Однако победа Советской власти была достигнута дорогой ценой. Война привела к гибели миллионов людей и вызвала разорение народного хозяйства. К началу 1921 г. промышленное производство упало до 14% дореволюционного уровня развития. Упадок промышленности способствовал сокращению сельскохозяйственного производства, уменьшившегося в 2 раза по сравнению с 1913 г.
КРЕСТЬЯНЕ не только отказывались делиться с горожанами своими скудными урожаями в ходе продразверстки, но и убивали заготовителей. Повсеместно происходили крестьянские восстания. Самое крупное из них под руководством эсера А.С. Антонова началось в августе 1920 г. в Тамбовской губернии и вскоре охватило значительную часть черноземных областей России.
Перед очередным, Х съездом РКП(б) в партии сформировалось несколько платформ, выдвигавших свои пути выхода из сложившихся трудностей. Исходя из скорого начала революций в странах Западной Европы и необходимости сохранить чрезвычайные методы управления военного коммунизма, Троцкий выдвинул требование «перетряхивания профсоюзов» и милитаризации всей жизни страны.
Против оппозиционных платформ выступили В.И. Ленин и его сторонники, опубликовавшие 18 января 1921 г. в «Правде» «платформу десяти» членов ЦК. Среди них был И.В. Сталин. Остальные 10 членов ЦК не поддержали ленинскую платформу. Не были готовы поддержать Ленина и многие делегаты собравшегося 2 марта 1921 г. Х съезда партии. Возникала угроза раскола партии. К тому же за неделю до открытия съезда под лозунгом «Советы без коммунистов!» вспыхнуло восстание в Кронштадте.
В своем докладе Х съезду Ленин заявил: «Мы знаем, что только соглашение с крестьянством может спасти социалистическую революцию в России… Мы должны постараться удовлетворить требования крестьян, которые… законно недовольны… Удовлетворить мелкого землевладельца… можно двумя вещами. Во-первых, нужна известная свобода оборота, свобода для частного, мелкого хозяина, а во-вторых, нужно достать товары и продукты». Подавляющим большинством голосов делегатов съезда продразверстка была отменена и заменена продналогом. Платформы оппозиционных групп, включая троцкистскую, потерпели поражение на съезде, а в стране стала проводиться новая экономическая политика, или нэп.
Генеральный секретарь партии
Поддержав Ленина в борьбе против оппозиционных групп и новую экономическую политику, Сталин энергично участвовал в восстановлении страны. В статье «Партия до и после взятия власти», опубликованной в «Правде» 28 августа 1921 г., Сталин писал, что необходимо «развязать мелкое производство и мелкую промышленность в нашей стране, допустить частичное возрождение капитализма, поставив его в зависимость от государственной власти, привлечь арендаторов и акционеров и т.д. и т.п.». В этой же статье он настаивал на оказании «помощи крестьянскому хозяйству сельскохозяйственными знаниями, ремонтом машин… постепенной электрификацией сельского хозяйства». Одновременно Сталин выдвигал задачи индустриализации страны. Он предлагал развить «внешнюю торговлю по линии ввоза машин, оборудования»; осуществлять «электрификацию транспорта, крупной промышленности».
Очевидно, что Сталин исходил из необходимости реализации программы модернизации страны на основе электрификации. Ознакомившись в марте 1921 г. со сборником «План электрификации России», в котором был подробно изложен план ГОЭЛРО (этот план был впервые представлен Лениным в докладе на VIII Всероссийском съезде Советов в декабре 1920 г.), Сталин написал письмо Владимиру Ильичу. Он расценил план ГОЭЛРО как «мастерский набросок действительно единого и действительно государственного хозяйственного плана». Одновременно Сталин высмеял планы развития страны, представленные Троцким и Рыковым.
Решающую роль в реализации ленинского курса на восстановление народного хозяйства страны и его дальнейшее быстрое развитие должна была сыграть правящая Коммунистическая партия. По предложению Ленина в апреле 1922 г. был учрежден пост Генерального секретаря ЦК партии, на который был избран Сталин.
Секретариат ЦК, в состав которого помимо И.В. Сталина входили В.М. Молотов и В.В. Куйбышев, руководил текущей организационной работой партии. Прежде всего аппарат Секретариата старался собрать наиболее полную информацию о положении в партии и в стране. Знакомя Л.М. Кагановича с его новой работой в аппарате Секретариата, Сталин объяснил ему важность отчетов, которые должны были поступать с мест.
По словам Кагановича, секретари обкомов или губкомов должны были регулярно информировать ЦК партии в закрытых письмах о различных сторонах жизни в своей области или губернии. В отчетах сообщалось о хозяйстве региона: «состояние урожая, ход продработы, работа основных предприятий, состояние транспорта, развитие кооперации, поступление местных налогов». Отчет информировал о «настроениях рабочих и различных слоев крестьянства (по возможности сообщались один-два характерных факта) и красноармейских масс», «о враждебных нам политических партиях (их влиянии в тех или иных слоях населения, методах работы и т.д.)…»
Каганович замечал, что отчеты должны были составляться «не как лаконические, сухие ответы на вопросник, а в форме описательного доклада, в котором выделяются наиболее важные и характерные моменты, где отдельные его части причинно связаны друг с другом, подтверждая общие положения фактами, конкретными данными, даже ссылками на протоколы, избегая общих мест, не подтвержденных фактами и конкретными данными, а также повторений одних и тех же сведений из месяца в месяц». Поскольку подобная информация поступала также от откомандированных на места инструкторов ЦК, то открывалась возможность перепроверить точность получаемых сведений.
С помощью таких отчетов ЦК должен был получать всестороннюю и полную информацию о положении дел в стране. Однако, подозревая не без оснований, что многие отчеты могут скрывать подлинные проблемы, Сталин учредил службу тайных «информаторов», которые должны были сообщать объективные сведения о положении в различных областях жизни Советской страны.
Получение такой информации позволяло Сталину обнаружить ряд существенных недостатков в партийной работе. Беседуя с Кагановичем, он говорил: «Основная слабость нашей партии в области аппарата – это именно слабость наших уездных комитетов, отсутствие резервов – уездных секретарей». Одной из причин этой «слабости» была низкая образованность руководителей уездного звена. Выборочное анкетирование членов партии в 1920 г. показало, что лишь 5% из них имели высшее образование, 8% – среднее, 3% были неграмотными, а остальные – «низшее, домашнее, тюремное». Поскольку члены партии с высшим и средним образованием использовались на вышестоящих должностях, вероятность того, что уездными руководителями были люди с высшим и средним образованием, была невелика. Сталин предлагал создать «при ЦК школу уездных секретарей из людей, наиболее преданных и способных, из крестьян, из рабочих».
Другим бичом для партии были внутренние беспринципные конфликты. В приложении к докладу Сталина XII съезду партии был представлен длинный перечень областных, краевых и республиканских комитетов партии, погрязших в склоках.
Сталин не ограничивался констатацией проблем, а принимал шаги к их решению. Особое внимание в отчете Сталин уделил вопросу о подготовке надежных и компетентных руководителей различного уровня. В своем докладе XII съезду Сталин подчеркивал: «После того как дана правильная политическая линия, необходимо подобрать работников так, чтобы на постах стояли люди, умеющие осуществлять директивы, могущие понять директивы, могущие принять эти директивы как свои родные, и умеющие проводить их в жизнь. В противном случае политика теряет смысл, превращается в махание руками». Система учета и распределения партийных кадров (или учраспред), созданная Сталиным в Орготделе ЦК, была призвана, по его словам, «учитывать наших работников как на низах, так и вверху и распределять их». При этом Сталин подчеркивал, что «партия, распределяя коммунистов по предприятиям, руководствуется не только чисто партийными соображениями, не только тем, чтобы усилить влияние партии в предприятиях, но и деловыми соображениями. От этого выигрывает не только партия как партия, но и строительство всего хозяйства».
В докладе съезду партии Сталин сообщал и о радикальных чистках, осуществленных в тех «отрядах» партии, «бойцы» которых лишь номинально считались коммунистами. Сообщалось, что в ходе чистки в Компартии Грузии из ее состава было исключено около 30% членов. В результате «генеральной чистки» 1921 г. и «новой чистки» 1922–1923 гг. в Туркестане из 30 тыс. членов партии в ее рядах было оставлено 16 тыс. членов, а в Бухарской Народной Советской Республике из 14 тыс. – 1 тысяча.
Озабоченный снижением доли рабочих в рядах партии Сталин поставил вопрос о подготовке массового приема в партию значительного числа рабочих. В 1924 г. эта идея была воплощена в жизнь в ходе «ленинского призыва» в партию.
Значительная часть деятельности Сталина после завершения Гражданской войны была связана с укреплением союза советских народов. На первых порах Сталин выступал за включение советских республик, созданных на окраинах России, в состав РСФСР в качестве автономных образований. Однако Сталин недолго придерживался этого подхода, получившего название «автономизация». Он поддержал создание федеративного Союза. На пути создания такого Союза Сталину пришлось преодолеть сопротивление ряда руководителей советских республик, несмотря на то, что они были членами одной и той же партии, как и жители РСФСР.
К 30 декабря 1922 г. напряженная работа по созданию СССР была завершена. В тот день Сталин выступил с докладом на I съезде Советов СССР. В заключение короткого доклада Сталин предложил полномочным представителям советских республик подписать Декларацию и Договор об образовании Союза Советских Социалистических Республик. Этот договор просуществовал почти 70 лет, пока враги нашего Отечества не разрушили великий Союз.
За дело Ленина
Энергичную деятельность Сталина не раз высоко оценивал Ленин. Отвечая на жалобы троцкистов о недопущении их к управленческим должностям, Ленин замечал: «Вот Преображенский здесь легко бросил, что Сталин в двух комиссариатах… Что мы можем сделать, чтобы было обеспечено существующее положение в Наркомнаце, чтобы разобраться со всеми туркестанскими, кавказскими и прочими вопросами? Это всё политические вопросы! А разрешать эти вопросы – мы их разрешаем, и нам нужно, чтобы у нас был человек, к которому любой из представителей нации мог бы пойти и подробно рассказать, в чем дело. Где его разыскать? Я думаю, и Преображенский не мог бы назвать другой кандидатуры, кроме товарища Сталина… Тоже относительно Рабкрина. Дело гигантское. Но для того, чтобы уметь обращаться с проверкой, нужно, чтобы во главе стоял человек с авторитетом, иначе мы погрязнем, потонем в мелких интригах».
Неудивительно, что во время тяжелой болезни с мая по октябрь 1922 г. Ленин чаще всего (12 раз) вызывал к себе в Горки Сталина, а не других членов Политбюро. Свои беседы с Лениным Сталин описал в статье «Ленин на отдыхе», опубликованной в иллюстрированном приложении к «Правде» от 24 сентября 1922 г. Стараясь создать у читателей впечатление, что болезнь Ленина отступила, Сталин не раскрывал тяжелого характера его недуга, отражавшегося на душевном состоянии вождя Советской страны. На самом деле болезнь, которая то парализовала опорно-двигательный аппарат Ленина, то лишала его речи, вызывала у него приступы отчаяния. Однажды он даже обратился к Сталину с просьбой приготовить яд, чтобы избежать состояния полного паралича. (Сталин постарался успокоить Ленина, сказав, что, по мнению врачей, его состояние небезнадежное.)
Воспользовавшись отсутствием Ленина в правительстве, Троцкий отказывался работать «в одной команде». Поведение Троцкого возмущало Ленина. В сентябре 1922 г. Сталин по предложению Ленина вынес на Политбюро предложение с осуждением Троцкого.
Но выздоровление Ленина было недолгим. В ноябре приступы тяжелой болезни возобновились. Так как Сталин был наиболее близок к Ленину, Политбюро поручило ему следить за лечением вождя партии. Поскольку же врачи запретили Ленину работать и велели ограничить ему чтение, то, узнав, что его супруга Надежда Крупская стала разрешать мужу беспрепятственно работать и читать, Сталин резко поговорил с ней. Надежда Константиновна была очень обижена и пожаловалась на Сталина Ленину. Это стало причиной размолвки между Лениным и Сталиным.
В конце декабря 1922 г., когда Сталин завершал работу над Договором о создании СССР, Ленин стал диктовать «Письмо к съезду», сыгравшее значительную роль в истории партии и всей страны. Находясь в Горках и не получая полной информации о политической жизни страны, Ленин обостренно реагировал на различные события, о которых узнавал. Его чрезвычайно беспокоила возможность раскола партии.
Ленин пришел к выводу, что «основным в вопросе устойчивости… являются такие члены ЦК, как Сталин и Троцкий. Отношения между ними, по-моему, составляют большую половину опасности того раскола, который мог бы быть избегнут». Недостатки, которые, по мнению Ленина, имелись у Сталина, имели значение лишь с точки зрения его отношений с Троцким: «Это обстоятельство может показаться ничтожной мелочью. Но я думаю, что с точки зрения предохранения от раскола и с точки зрения написанного мною выше о взаимоотношениях Сталина и Троцкого это не мелочь или это такая мелочь, которая может получить решающее значение».
Чтобы избежать острого конфликта в партии, Ленин решил «развести» Троцкого и Сталина. Это предложение Ленин сопроводил словами, которые затем постоянно повторялись в ходе политической полемики в 1920-х гг., а затем были воспроизведены Хрущевым в его докладе на закрытом заседании ХХ съезда КПСС: «Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и в общениях между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от тов. Сталина только одним перевесом, именно более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т.д.».
Позже, когда ленинское «Письмо» стало известно делегатам XIII съезда, Сталин подал в отставку с поста Генерального секретаря. Однако члены Политбюро и делегаты съезда не приняли этой отставки и попросили Сталина продолжать работать на его посту.
Хотя к этому ленинскому документу не раз возвращались впоследствии, цитируя слова Ленина о Сталине, многие забывали, что в этом «Письме к съезду» Ленин высказал ряд замечаний в адрес других руководителей партии. Он указал, что «октябрьский эпизод» Зиновьева и Каменева и «небольшевизм» Троцкого были неслучайны. Заметил Ленин и то, что «теоретические воззрения» Бухарина очень с большим сомнением могут быть отнесены к вполне марксистским, ибо в них есть нечто схоластическое (он никогда не учился и, думаю, никогда не понимал вполне диалектики)», а Пятаков – «слишком увлекающийся администраторством и администраторской стороной дела, чтобы на него можно было положиться в серьезном политическом вопросе».
Между тем здоровье Ленина продолжало ухудшаться, и 21 января 1924 г. вождь первого в мире социалистического государства скончался. Сталин тяжело переживал кончину Ленина. По воспоминаниям В.Д. Бонч-Бруевича, Сталин шел впереди всех руководителей партии, прибывших в Горки: «Он идет грузно, тяжело, решительно, держа правую руку за бортом своей полувоенной куртки. Лицо его бледно, сурово, сосредоточено. Порывисто, страстно вдруг подошел Сталин к изголовью. «Прощай, прощай, Владимир Ильич… Прощай!» И он, бледный, схватил обеими руками голову В.И., приподнял, нагнул, почти прижал к своей груди, к своему сердцу и крепко поцеловал его в щеки и в лоб… Махнул рукой и отошел резко, словно отрубил прошлое от настоящего».
Вряд ли Бонч-Бруевич верно оценил жест Сталина. Менее всего Сталин собирался «отрубить прошлое от настоящего». В ближайшие дни Сталин постарался показать, насколько деятельность Ленина, его труды и мысли важны для текущей жизни Советской страны.
Через пять дней, 26 января 1924 г., Сталин выступил на заседании II Всесоюзного съезда Советов, посвященного памяти Ленина. Речь Сталина представляла собой клятву верности тем принципам, на которых строилась деятельность ленинской партии и созданного Лениным Советского государства. Сталин открыл свою речь словами: «Мы, коммунисты, – люди особого склада. Мы скроены из особого материала. Мы те, которые составляем армию товарища Ленина». Сталин венчал первый абзац речи словами: «Уходя от нас, товарищ Ленин завещал нам держать высоко и хранить в чистоте великое звание члена партии. Клянемся тебе, товарищ Ленин, что мы с честью выполним эту твою заповедь!»
Затем Сталин последовательно перечислил и другие идейно-политические принципы РКП(б) (единство партии, диктатура пролетариата, «союз рабочего класса и крестьян», «союз трудящихся национальностей нашей страны», укрепление Вооруженных сил страны, укрепление и расширение Коммунистического интернационала), всякий раз повторяя, как рефрен, фразы, начинавшиеся словами: «Уходя от нас, товарищ Ленин завещал нам…» – и завершавшиеся словами: «Клянемся тебе, товарищ Ленин, что мы с честью выполним эту твою заповедь!» Торжественный стиль клятвы, уверенный тон, которым она была произнесена, укрепляли веру в провозглашенные семь принципов.
Вскоре Сталин в цикле лекций «Об основах ленинизма», которые были прочитаны в Свердловском университете в начале апреля 1924 г., постарался в теоретической форме изложить принципы ленинской теории и практики. Сталин посвятил свои лекции «ленинскому призыву», таким образом предлагая новым членам партии учебное пособие по ленинизму. Определив ленинизм как «марксизм эпохи империализма и пролетарской революции», Сталин указал на его исторические корни. Сталин утверждал, что Россия оказалась в центре трех основных противоречий современного мира (противоречия между трудом и капиталом, между различными финансовыми группами и империалистическими державами, между развитыми капиталистическими странами и колониальными и зависимыми странами). По этой причине, писал Сталин, «центр революционного движения» переместился в Россию. «Мудрено ли после этого, – ставил риторический вопрос Сталин, – что страна, проделавшая такую революцию и имеющая такой пролетариат, послужила родиной теории и тактики пролетарской революции? Мудрено ли, что вождь российского пролетариата, Ленин, стал вместе с тем творцом этой теории и тактики и вождем международного пролетариата?»
Сталин посвятил отдельные главы своей работы следующим темам: «Метод Ленина», «Теория пролетарской революции», «Диктатура пролетариата», «Крестьянский вопрос», «Национальный вопрос», «Стратегия и тактика в классовой борьбе», «Партия». Последняя короткая глава была посвящена ленинскому стилю в работе. Эта работа стала первым наиболее глубоким научным исследованием ленинского учения.
«Основы ленинизма» были опубликованы в «Правде» в апреле–мае 1924 г., а затем были изданы в брошюре «О Ленине и ленинизме». Впоследствии эта работа открыла сборник «Вопросы ленинизма», содержавший все наиболее значительные статьи и выступления Сталина с 1924 по 1939 г. и постоянно переиздававшийся при его жизни.
Против оппозиций
Давая клятву на верность делу Ленина от имени коммунистов страны, Сталин исходил из того, что подавляющее большинство членов партии будут следовать ленинскому курсу. Однако в руководстве партии находились люди, которые не были твердыми последователями ленинизма. Это следовало из содержания ленинского «Письма к съезду». Сомнения Ленина в идейно-политической стойкости Троцкого, Зиновьева, Каменева, Бухарина оправдались. Все эти лица в дальнейшем стали лидерами оппозиционных группировок, выступивших против подавляющего большинства членов партии.
В то же время, характеризуя Сталина в своей отповеди Преображенскому, Ленин обратил внимание на одну из сильных сторон сталинского характера, назвав его таким человеком, который не позволит потонуть «в мелких интригах». Такими качествами не обладали некоторые высшие деятели партии. Тяжело больной Ленин был еще жив, когда Троцкий стал демонстрировать свое нежелание подчиняться партийной дисциплине и свое нежелание сотрудничать с другими членами партийного руководства.
Одновременно интригу против Сталина стал плести Бухарин, который 30 июля 1923 г. в своем письме Каменеву из Кисловодска осудил «самоуправство» Сталина «по перекройке редколлегии «Правды». В тот же день Зиновьев, комментируя новые назначения, осуществленные по указаниям Сталина, писал из Кисловодска Каменеву, что в стране восторжествовала «диктатура Сталина». В ответ на упреки, высказанные ему лично в письме от 11 августа, Сталин отмечал, что в то время, как его коллеги по руководству отдыхают на юге, он «тянет лямку». Сталин завершал письмо к Бухарину и Зиновьеву словами: «С жиру беситесь, друзья мои».
Атаки на Сталина продолжились. Летом 1923 г., находясь на прогулке в горах под Кисловодском, Зиновьев, Бухарин, Лашевич, Евдокимов и Ворошилов остановились по пути в какой-то пещере и в ходе долгой беседы все участники компании, кроме Ворошилова, решили создать «политический секретариат» из Троцкого, Сталина и третьего лица (Каменева, Зиновьева или Бухарина). При этом пост Генерального секретаря ликвидировался. Участники «пещерного совещания» обратились к Сталину с просьбой поддержать их предложение. Сталин отказался пойти на такую реформу. Позже Сталин так рассказал о своей реакции: «На вопрос, заданный мне в письменной форме из недр Кисловодска, я ответил отрицательно, заявив, что, если товарищи настаивают, я готов очистить место без шума, без дискуссии, открытой или скрытой».
Впрочем, Троцкий также отверг это предложение войти в этот орган партийной власти. А вскоре 46 видных сторонников Троцкого выступили с публичным письмом, в котором требовали смены руководства партии и страны. В декабре 1923 г. Троцкий изложил теоретическое обоснование требований оппозиции в своей брошюре «Новый курс». Троцкий объявлял главной угрозой для партии «опасность консервативно-бюрократической фракционности». Под этим предлогом Троцкий рвался к личной власти, опираясь на молодежь. В своей брошюре Троцкий бросил фразу, ставшую крылатой: «Молодежь – вернейший барометр партии – резче всего реагирует на партийный бюрократизм». Противопоставляя «молодежь» «старым кадрам», Троцкий умело играл на амбициях «новичков», вступивших в партию после 1917 г. Эти люди не знали о 14 годах борьбы Троцкого против Ленина и большевизма.
В эти дни сторонники Троцкого обратились за поддержкой к партийной студенческой молодежи. В высших заведениях Москвы начались жаркие и продолжительные дискуссии между сторонниками большинства в ЦК и троцкистами. Вскоре была развернута внутрипартийная дискуссия.
В разгар внутрипартийной дискуссии в конце декабря 1923 г. начальник Политуправления Красной Армии В.А. Антонов-Овсеенко, который был сторонником Троцкого, дал указание провести конференции коммунистических ячеек высших военных учебных заведений и направил в армейские организации циркуляр, в котором предписывал изменить систему партийно-политических органов Красной Армии на основе положений «Нового курса» Троцкого. Политбюро потребовало отозвать этот документ, но Антонов-Овсеенко заявил, что бойцы Красной Армии «как один» выступят за Троцкого.
Зиновьев, как всегда, впал в панику, а потому предложил немедленно арестовать Троцкого. Хотя это предложение было отвергнуто, руководители партии приняли действенные меры. По решению Оргбюро ЦК циркуляр Политуправления был отменен, а Антонов-Овсеенко был снят с занимаемой должности.
К началу января 1924 г. дискуссия в партийных организациях завершилась. Резолюции в поддержку ЦК получили одобрение 98,7% членов партии, а резолюции в поддержку троцкистов – 1,3%. XIII партконференция (16–18 января 1924 г.) констатировала поражение Троцкого и его сторонников.
Однако в конце 1924 г. Троцкий возобновил атаку на руководство партии, опубликовав статью «Уроки Октября», в которой фактически утверждал, что он был главным организатором Октябрьской революции. Троцкий давал понять, что и ныне лучшей политической фигуры, способной вывести страну из любой трудной ситуации, не найти.
В партии вновь развернулась дискуссия. В ней принял участие и Сталин. В статье «Октябрьская революция и тактика русских коммунистов» Сталин подчеркивал, что Троцкий не верил во внутренние возможности Советской страны. Сталин ссылался на послесловие, написанное Троцким в 1922 г. к своей старой работе «Программа мира», в которой тот писал: «Подлинный подъем социалистического хозяйства в России станет возможным только после победы (курсив И.В. Сталина. – Ю.Е.) пролетариата в важнейших странах Европы». Этому утверждению Троцкого Сталин противопоставлял целый ряд высказываний Ленина.
Сталин привел слова Ленина о том, что «возможна победа социализма первоначально в немногих или даже в одной, отдельно взятой капиталистической стране. Победивший пролетариат этой страны, экспроприировав капиталистов и организовав у себя социалистическое производство, встал бы против остального капиталистического мира, привлекая к себе угнетенные классы других стран, поднимая в них восстание против капиталистов, выступая в случае необходимости даже с военной силой против эксплуататорских классов и их государств».
Широкое осуждение Троцкого увенчалось его отстранением от руководства Красной Армией. Поражение Троцкого стало еще одним поражением тех, кто не верил в возможности Советской страны и исходил из необходимости ждать начала мировой революции. В апреле 1925 г. XIV партийная конференция поддержала идею Сталина о возможности построения социализма в одной стране.
На XIV партийной конференции Зиновьев и Каменев также поддержали сталинский курс на построение социализма в одной стране. Однако, как справедливо отмечал американский историк С. Коэн, «позднее, изменив свое мнение о последствиях этой политики и завидуя растущей позиции Сталина, они перешли в оппозицию осенью 1925 г. Подобно троцкистским левым <…>, они атаковали методы сталинского руководства через партийный аппарат, а также экономическую политику большинства и официальную интерпретацию нэпа, включая идею построения социализма в одной стране».
В сентябре 1925 г. Зиновьев и Каменев вместе с Крупской и Сокольниковым выдвинули «платформу четырех». Опираясь на ленинградскую делегацию, «четверка» создала «новую оппозицию» на XIV съезде партии в декабре 1925 г.
В ответ Сталин продолжал отстаивать курс на построение социализма в одной стране. В своем отчетном докладе съезду Сталин говорил: «Мы должны приложить все силы к тому, чтобы сделать нашу страну страной экономически самостоятельной, независимой, базирующейся на внутреннем рынке, страной, которая послужит очагом для притягивания к себе всех других стран, понемногу отпадающих от капитализма и вливающихся в русло социалистического хозяйства. Эта линия требует максимального развертывания нашей промышленности, однако в меру и в соответствии с теми ресурсами, которые у нас есть».
В резолюции, принятой съездом, говорилось, что СССР «имеет все необходимое для построения полного социалистического общества», что налицо «экономическое наступление пролетариата на базе новой экономической политики и продвижение СССР в сторону социализма». На основе отчетного доклада Сталина съезд дал директиву «держать курс на индустриализацию страны, развитие производства средств производства и образование резервов для экономического маневрирования».
Летом 1926 г. «новая оппозиция» и троцкисты объединились. Программным документом так называемой «объединенной оппозиции» стало «Заявление 13-ти», подписанное Троцким, Зиновьевым, Каменевым и другими. Бывшие противники отрекались от обвинений в адрес друг друга, объединяясь против нового общего врага – Сталина. Дискуссия на июльском (1926 г.) пленуме ЦК приобрела исключительно острый характер. Сталина, который трижды выступал на пленуме, поддержало подавляющее большинство членов ЦК.
Однако «объединенная оппозиция» не сложила оружие. На гектографах, стеклографах и пишущих машинках оппозиционеры размножали свои призывы и обращения. 1 октября 1926 г. Троцкий, Зиновьев, Пятаков, Радек, Смилга, Сапронов и другие выступили с пропагандой своих взглядов на собрании партийной ячейки московского завода «Авиаприбор». Однако резолюция собрания, принятая 78 голосами против 21, осудила оппозицию и потребовала от МК ВКП(б) «принять решительные мероприятия по борьбе с оппозицией, не останавливаясь перед мерами организационного характера». Зиновьеву, который пытался выступить на ленинградском заводе «Красный Путиловец», не дали завершить его речь. С 1 по 8 октября в партийных ячейках Москвы и Ленинграда, на собраниях которых присутствовали 87 388 человек, за оппозиционеров проголосовали лишь 496 человек.
«Поход в массы» оппозиции не был еще завершен, когда ее лидеры осознали провал своей очередной кампании. 4 октября 1926 г. Троцкий и Зиновьев направили в Политбюро письмо с предложением прекратить полемику. На заседании Политбюро 11 октября Сталин констатировал: «Не подлежит сомнению, что оппозиция потерпела жестокое поражение. Ясно также, что возмущение в рядах партии против оппозиции растет… Можем ли мы сохранить лидеров оппозиции, как членов ЦК, или нет? В этом теперь главный вопрос».
На XV Всесоюзной партконференции доклад об оппозиции и внутрипартийном положении сделал И.В. Сталин. В своем докладе 1 ноября 1926 г., получившем название «О социал-демократическом уклоне в нашей партии», Сталин подчеркивал, что «основной вопрос, разделяющий партию с оппозиционным блоком, – это вопрос о том, возможна ли победа социализма в нашей стране, или, что то же, каков характер и каковы перспективы нашей революции». «В чем состоит эта разница?» – ставил вопрос Сталин и отвечал: «В том, что партия рассматривает нашу революцию как революцию социалистическую, как революцию, представляющую некую самостоятельную силу, способную идти на борьбу против капиталистического мира, тогда как оппозиция рассматривает нашу революцию как бесплатное приложение к будущей, еще не победившей пролетарской революции на Западе, как «придаточное предложение» к будущей революции на Западе, как нечто, не имеющее самостоятельной силы».
Заслушав выступления Зиновьева, Каменева, Троцкого и других в ходе дискуссии по его докладу, Сталин огласил ультиматум из восьми требований к «объединенной оппозиции», в каждом из которых звучали грозные слова: «Партия не может и не будет больше терпеть…»
Состоявшийся накануне XV партконференции объединенный пленум ЦК и ЦКК ВКП(б) исключил Троцкого из Политбюро, а Каменева освободил от обязанностей кандидата в члены Политбюро. Еще ранее из Политбюро был выведен Зиновьев. На словах признав «волю партии», члены «объединенной оппозиции» стали создавать подпольную оппозиционную организацию. Они собирали свои партвзносы, организовали свои обкомы, райкомы, ячейки. У них имелись местные комитеты в Москве, Ленинграде, Харькове, Одессе, в городах Грузии, Урала, Сибири. Во время XV конференции ВКП(б) оппозиционеры провели параллельную конференцию. В Москве, Ленинграде и Харькове были созданы подпольные типографии. Очевидно, что оппозиционеры готовились к затяжной борьбе.
Оценивая перспективы оппозиции, Сталин заявлял: «Я думаю, что они рассчитывают на ухудшение положения в стране и партии… Но раз они готовятся к борьбе и ждут «лучших времен», чтобы возобновить открытую борьбу с партией, то и партии зевать не полагается».
Оппозиция воспользовалась обострением международной обстановки весной 1927 г. для того, чтобы возобновить атаки на Сталина и проводимый им ленинский курс построения социализма. 9 мая 1927 г. в своем выступлении по случаю 15-летия «Правды» в Колонном зале Дома Союзов, которое транслировалось по радио, Зиновьев подверг резкой критике внешнюю политику СССР в Англии и деятельность Коминтерна в Китае. Зиновьев утверждал, что причиной возросшей враждебности Великобритании к СССР стало сотрудничество ВСЦПС с «соглашательскими» британскими профсоюзами, а руководство партии и Коминтерна виновато в перевороте Чан Кайши.
25 мая 1927 г. в ЦК ВКП(б) было направлено письмо, подписанное 83 оппозиционерами во главе с Троцким и Зиновьевым. «Заявление 83-х» открывалось обвинением руководства партии в неверной политике в Китае и в отношении английских профсоюзов. «Заявление» находило корень зла в «теории социализма в одной стране», которая объявлялась «неверной», «мелкобуржуазной», «не имеющей ничего общего с марксизмом». «Заявление» требовало созыва пленума ЦК, на котором следовало добиться «единодушных решений». В противном случае предлагалось развернуть широкую дискуссию, в ходе которой оппозиции должны были быть представлены такие же возможности, что и для большинства, для изложения своих взглядов. Оппозиция организовала сбор подписей под «Заявлением 83-х».
Объединенный пленум ЦК и ЦКК ВКП(б), продолжавшийся с 29 июля по 9 августа 1927 г., сопровождался острой полемикой между сторонниками оппозиции и большинством членов ЦК по всему спектру международных проблем. Помимо международных проблем снова поднимались вопросы теории и истории партии. Пытаясь изобразить себя и своих сторонников истинными революционерами, Троцкий провел историческую аналогию между событиями в России после 1917 г. и Французской революцией XVIII века. Троцкий утверждал, что в стране происходит термидорианское перерождение, а Сталин и его сторонники – это «термидорианцы», уничтожающие подлинных революционеров, таких как Троцкий, Зиновьев, Каменев и другие. Дискуссия становилась все острее, и 5 августа Сталин под угрозой исключения Троцкого и Зиновьева из состава ЦК потребовал от оппозиции «отказаться решительно и бесповоротно от «термидорианской» болтовни и осудить своих сторонников в партиях Коминтерна и порвать с ними, «отказаться от всякой фракционности и от всех тех путей, которые ведут к созданию новой партии в ВКП(б)».
8 августа Троцкий, Зиновьев, Каменев, Пятаков, Смилга, Раковский, Муралов и другие направили в ЦК покаянное письмо, второе после осени 1926 г. Выразив удовлетворение тем, что оппозиция «по всем… вопросам, нами поставленным, в известной мере отступила», Сталин заявил: «То, что предлагает нам оппозиция, нельзя считать миром в партии. Не надо поддаваться иллюзии… Это временное перемирие, которое может при известных условиях явиться некоторым шагом вперед, но может и не явиться».
Однако второе перемирие было еще более коротким, чем первое. 3 сентября 13 членов ЦК и ЦКК во главе с Троцким, Зиновьевым и Каменевым представили в ЦК подготовленный к XV съезду партии проект «Платформы большевиков-ленинцев (оппозиции)». Через три дня Троцкий, Зиновьев, Муралов и Петерсон, ссылаясь на сокращение сроков предсъездовской дискуссии до одного месяца, потребовали созыва пленума ЦК 15–20 сентября.
21–23 октября 1927 г. объединенный пленум ЦК и ЦКК ВКП(б) вновь рассмотрел вопрос об оппозиции и вновь в дискуссии выступил Сталин, который заявил: «Теперь надо стоять нам в первых рядах тех товарищей, которые требуют исключения Троцкого и Зиновьева из ЦК». Это предложение было принято пленумом.
В ответ в день празднования 10-й годовщины Октябрьской революции оппозиционеры организовали контрдемонстрации в Москве и Ленинграде. Однако попытки Троцкого, Зиновьева, Смилги, Преображенского и других лидеров оппозиции обратиться к колоннам демонстрантов были сорваны активными действиями представителей Московского комитета партии и московских райкомов партии.
Итоги предсъездовской дискуссии показали, что за поддержку политики ЦК проголосовали 738 тысяч членов партии, против – немногим более 4 тысяч, а менее 3 тысяч воздержались. Очевидно, что в партии сторонники оппозиции составляли лишь около 0,5% общего числа членов. Говоря о поражении оппозиции в своей речи 23 ноября на Московской губернской партконференции, Сталин заявил: «Провал оппозиции объясняется ее полной оторванностью от партии, от рабочего класса, от революции. Оппозиция оказалась кучкой оторвавшихся от жизни, кучкой оторвавшихся от революции интеллигентов, – вот где корень скандального провала оппозиции».
14 ноября 1927 г. ЦК и ЦКК на совместном заседании после обсуждения событий 7 ноября приняли решение об исключении Троцкого и Зиновьева из партии; остальные активные деятели оппозиции были выведены из состава ЦК и ЦКК. Состоявшийся в декабре 1927 г. XV съезд партии подтвердил решение ЦК и ЦКК о Троцком и Зиновьеве, а также исключил из партии еще 75 активных членов оппозиции, включая Каменева, Пятакова, Радека, Раковского, Сафарова, Смилгу, И. Смирнова, Н. Смирнова, Сапронова, Лашевича. А вскоре Троцкий и многие другие видные оппозиционеры были высланы далеко за пределы Москвы. Троцкистско-зиновьевская оппозиция была политически и организационно уничтожена. Однако внутрипартийная борьба, в том числе в рядах руководства страны, не прекратилась.
Продолжение. Начало в «Отечественных записках» №14 за 5 сентября, №16 за 31 октября, №17 за 14 ноября 2019 года, №18 за 28 ноября 2019 г.
Продолжение следует
