Как это может быть – «лучшими в мире» – при нынешнем качестве работы органов образования, самого министерства, стабильности и широте охвата скоростным интернетом? В России количество интернет-пользователей, по данным Digital 2020, составило 118 миллионов, но это дутая цифра. Например, по государственной программе сельскую школу подключили к интернету, выделили компьютеры, и докладывается, что все 150 человек охвачены компьютеризацией. Но так ли это? К тому же, далеко не везде есть устойчивая связь. Мне студентка пишет: «В заочном тестировании на время участвовать не могу: даже для того, чтобы отправить Вам эту эсэмэску, пришлось залезть на елку». Реальность!
При этом, по многим докладам, численность аудитории социальных сетей в России на начало 2020 года составила 70 миллионов пользователей, то есть 48% от всего населения страны. Цифра за год не изменилась. 100 дней, говорят авторы исследования, вот сколько времени вы проведете онлайн в 2020 году. Но такого, по-моему, и мне не добиться, преподавателю двух вузов с проклятой дистанционкой и активно работающему литератору. Количество времени, которое люди проводят в интернете, сильно отличается в разных странах. Так, на Филиппинах это 9 часов 45 минут в день, а в Японии – 4 часа 22 минуты. На первом месте по проникновению интернета – Катар, на 2-м Кувейт. Россия – на 67-м (76,51% охвата в 2019 г.).
Владимир Путин 10 августа встретился с главой Роскомнадзора Андреем Липовым и обсудил вопросы, которые так или иначе беспокоят любого, кто пользуется связью и онлайн-сервисами. Корреспондент Первого канала Наталия Юрьева сказала за кадром: «По статистике, россияне все больше времени проводят в виртуальном пространстве: около 7 часов 17 минут в день и все чаще там же становятся жертвами различных правонарушителей». Я не верю таким цифрам: по многим исследованиям и моему опыту, больше 7 часов в интернете проводят старшеклассники и студенты – активные пользователи, но, конечно, не средний россиянин.
А. Липов: «Начиная с 2012 года, когда впервые было принято наше законодательство по удалению запрещенного контента из сети Интернет, у нас на сегодняшний день уже удалено более 1,5 миллиона материалов».
В. Путин: «Это в основном какие материалы?»
А. Липов: «Это пропаганда суицида, это детская порнография, увы, ее много, и это информация о распространении и пропаганде наркотиков. Но на первом месте материалы экстремистских и террористических организаций. Очень серьезный отрыв, и это основной вызов на сегодняшний день, на мой взгляд, с точки зрения работы по запрещенному контенту в сети Интернет».
Но в условиях яростной информационной войны дело не только в законодательно запрещенных материалах, а во всем неконтролируемом контенте социальных сетей. Что они могут сделать разрушительного – показали полыхающие события в Белоруссии. Характерно, что у митингов, которые становятся день ото дня все более яростными и жестокими, нет каких-то явных лидеров или партийной организации. Тем не менее протесты направляются достаточно профессионально. Основная площадка для коммуникации между противниками Лукашенко – мессенджер Телеграм. На оппозиционных публичных каналах озвучиваются планы действий митингующих. Там же даются советы, что делать в конкретный момент массовых беспорядков, куда бежать, где собираться. Кроме того, каналы выполняют пропагандистскую функцию – постоянно говорят о «зверствах власти», иллюстрируя это яркими видео и фото. Именно они вбросили информацию о появлении на улицах Минска «российского спецназа». В первый же день протестов сайт Nexta отметился радостным сообщением «Люди бьют ОМОН», в котором правоохранители – это как бы и не люди. Красивое слово Nexta на самом деле имеет белорусский корень и происходит от «Нехта» – в переводе на русский это значит «кто-то» или «некто». Название с намеком на анонимность канала. Однако руководит каналом совсем не «кто-то», а вполне конкретные люди. Главным редактором «Нехты» является журналист Роман Протасевич – белорусский оппозиционер со стажем. Еще в 2012 году его задерживали как администратора оппозиционных групп в соцсетях. Был журналистом финансируемого Польшей и Литвой Еврорадио, а также Радио Свобода. Основателем канала Nexta является еще один оппозиционный белорусский журналист – Степан Путила. На него зарегистрирован созданный еще в 2015 году YouTube-канал с тем же названием и логотипом. Как и Протасевич, Путила (в соцсети представляется псевдонимом Светлов) живет в польской столице. Сейчас местом работы Путилы указан журнал «Новая Польша».
Итак, два молодых человека из Польши заочно стали лидерами «революции» в европейской стране с силовыми структурами, разветвленными государственными СМИ – и никакое противоядие не сработало! Сам Лукашенко, матерый политик, оказался во многом бессилен перед незримым врагом. С другой стороны, это наглядно показывает, что никакой революции в Белоруссии не может быть в принципе – только бессмысленный, но губительный для нее госпереворот! Революции делают убежденные люди, а не прикормленные марионетки, пусть у сайта 1,5 млн подписчиков. Нужен целеустремленный пример, вроде Кастро и Че Гевары, которые даже США дали отпор с оружием в руках. Потому и был переведен на многие языки ошельмованный ныне в России роман Горького «Мать». Там ведь выписан путь простого молодого рабочего в революцию, превращения его в безоглядного борца. Готовясь к демонстрации, Павел решает сам нести знамя. Во время демонстрации Андрей Находка выходит вперед, чтобы заслонить своим телом идущего со знаменем Павла от солдатских штыков, но Власов (очерненная предателем фамилия) бросает ему: «Рядом! Не имеешь права! Впереди – знамя!». А белорусские «революционеры» стоят с польским красно-белым флагом у российского посольства между рюмкой и чашкой кофе. Потому там не может быть революции – только заваруха, которая, даже если сметут Лукашенко, приведет к полному краху государства и новой зависимости его от польско-европейских панов.
Это России сигнал: кто отвечает за контрпропаганду, за соцсети, за продуманные действия в условиях информационной войны? По распределению государственных обязанностей – Минкомсвязи, «паяльники», как называют их в народе, которым подчиняется и Роспечать. Но они призваны отвечать за функционирование, материальное обеспечение электронных СМИ, а кто ответственен за их содержание? Ведь в аппарате нет идейных бойцов-государственников, профессиональных пропагандистов, социологов, политологов. Наконец, не используются возможности и огромный потенциал всех творческих союзов – никакой вдумчивой работы и координации!
Министерство просвещения опубликовало Письмо от 25 июня 2020 года №ВБ-1398/04, где объявило темы августовских совещаний в 2020 году. Темы эти являются рекомендованными для обсуждения, но всем понятно, что только об этом и будут говорить в августе педагогические коллективы каждой школы страны. Итак, о чем же предложил порассуждать заместитель министра просвещения Виктор Басюк (именно он является автором Письма)?
ТЕМА ПЕРВАЯ. Ключевые направления достижения стратегической цели по вхождению Российской Федерации в число 10 ведущих стран мира по качеству общего образования. Вот – стиль министерства! Зачем рядовым учителям и даже директорам обсуждать несбыточные прожекты? Как они могут решительно повлиять? Ведь это правительственная задача от организации всей системы образования до достойного финансирования! Зачем впустую сотрясать воздух? Да, в указе в очередной раз утверждается цель вхождения в десятку лучших стран мира по качеству образования, и до конца октября министерство должно представить откорректированные под указ национальные проекты, в том числе нацпроект «Образование», значит, они ждут подсказки замученных дистанционкой учителей? Это же профанация демократии со стороны чиновников, которые за большую зарплату умеют плодить указания и контролировать, но не обобщать и внедрять крупицы драгоценного опыта.
ТЕМА ВТОРАЯ. Модернизация воспитательной деятельности образовательных организаций. Внедрение примерной программы воспитания в общеобразовательных организациях Российской Федерации. И здесь все прозрачно, потому что Государственная дума приняла в третьем чтении поправки в «Закон об образовании в РФ», касающиеся программ воспитания в учебных учреждениях. И внес эти поправки тоже сам президент. Закон вступит в силу 1 сентября 2020 года, у школ будет ровно год для того, чтобы разработать свою рабочую программу по воспитанию, а также календарный план воспитательной работы, оформить все необходимые документы для включения этих документов в образовательную программу. К ней еще вернемся…
ТЕМА ТРЕТЬЯ. Актуальные направления цифровой трансформации образования: перспективы и новые возможности развития традиционного образования. И здесь все предсказуемо. Цифровая трансформация образования – это то, к чему все идет. Все «новые возможности развития традиционного образования» каждый из работающих в сфере образования, любой родитель учеников испытали на себе в апреле и мае. Об этом уже писано-переписано. Но одно замечание себе позволю. В конце апреля министр просвещения страны Сергей Кравцов откровенно рассказал корреспонденту «Коммерсанта» о своем видении проблемы. Корреспондент газеты спрашивает:
– Вы возглавляете министерство, чьи решения во время эпидемии затронули практически каждую семью. И многие из них сейчас критикуются. Люди говорят про поспешность перехода на дистанционное образование. Жалуются на зависающие электронные сервисы, нехватку гаджетов, особенно если и родители вынуждены удаленно работать. Говорят, что обещанная дистанционка зачастую выглядит так: «Прочитайте учебник, пришлите домашнее задание». А вы как сами считаете, министерство справилось с ситуацией?
– Давайте я откровенно скажу: еще в начале года невозможно было представить, что в марте все школьники России будут вынуждены резко перейти на домашнее обучение…
Стоп! Я прочитал и опешил. Когда была узаконена такая форма домашнего обучения в разгар демократизации, начались скандалы. Помню, мне на радио «Резонанс» пришло огромное письмо от одного странного фермера. Чувствуется, он забился в глушь, у него мало что заладилось, а детей он своих решил перевести на домашнее образование. Районный отдел образования отговаривал, сама способная дочка, выигрывавшая в школе какие-то литературные конкурсы, чувствуется, не хотела. Но индивидуалист уперся. Дошло и до областного уровня, и до горячего обсуждения по радио. Но это был на моей журналистской практике единственный реальный случай, а тут бац: все разом школьники (и студенты) перешли на домашнее образование. Или министр не владеет темой, или сознательно вбросил опасные мечтания и намерения. Он не оговорился, он повторил, что многострадальные ученики и родители были включены, по мнению министра просвещения, в домашнее обучение (семейное обучение) или самообразование. А оно содержательно и организационно отличается от дистанционного образования. В соответствии с Федеральным законом «Об образовании в Российской Федерации» школьникам было разрешено семейное обучение. В статье 17 данного закона указано: «Обучение в форме семейного образования и самообразования осуществляется с правом последующего прохождения в соответствии с частью 3 статьи 34 настоящего Федерального закона промежуточной и государственной итоговой аттестации в организациях, осуществляющих образовательную деятельность».
Но такой аттестации не было! Министр не владеет терминологией или не знает законов? Или это чиновничья уловка? Министр понял, что лучше сказать «удобную правду». Теперь, наверное, термин «домашнее обучение» будет использоваться повсеместно: ведь тогда не придется объяснять неготовность школьного образования к дистанционному обучению. Кроме того, в этой ситуации виновна не система, а конкретная семья, которая, мол, не смогла организовать обучение. А чиновники опять проявили себя в экстремальной ситуации с лучшей стороны, создав все возможные условия, но – не заладилось.
Так что это тема больная и опасная. Куда легче и привычнее навалиться на воспитательную работу. Она будет в нынешних условиях – бумажная. Так это ж счастье для чиновников: запрещены пока массовые мероприятия, поездки, экскурсии, широкий школьный туризм, музейное дело и следопытская работа – давно загублены. Значит, за компьютер! Уже пошли тревожные отклики: «Наш министр Кравцов первым, как и положено, ринулся исполнять президентские поручения и наказы. В связи с чем он припомнил, как, будучи еще руководителем Рособрнадзора, тоже понял, что пришла пора вплотную заняться воспитанием. Дескать, более 400 воспитательных программ проанализировал – и все как под копирку. А следовательно, реальная воспитательная работа в школах не ведется. Такой вывод сделал министр. Мы, педагоги, как водится, повозмущались, да и ушли в отпуска. А вот начальство наше районное очень близко к сердцу приняло министерский нагоняй, и теперь считает прямо-таки своим долгом публично отчитаться: как конкретно во вверенном ему районе, в отличие от остальной замшелой России, замечательно и эффективно выстроена система воспитательной работы. И посыпались «письма счастья» на наши отпускные головы: СРОЧНО… ЗАПОЛНИТЬ И СДАТЬ… ОТЧИТАТЬСЯ… ПОДРОБНО ПРОАНАЛИЗИРОВАТЬ… И всё по воспитательной работе».
Махина пришла в движение. Эта программа тоже должна быть готова к октябрю. Почитаем, проанализируем, но пока в ее плодотворность верится слабо. Разве только закаленный в циркулярных битвах, но талантливый и убежденный русский учитель ее спасет…
Выпускается с июля 1956 года
