Для начала хочу обсудить прошедший 34 Всероссийский съезд фермеров «Аккор», который недавно прошел в Москве, там присутствовали представители Министерства сельского хозяйства и Дмитрий Патрушев в том числе. Собрались тысячи делегатов из 70 регионов страны. Практически все очень активно говорили о своих проблемах.
Когда «Аккор» создавался – это должен был стать такой большой профсоюз всех крестьян России. Надежда была, что именно сельские территории будут хозяевами земли. Содержать, поднимать, развивать и кормить все население. Многие руководители страны говорили, что Россия в состоянии накормить и 350 миллионов человек, и даже 800. Я, будучи участником съезда, все время переживал за всех фермеров мира. Думаю, мы же оставим всех без работы ведь скоро. Но, к их счастью, а к нашему разочарованию, ничего не получилось. На 34-м съезде те же проблемы высказывались, которые высказывались и на третьем, и на четвертом, и на 24-м. Более того, они усугубляются.
Крестьянство, фермерство у нас не растет. Вот не воспринимается это правительством. Более того, я точно знаю настроение у большинства членов правительства. На этом съезде «Аккора» сидели чиновники и, наверняка, думали про себя, вот что они ноют, эти фермеры, что им надо. Что они хотят? Ну пусть продает свою землю, сейчас правительство купит и все. И что показательно, в эти же дни сразу опубликовали после съезда очень интересное дело. На съезде много говорили об экспорте, о пошлине экспортной, которая мешает продать зерно многим хозяйствам. Речь об урожае еще позапрошлого года, не прошлого. Позапрошлого 200–300 тысяч тонн зерна осталось, мы не можем его реализовать. Внутреннее потребление зерна у нас мизерное. Некого кормить. У нас нет крупного рогатого скота, основного поедателя кормового зерна. Осталась треть того, что Россия имела 34 года назад. Вот когда первый съезд был, сразу опубликовали список, кто получил квоты Министерства сельского хозяйства на экспорт зерна. Сегодня – это уже тайна. Хотя известно, что их получили московские экспортеры. Крестьянам ничего не досталось. Все – агрохолдингам. То есть крестьяне вычеркнуты из оборота своей продукции. Вот и возмущались фермеры, говорили, что смысла никакого нет производить, выращивать зерно.
Я специально посмотрел: ячмень 6–5 рублей за килограмм в Курганской области. Для обычного покупателя, для комбикормового завода. Казалось бы, производи и продавай этот комбикорм по разумной цене. Но ни для населения, ни для фермеров, ни для других он дешевле не становится. Это политика такая. Российская нефть дешевеет – бензин дорожает. Точно также с зерном. Цена на пшеницу падает, а хлеб растет в цене, комбикорм растет, мясо растет и все растет.
Пустое все эти съезды, а «Аккор» давно превратился в карманную такую общественную силу при Минсельхозе и не более того. Лидеры «Аккора» его опустили ниже плинтуса, никакого авторитета абсолютно эта организация даже не может иметь среди фермеров. Президент «Аккора» правит уже 5 лет, а сейчас еле удержался в кресле.
За 5 последних лет фермеров осталось процентов 35% от того, что было раньше. А Минсельхоз говорит, что они просто укрупнились, но, как говорят сами фермеры, они переходят на другую работу, идут в наемные работники. Им просто не выгодно поднимать еще одно дело.
Ушла та волна фермеров, которые были, а на наше место желающих нет. Официально Минсельхоз докладывает, что в России 120 000 фермеров. А ведь еще два десятка лет назад у нас было 460 000. У агрохолдинга, например 20 000 гектаров земли – это ферма? Ну, уже нет. Получается помещик. На съезде завели разговор о том, чтобы ограничить количество земель для одного собственника. Для того, чтобы был базовый ресурс для развития предпринимательства на селе, земля должна быть как-то в ограничении. Не может же один владеть всем селом. А у нас, допустим, есть собственники «огорода» в 1 млн гектаров.
Недавно вот опять подняли пошлину на экспорт зерна. Тут же порты подняли цену за услуги. То есть, чтобы зерно мне привезти вагонами, сдать его порту на корабль, я должен заплатить 50 долларов с тонны зерна. 50 – это сегодня больше 3500 рублей. Плюс пошлину подняли для экспортера, плюс все, и что мне остается?
А теперь, давайте посмотрим, как из Урала зерно довезти до Новороссийска, во что мне выйдет это зерно. Я минимум 2 500 еще заплачу за каждую тонну, и мне снова остается 8–9 тысяч рублей. Но надо понимать, что себестоимость пшеницы средняя по стране 9000–9500 за тонну, ячменя – 8000–9000. То есть ее просто не выгодно везти и сдавать на элеваторы для экспорта. Так что, фермеры очень правильно говорили, что никакого смысла производить продукцию нет.
Я понимаю Минсельхоз, который хочет фермеров на животноводство переориентировать. Но этого не будет потому, что демографическая ситуация в селах, деревнях и вообще в России не предполагает больше никакого роста. Не только скота, но и людей.
Россельхознадзор в этом году списал 6 млн тонн зерна в сибирских округах, испортилось. Это говорит об одном, государственная политика – никудышная. А у нас нет моделей безубыточности развития сельских территорий. Не хватает разумной аграрной, промышленной политики. Никакой связи промышленности и сельского хозяйства сегодня нет в России, никаким боком не связаны с этим. Мы не согласовываем ни заказ, ни прогноз, ничего. То есть, все с потолка берется, как и производители техники, так и мы все на авось. Можно ли без участия государства скооперироваться с тем же Ростсельмашем, с прочими производителями сельхозтехники? Мочь мы можем, но кто же нам даст скооперироваться.
⃰ ⃰ ⃰
Минсельхоз, по идее, должен заняться разработкой модели без убыточности развития территорий. Хотя бы подумать, а что будет с выращенным и собранным зерном. 2022 год показал, что мы произвели зерно, а с его реализацией у нас проблемы. А у власти нет никаких проблем, они получат и свою пошлину таможенную, и продадут они эти 45 млн тонн. А мы-то куда лишние тонны денем, в них огромный труд и финансы вложены. Нужно сделать равный доступ к ресурсам всем без исключения крестьянам. Мы бы хотели, чтобы у нас была сбалансированная цена на дизельное топливо, цена на удобрения, и тогда мы бы смогли прогнозировать себе работу, труд, продажу.
Ну, правда, все дешево было бы, очень качественно. Если бы у нас было хотя бы 3 миллиона крестьянско-фермерских хозяйств, если бы наша власть сказала: слушайте, одна задача у нас сейчас стоит – борьба с бедностью. Для того, чтобы это у нас получалось, дети появлялись, а бедность исчезала, надо вовлечь 16 млн личных подсобных хозяйств в экономический оборот. Это тоже фермеры, это тоже крестьянские хозяйства, но Министерство говорит: да, мы вспомнили о них, мы даже будем им субсидии давать. Но дело не в субсидиях. Что мне ваша субсидия? Мне же надо вырастить нужную продукцию. Нужны обеспечение хорошими семенами. Чтобы они пошли, нужно чтобы у меня купили урожай, какая-то кооперация нужна, тоже правильная. Для этого, ну что там греха таить,
нужно другое правительство. Вы посмотрите: столько лет они нами правят, и столько лет съезды фермеров говорят об одном и том же: технического оснащения нет, кооперации нет, чтобы нормально сбыт наладить.
С другой стороны, мы сейчас живем в новых условиях, нам говорят бесконечно про импортозамещение. Уже оскомину набили. И по поводу семян. У нас очень много заграничных семян, и как раз новость прошла, что Россия в 2024 году может ограничить ввоз из недружественных иностранных стран семена картофеля, пшеницы, сахарной свеклы, которые у нас закупаются – почти сто процентов от потребности, и других сельхозкультур.
Я думаю, что в Минсельхозе, упреждая, что вдруг на санкции уведут и не дадут нам семян, чтобы нам по телевизору сказали: «Это мы так решили!».Честное слово, зачем ограничили ввоз семян? Если они лучше наших, то давайте будем как-то кооперироваться, учиться перенимать опыт производства. Самых лучших. Но для этого надо, чтобы государство не начало с первого же шага мешать. А чтобы как-то стимулировало, помогало, а не ограничивало.
***
Нам надо развивать наше Нечерноземье, наши сибирские регионы, где животноводство просто как в сказке будет расти и расти. Продовольственная программа СССР, программа поднятия Нечерноземья именно это предусматривали. Откуда столько бы появилось хороших дорог, линия электропередач, комплексы всевозможные. Польша тоже нечерноземье, тоже такая же зона. Но, Польша производит в два-три с половиной раза больше сельхозпродукции, чем все наше Нечерноземье.
Россия имеет всего 4 млн КРС, а Польша 6 млн. Как у нашей власти хватило ума все ликвидировать. Выходит, это государственная политика. Скажите, вот зачем закрыли 5500 больниц, в том числе из них, где-то четыре с половиной, сельских? А зачем закрыли школы? А зачем закрыли 2550 станций скорой помощи в двухтысячных годах, вот зачем закрыли? Чтобы не довезли живым человека? Вот оно какое отношение наших госдеятелей и политиков к народу. А теперь, скажите вот этот съезд что-нибудь стоит, после того, как мы узнали, зачем закрыли больницы.
Если мы собираемся развивать сельские территории, то скажите, пожалуйста, где мы кадры будем брать. Ну где?.. А на съезде про это не говорили, что некому работать; не говорили, потому как уже поняли, что ничего не будет. Вот кадры – это основное. Привезем комбайны, которые стоят уже по 20 миллионов, трактора, которые стоят по 12-15 миллионов, а работать будет некому. Потому, что государство закрыло школы, больницы, профессионально-технические училища. Закрывали даже у нас в Камышлове именно сельскохозяйственное профессионально-техническое училище. С Министерством образования говорили. Так там говорят, вы посылайте их в институт в город. Я говорю да вы чего, как только уедет человек в город в институт, он же не вернется в наши села и деревни вот.
Все это называется иллюзия, видимость работы, видимость заботы. Ну и потом, это мизерный, абсолютно мизерный бюджет для огромнейшей России на развитие, на поднятие экономики, сельских территорий. Поэтому все 34 года работы нашего «Аккора» заканчиваются пшиком, точно таким же, как заканчиваются все съезды «Единых Россий», «Справедливых Россий», в России заканчивается точно так же вот. Результат – мы вымираем, как страна. Вымираем – это основной результат.
И что за механизм такой включили в России, что русские отказались плодиться, размножаться и жить. Хотят не жить? Самая сильная мотивация – это нужда, так говорили мудрецы. У нас нужда, у нас большая нужда в России, мы из нужды вылезти не можем. Что ж нас не мотивирует она? Убедите всех, что они ни в чем не
нуждаются, они без мотивации рожать начнут. Телевизор нас в чем мотивирует и убеждает? Что мы самая богатая страна, что в России лучше всех, что все кажется, что нам не в чем нуждаться. Если мы обретем веру в справедливость, про которую тоже любят нам власти говорить, именно те, кто эту справедливость попрал во всех отношениях. Ее давно нет, этой справедливости. Потому что те, кто об этом говорит, они, конечно, никакого отношения к справедливости не имели никогда. Вот такие глубинные дела!
Василий МЕЛЬНИЧЕНКО, фермер, председатель движения
«Федеральный сельсовет»
