1 апреля 2025 года Госдума в первом чтении рассмотрела и приняла (за – 305 голосов, или 67,8%, против – 84, или 18,7%) проект федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ», внесенного группой сенаторов и депутатов, предлагающих ряд новаций в избирательное законодательство. Одна из ключевых поправок касается более широкого использования в избирательном процессе дистанционного электронного голосования (ДЭГ), с использованием интернета и личного гаджета избирателя, и электронного голосования (ЭГ) на самих избирательных участках в качестве альтернативы бумажным бюллетеням.
Как известно, электронное голосование, в том числе и в форме ДЭГ, впервые начали использовать еще в начале XXI века в США, Австралии, Великобритании, Германии и других 40 странах – Европы, Южной Америки, Азии. За этим экспериментом следили во всех развитых странах мира, велись теоретические дискуссии относительно возможного более широкого использования электронного голосования на выборах.
Наиболее полный анализ практики использования ДЭГ был осуществлен применительно к различным странам мирового континента – США, Австралии и Великобритании еще в 2022 году.
Если обобщить основные недостатки использования электронного голосования в выборном процессе, то, по мнению зарубежных программистов и IT-специалистов, они сводятся к следующим:
– электронное голосование не приносит реального повышения явки избирателей на выборах, но при этом несет в себе много рисков и является более дорогой альтернативой голосованию на избирательных участках;
– система продемонстрировала себя хрупкой и ненадежной, подверженной атакам извне и сбоям изнутри, происходящим даже без каких-либо внешних воздействий, не защищена от регистрации несуществующих избирателей, включения в список не-избирателей;
– электронное голосование лишает избирателей гарантий тайны волеизъявления, так как технические системы могут фиксировать сделанный выбор;
– отсутствует защита от регистрации третьими лицами аккаунтов на реальных избирателей, возможно использование аккаунтов умерших людей;
– нет гарантии полной безопасности голосов, а в случае, если злоумышленники испортят данные голосования по интернету, ни один голос не сможет быть восстановлен, а целый ряд избирателей фактически рискуют лишиться своих голосов;
– система ДЭГ обходится казне государства дороже, чем традиционные методы волеизъявления через избирательные участки, в бумажной ее форме.
Самым сущностным недостатком выборного процесса при электронной ее форме является то, что электронное голосование проводит фактически не избирательная комиссия, члены которой не обладают специальными техническими знаниями и которые по закону должны его проводить, а те, кто контролирует программное обеспечение (оператор, программист, системный администратор и т.д.). И при выявлении ошибок при голосовании избирательная комиссия от них просто открещивается, говорит: «Это не наша ошибка».
И, наконец, последний, но самый главный вывод, который разделяют большинство ученых-компьютерщиков, – что электронное голосование не обеспечивает контроля подсчета голосов, не гарантирует безопасность, надежность и качество избирательного процесса (подвержена ошибкам) даже с помощью современных высоких технологий, а следовательно, на современном техническом уровне является важнейшей составляющей фальсификации выборного процесса.
Исходя из учета всех недостатков электронного голосования, развитые страны мира еще к 2021–2022 году заморозили, а большинство – даже полностью отказались от использования ДЭГ в избирательном процессе, несмотря на то, что там избирательная система традиционно работает без нарушений.
В России ДЭГ впервые начали использовать в 2019 году, на выборах в Московскую городскую думу, в качестве эксперимента на основании закона города Москвы от 22 мая 2019 года и федерального закона от 29 мая 2019 года. На федеральном уровне использование ДЭГ было проведено в 2020 году на референдуме по поправкам в Конституцию РФ, в 2021 году – на выборах депутатов в Государственную Думу, а затем и на выборах Президента РФ в 2024 году.
Уже в 2019 году, при первом же использовании ДЭГ, сбои системы стали существенной помехой для волеизъявления избирателей. Операторы несколько раз отключали и вновь запускали блокчейн, в ходе голосования повторно выдавали бюллетени, обзванивали избирателей и рассылал им SMS-сообщения, вмешиваясь в ход голосования. В течение дня голосования неоднократно происходили сбои, из-за которых система работала в нормальном режиме только 8 часов из предусмотренных 12.
Наибольшую критику вызвало применение электронного голосования на выборах в Государственную думу VIII созыва в 2021 году. Электоральные исследователи отметили ряд крупных нарушений и фальсификаций, главное из которых – отсутствие прозрачности проверки голосования. Разве не известны депутатам факты, когда при подсчете результатов голосования на базе бумажных бюллетеней побеждали одни, а при вводе данных электронного голосования на следующий день выборы «выигрывали» другие? Несогласие с результатами выборов, сделанных с учетом электронного голосования, побудило к проведению массовых акций протеста. А неужели депутаты запамятовали факты хакерских атак на ДЭГ в 2024 году – на выборах Президента РФ?
Преимущества и недостатки ДЭГ, тенденции его регулирования и применения в России подробно исследуются в отечественной научно-технической среде. Российские специалисты, как и западные, приходят к выводу о нецелесообразности его использования на современном техническом уровне.
Между тем российский ЦИК и его местные подразделения с маниакальным упорством цепляются за эту форму голосования, порой внося в нее «качественные» усовершенствования.
Одно из подобных «усовершенствований» – для москвичей, которые приняли участие в ДЭГ на выборах мэра Москвы и в 13 муниципальных образованиях 11 сентября 2023 года. Якобы чтобы привлечь избирателей, особенно старшего поколения, ввели гарантированное поощрение (?!) под красивым названием «Миллион призов» в виде бонусов по 1000, 3000 или 5000 призовых баллов (один балл равен одному рублю), которые затем отоваривались различными товарами и услугами в московских магазинах, кафе, ресторанах, музеях, могли быть направлены на благотворительность или использованы для пополнения транспортных карт. Почему-то эта акция не затронула тех, кто голосовал на избирательных участках.
Из более чем 3,2 млн москвичей, на выборах 9, 10 и 11 сентября по новой, «прогрессивной», российской форме – онлайн, проголосовало почти 2,7 млн, или 82%. Не напоминает ли эта российская «новая» форма повышения качества ДЭГ форму подкупа избирателей? И никто не обратился в правоохранительные органы РФ, как это делали на Западе.
Поскольку оппозиционные партии и движения промолчали, промолчал и Следственный комитет РФ: эту «новую», «прогрессивную» форму – «Миллион призов» – стали еще более активно использовать на выборах Президента РФ 17 марта 2024 года, и не только в Москве, но и в других регионах.
Так, в Курганской области, например, разыгрывалось более 4 тыс. призов, в том числе однокомнатная квартира и три автомобиля «Лада Нива Трэвел». Каково?! Какой «щедрый» российский бизнес!
Несмотря на крайне отрицательный мировой и отечественный опыт использования электронного голосования, ЦИК, который как государственный орган должен стоять на страже Конституции РФ – прозрачности и достоверности голосования, напротив, убеждает его противников в готовности ДЭГ к всеобщим выборам.
Кроме дистанционного электронного голосования (ДЭГ) в проекте нового избирательного законодательства предлагается узаконить электронное голосование (ЭГ) на самом избирательном участке, то есть использование на обычных участках новых цифровых терминалов. Это фактически становится альтернативой бумажным бюллетеням и оставляет решение об их использовании на усмотрение избиркомов. Чудны дела твои, Господи!
Между тем многие были свидетелями того, что на выборах Президента РФ в 2024 году представители избирательного участка настаивали голосовать только электронно, через терминал, либо писать заявление для получения бумажного бюллетеня. Причем тогда в Москве, чтобы проголосовать по бумажному бюллетеню, нужно было оставить соответствующую заявку на mos.ru. Разве это не административная глупость, чистейшее нарушение Конституции РФ?
Анализируя результаты ДЭГ за рубежом и в России, желание узаконить электронное голосование на самих участках, невольно вспоминаешь интервью Президента РФ В. Путина журналисту Такеру Карлсону. На реплику Т. Карлсона, почему отношения между Россией и США после развала Советского Союза не стали нормальными, В. Путин ответил четко и ясно: «…после 1991 года, когда Россия ожидала, что ее возьмут в братскую семью «цивилизованных народов», ничего подобного не произошло… Соединенные Штаты обещали, что не будет расширения НАТО на восток, но это произошло пять раз, пять волн расширения. Мы всё терпели, всё говорили: не надо, мы же свои теперь, как у нас говорят, буржуинские, у нас рыночная экономика, нет власти Коммунистической партии, давайте будем договариваться».
«Мы поняли, – подчеркнул В. Путин, – что нас там не ждут, вот и всё… Я могу только догадываться, почему: слишком большая страна со своим мнением и так далее».
Вот и в вопросах электронного голосования у России свое мнение, свой научно-технический суверенитет, зачем ей мнение и опыт Запада?
Напомню, что в 40 странах мира более 20 лет совершенствовали ЭГ и ДЭГ, и все-таки, в конечном счете, не убеждали избирателей голосовать в электронной форм, а отказались от этой рискованной в достоверности системы.
Совокупность отрицательных составляющих при нынешнем электронном голосовании, как свидетельствует мировой и отечественный опыт, – это угроза для качества избирательной системы России, камушек в мировое признание российских выборов, если сказать мягко, нелегитимными. Это нам надо?
Хорошо помню, как председатель ЦИК Э. Памфилова мягко убеждала общественность, что «…мы ни в коем случае не собираемся навязываться (с ДЭГ. – Ю.В.), так как в обществе есть традиции, есть привычки… традиционное голосование». И таких избирателей, приверженных традиционному голосованию бумажными бюллетенями, – пожилых и не владеющих цифровыми навыками, слабых в техническом отношении, сегодня в России большинство.
А известны ли сенаторам и депутатам данные Госкомиссии по радиочастотам (ГКРЧ), что и сегодня в России более десятка тысяч поселков остаются без сотовой связи и интернета? Даже в 2025 году лишь чуть более 230 небольших населенных пунктов (до 1 тыс. жителей) по всей России могут получить качественную сотовую связь и мобильный интернет. Причем 50 из них находятся в центре европейской части страны – в Брянской, Белгородской, Курской областях. Доступ к услугам получат чуть менее 130 тыс. россиян. Вот вам и ЭГ, и ДЭГ в реальной жизни! Не говоря уже о том, что электронное голосование лишает избирателей гарантий тайны волеизъявления, так как технические системы могут фиксировать выбор, чем нарушается Конституция РФ.
Конституция РФ четко фиксирует, что «носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ», а «высшим непосредственным выражением власти народа являются… свободные выборы» (ст. 3). Поэтому Федеральное Собрание РФ по законодательной сути должно укреплять свободное волеизъявление народа, а не создавать для него ограничения и сомнения.
Из анализа мирового и отечественного опыта проведения электронного голосования вытекают разумные выводы, которые оппозиционные партии и движения – КПРФ, «Коммунисты России», ЛДПР, «Новые люди», «Левый фронт», движения «За новый социализм», «Надежда России» должны реализовать незамедлительно. Именно оппозиционные партии должны стать инициаторами обращений, заявлений, исков. Ведущей силой могла бы стать, вне сомнения, КПРФ. Следует:
- Обратиться к Президенту РФ В. Путину, как гаранту Конституции РФ, в Конституционный суд РФ – отвергнуть проведение дистанционного электронного голосования (ДЭГ) и электронного голосования (ЭГ) на участках при проведении важнейшего для страны и мирового сообщества политического мероприятия – выборов Президента Российской Федерации, депутатов Госдумы, глав администрации регионов. Подобная форма волеизъявления, при современном мировом и российском уровне научно-технического развития систем связи, нарушает Конституцию РФ и способствует фальсификации выборного процесса.
- Согласиться и поддержать позицию председателя ЦИК Э. Памфиловой, высказанную ею на одном из брифингов, – что основной формой на выборах в единый день голосования предлагается считать голосование на избирательном участке, в бумажной формате бюллетеня. Эта форма оценивается большинством избирателей и за рубежом, и в России как наиболее легитимная, наименее рискованная в аспекте фальсификации результатов волеизъявления избирателей.
- Обратиться в Следственный комитет РФ и решить вопрос: не подпадает ли акция по так называемому «стимулированию» ДЭГ под статью 5.16 КоАП РФ? Следственному комитету РФ целесообразно не только вернуться к рассмотрению акции «Миллион призов» на выборах мэра Москвы 11 сентября 2023 года, на выборах президента РФ 17 марта 2024 года в регионах страны, как подкупа избирателей в выборном процессе, но и определиться с правомерностью использования подобного «стимулирования» в дальнейшем.
Ю.М ВОРОНИН
доктор экономических наук, профессор,
заместитель председателя Совета министров Татарской АССР, председатель Госплана ТАССР; первый заместитель председателя Верховного Совета РФ; депутат Государственной Думы (второго созыва); аудитор Счетной палаты РФ