Еще до объявленной президентом частичной мобилизации ростовчанин Алексей Павлович Олейник добровольно отправился сражаться за Россию, за Русский мир на украинский фронт.
В сентябре был ранен и теперь лечится в госпитале. Находясь в больничной палате, он рассказал, как ушел воевать, что видел на Херсонщине, где сражался против укронационалистов. Рассказал о боестолкновениях, и о тех, против кого воевал, о своих фронтовых товарищах, и обо всем увиденном. Этот относительно небольшой, но неимоверно сложный, военный отрезок жизни заставил отставника Алексея о многом задуматься, что-то переосмыслить, проанализировать.
– Как чувствуете себя, Алексей Пав-лович?
– Мне повезло, я получил обычное осколочное ранение в ногу, врачи обещают вылечить. А вот командир из нашего Союза добровольцев, он нас тренировал, а потом мы с ним вместе воевали, имя его не называю, – он получил тяжелое ранение в ходе боевых действий. Его возили по госпиталям, но наконец военным бортом отправили в Москву в госпиталь им. А.А. Вишневского. А там врачи чудеса творят. Они успешно прооперировали нашего командира и сказали: жить будет, может, и тренировать молодежь продолжит. Это прекрасная новость.
– Итак, в 40 лет вы решили стать добровольцем…
– А как иначе? Я кадровый офицер, закончил Ростовский институт ракетных войск им. маршала Неделина (ранее он назывался Высшим военным командным инженерным училищем ракетных войск). Прослужил в космических войсках 15 лет, уволился в звании майора, в дальнейшем трудился по другой специальности. В 2014 году, когда Киев начал бомбить Донбасс, у меня не получилось поехать на помощь ополченцам, не мог оставить больных родителей. Но не упустил шанс после объявления 24 февраля специальной военной операции (СВО). К этому времени у меня обстоятельства изменились, и я вошел в ряды добровольцев, чтобы идти защищать свою страну, Русский мир. Всем уже было очевидно, что война развязана против России, а Украина – всего лишь плацдарм.
Перед отъездом на фронт целенаправленно занимался на курсах подготовки добровольцев Донбасса, учился технике ведения боя в современных условиях, освоил многие виды стрелкового оружия. Со мной рядом были ребята из общественного движения «Союз добровольцев», такая общественная организация создана у нас в Ростове. Мы, его участники, как неравнодушные граждане, проводили и проводим в нашем городе патриотические мероприятия, чтобы поднимать боевой дух нашей армии, народа.
После курсов был зачислен в состав мотострелкового батальона и направлен в Херсонскую область для выполнения боевых задач.
– В чем они заключались?
– В освобождении Херсонщины от нацистов. Мы вели тяжелые бои. Приходилось выходить из окружения, так как силы были неравные. Старались действовать технично, обходилось, в основном, без потерь. Раненые, конечно, были.
Но мы, считаю, слаженно отражали все атаки. Наше подразделение, и все, кто нас поддерживал – артиллеристы, спецназ, – действовали грамотно. Если и случались какие нестыковки, то редко. Это война… Главное, что боевой дух у всех был на высоте. Мы сражались за Родину.
– Как вы оцениваете мощь, подготовку, оснащенность украинской армии?
– Врага нельзя недооценивать. Воюют ВСУ неплохо, за эти 8 лет обрели солидный опыт. Вооружение у них, в основном, современное – много иностранной техники, есть и советская, оставшаяся со времен СССР. Очень хорошо у них работает артиллерия. На их стороне зачастую выступают иностранные наемники. Мы видели литовский и польский спецназ.
Видели, как бойцы ВСУ становятся бесстрашными. Их основная масса находится под воздействием транквилизаторов или наркотиков. И они, идя в бой, не замечают ни пуль, ни взрывов, воюют безбашенно. Когда мы входили в места, где их военные располагались, находили там все эти вещества.
– Так выполняется установка Зеленского воевать до последнего украинца? Пусть гибнут с отключенными мозгами.
– К сожалению, да… У нас вместо веществ – сильная мотивация. Мы стоим за Россию, против фашизма. Да, и Украина нам не чужая, не хотим, чтобы она оставалась в руках бандеровцев, американским прихвостней и НАТО.
– Какое боестолкновение запомнилось?
– Да все помню, все непростые. Очень сложным был бой, когда силы противника значительно превосходили наши возможности. Вэсэушники атаковали нас, чтобы захватить нашу позицию. У них было нескольких танков, бэтээров, численное преимущество. У нас такого вооружения не было, мы не могли их быстро остановить. Нас стали окружать. Мы вступили в прямое боестолкновение. Наши командиры тактически действовали четко, безошибочно, и нам удалось отразить атаку. Все ребята вышли живыми из этого боя и из окружения.
…А позже была переправа. Новая Каховка. Мы шли на переформирование в Ростов, надо было пополнить ряды подразделения. На пароме под Новой Каховкой попали под обстрел американских «хаймерсов». Там погибли наши ребята, были раненые, среди них оказался и я. Те, кто не был ранен, ездили в Сибирь хоронить наших боевых товарищей. Горестные для нас события… Война есть война, без потерь не обходится.
Каждый, кто идет воевать за свою страну, должен быть готов к любому исходу. Есть, конечно, страх за жизнь, но на первом месте – это долг, защита своей страны, стремление отразить врага. Все, с кем мне пришлось идти в бой, отличались отвагой, действовали решительно под девизом, знакомым с детства, – один за всех, и все за одного.
И еще вот что. Я считаю, в нас живет дух ветеранов Великой Отечественной войны. Он не исчез, он придает твердость каждому нашему бойцу. Завоевания наших дедов, наследие Победы укрепляет моральное состояние наших солдат. Мы впитали это духовное наследие, оно живет в нас, в нем наша сила, она зовет нас к Победе.
Мы гордимся своим Знаменем Победы, оно символизирует освобождение стран и народов от фашизма. Мы это Знамя устанавливаем в местах, очищенных от нацистов.
– С чем столкнулись на освобожденных территориях?
– С минными полями. В районе Высокополья были заминированы лесополосы… Войсковые саперы нам очищали путь, чтобы мы могли занять позиции. Часто там, где мы базировались, нас преследовала украинская артиллерия, массированно обстреливала, приходилось прятаться в укрытиях, в окопах…
Вообще это война артиллерии. Даже если судить по ранениям, то они, в основном, осколочные, полученные от артиллерии.
– Отношение населения?
– Разное. Много противников и много сторонников, которые нас искренне поддерживали, относились с душой, помогали едой, в бытовых вопросах. Но националистические настроения за эти годы очень распространились и укоренились. И все же настроения людей меняются, когда они видят, что мы по-человечески относимся к военнопленным, издевательств и пыток не применяем, оказываем им необходимую помощь. По поселкам развозятся продукты – гуманитарная помощь от России. Это политика нашего государства, нашей армии.
Думаю, если спецоперация закончится успешно, а мы должны в ней победить, то люди, сознание которых одурманено русофобско-бандеровской пропагандой, в итоге прозреют, вспомнят наш советский интернационализм, ту жизнь, которая раньше у нас была и к которой мы сегодня стремимся.
У нас в подразделениях против неофашизма воюют и чеченцы, и дагестанцы, и донбассовцы. Все настроены патриотично, уважают людей всех национальностей.
– Какие населенные пункты освобождали, как там люди живут?
– Пункты назвать не могу, не имею права разглашать… Мы прошли много сел и поселков Херсонской области. Народ там зажиточный. Сейчас мало осталось населения, многие уехали с начала боевых действий. Где-то люди до последнего остаются в своих домах, чтобы сберечь свое имущество, продолжают заниматься хозяйством, несмотря на обстрелы. Богатая земля, народ-трудяга.
Смотришь на людей – все наши, свои. Даже в украинских солдат трудно видеть оголтелых врагов, как воспринимались немцы в Великую Отечественную. Понимаем, что это люди, зомбированные пропагандой, их сознание одурманено. В этом проблема.
Мы воюем не с Украиной и не с населением, близком нам во многом. Нас столкнули лбами с братьями-славянами. Наш настоящий враг – США, западный империализм, желающий поработить Россию, разрушить нашу государственность. Но сражаться мы вынуждены не напрямую с врагом, а с теми, кого этот враг толкнул на передовую. В этом особенность и сложность нынешней войны.
– Как, по-вашему, дальше все пойдет?
– Я оптимист, верю, что мы победим, верю в справедливость. Мы не допустим повторения худших времен нашей истории, Победа будет за нами.
– Вы говорите, что ВСУ хорошо оснащены техникой, американскими дальнобойными «хаймерсами». Так почему не пресекаются их поставки для ВСУ? Согласитесь, переброска громадных установок РСЗО по железным дорогам, туннелям, дело непростое. Почему не остановится этот смертельный поток?
– Нас всех это тоже очень волнует. Существует мнение, что внутри нашего правительства есть различные политические силы, в том числе либеральные, которым близки позиции США, действуют они против нашей безопасности и, скорее всего, преследуют свои коммерческие интересы. Лоббируются чьи-то коммерческие интересы, вместо достижения наших стратегических целей. Но это, отмечу, только предположения. Хотя иного объяснения не нахожу. Надеюсь, что наш Генштаб все-таки пресечет этот поток…
– Как расцениваете частичную мобилизацию?
– Положительно. Не только о частичной, а о полной мобилизации давно идут разговоры в военных кругах. Все ожидали этого решения, оно обоснованно. На многих боевых направлениях силы противника превосходят наши в 3 раза, а то и более. Украина давно мобилизовала и обучила до 700 тыс. человек. Думаю, после мобилизации на фронте произойдут перемены к лучшему. У нас же многие военные, добровольцы, в частности, длительное время находятся на передовой линии бессменно, не могут уехать в отпуска, отдохнуть. А в уставшем состоянии трудно воевать. Ранения, усталость негативно сказываются на результатах.
Сейчас линия фронта на Украине растянулась более чем на тысячу километров, ее нужно держать, а людей не хватает. Если резервисты призываются, а это офицеры с опытом боевых действий, то они обеспечат охрану рубежей, что позволит нашей действующей армии успешно проводить наступательные операции.
Почему приходилось отступать в Харьковской области? Потому что сил было мало…
Но я еще должен добавить. Мобилизация должна касаться не только людей. В мобилизационном режиме должны работать промышленность, экономика РФ. Экономика должна быть плановой, чтобы понимать, куда и сколько надо вкладывать средств в условиях военного времени. Надо максимально поддержать военно-промышленный комплекс. Все надо подчинить главной цели – достижению Победы.
Конечно, наше общество нуждается в смене социально-экономического строя. Нам сейчас говорят, что мобилизованным сохранят рабочие места, а нам нужно, чтобы работа, достойная зарплата была и у наших родных – у всех граждан. В России есть куда приложить руки, но нужно промышленность, производство развивать, не ждать, когда торговля нефтью и газом принесет доход.
Объявлена мобилизация, простой люд идет на фронт, но и капиталисты обязаны участвовать в этом, и их дети должны идти на фронт, сражаться с фашистской нечистью.
Олигархи обязаны вкладывать свои капиталы в нашу мобилизационную экономику. Как тут не вспомнить Сердюкова с его «реформами»? Многие военные училища были расформированы, а сейчас они нам очень нужны. Надеюсь, что наше руководство будет действовать адекватно. Да и всем нам надо понимать чрезвычайность момента. Особое внимание должно быть обращено на тех, кто сражается, кто ценой жизни преодолевает нацизм, агрессию США и под их руководством – всего Запада и их военного блока НАТО.
– Есть люди, которые боятся мобилизации, опасаются, что разгорится полномасштабная третья мировая…
– Большинство военных офицеров имеют четкое представление, что мы уже в третьей мировой войне. И дело не в нашей частичной мобилизации. Я слежу за реакцией населения. Наш народ с пониманием относится к мобилизации. Где-то пытаются устраивать акции протеста, полагаю, не без помощи проамериканских либералов. Это нам сейчас во вред. Нельзя допускать деморализации общества. У нас одна цель – Победа!
Люди наши готовы ее отстаивать. Но и государство должно поворачиваться в сторону людей, разрешать социальные проблемы, в первую очередь военнослужащих и их семей. Помогать с кредитами, повышать зарплаты, не только сохранять прежние рабочие места, но и создавать новые. Надеюсь, на позитивные перемены, на поворот в сторону социальной справедливости.
– Народ об этом мечтает…
– Народ в ожидании, что в будущем возродится обновленный Советский Союз, что снова в мире появится новая объединенная страна, которая будет защищать народы от колонизаторов, войн, что объединятся искусственно расчлененные территории в новом государстве.
Выстроить такую перспективную государственность можно будет только на основе справедливой системы, где не будет капитализма, эксплуатации трудящихся, а будет действовать принцип каждому по труду.
Хватит кормить олигархию, не она защищает страну, а простые граждане идут на фронт, чтобы Родину отстоять.
– Как вы считаете, если бы в 2014 году, после того, как на Донбассе прошел референдум о независимости республик ДНР и ЛНР, он тогда охватывал полностью территорию этих областей, население дружно голосовало, до 90% высказались за независимость, – и тогда сразу бы последовало признание Россией республик, не было бы такой большой войны?
– Склонен сказать да. Не раз слышал мнение военных, экспертов, министра обороны ДНР. Они тоже считают, что скажи тогда Россия «да», все обошлось бы меньшей кровью. Не знаю, что в 2014-м помешало признанию республик. Народ Донбасса хотел по крымскому сценарию уйти от майданного Киева и стать частью России.
Сейчас рад, что идет референдум, думаю, его результаты будут положительными, и наши многострадальные братские республики войдут в РФ. Очень хочется видеть их в составе нашего единого государства.
Для меня, скажу вам, и все бывшие советские республики не чужие. Хотелось бы вернуть наше общее государство. Я за всех их переживаю, простому народу везде стало жить хуже…
– Результаты референдума предсказуемы, они будут положительными. Но не все территории республик Донбасса освобождены от ВСУ. Как быть в этой ситуации? Что решит референдум?
– Референдум обнадежит. В контексте сегодняшних событий – и мобилизации, и референдума – у людей уйдут всякие сомнения, что они уже не с Киевом, а с Москвой.
Надеюсь, что ситуация везде будет выправляться, начнем выходить из кризиса, страна будет переходить на новые этапы развития. Я оптимист. Наша страна победит!
