Во многих статьях и передачах о Сталине к месту и не к месту часто тиражируется из печати в печать явная «утка» о том, И.В. Сталин встречался с А.М. Коллонтай в ноябре 1939 года».
Уже после смерти Н.А. Андреевой в мой адрес переслали письмо автора статьи «Сталин сегодня» В.А. Туева. И вот что ответил профессор-философ редактору газеты «Серп и молот» в ответ на мою критику. Читайте и удивляйтесь. Цитирую дословно (изыски философа выделил жирным шрифтом).
«Добрый день, уважаемый Николай Ананьевич! Спасибо Вам за то, что переслали мне это письмо. Выпад в свой адрес отвергаю: я же не изучал этот вопрос как историк, а «откуда звон», знаю лучше, чем А. Харчиков: Беседа Сталина с А. М. Коллонтай (ноябрь 1939 года) // Сталин И.В. Сочинения. – Т. 18. – С. 606–611 (приложение).
Допускаю, что такой беседы не было. Подобная ситуация в историографии далеко не единственная: к примеру, часто цитируют высказывание Черчилля о Сталине якобы в палате общин в декабре 1959 г., но следы этой речи до сих пор не найдены. Так что успокойте ретивых моих «критиков», – я ничего не выдумал и раскрывал вовсе не «историческую тему», как пишет автор, а скорее философскую. Философы же всегда опираются на данные других наук, в том числе, и истории. Вот пусть и в этом историки разбираются, а я на звание историка-профессионала не претендую.
Статью о Сталине пришлю на днях. Успехов Вам!»
На такую философскую отповедь себе я не преминул сразу коротко ответить редактору газеты, цитирую:
«Очередное «философское» ни туда и ни сюда. Вот такие с позволения сказать «философы», отвергающие ПРАВДУ и приняли активнейшее участие (и по «философскому» недомыслию тоже) в уничтожении СССР. Как русский СОВЕТСКИЙ бард заявляю, что такой ответ «философа» более смахивает не на объективность и признание ошибки, а на политическую ПРОСТИТУЦИЮ. Нина Александровна НИКОГДА БЫ ТАК не ответила, потому что мы с ней были откровенны и белое называли белым, а черное черным.
Ал. Ан.»
А теперь перехожу непосредственно к своей статье на заданную тему.
Дневники Коллонтай, описывающие ее дипломатические будни с 1922 по 1940 г. (более поздние записи она не успела обработать) были изданы в 2001 г. издательством «Академия». Ниже приводится запись от 22 ноября.
«Я сижу и ожидаю вызова Вячеслава Михайловича. Часами жду. Секретари возвращаются из его кабинета и лаконично бросают мне: «Нет, все еще занят, обождите».
И я жду. Жду и начинаю нервничать. Такая атмосфера показательна. Она говорит о том, что решается или уже происходит что-то серьезное. Вспоминаю октябрьские дни 1917 года. Тогда дело шло o революции в нашей стране, сейчас объем нарождающейся борьбы, точнее, надвигающейся войны захватывает весь мир… Заботит меня Финляндия и страны севера. Кажется мне, пока сижу в Кремле в ожидании свидания с Молотовым, такой второстепенной по важности моя забота. Но все-таки, если эту проблему разрешить сейчас, договориться с финнами мирным путем, это будет несомненно, в нашу пользу, это отодвинет мировой пожар. Мое нетерпение поговорить с Вячеславом Михайловичем растет с часа на час, а он все не вызывает.
Наконец, секретарь отворяет передо мной дверь кабинета: «Войдите, Вячеслав Михайлович вас ждет». Молотов начал беседу с вопроса:
Приехали, чтобы похлопотать за ваших финнов?
Я: Приехала, чтобы устно информировать вас, как за рубежом общественное мнение воспринимает наши сорвавшиеся переговоры с Финляндией. При личном свидании легче сделать объективное и полное донесение. Мне кажется, что в Москве не представляют себе, что это повлечет за собой вооруженный конфликт Советского Союза с Финляндией.
Молотов: Скандинавы убедились на примере Польши, что нацистам мы не даем поблажку.
Я: Все прогрессивные силы Европы, не одни скандинавы, будут на стороне Финляндии.
Молотов: Это вы империалистов Англии и Франции величаете «прогрессивными силами»? Их козни нам известны. А видно, здорово струсили ваши шведы. Удержатся ли они на провозглашенной нейтральности? Мы в этом сомневаемся.
Я поспешила передать Вячеславу Михайловичу все то, что премьер Ханссон просил меня передать Москве. Молотов слушал меня нетерпеливо и отводил мои аргументы повторяя, что скандинавы напуганы Гитлером и хотят заступиться за финнов, но боятся нас. Молотов добавил, что шведский посланник Винтер уже пытался выполнить поручение шведского правительства и заступиться перед нами за финнов. «Но мы все такие попытки скандинавов вмешаться в дела, их не касающиеся, твердо отвели».
Я старалась кратко, но четко показать Молотову на те неизбежные последствия, какие повлечет за собой война. Не только скандинавы, но и другие страны вступятся за Финляндию. На это Молотов перебил меня: «Вы имеете в виду опять-таки «прогрессивные силы» империалистов Англии и Франции? Это все учтено нами».
Я пыталась приводить факты, рисующие настроение левых кругов Европы и США. Я говорила о твердом намерении шведов держаться нейтральными. Шведы сами боятся немецких нацистов. Другое дело, если Англия и Франция вступятся за Финляндию. Ее судьбой также интересуется Вашингтон. Моя информация встречена была Молотовым решительным отводом. Молотов несколько раз повторял мне, что договориться с финнами нет никакой возможности. Он перечислил основы договора с Финляндией, которые сводились к обеспечению наших границ и, не посягая на интегритет (у Труша «независимость». – ИП) Финляндии, давали финнам компенсацию за перенос линии границы более на север.
– Предложения СССР финнам логически обоснованны, это делегаты сами признают. Наши требования крайне разумны и скромны. Но финны не хотят договориться. У них на все заготовлен ответ: «Нет, мы не можем принять». Никакие доводы ими не принимаются во внимание. Хельсинкское правительство предрешило вопрос: «Война против Советского Союза неизбежна». Возможно, что их толкают на этот безрассудный шаг буржуазно-националистические державы, о чем выговорите. Может, и сам Гитлер в отместку за наш отпор, какой дали ему в Белоруссии. Но кто бы ни вдохновлял их сейчас, для нас теперь, после наших встреч с финскими делегатами и особенно с этим типом Таннером, ясно, финны не пойдут на мирное разрешение вопроса о границах с нами. Нам ничего другого не остается, – твердо добавил Молотов, – как заставить их понять ошибку и заставить принять наши предложения, которые они упрямо, безрассудно отвергают при мирных переговорах. Наши войска через три дня будут в Хельсинки, и там упрямые финны вынуждены будут подписать договор, который они отвергали, будучи в Москве. Молотов повторял несколько раз, что финскую делегацию здесь принимали очень радушно. Но финны упорствуют. Главный противник мирного соглашения с нами – это зловредный социал-демократ Таннер. Паасикиви хитрый старик, но без Таннера он рассуждал бы разумнее. Пока переговоры не прерваны. На днях ждут возвращения делегации финнов в Москву с ответом самого финляндского правительства на новые наши уступки им. Но дальше мы не пойдем. Я поняла, что мои аргументы не приняты во внимание. И главное, что война неизбежна.
– Ваша задача, – сказал мне Молотов на прощанье, – удержать скандинавов от вхождения в войну. Пусть себе сидят в своем излюбленном нейтралитете. Одним фронтом против нас будет меньше.
Я ответила, что готова работать над этой задачей, но, уходя из Кремля, сказала себе: эта задача выполнима лишь при условии, что война с Финляндией не затянется. Надо будет направить все силы на то, чтобы эту неизбежную войну по крайней мере сократить. Этим элиминируется шведский фронт.
Хотя я была в Москве всего два дня, от Вячеслава Михайловича пришел приказ вылететь обратно в Швецию в 6 часов утра. Сталина так и не видела. Досадно! С ним легко и просто говорить. А Молотов в этот раз будто не слушал моих донесений, все стоял на своем. Уехала я удрученная. Тревожная атмосфера в Швеции».
Вот так прямым текстом: «Сталина так и не видела. Досадно!»
Далее. В 1939 году главная мировая угроза – германский фашизм, а вовсе не «мировой сионизм», термин введенный в политический оборот гораздо позже.
В выписках из журнала посещений И.В. Сталина http://www.teatrskazka.com/Raznoe/GurnalPoseschenij/GP1939.html нет информации о том, что Коллонтай беседовала со Сталиным.
Если Коллонтай не встречалась перед началом финской войны со Сталиным, то откуда же взял свою псевдоисторическую байку историк Михаил Труш? Мы знаем, что он был идейным коммунистом и, конечно, очень переживал из-за развала СССР, но как ученый, специализировавшийся, в том числе, на биографии Коллонтай, он без труда смог сфабриковать «выемку», на основе цитат из Коллонтай и Сталина, разного времени. При этом он не мог не знать, что встречи, на которую он ссылается, не было! И выдал желаемое за действительное. Это чем-то напоминает телевизионную программу, в которой либеральная теледива К. Собчак «беседует с Лениным».
…Как известно, все встречи и приемы (с кем и когда) в кабинете Сталина скрупулезно записывались. Записи о встрече Сталина с Коллонтай в реальности не существует!
Впервые лично мне на эту несуразность еще лет 15 назад с возмущением указал мой старший товарищ Владимир Сергеевич Бушин. И этот урок я запомнил на всю жизнь и поэтому прежде, чем раскрывать в своей песне ту или иную историческую тему, я ее досконально изучаю. А здесь получается философ «слышал звон, да не знает, где он».
Заканчивая статью, хочу добавить известную русскую истину, что «лучше горькая правда, чем сладкая ложь». Может быть, слишком жестко и прямолинейно для нашего времени (заранее прошу прощения у тех, кто сможет обидеться на критику), но ведь по большому счёту верно звучит изречение века великого испанского писателя Мигеля Сервантеса
Мигель де Сервантес Сааведра:
«Лживых историков следовало бы казнить, как фальшивомонетчиков».
Мифы, какими бы приятными для нашего слуха они ни были, НЕОБХОДИМО развенчивать в наших же интересах, во имя справедливости и наших потомков.
Миф неправдою питается,
Правда в мифах не нуждается.
Выпускается с июля 1956 года
