31 марта МВФ опубликовал данные Отдела валютной структуры официальных резервов иностранной валюты (COFER). Я постоянно отслеживаю их, поскольку они важны для средне- и долгосрочного прогноза изменений на валютном рынке.
Мировые валютные резервы на конец декабря 2021 года составили 12,9373 триллиона долларов США, увеличившись на 80 миллиардов долларов по сравнению с прошлым годом. Запасы растут третий квартал подряд.
Следует также отметить, что уже тогда начали появляться опасения по поводу «перегиба» (принесения экономики в жертву ценовой стабильности) на фоне процесса нормализации федеральной резервной системы США.
В то время на товарных рынках также стали появляться признаки резкого роста, особенно на рынке нефти. Кроме того, в последних данных COFER привлекает внимание то, что доля доллара периодически достигает исторического минимума. На конец декабря 2021 года она составила 58,81% – по сравнению с 58,92% на конец декабря 2020 года, что является самым низким показателем с начала ведения статистики спустя четыре квартала.
С конца декабря 2020 года доля доллара опускалась ниже 60% в течение пяти кварталов подряд, и такие колебания также являются беспрецедентными.
Как я объясню ниже, длительное поддержание различных санкций, связанных с украинским кризисом, может придать импульс подобной дедолларизации валютных резервов.
Доли юаня и канадского доллара достигли рекордно высокого уровня – 2,45% и 2,11% соответственно. Если рассмотреть изменение курса по отношению к доллару за тот же период, то юань значительно вырос на 1,40%, чему, по-видимому, способствовали ценовые факторы.
В свою очередь, канадский доллар остался на прежнем уровне – плюс 0,3%. На фоне роста цен на сырьевые товары валюты богатых ресурсами стран, а также развитых государств показали свою силу.
Уход от доллара в глобальных валютных резервах – это долгосрочная тенденция, которая возникла уже давно, но после начала кризиса на Украине она может усилиться. Центральный банк России, у которого четвертые по величине в мире валютные резервы, за последние пять лет снизил долю доллара примерно на 30 пунктов (с 46,3% до 16,4%) и значительно увеличил долю юаня – с 0,1% до 13,1%.
Это изменение вряд ли можно считать рациональным переформатированием валютных резервов. Очевидно, что за ним стояла политическая и дипломатическая повестка дня. Кроме того, объем евро и иены также заметно вырос. Учитывая это, похоже, Россия не предвидела, что в случае чрезвычайной ситуации Япония, США и Европа введут санкции одновременно. Так или иначе, эти меры Центрального банка России согласуются с тенденцией в последних данных COFER.
Безусловно, несмотря на огромную сумму, валютные резервы российского Центробанка, которые на конец 2021 года равнялись примерно 630 миллиардам долларов, составляют лишь менее 5% от общемирового объема, поэтому сам по себе этот показатель не определяет тенденцию COFER.
Тем не менее прошел уже месяц с момента принятия решения о блокировке SWIFT в России, меры, которую назвали «ядерным оружием в мире финансов». Эта санкция вряд ли будет отменена, если только президент России Владимир Путин не изменит свою позицию.
Если ситуация затянется, это пошатнет гегемонию доллара. О возможности подключения России к китайской международной межбанковской платежной системе CIPS в связи с блокировкой SWIFT, где в основном используются доллары, говорилось с самого начала санкций. Если это войдет в норму, гегемония доллара даст трещину.
Отключение от SWIFT оказывает огромное влияние, но со временем Россия адаптируется к этому (потому что иначе она не сможет выжить). В результате это обнадежит тех, кто опасается финансовых санкций со стороны США.
В мире примерно равное количество недемократических и демократических стран. Многие пользуются удобством долларовых платежей, но при этом боятся блокировки SWIFT, что является обратной стороной этого удобства.
В ближайшее время гегемония никуда не денется, но по мере привыкания к миру без SWIFT обстановка будет постепенно меняться. Главной страной, которая боится финансовых санкций со стороны США, является Китай, обладающий крупнейшими в мире валютными резервами в размере около 3,2 триллиона долларов.
Неизвестно, какова доля доллара на данный момент, но, согласно ежегодному отчету Государственной администрации Китая по валютным операциям, она также значительно снизилась – с 79% в 1995 году до 59% в конце 2016 года.
Тем не менее почти 60% валютных резервов Китая все еще состоят из долларов, и эта сумма составляет 1,9 триллиона.
За последние 20 с лишним лет долларовая доля снизилась примерно на 12 пунктов – с 71% до 59%. Раньше эту нишу занял бы евро, но доля этой валюты увеличилась всего на три пункта – с 18% до 21%.
Этот вакуум заполнили другие валюты, в частности, юань, который вырос на 8,3 пункта – с 1,7% до 10%. Очевидно, что тенденция в управлении валютными резервами за последние четверть века заключалась в том, чтобы избавиться от доллара и перейти на валюты быстроразвивающихся стран и богатых ресурсами государств.
Причины назывались разные. Вызов, брошенный гегемонии доллара (первая причина), отмечался в качестве одной из основных причин дедолларизации, однако также указываются такие предпосылки для диверсификации управления валютными резервами, как разработка и выпуск цифровых валют (вторая причина) и появление европейских облигаций реконструкции NGEU (третья причина).
Вторая причина тесно связана с первой. Идеи Китая, Еврозоны, Великобритании и других стран по разработке и выпуску цифровых валют центральных банков (CBDC) неоднократно появляются в контексте противодействия гегемонии доллара.
Первоначально отмечалось, что Китай спешит разработать и внедрить цифровой юань, чтобы подготовиться к возможной блокировке SWIFT.
Есть мнение, что использование цифрового юаня будет поощряться в странах, участвующих в инициативе «Один пояс, один путь» с целью создания «цифровой экономической зоны юаня» и в дальнейшем его интернационализации. В будущем могут рассмотреть льготные меры для экономических агентов, использующих цифровой юань и CIPS.
Если европейские облигации реконструкции, которые уже начали выпускаться и привлекаться, в будущем станут едиными для еврозоны ценными бумагами, то это будет способствовать снижению доли доллара.
Поскольку сейчас немецкие государственные облигации являются практически единственным безопасным активом, номинированным в евро, у фондов не останется другого выбора, кроме как склониться в сторону американских облигаций.
Если облигации, выпущенные Европейской комиссией, будут использовать постоянно, появятся предпосылки для того, чтобы их оценивали в исторической перспективе как рождение безопасного актива, уступающего только облигациям США.
Безусловно, международная валютная система, в которой главную роль играет доллар, вряд ли существенно изменится в одночасье, но отключение России от SWIFT создало симуляцию «будущего без доллара», и это может привести к изменениям в том, как некоторые страны управляют своими валютными резервами.
Доля доллара в данных COFER заметно снижается, и спрос на него также уменьшается во всем мире, поэтому в настоящее время необходимо тщательно проанализировать последствия происходящего.
