В те месяцы город только отходил от последствий Гражданской войны. Сестрорецк с его знаменитым на всю страну инструментальным заводом (где под руководством оружейника Мосина производилась одноименная винтовка) обеспечивал защиту революционного Петрограда от войск Юденича в 1919 году. В 1918 году была окончательно сформирована граница с Финляндией, которая в те годы пережила свою собственную гражданскую войну, по мнению многих историков, не менее жестокую и кровопролитную, чем в России.
В городе царила разруха, голод, но, пожалуй, самым серьезным противником красного Сестрорецка был надвигающийся холод. В городе отсутствовали дрова. Жители худо-бедно могли обеспечить себя топливом, новая власть выделяла домовладениям лесные делянки для заготовки дров. Но топлива для больниц, школ, детских домов не было.
Летом 20-го года в духе коммунистического почина того времени был задуман субботник по сбору дров для социальных учреждений. Летние штормы нанесли огромное количество стволов деревьев, досок, бочек, прочих деревянных обломков к сестрорецким пляжам. Эти дрова нужно было собрать, распилить, высушить, развезти по больницам и школам.
За дело взялись сестрорецкие рабочие, руководимые партийными органами, самые сознательные, готовые на хлопоты и неудобства ради построения общества нового типа.
Ранним воскресным утром 1 августа под руководством комиссара продовольствия Дмитрия Устинова и Василия Емельянова из ворот инструментального завода большая группа рабочих-добровольцев вышла на заготовку дров. К слову, Василий Емельянов был одним из трех знаменитых братьев Емельяновых, скрывавших В.И. Ленина в Разливе в ставшем всемирно знаменитом шалаше. В ту пору Василий занимал ответственную должность председателя союза рыбаков. Словно какой-то рок кружил над рабочими. Не заладилась погода – пасмурно, хмуро, с залива дул пронизывающий ветер. Кто-то запел «Смело товарищи в ногу…», но песню не подхватили. Потом попробовали спеть «Варшавянку» – и снова песня оборвалась. Мимо детского приюта короткой дорогой направились на побережье.
Только там увидели, как много работы. Весь берег был усеян деревянными обломками. После четырех часов напряженного труда кто-то крикнул: «На обед!» Рабочие развернули узелки с нехитрыми пожитками. И в этот момент прогремел мощнейший взрыв.
Теперь уже сложно сказать, что стало причиной взрыва. Очевидцы и те, кому было поручено расследование трагедии, сошлись во мнениях, что взорвалась морская мина английского производства. Сорванная штормом с троса, она была выброшена на сестрорецкий берег. Рабочие мину заметили, обходили ее стороной. Тем страннее мнение, что мину самовольно решил обезвредить кто-то из рабочих. Еще несколько человек стояли рядом, давая советы. Впрочем, это не было халатностью или глупостью. Нужно было знать этих людей, которые хотели быть первыми в любом деле, первыми прийти на помощь. Оглушительный врыв превратил в мгновение ока день в ночь, с неба посыпались раскаленные осколки. Погибли даже те, кто предусмотрительно отошел в сторонку. Из двадцати шести рабочих погибли двадцать четыре.
Чудом выжившая Л.В. Шушпанова бросилась в ближайшую больницу, где врач С.Ю. Малевский организовал срочную операционную помощь раненым. К сожалению, спасти удалось немногих. К тому времени сотни горожан сбежались на место трагедии, стараясь узнать судьбу родственников.
Именно Шушпанова сообщила причину взрыва. Мина была полускрыта песком и илом, на нее случайно было сброшено бревно, которое несли Учтинов, Тарасов, Фролов, Денисов и другие рабочие. Эта случайность кажется более реальной, чем намеренное разминирование. Многие прошли тяжелыми дорогами Первой мировой и Гражданской войн и вряд ли самонадеянно стали бы копошиться в сложном взрывном механизме. А так – наша обычная российская халатность. Мину видели, но никому не пришло в голову ее как-то отметить, отгородить.
Вот имена погибших рабочих: Тарасов Н., Лаврентьев М., Никитин П., Александров С., Денисов М., Устинов Д., Грединский, Богданов, Бабанов К., Волков М., Чубаров Л., Красносёлов, Фролов Н., Гончаров В., Сергеев К., Семёнов И., Ларионов, Елисеев С., Устинов С. и еще те, чьи фамилии не установили. Погибших свезли в морг при госпитале пограничников, что напротив родного завода. А через три дня весь город хоронил погибших на трудовом фронте. Закрытые гробы, обшитые красным кумачом, пронесли от клуба пограничников на городское кладбище, где состоялся траурный митинг. Играл оркестр, хором пели «Вы жертвою пали…».
И еще много лет подряд трудовой Сестрорецк поминал своих погибших земляков. Последний раз массовый митинг на кладбище был 1 августа 1990 года. А потом погибших рабочих позабыли. Их скромные памятники с облупившейся краской все еще стоят на кладбище по-солдатски, двумя рядами…
Петроградская партийная пресса тех дней клеймила английских интервентов, наводнивших Финский залив смертельно опасными боеприпасами. Не забывали белогвардейцев и их союзников среди вечно «стоящей в стороне» безыдейной интеллигенции, ставших причиной голода и разрухи. Всячески превозносился трудовой подвиг сестрорецких рабочих. В день похорон, 3 августа 1920 года, газета «Петроградская правда» начинала свою передовицу словами: «…Бескровный фронт на самом деле не бескровен. Сегодня рабочие Сестрорецка хоронят жертвы фронта труда». Искреннее и честное стремление рабочих помочь своим самым слабым землякам – детям, больным, старикам – не могло и не может не вызвать поддержки и сочувствия.
Ни пресса, ни следственная комиссия не выявили виновных. Виноват, как часто у нас бывает, несчастные случай…
Известно, что история ничему не учит. На минах подрывались и далее. На том же городском кладбище уже в ноябре того же года появилось новое братское захоронение рабочих, погибших от взрыва мины. От взрывов боеприпасов страдали и после войны. Столь превозносимое и сегодня непрофессиональное волонтерство приводит порой к довольно плачевным результатам (к счастью, все же не столь трагическим). Английское оружие все так же стреляет по нашим гражданам. А морские мины заполонили собой всё Черное море. Да и винтовки Мосина используют по сей день. В тюнингованном виде – с новыми мощными прицелами – они незаменимы и в современных военных конфликтах.