– Уважаемые коллеги, поводом для моего выступления послужило постановление Конституционного суда от 2 апреля текущего года по запросу группы оппозиционных депутатов, в котором он отказался рассматривать обращение депутатов по поводу неконституционности пенсионной реформы.
Тем не менее мое выступление не об антигуманной реформе, а об отсутствии должного, достойного уважения Конституционного суда к Федеральному собранию Российской Федерации, к законам и к самой Конституции.
Конституционный суд применительно к указанному обращению депутатов счел для себя допустимым не назначать дело к слушанию в заседании, в котором должны были принять участие депутаты, представители различных заинтересованных ведомств, средства массовой информации, и решение принято, невзирая на то, что его подписали 98 депутатов, которые в Думе представляют интересы более чем 10 миллионов избирателей. Среди подписавших 32 кандидата и доктора наук, причем пять из них в сфере юриспруденции, всего в числе авторов 23 юриста, документ подписали руководители трех фракций, 16 судей Конституционного суда не сочли возможным потратить один рабочий день на проведение заседания, в котором, как мы полагали, в отличие от предыдущих думских и иных заседаний, посвященных пенсионной реформе, предполагалось рассмотреть не социальный, не экономический и не политический аспекты реформы, а ее правовые стороны. Ранее они должным образом никак не обсуждались.
Но такие постановления выносились судом и в предыдущие годы, причем отказ в принятии обращения к рассмотрению не выдерживал критики даже по формальным соображениям. Я их, к сожалению, за неимением времени здесь не в состоянии пересказать. Всего Конституционный суд с 1995 года по сегодняшний день по 41 запросу одной пятой депутатов Госдумы вынес определение об отказе в принятии к рассмотрению.
Если говорить о тех решениях, тех постановлениях, которые Конституционный суд принимал по существу обращений, то по результатам рассмотрения дел в полном, полноценном заседании суд примерно в двух случаях из трех руководствуется не буквой Конституции, не нормой Конституции, а ее духом, при этом суд нередко подменяет законодателя, сам создавая принципиально новые правила, не имея на это никаких прав и законных оснований.
Широко известен пример толкования Конституции, когда, разрешая вопрос о том, сколько раз президент может представлять одно и то же лицо на утверждение Государственной думы в качестве председателя правительства, Конституционный суд сумел прочитать слово «кандидатур» в единственном числе, хотя, как совершенно верно отметил судья Олейник в своем особом мнении, это никоим образом нельзя было осуществить без некоторого насилия над семантикой русской речи. В итоге были установлены новые правила представления президентом кандидатов на должность председателя правительства.
Столь же сомнительным является Постановление Конституционного суда от 2 февраля 1999 года и Определение от 19 ноября 2009 года о запрете судам назначать наказание осужденным в виде смертной казни. Смертная казнь должна существовать в России, в соответствии с частью 2 статьи 20 Конституции Российской Федерации. Она остается в качестве исключительной меры наказания в целом ряде статей Уголовного кодекса, но Конституционный суд этого не заметил.
Еще более ярким примером недопустимого законотворчества является изменение статьи 405 УПК Российской Федерации Постановлением Конституционного суда от 11 мая 2005 года. Эта статья до упомянутого постановления предусматривала правило о недопустимости поворота к худшему при пересмотре судебного решения в порядке надзора. В постановлении Конституционного суда установлена норма о том, что ухудшение положения осужденного допустимо в течение года после вступления приговора в силу.
Эта норма была изобретена Конституционным судом без всяких законных оснований, и поэтому требование Конституционного суда о внесении законодателем изменения в статью 405 долго не исполнялось, оно было исполнено лишь спустя несколько лет. Судебная практика была разношерстной, и лишь законом от 14 мая 2009 года этот закон был приведен в соответствие с этим сомнительным требованием Конституционного суда.
К сожалению, Конституционный суд очень часто не становится на защиту политических прав граждан, обычно он оправдывает их ограничение. Черный список таких решений Конституционного суда сегодня уже достаточно велик, это определения, ограничивающие права на объединение, ограничивающие права собираться мирно, ограничивающие права выбирать и быть избранным, а также права на референдум и другие.
Последние пять лет Конституционный суд и его председатель ведут активные поиски механизма нейтрализации норм международного права. Результат достигнут, найден способ нейтрализации действия части четвертой статьи 15 Конституции Российской Федерации, которая установила правила о том, что общепризнанные принципы и нормы международного права являются приоритетом. После принятия Постановления Конституционного суда 6 декабря 2013 года можно отказаться от соблюдения норм международного права, закрепляющих демократические ценности. Сейчас Конституционный суд сможет доказать, что эти ценности не соответствуют Российской конституции.
Еще одной особенностью норм, создаваемых в процессе конституционного контроля, является то, что они никому не подконтрольны и неопровергаемы. Это, конечно же, ненормально.
Одной из форм взаимодействия Конституционного суда и Федерального собрания в Российской Федерации, элементом системы издержек и противовесов разделения властей должны являться Послания Конституционного суда Федеральному собранию.
Послание Конституционного суда предусмотрено в статье 100 Конституции, и в части третьей отмечено: палаты могут собираться совместно для заслушивания Посланий президента Российской Федерации, Посланий Конституционного суда, выступлений руководителей иностранных государств. До сегодняшнего дня Конституционный суд всего один раз направил свое Послание Федеральному собранию – 5 марта 1993 года. Но Конституционный суд тогда подошел к Посланию в значительной степени формально, подготовив рядовой отчет о проделанной работе.
На предложение председателя Совета Федерации Миронова в 2008 году подготовить Послание Конституционного суда в следующем году Валерий Зорькин отреагировал жестко, он отметил, что норма Конституции о Послании является дремлющей, это не обязаловка.
В Постановлении от 1 апреля 1998 года Государственная дума обратилась в Конституционный суд с предложением представить Федеральному собранию Послание суда. Дума рекомендовала председателю суда выступить на заседании Думы с информацией о состоянии конституционной законности в Российской Федерации, однако никакой реакции на данное постановление со стороны Конституционного суда не последовало.
Судебная власть в России возглавляется одновременно Верховным и Конституционным судами. Как результат – российская система подвержена противоречиям в целом ряде правовых позиций. Таких постановлений Конституционного суда немного, но они создают страшную неразбериху, падает авторитет постановлений и определений Конституционного суда.
По состоянию на 12 апреля 2018 года Федеральным собранием не исполнено 28 постановлений Конституционного суда. Среди неисполненных постановлений есть постановления, которые приняты еще в 2008 году и в других далеких годах. Причина неисполнения не в том, что плохо работает Федеральное собрание, а в ненадлежащем качестве этих постановлений, в их неопределенности и противоречивости.
Многие юристы говорят, что необходимо реформировать Конституционный суд, необходимо предусмотреть систему его сдержек, исключить самовольное присвоение Конституционным судом полномочий другим органам, предусмотреть механизм корректировки вынесенных судом постановлений. Но избиратели, когда я говорю им о работе Конституционного суда, говорят мне: «Зачем такой суд?»
Поэтому наиболее радикальным и правильным решением было бы объединение Конституционного и Верховного судов с созданием в Верховном суде коллегии по конституционному правосудию.
На сегодня конституционные суды есть в 80 государствах, отсутствуют в 104 государствах. Но прежде чем провести такую реформу, конечно же, надо провести парламентские слушания, надо детально изучить вопрос.
Выпускается с июля 1956 года
