Остров Свободы… Под таким именем Куба известна моему поколению. Гордая, независимая страна, расположенная под самим боком США, осмелившаяся бросить вызов американскому господству, американской гегемонии. Находящаяся всего в полутора сотнях километров от побережья Флориды, Куба осмелилась сказать «Нет». Такого позора Вашингтон не мог простить.
17 апреля 1961 года патруль народной милиции Кубы в местечке Хирон увидел приближающиеся к берегу десантные суда. При попытке осветить их автомобильными фарами для опознания с судов был открыт шквальный огонь из крупнокалиберных пулеметов и артиллерии. Так началась вооруженная интервенция США против Острова Свободы.
Операция на Плайя-Хирон в апреле 1961 года – еще ее называют в США операцией по высадке кубинских добровольческих сил в заливе Свиней – была спланирована и организована ЦРУ США с санкции их президента. Ныне рассекреченные документы Белого дома, ЦРУ и Пентагона позволяют воссоздать подробную картину того, как Вашингтон планировал расправиться с революционной Кубой. Итак, что предшествовало военной авантюре США на Плайя-Хирон?
В основе американской враждебности по отношению к Кубе лежали экономические интересы, то есть потеря американцами своих огромных капиталовложений на острове. К этим «обиженным» в США присоединилась и большая часть кубинской буржуазии, эмигрировавшей после революции в Майами. Именно они определяли политику США, направленную на то, чтобы вернуть себе утраченные ими привилегированные позиции в экономике острова. Это уже потом пришли различные объяснения враждебности США, в том числе и идеологические. Гавана на глазах у Вашингтона вышла из-под контроля и, что самое главное, представила всему Западному полушарию, считавшемуся американской вотчиной, новую модель развития. Именно этого Вашингтон не мог простить Кубе. Поэтому уже тогда было ясно, что враждебность США по отношению к Кубе будет длиться долгие годы.
Подготовка к интервенции началась в ноябре 1960 года. Во Флориде создавалось формирование из эмигрантских отрядов специальных сил вторжения на Кубу. Подготовка наемников осуществлялась при тесном сотрудничестве и прямой помощи со стороны правительств ряда латиноамериканских стран, в первую очередь диктаторских режимов Центральной Америки. В 13 пунктах подготовки кубинских наемников, развернутых на территории Гватемалы, Никарагуа, Пуэрто-Рико и в зоне Панамского канала, была создана сеть баз, складов, учебных центров, полигонов и тайных аэродромов.
11 марта 1961 года в ЦРУ был подготовлен документ под названием «Предлагаемая операция против Кубы», который предназначался для президента Кеннеди. В нем под грифом «совершенно секретно» сообщалось о составе и подготовке антикастровских «сил кубинских добровольцев». Всего, согласно документу ЦРУ, имелся один усиленный батальон численностью 850 человек, который в ближайшее время должен был вырасти до 1000 человек за счет включения в него еще одной пехотной роты.
Накануне вооруженного вторжения планировалось проведение отвлекающей ночной операции по высадке силами 160 человек. Группа ВВС кубинских «добровольцев» включала 16 легких бомбардировщиков В-26, 10 транспортных самолетовС-54 и 5 транспортных самолетов С-46.
Всего этого было достаточно для проведения операции. Поджимали сроки. Документ ЦРУ в этой связи прямо указывал: «По поводу времени. Невозможно будет удерживать эти силы вместе после первых чисел апреля 1961 года. Они в своем большинстве являются добровольцами, некоторые из них уже больше полугода находятся в жестких казарменных условиях. Их мотивация к действию высокая, но их моральное состояние не может поддерживаться долго, если ввод их в действие будет затягиваться…»
В заключительной части документа ЦРУ США делались выводы: «Режим Кастро сам не рухнет под тяжестью собственного веса. Если не будет внешних действий против него, следует ожидать постепенного ослабления внутренней оппозиции на Кубе».
Американский президент в целом одобрил план «Запата», но вновь подчеркнул, что все должно выглядеть как восстание внутри Кубы, поддержанное извне силами кубинской эмиграции.
Целью сил вторжения должен стать захват и оборона небольшого участка местности, которым мог бы стать аэродром на побережье, что значительно облегчило бы снабжение группировки войск. Главной задачей сил вторжения должно было стать «выживание и поддержание боеспособности на территории Кубы». Затем, как считали авторы операции, на Кубе должно произойти вооруженное восстание против режима Кастро, в том числе среди кубинских военных и бойцов милиции. Американские эксперты считали, что оппозиция на Кубе насчитывает тысячи активистов, которые лишь ждут сигнала, подтверждающего решимость контрреволюции расправиться с Кастро.
На занятой силами вторжения территории предполагалось создать временное правительство, которое сразу признали бы США и некоторые другие латиноамериканские страны. Тем самым будет свободен путь для открытой военной интервенции американских войск с целью «умиротворения» Кубы.
По оценкам военной разведки США, вооруженные силы Кубы были слабыми по своим боевым возможностям и техническому оснащению. Революционные вооруженные силы насчитывали 32 000 человек, полиция – 9000, милиционные формирования – 200 000 – 300 000 человек. Численность кубинского флота составляла 4000–5000 человек. ВВС, как считали в Пентагоне, после проведения Фиделем Кастро чисток практически утратили свои боевые возможности. В Чехословакии, однако, проходили подготовку около 100 молодых кубинских пилотов.
Что американцы могли противопоставить Вооруженным силам Революционной Кубы? Атлантический флот ВМС США как минимум с двумя авианосцами, дивизией морской пехоты и авиационным крылом морской пехоты; стратегическое авиационное командование. Кроме того, только в 1960 году в США эмигрировало около 40 000 беженцев с Кубы, а за период 1950–1959 гг. в США эмигрировало около 70 000 кубинцев, из которых 10 000 натурализовались.
В Пентагоне считали, что для успеха операции необходимо выполнить несколько условий. Прежде всего, должна быть достигнута поддержка американских акций странами Латинской Америки, а еще лучше – обеспечено прямое участие контингентов латиноамериканских стран в такой операции… Однако, как мы теперь знаем, многое в этой оценке не соответствовало действительности.
Куба ожидала боя
Информация, поступающая к кубинскому руководству из-за рубежа, свидетельствовала о предстоящих весьма серьезных шагах против Кубы ее северного соседа. Так, в марте 1961 года американское военное судно проникло в бухту Сантьяго и обстреляло нефтеочистительный завод. На рассвете 15 апреля 1961 года над Гаваной появились бомбардировщики. Воздушные пираты на американских самолетах Б-26 с фальшивыми кубинскими опознавательными знаками подвергли бомбардировке Гавану, другие города и военные аэродромы.
Как писал потом собкор «Правды» в Гаване Тимур Гайдар, «они шли низко над морем с запада, строем уступа… Они кружили, падали, скрываясь за домами, и снова взмывали в голубизну… К отдаленным отрывистым взрывам прибавились гулкие, раскатистые. Над Мирамаром (западный район Гаваны. – И.Т.) поплыл черный дым. По—видимому, там рвались боеприпасы».
А в это время телетайп «Юнайтед Пресс» отстукивал из Нью-Йорка: «Майами. 15 апреля. Срочно. Сегодня офицерами военно—воздушных сил Кубы совершен героический подвиг во имя свободы. Прежде чем улететь на своих самолетах с Кубы, они постарались уничтожить возможно большее число военных самолетов Кастро. В то время как Кастро и его сторонники пытаются убедить мир, что Кубе угрожает вторжение извне, этот подвиг осуществлен кубинцами, проживающими на Кубе. По причинам безопасности подробности не будут опубликованы».
Уже через несколько дней весь мир узнает, что это ложь, что никто не дезертировал, что самолеты, принадлежавшие США и пилотируемые нанятыми ими пилотами, вылетели из Никарагуа и после бомбежки вернулись туда же. Через несколько дней мир узнает это точно, но тогда телеграммы «Юнайтед Пресс» летели во все редакции: в Лондон и Токио, в Калькутту и Барселону, Париж и Оттаву… Их вручали директорам радиостанций, клали на столики перед комментаторами телевидения…
Телетайп «Юнайтед Пресс» отстукивал из Нью-Йорка: «Майами. 15 апреля. Срочно. Кубинские пилоты, дезертировавшие из ВВС Фиделя Кастро на бомбардировщиках, приземлились во Флориде, после того как пролетели над кубинскими военными сооружениями… Летчик с усами заявил иммиграционным властям США…»
Бумажная лента ползла из аппарата: «Летчик с усами заявлял потрясающие вещи… Никакого налета не было. Он и его приятели только что на своих самолетах бежали с Кубы. Перед тем как улететь, обстреляли на земле машину лейтенанта Альваро Гало, выдавшего планы их бегства начальнику службы госбезопасности Рамиро Вальдесу. У «летчика с усами» не хватило бензина, поэтому он приземлился во Флориде. Остальные должны собраться в другом месте…»
16 апреля на центральной площади Гаваны состоялся митинг по случаю похорон жертв бомбардировок. Фидель Кастро, выступая на митинге, прямо назвал президента США Джона Кеннеди лжецом, так как с территории Кубы не взлетел ни один самолет и ни один летчик революционной Кубы даже не пытался сбежать с родины.
На этом митинге Фидель Кастро впервые назвал Кубинскую революцию социалистической. Он закончил свою речь торжественными словами: «Товарищи рабочие, крестьяне, наша революция является социалистической и демократической, революцией бедняков… И за эту революцию мы готовы отдать свою жизнь. Рабочие, крестьяне, бедняки нашей родины, клянетесь ли вы защищать до последней капли крови эту революцию бедняков, творимую ради интереса бедняков?» И вся многотысячная толпа ответила единым вздохом: «Клянемся!»
Обстановка на Кубе и вокруг Острова Свободы накалились до предела. Политическому руководству страны было понятно, что крупномасштабная авантюра со стороны США возможна, в прямом смысле слова, с минуты на минуту.
Куба жила в опасности. Куба ложилась спать и вставала с оружием. Куба ожидала боя. В стране было объявлено о введении боевой готовности: части народной милиции получили оружие, личный состав перешел на казарменное положение. Страна жила ожиданием неминуемого вооруженного вторжения врага и готова была дать решительный отпор. Особое внимание уделялось работе по обезвреживанию контрреволюционного подполья.
Ночью был разослан приказ: «Главнокомандующий и премьер-министр революционного правительства объявляет страну на военном положении и приказывает: повстанческой армии милиции и всем силам безопасности повысить бдительность и действовать без промедления против тех, кто будет застигнут при попытке совершать акты саботажа, покушение, вести стрельбу. Комитетам защиты революции удвоить активность…»
На рассвете и утром были арестованы многие агенты «пятой колонны». Несколько месяцев спустя после боев на Плайя-Хирон в Мексике вышла книга контрреволюционного журналиста Хосе Луиса Массо «Куба, 17 апреля». Вот отрывок из книги: «Я против революции, но не уехал с Кубы, чтоб поддерживать связь с подпольной группой, героически сражавшейся с красным режимом. В тот знаменитый день 17 апреля меня арестовали и без всяких улик противозаконно содержали в ужасной красной тюрьме целых 16 дней…»
Руководство страны располагало информацией о возможной интервенции против революционной Кубы. Поэтому оно намного раньше обратилось к правительствам ряда дружественных государств, в том числе к СССР, с просьбой о поставках вооружения и о направлении на остров военных инструкторов. Ко дню интервенции это оружие хотя и прибыло, но часть его, например самолеты, находилась на складе в не распакованном виде. Да и пользоваться им предстояло еще научиться.
Вторжение в залив Кочинос
17 апреля 1961 года в 01.30 небольшой патруль народной милиции, который нес службу в местечке Хирон на южном побережье провинции Лас-Вильямс, увидел приближающиеся к берегу в темноте десантные суда. При первой же попытке осветить их автомобильными фарами для опознания с судов был открыт шквальный огонь из крупнокалиберных пулеметов и артиллерии.
Как только началось вторжение, американские агентства «Ассошейтед Пресс» и «Юнайтед Пресс Интернешенел» поспешили «обрадовать» мир: «Вашингтон. 17 апреля… (АП). Антикастровские войска вторглись сегодня на Кубу в трех пунктах, главный город крайнего востока Сантьяго-де—Куба, возможно, уже находится в руках нападающих. Кастровская милиция, так же, как и армия и флот, объединяются с силами вторжения».
«Майами. 17 апреля (АП). Остров Пинос взят нападающими. 10 тыс. политических заключенных влились в силы вторжения».
«Майами. 17 апреля (АП). Большая часть милиции из 400 тыс. человек, набранных Кастро, уже дезертировала, и конец сражения ожидается в течение ближайших часов».
И наконец вот это: «Мехико. 17 апреля (АП). Премьер-министр Фидель Кастро бежал. Его брат Рауль Кастро взят в плен. Генерал Ласаро Карденас обратился к мексиканским властям с просьбой предоставить Фиделю право политического убежища».
Полторы тысячи наемников, в основном из числа кубинских эмигрантов в США, обученных на американских секретных базах, высадились в районе Плайя-Хирон с американских десантных судов. Высадку перекрывали военные корабли и самолеты США, а действиями десанта руководили офицеры морской пехоты этой же страны. На вооружении интервентов имелись танки, самолеты, орудия разных калибров, минометы, огнеметы и большое количество боеприпасов.
Вторжение началось одновременно в двух пунктах. Первый – у входа в бухту Кочинос, на ее восточном берегу, возле поселка Плайя-Хирон. Второй – в самой глубине бухты, непосредственно у рыбацкой деревушки Плайя-Ларга. Несколько часов спустя, когда рассвело, противник выбросил два парашютных десанта. Судя по всему, задача воздушных десантов была оседлать ведущие к побережью дороги, не допустить к местам высадки основных сил кубинских войск. Дороги проходили через болота, отрезающие побережье от остальной части страны.
Только группа ВВС кубинских «добровольцев» включала 16 легких бомбардировщиков B-26, 10 транспортных самолетов С-54 и 5 транспортных С-46.
Вооруженная интервенция в заливе Кочинос (заливе Свиней) в тактическом плане стала неожиданной. Вторжение ожидалось, кубинские части готовились к его отражению. Революционное руководство Кубы считало вторжением неизбежным. Однако время и место, масштабы и состав сил и средств противника кубинской разведке не были известны. Не было гарантии того, что начавшееся в заливе Свиней вторжение – это реальная десантная операция, а не отвлекающий маневр противника.
В это время около берегов маневрировали американские корабли, которые имитировали операцию по подготовке десантирования. На воду спускали шлюпки, морская пехота в полном боевом снаряжении занимала в них свои места.
Так было около берегов провинции Пинар-дель-Рио и у другого конца острова – около города Баракоа. Конечно, это в какой-то мере вводило в заблуждение кубинских товарищей при оценке обстановки. Наконец, когда Фидель Кастро и его соратники убедились в том, что операция в заливе Свиней является основной, было принято решение направить туда главные силы кубинских Вооруженных сил.
Уже утром 17 апреля Фидель Кастро прибыл в район боевых действий. Вскоре по цепи передали: в район битвы с интервентами прибыл Фидель Кастро. Это еще больше воодушевило защитников Острова Свободы.
«Фидель с нами. Мы победим!»
Фидель лично руководил боевыми действиями. Его план ведения операций состоял в том, чтобы вывести из строя прежде всего корабли противника, то есть лишить высадившегося противника надежды на спасение.
Он не только руководил сопротивлением, но и подавал личный пример танкистам-новичкам (до этого он учился у советских инструкторов вождению и стрельбе из танков на танкодроме). Выстрелом из башенного орудия Фидель потопил десантное судно наемников. В воздушных боях, а также огнем зенитной артиллерией было сбито 12 самолетов контрреволюционеров. Самолеты ВВС Кубы нанесли штурмовые удары по месту высадки, ими были потоплены два транспортных судна («Хьюстон», на котором находился в полном составе пехотный батальон, и «Рио-Эскондидо», перевозивший боеприпасы и тяжелое вооружение) и две десантные баржи. В результате взрыва «Рио-Эскондидо» контрас потеряли 145 тонн боеприпасов.
Вспоминая эти дни, Фидель Кастро говорил: «Их встретил шквал снарядов, огонь танков, эти танки и оружие мы получили за несколько недель до событий».
Психологическое значение этого шага было огромным. Когда силами оставшейся в распоряжении Кастро авиации был поврежден головной транспортный корабль «Хьюстон», севший затем на мель, а остальные корабли и суда были вынуждены отойти от берега, контрас стало ясно: пути бегства отрезаны. Противник был деморализован. Затем основные усилия революционных войск были сосредоточены против высадившегося противника. Артиллерия поставила заградительный огонь в акватории бухты.
Первая разведывательная информация о ходе вторжения противника на Кубу поступила в Москву 17 апреля. Она вызвала серьезную озабоченность советского руководства. Из донесений разведки следовало, что кубинские силы обороны были застигнуты врасплох: около тысячи контрреволюционеров высадились на Плайя-Хирон и вынудили малочисленный кубинский гарнизон отступить вглубь острова.
Однако уже к концу первого дня операции обстановка изменилась, и ЦРУ сделало вывод о провале операции по вторжению на Кубу. Бригада кубинских контрреволюционеров была полностью окружена. К вечеру 19 апреля «бригада 2506» прекратила сопротивление. Потери «гусанос» составили 182 человека убитыми, 1197 – пленными. Были убиты и несколько сотрудников ЦРУ. Революционеры потеряли 156 человек убитыми и около 800 ранеными, что говорит об ожесточенном сражении.
Утром 18 апреля президенту США Джону Кеннеди сообщили, что операция на грани срыва. Американцы по-настоящему запаниковали: никто в Вашингтоне не ожидал такой реакции революционной Кубы. Там были уверены, что с началом операции вторжения внутренняя контрреволюция поднимет восстание и режим Кастро рухнет как карточный домик.
Специальный помощник президента США по вопросам национальной безопасности Банди направил своему шефу совершенно секретную записку: «Ситуация на Кубе далека от ожидаемой. Кубинские Вооруженные силы сильнее, а поддержка населения (силам вторжения. – И.Т.) слабее, чем ожидалось. Тактическая обстановка складывается не в нашу пользу».
Упорные бои на плацдарме продолжались весь день и всю ночь. Утром следующего дня командир 2-го батальона высадившейся бригады контрас доложил, что без поддержки с воздуха сможет удерживать свои позиции не более 30 минут.
Тем временем положение контрас становилось все более безнадежным. К плацдарму прибывали все новые и новые кубинские части, артиллерийский огонь усиливался. В 8 часов вечера ЦРУ проинформировало командира бригады контрас, что ввиду критического положения он будет эвакуирован с наступлением темноты.
В 6.00 утра 19 апреля вновь возобновились авиационные удары кубинских революционных сил. Комбриг контрас слал отчаянные просьбы о прикрытии с воздуха. В 14.30 с плацдарма пришло последнее сообщение: «Подрываю оставшееся оборудование и средства связи. Вижу танки противника. У меня не осталось ничего, с чем бы можно было воевать. Ухожу в леса. Ждать вас больше не могу».
19 апреля в 17.30 подразделения Повстанческой армии и народной милиции после артиллерийской подготовки штурмом взяли Плайя-Хирон – последний оплот вражеского десанта на кубинской земле.
К исходу 20 апреля интервенты были разгромлены. Всего 72 часа понадобилось революционной Кубе, чтобы уничтожить наемников. Куба на деле реализовала слова, произнесенные Фиделем Кастро еще спустя две недели после победы революции: «Если будет интервенция на Остров, будет и сопротивление любой ценой, сопротивление может быть длительное, но непобедимое».
Стоявшие вблизи кубинских берегов корабли поддержки ВМФ США с морскими пехотинцами и 100 истребителями Вашингтон задействовать не решился: сказались стойкий отпор кубинцев и заявление советского правительства, предупредившего о возможном принятии мер, если агрессия не будет прекращена.
После окончательного провала операции в заливе Кочинос ЦРУ пыталась спасти оставшихся в живых контрас. К операциям по поиску и спасению были подключены американский авианосец «Эссекс», четыре эсминца, одна подводная лодка и части спецназа. Несмотря на принятые усилия, спасти практически никого не удалось: в море были подобраны только 26 человек, которым удалось спастись с плацдарма бегством. Попытки найти оставшихся в живых наемников в болотах на побережье залива Кочинос, предпринятые спецназом, оказались безрезультатными.
«В обороне Хирона, – отмечал Фидель Кастро, – не участвовал ни один советский солдат и ни один советский инструктор. Артиллерийские подразделения под командованием Педро Мирета и сеньора Фернандеса, преподавателя Военной академии, были первыми, кого отправили на Хирон. Естественно, без помощи Советского Союза мы бы не смогли оказать достойного сопротивления. Мы использовали их идеи, тактику, и мы смогли отразить агрессию».
Фидель Кастро лично руководил военной операцией в заливе Свиней, что стало одним из победных факторов. Фото библиотеки конгресса США
Итоги операции: 1189 контрреволюционеров сдались войскам Кастро, 14 человек смогли вернуться в США. Около 100 контрас погибло или в воде при высадке, или уже на самом плацдарме.
Уроки истории
Главный урок, связанный с операцией в заливе Свиней, заключается в том, что ЦРУ США совершенно не разобралось в ситуации на Кубе, недооценило мощь и решимость кубинских Революционных сил, переоценило свои возможности. Эта операция привела к наихудшему для Вашингтона результату: к рождению в Карибском бассейне неуязвимой Кубы, отстоявшей с оружием в руках свое право на самостоятельность и независимость. Вашингтон в лице Джона Кеннеди был вынужден признать акт агрессии по отношению к Кубе. США выплатили Кубе 53 млн долларов. На эти деньги были закуплены тракторы и детское питание. Кеннеди уволил с поста директора ЦРУ А. Даллеса.
Акт агрессии против Кубы вызвал значительный резонанс в международном масштабе. В Каире, Рио-де-Жанейро, Джакарте и Лиме демонстранты предприняли попытки штурмовать дипломатические миссии США. На заседании ООН представители 40 стран осудили агрессию Вашингтона против Кубы. Правительство СССР также осудило вооруженное вторжение и направило США ноту протеста с призывом принять меры к прекращению агрессии против Кубы (см.: А. Шаченков, В. Полковников. «Битва на Плайя-Хирон спасла Кубинскую революцию» // Правда. 2021. №40. 16–19 апр.)
Сражение у Плайя-Хирон было не слишком крупным по количеству задействованных сил, если, конечно, мерить привычными для нас масштабами, но оно имело огромное, поистине историческое значение. И не только для Кубы. Это было, как сказал Фидель Кастро, первое поражение США в Латинской Америке, где до сих пор они хозяйничали как хотели. Не случайно влиятельный американский журнал (United States News and World Report) назвал Плайя-Хирон «одной из важнейших битв в Западном полушарии».
Победа в заливе Кочинос ежегодно празднуется на острове Свободы 19 апреля. Летом 1961 года был учрежден орден «Плайя-Хирон» – одна из высших наград Кубы. Выступая 2 декабря 2006 года в Гаване на площади Революции, на празднике, посвященном 80-летию Ф. Кастро и 50-летию РВС Кубы, Рауль Кастро сказал: «Отмечая 50-ю годовщину РВС, уместно подтвердить монолитное единство Народа, Армии и Партии. Это единство, которое пустило очень глубокие корни с победы Кубинской революции в 1959 году, единство, которое является нашим главным стратегическим оружием, позволившим выстоять и одержать победу в стольких агрессивных актах со стороны империализма…»
«Мы живем в исключительный исторический момент, – подчеркнул Рауль Кастро. – Многим казалось, что падение социалистического лагеря и развал СССР представляли собой окончательное поражение международного социалистического движения, они осмелились предложить нам расстаться с идеалами, которым посвятили свою жизнь целые поколения кубинцев, в то время как американское правительство начало в последние годы беспрецедентную эскалацию враждебности и агрессивности по отношению к Кубе в надежде экономически задушить страну и свергнуть Кубинскую революцию путем усиления подрывной деятельности… Мы отстоим любой ценой свободу кубинского народа, независимость и суверенитет Родины».
Что касается смены режима на Кубе, то следует напомнить нашим «друзьям» и стратегам в Вашингтоне, что народ Острова Свободы, невзирая на все угрозы, не уступит какому бы то ни было давлению и готов защищать Родину и Революцию силой идей и оружия, как завещал Фидель, «до последней капли крови».
Мне, как военному советнику Министерства Вооруженных сил Республики Куба, довелось присутствовать на стратегических учениях «Бастион-86» и воочию убедиться в боевых возможностях РВС Кубы и высоком боевом мастерстве кубинских воинов.
В учениях участвовало более 8,5 млн человек. Напряженность международной обстановки и угроза империалистической агрессии вызвали на Кубе настоящую революцию в концепциях обороны. Основным звеном оборонительной системы стали зоны обороны, которыми накоплен немалый опыт; успешно выполняются программы военной подготовки и гражданской обороны.
Подготовлены и экипированы более миллиона мужчин и женщин из народа, которые в составе территориальных войск народного ополчения подключены к обороне страны. Большое внимание уделяется подготовке молодежи. Проходит предварительную подготовку учащиеся 14-летнего и 15-летнего возраста, которые с разрешения родителей добровольно вступают в резервные части.
Рассредоточение оружия и боеприпасов территориальных войск народного ополчения повышают их сохранность и сокращает сроки мобилизации частей. Все члены Советов зон обороны прошли соответствующую подготовку.
Организовано почти 80% боевого потенциала населения страны (мужчины и женщины, физически годные для боевых действий, независимо от возраста). Они обеспечены средствами, необходимыми для их активного участия в обороне.
Все провинциальные и муниципальные Советы обороны и их штабы оборудованы основными и резервными командными пунктами и их рабочими органами. Окончательно сложилась структура партийных и массовых организаций на случай войны.
К 70-м годам ХХ века Вооруженные силы Кубы благодаря советской военной помощи стали самыми боеспособными и боеготовыми во всей Латинской Америке. Ранее, когда шла речь об отстаивании Фиделем Кастро дела всей его жизни, не было сказано об одной весьма важной стороне такой деятельности. А именно о том, что это дело требовало внимания и усилий не только на благо своего, но и других народов, заслуживающих лучшей доли. Поэтому, когда произошла оккупация Южной Африкой Анголы, Фидель Кастро решает продолжить «африканский проект Че Гевары».
В разных регионах мира, прежде всего в Африке и Латинской Америке, везде, где шла национально-освободительная борьба, на помощь восставшим приходили кубинские воины-интернационалисты. За 30 лет кубинские военные выполняли различные интернациональные миссии в 13 странах мира. Они поддерживали партизанские движения в Конго, Боливии, Аргентине, Венесуэле и Никарагуа, вели боевые действия в Анголе и Эфиопии, присутствовали на Гренаде, в Гвинее-Бисау, Сирии, Аргентине, Танзании и Мозамбике, ряде других стран.
Наиболее активную роль кубинские войска сыграли в Анголе. Кубинский континент в стране достигал 50 тыс. человек, на вооружении они имели 1500 танков и 150 самолетов и вертолетов. Опыт участия в боевых действиях в Анголе в разное время получили в общей сложности более 300 тыс. кубинских военнослужащих.
Участие кубинских войск в Анголе во всех отношениях было уникальной военной операцией. Для такой крошечной страны, как Куба, находящейся в 14 тыс. км от Анголы, создать такую мощную группировку Вооруженных сил и организовать ее боевые действия было просто немыслимо. Это было возможно только благодаря советской помощи, прежде всего материальной и технической. Однако воевали кубинцы самостоятельно.
В период военных действий в Анголе Фидель Кастро лично вникал во все детали политической и военной ситуации в этой стране. В течение двух лет ежедневно он навещал центральный командный пункт, где собиралась вся информация по Анголе. Фидель внимательно знакомился с боевыми сводками и донесениями, данными разведки, вместе с кубинскими штабистами анализировал ситуацию на фронте. Нередко он задерживался на командном пункте до самого утра. Руководство военной операцией в Анголе, как и всю ответственность за ее ход и исход, кубинский лидер полностью брал на себя.
Вот что написал об этом свидетель тех дней колумбийский писатель Г. Гарсиа Маркес: «Кастро провожал все корабли (идущие в Анголу. – И.Т.) и перед каждой отправкой подбадривал солдат. Он лично подбирал комбатов, павших в первом сражении… Нет точки на карте Анголы, которую бы он не знал или не помнил… Его собранность на войне была столь огромна и тщательна, что он мог по памяти обрисовать любой пейзаж этой страны».
По словам писателя, в начале операции «Кастро четырнадцать часов подряд пробыл в операционном зале Генерального штаба без еды и сна, как будто сам принимал участие в бою… Он оставался в постоянной связи с ангольским главнокомандующим, находящимся на поле боя».
Находясь на Кубе, я был свидетелем, как лидер кубинской революции лично встречал у трапа самолеты или на причале воинов-интернационалистов, которые возвратились на Остров Свободы.
Сегодня мало кто уже помнит, что в 1973–1975 годах по просьбе Сирии полный персонал танковой бригады был дислоцирован у Голанских высот, когда эта часть территории была незаконно отнята у Сирии Израилем. Более 2 тыс. героических кубинских бойцов-интернационалистов отдали свои жизни при исполнении священного долга поддерживать освободительную борьбу других народов за независимость.
Везде, где действовали кубинские войска или военные советники, местные партизаны и повстанцы добивались впечатляющих успехов. Кубинцы везде воевали очень грамотно и самоотверженно. В своем большинстве они были настоящими интернационалистами, чистыми и преданными революционным идеалам людьми. Они были добровольцами, а не наемниками. Они воевали и погибали не в погоне за большими деньгами, а искренне желая помочь делу национального освобождения других стран и народов.
Подробный экскурс в географию кубинской интернациональной помощи в 60–80-е годы дал в своем выступлении 1 мая 2003 года Фидель Кастро: «Ни в каком другом народе настолько не укоренился дух международной солидарности. Наша страна поддержала алжирских патриотов в борьбе против французского колониализма ценой нарушения политических и экономических связей с такой важной европейской страной, как Франция… Мы посылали оружие и бойцов, чтобы защитить Алжир от марокканского экспансионизма, когда король этой страны хотел захватить разработки железных руд в Гара-Джебилет, по соседству с городом Тиндуф на юго-западе Алжира.
В 1973–1975 годах по просьбе Сирии полный персонал танковой бригады был дислоцирован у Голанских высот, когда эта часть территории была незаконно отнята у этой арабской страны.
Нашу политическую поддержку получил лидер только что добившейся независимости Республики Конго Патрисио Лумумба, которого преследовали из-за рубежа. После его убийства колониальными державами в январе 1961 года мы оказывали поддержку его последователям.
Четыре года спустя, в 1965 году, кубинская кровь пролилась к западу от озера Танганьика, где Че и более ста кубинских инструкторов помогли конголезским повстанцам, боровшимся с белыми наемниками, которые находились на службе у Мобуту – человека, поддерживавшегося Западом, чьи 40 миллиардов ворованных долларов хранятся неизвестно в каких европейских банках и неизвестно кому принадлежат.
Кровь кубинских инструкторов пролилась, когда они готовили и поддержали бойцов Африканской партии независимости Гвинеи и Островов Зеленого Мыса, которые под командованием Амилкара Кабрала боролись за независимость этих бывших португальских колоний.
То же происходило в течение десяти лет, когда Куба помогала Агостиньо Нето в борьбе за независимость Анголы. После ее достижения и на протяжении 15 лет сотни тысяч кубинских добровольцев участвовали в защите Анголы от нападений южноафриканских расистских войск, которые в сговоре с Соединенными Штатами, используя методы грязной войны, расставили миллионы мин, смели с лица земли целые селения и убили более полумиллиона ангольских мужчин, женщин и детей.
В Куито – Куанавале и на границе с Намибией на юго-западе Анголы ангольские и намибийские силы и 40 тысяч кубинских солдат нанесли окончательный удар южноафриканским войскам, располагавшим в то время семью атомными бомбами, которые были поставлены Израилем или произведены с его помощью с ведома и при тесном участии правительства Соединенных Штатов. Это означало немедленное освобождение Намибии, возможно, ускорило на двадцать – двадцать пять лет конец апартеида.
В течение почти 15 лет Куба занимала почетно место в движении солидарности с героическим народом Вьетнама в период варварской, беспощадной войны, развязанной Соединенными Штатами, убившими четыре миллиона вьетнамцев, не считая раненых и инвалидов войны… Предлог: Вьетнам – бедная, отсталая страна, расположенная в 20 тыс. километров от Соединенных Штатов, представляла угрозу для национальной безопасности этой страны.
Кубинская кровь пролилась вместе с кровью граждан нескольких латиноамериканских стран и вместе с кубинской и латиноамериканской кровью Че Гевары, убитого по указанию агентов Соединенных Штатов в Боливии, когда он был ранен и захвачен в плен, а его оружие было повреждено пулей в ходе боя.
Кровь кубинских рабочих – строителей, которые должны были вот-вот уже закончить международный аэропорт, жизненно важный для экономики крохотного острова, жившего доходами от туризма, пролилась в бою ради защиты Гренады, на которую Соединенные Штаты напали под циничными предлогами.
Кубинская кровь пролилась в Никарагуа, где инструкторы наших вооруженных сил обучали отважных никарагуанских солдат, вынужденных отражать грязную войну против сандинистской революции – войну, которую организовали и для которой поставили оружие Соединенные Штаты…
В наше время в истории ни одной другой страны нет столь блестящей страницы искренней и бескорыстной солидарности. Куба всегда проповедовала своим примером. Она никогда не капитулировала. Она никогда не предала дела другого народа. Никогда не шла на уступки. Никогда не изменила принципам».
За время моей службы на Кубе много приходилось общаться с кубинскими военными – солдатами, офицерами и генералами. Как офицер, прослуживший в армии более 30 лет и побывавший в армиях всех социалистических стран как Европы, так и Азии, могу прямо сказать, что лучших воинов нужно еще поискать.
В 90-е годы ХХ века, после распада Советского Союза, новая Россия стала чураться своих отношений с Островом Свободы. В это время наше политическое руководство предало своих друзей и союзников в Азии, Африке и Латинской Америке. Не без подсказки Запада мы все наши отношения свели к меркантильному-долларовому подходу. Все чаще раздавались голоса: «Сколько можно кормить Кубу?!»
Наконец, когда американцы подняли вопрос о советской мотострелковой бригаде на Кубе, Михаил Горбачев взял под козырек и заявил: «Да, у нас есть на Кубе мотострелковая бригада. Мы ее оттуда заберем». И забрали. Чуть позже закрыли центр радиоперехвата ГРУ ГШ ВС СССР в Лурдесе.
Россия в 1991 году предала своего партнера и друга. Куба оказалась, если можно так сказать, у разбитого корыта. Страна была вынуждена ввести строгий режим экономии энергетических ресурсов, в результате чего остановились многие предприятия промышленности, встал транспорт. Из-за прекращения поставок комбикормов пришлось уменьшить поголовье скота. Упало производство сахара.
Последствия разрыва отношений с нашей страной можно сравнить со стихийным бедствием, с пронесшимся над Кубой разрушительным смерчем. Фидель Кастро охарактеризовал действия России как «предательский разорительный удар».
В США часто заявляют об их национальных интересах в Украине, Грузии, других странах вблизи границ с Россией. В связи с этим возникает вопрос: может быть, и у нас есть национальный интерес на Кубе (поближе к США), и что мешает нам сегодня поддерживать более тесные связи с Кубой, в том числе и военные?
Куба стала для меня как бы второй Родиной. Здесь осталась частичка моей души, а лозунг кубинской революции «Патриа о Муэрте! Венсеремос!» (Родина или смерть! Мы победим!) звучит в моем сердце и сегодня.
Иван ТАРАНЕНКО
На фото: Военный советник Иван Тараненко (крайний справа) с кубинскими коллегами. Фото из архива автора
