Одновременно на разрушенные войной черноземные районы Европейской части страны обрушилась страшная засуха 1946 года. Она охватила и страны Дунайского бассейна (Румынию, Венгрию, Болгарию, Югославию, Австрию). В Сибири и на Дальнем Востоке, напротив, урожай погубили длительные затяжные дожди. Как сказали бы сейчас, проявились все признаки глобального потепления. В результате производство продукции сельского хозяйства в 1946 году не достигло и половины ее довоенного уровня.
За засухой последовал голод 1947 года. От голода умерло 770 тысяч (по другим оценкам, до миллиона) человек, в основном жителей русских и малороссийских сел. Голод вызвал массовый отток сельского населения в города, где минимум снабжения обеспечивался по карточкам. В то же время около 10% собранного зерна советское правительство направило в страны, приступившие к строительству социализма. Еще значительная часть урожая ушла в госрезервы на случай предстоящей новой войны.
Как бы поступило нынешнее руководство страны в подобной ситуации? Очевидно, повысило бы прежде всего цены на продовольственные товары. Каждый школьник у нас знает, что если чего-то нет, то цены должны вырасти и оно «появится». Затем обложило бы население всевозможными налогами. Для преодоления дефицита трудовых ресурсов повысило бы пенсионный возраст. Подняло бы зарплаты сотрудникам силовых ведомств на случай массовых беспорядков…
Как же поступает «сталинская тирания» тех лет? Прямо противоположным способом. Розничные цены на основные продукты питания ежегодно снижаются. И это снижение цен облегчает условия жизни всех. А повышение зарплат отражается лишь на определенных слоях населения и даже порождает взяточничество за высокооплачиваемые должности.
А как боролось сталинское руководство с коррупцией? Нет, оно не выхватывало по отдельности неугодных, не делило преступников на тех, кому нельзя воровать, и на своих, которым можно. «Сталинские деспоты» сразу разделались со всеми тогдашними дельцами и богатеями. Просто поменяли в течение недели (16–22 декабря 1947 года) все наличные деньги у населения в соотношении 10:1. Если же деньги хранились в банке, то до 3 тысяч рублей менялось все целиком, от 3 до 10 тысяч – в соотношении 3:2, а свыше 10 тысяч – 3:1. Иными словами, если у вас в банке имеется 16 тысяч рублей, то получите из них только 12 тысяч. Но если те же 16 тысяч вы храните в стеклянной банке на полке, то получите только 1600 рублей.
Ибо возникает вопрос: откуда рублишки-то? Вряд ли они в своей массе честно заработаны за годы войны.
Отец мне рассказывал, как при переправе через Дон немецкая авиация разбомбила эвакуируемый из Ростова банк. Банкноты летали по воздуху, их пачки путались под ногами солдат. И никто, без никакой команды, за ними не наклонился, ничего не подобрал. Но ведь кто-то же эти деньги все-таки собрал, куда-то они потом девались… Отец еще рассказывал, как под новый 1948 год, уже во Львове, его сосед по квартире завел к себе и показал разрезанный матрац, сплошь набитый упаковками денег. Куда их ему теперь девать?
В войну иные собрали несметные капиталы. Даже в блокадном Ленинграде за большие деньги можно было на толкучке купить практически все. В прифронтовой полосе рубли менялись на рейхсмарки и наоборот. Распродавалось и трофейное имущество (автомобили, мебель, столовое серебро).
Пострадали от обмена и колхозники, в основном хранившие сбережения дома. Но были и среди них те, кто в условиях голода наживал состояния на реализации продовольствия по баснословным ценам.
Сталинский обмен денег проводился в интересах трудового большинства народа. В этом была справедливость! И он обеспечил новую денежную массу реальным золотым запасом. Это не только укрепило рубль на международной арене, но и послужило основой для снижения цен. В условиях очередных антисоветских санкций тех лет обмен денег создал внутренние инвестиции для отечественного производства. А главное – укрепилась вера людей в социальную справедливость.
План преобразования. Голод 1947 года побуждал правительство принимать меры для предотвращения подобных катастроф. Советом Министров СССР и ЦК ВКП(б) 20 октября 1948 года принимается постановление «О плане полезащитных лесонасаждений, внедрении травопольных севооборотов, строительства прудов и водоемов для обеспечения высоких и устойчивых урожаев в степных и лесостепных районах Европейской части СССР». Эта не имеющая до той поры аналогов в мировой практике 15-летняя программа научного регулирования природных процессов получила название «Сталинский план преобразования природы».
Разработала этот план группа ученых в составе межведомственной комиссии под руководством академика Т.Д. Лысенко, недругами немало ошельмованного. Когда начинаешь вникать, за что и про что, то вроде как ни за что. То он посадки дуба гнездовым способом вел и они погибли, но дубовые лесополосы и сегодня украшают наши степи и лесостепи, они отлично читаются на снимках Google. То он яровизацию злаков вводил. Но суть яровизации – в предварительном замачивании семян перед посевом. Это, безусловно, невредно в засушливых регионах страны. Да и разбирающийся неплохо в кадрах Сталин вряд ли бы возвысил в академики некоего шарлатана.
Основывалась работа лысенковской комиссии на положениях В.В. Докучаева и В.Р. Вильямса о борьбе с засухой. Аналогичный 20-летний план в 1952 году начал разрабатываться той же комиссией для Закавказья, Средней Азии и Уральско-Сибирского региона.
Замысел плана состоял в разработке для каждого района, а в идеале – для каждого хозяйства – оптимального соотношения между площадями, занятыми пашней, лесополосами, лугами, паром и прудами. План предусматривал: 1) создание сплошной сети лесополос шириной от 6 до 200 м, расчленяющей безлесную степь на изолированные прямоугольные поля и оконтуривающей балки и овраги; 2) массовое строительство водоемов; 3) внедрение травопольной системы земледелия, при которой часть пашни в севооборотах занята многолетними бобовыми и мятликовыми травами, являющимися кормовой базой и естественным средством восстановления и повышения плодородия почвы. Земледелие в России немыслимо без животноводства, без навоза, а для животноводства нужны луга и водоемы.
С помощью лесополос предпринималась попытка противостоять засухе путем перевода поверхностного стока во внутрипочвенный. Полезащитные лесонасаждения включали несколько видов: государственные лесные полосы по водоразделам и берегам рек, собственно полезащитные лесополосы, леса по оврагам и балкам, защитные насаждения на песках. Кроме государственных защитных лесополос, должны были осуществляться лесозащитные насаждения совхозов и колхозов. Намечалось также создать 44 тысячи 228 прудов и водоемов. Многие запруды на реках выполняли роль небольших «колхозных» ГЭС.
Никто не планировал остановить лесополосами мощные воздушные массы азиатских антициклонов, как об этом иронически пишут ныне злоязычные авторы. Лесонасаждения должны были лишь поглощать поверхностный сток талых и дождевых вод и уже тем самым противодействовать силе суховеев. Каждая капля влаги должна как можно дольше стекать к морю, и ничего лучшего, чем снегозадержание и создание запруд, для этого не придумано.
Планировалось посадить 5000 км лесных полос по четырем крупным водоразделам Днепра и Донца, Донца и Дона, Дона и Волги. Все это экологические объекты мирового масштаба. До сих пор они защищают от губительных суховеев основные хлебные регионы страны. Созданные лесополосы и водоемы должны были существенно разнообразить флору и фауну. Таким образом, план совмещал в себе задачи охраны окружающей среды и получения высоких и устойчивых, не зависящих от капризов природы, урожаев. Он служил целям украшения территории и увеличения ее биоразнообразия. Лесополосы и пруды выполняли роль рекреационных объектов. В перспективе лесополосы могли служить источником строительной древесины.
«Мир ахнул перед величием и грандиозностью этого плана», – отмечал писатель Владимир Чивилихин. Концепция плана не только предваряла, но и превосходила современные построения по устойчивому экологическому развитию на основе каркасно-сетевых моделей организации территории. Обычно они рисуются в виде площадных «ядер» (биоцентров) и связывающих их между собой линейно вытянутых биокоридоров. В США, Африке, Китае, Канаде внедряются эти элементы нашего «Сталинского плана», обычно без ссылок на него. А чего его упоминать, если у нас он не вспоминается, если мы его растоптали?
«Сталинский план преобразования природы» предусматривал не только абсолютное продовольственное самообеспечение Советского Союза, но и превращение его со второй половины 1960-х годов в крупнейшего экспортера отечественных зерно- и мясопродуктов. Ведь, по идеологическим представлениям тех лет, капитализм загнивал и должен был рухнуть в результате страшного кризиса по типу очередной Великой депрессии. Весь мир тогда обратится к социалистическому пути. Сельское хозяйство СССР в таких условиях должно было быть готовым половину земного шара прокормить.
Другим сценарием развития виделась победоносная война. Ничего, что у империалистов атомная бомба. Наши истребители и ПВО никакой самолет с этой бомбой к нашим границам не подпустят. Мы их, конечно, победим. Но ведь тогда на первых порах и кормить простых людей тех бывших агрессивных стран придется.
Сокрушение плана. Хрущев маниакально истреблял все, что напоминало о Сталине. Как теперь сокрушают всё, что напоминает социализм. По распоряжению Никиты были остановлены все работы по созданию новых лесозащитных полос. Созданные в 1949–1951 годах 570 лесозащитных станций были ликвидированы. Лесополосы начали вырубаться, хотя остатки их во многих местах сохранились и до сих пор продолжают играть свою полезащитную роль. Пруды и водоемы для разведения высокопородных рыб были заброшены. Полуразрушенные плотины бывших колхозных ГЭС и мельниц и сейчас можно видеть на небольших реках.
С десталинизацией появилась устойчивая тенденция рассматривать природопреобразующие проекты, проводившиеся в сталинские времена, в негативном аспекте. В научной литературе эта тенденция господствует до сих пор. Травопольная система земледелия, лежавшая в основе плана преобразования природы, подверглась жесткой критике. Параллельно с этим возникли научные построения о том, что современные степи никогда раньше лесами не покрывались и дело степного лесоразведения заведомо провальное. Сегодня южная граница широколиственного леса приблизительно совпадает с северной границей чернозема. Но о том, что леса распространялись гораздо южнее, ни у кого сомнений не возникает. Тем не менее в науке и учебниках утвердилась концепция степного образования чернозема.
Спор о природе чернозема, при всей его теоретичности, имеет огромное практическое значение. Если чернозем формировался при участии лесов, хотя бы небольших, то свойства его ухудшаются уже при одном обезлесении, еще до распашки. А значит, для подъема его плодородия нужна лесомелиорация. Полезащитное лесоразведение в таком случае не только улучшает водно-тепловой режим почв, но и становится необходимым элементом самого существования черноземных почв и накопления в них гумуса. Напротив, если чернозем имеет лугово-степное образование, если формировался он под влажными, а то и засоленными лугами, как это считается доказанным сейчас, то для подъема его плодородия нужны обводнение, строительство каналов, оросительные мелиорации, внесение удобрений.
Сейчас, когда многие из черноземов таким путем уже превращены в солоди, полезно вспомнить историю лесного дела в степях. В истории образования почв таится не только их настоящее, но и будущее.
Хрущев связывал развитие сельского хозяйства не с оптимизацией земельного пространства, а со всеобщей его распашкой, «вплоть до крыльца». Такая распашка вызвала повсеместную эрозию почв и привела к провалу плана поднятия целины. Экспортером продовольствия на этом пути СССР не стал. В 1963 году четверть запасов советского золота (600 тонн) ушла на закупку зерна. Хрущевцы, «радетели» сельского хозяйства, разрушили его и тем самым заложили предпосылки сокрушения СССР. Никакая гонка вооружений не погубила бы его. Сломал страну продовольственный дефицит, даже если и искусственный, то не без естественных на то причин.
Как нам агролесоустроить Россию? Сегодня огромные площади страны охвачены антропогенным опустыниванием. Все эти бесплодные неудобья, заброшенные селения, бедленды, обезвоженные солоди и есть антропогенные пустыни. Характерной чертой современного опустынивания является то, что пустыни на месте лесов появляются, минуя стадию остепнения.
Победить надвигающуюся пустыню и угрозу глобального потепления, может быть, можно было с возрождения «Сталинского плана»? Быть может, с подбора оптимального соотношения между пашней, лесополосами, лугами, паром и прудами для каждого хозяйства, каждого поместья можно было бы развернуть некую национальную программу украшения России?
В жизни каждого домохозяйства большое значение уделяется красоте. В деятельности каждого производства огромное значение придается рекламе продукции. А вот у самой огромной страны мира ни одно ведомство не озабочено ни украшением ее пространств, ни их имиджевым продвижением. Леса России переданы в Министерство природных ресурсов, где рассматриваются и перемалываются наряду с углем, рудой и нефтью.
Но правильно организованное лесное хозяйство должно быть приближенным к сельскохозяйственному производству и осуществляться на основе ландшафтного дизайна. Министерства сельского и лесного хозяйства, в неразрывной связи осуществляющие такое управление, существуют в целом ряде стран: в Финляндии, Германии, Австрии, Франции, Италии, Литве, Болгарии, в Чили, Новой Зеландии, в Республике Корея. Выращивание древесины все более становится уделом плантационного хозяйства. Вырубка не должна превышать прирастающего за год количества древесины, как и в животноводстве ежегодный забой скота должен быть соразмерен с годовым привесом. Лесные участки являются разновидностью земельных участков, а лесопользование – разновидностью землепользования. За лесом все более закрепляется его социально-рекреационное значение, нередко связанное с освоением экологически чистой пищевой продукции (грибов, ягод, объектов охотничьего промысла).
Может быть, следовало бы вспомнить и нам, как в рамках «Сталинского плана преобразования природы» сводились в единую систему управления лес и поле, луг и пруд, отдых и рыборазведение, красота России и ее пропаганда. Это была крупнейшая во все времена аграрно-экологическая программа, сбыться которой не удалось. Она могла бы стать зарей новой эпохи разумного взаимоотношения человека с природой. И лишь трагическое непостоянство наших аграрно-хозяйственных устремлений затмило ее катастрофической пеленой пыльных бурь середины 60-х годов и лесных пожаров 1972 и 2010 годов.