оптимизируют» персонал… Где уж там мечтать о рабочих местах для новых специалистов!
И ничего поделать с этим нельзя, пока у нас в экономике господствует рынок. А судя по посланию президента, рыночный характер экономики вполне устраивает наше руководство, и менять никто ничего не собирается. В части, посвященной образованию, президент снова сказал о «запросах рынка труда», а не о госраспределении, которое подразумевает советская модель. Да и через все послание проходит «красной нитью» мысль, что экономика должна быть рыночной, капиталистической. Президент не скрывает своего удовлетворения работой блока неолибералов-экономистов в правительстве и в Центробанке…
Рустем ВАХИТОВ
г. Уфа
