На страницах газеты 50-х годов очерк писателя Георгия Мдивани «Иркутск – Ангарск – Братск», посвященный строительству в Восточной Сибири новых городов. Чудо-городом писатель называет Ангарск, возводившийся посреди тайги. Первое, что поразило Мдивани, приехавшего, как ему думалось, в глухую тишину вековых деревьев, внезапно донесшийся звонок городского трамвая, а потом – бросившаяся в глаза дощечка на огромной сосне с надписью «Проспект» и стрелка, указывающая направление. Здесь прорубали широкую просеку, чтобы могла проехать техника. Начиналось строительство четырехэтажных домов для новоселов – монтажников, каменщиков, плотников, высотников. И тогда, пишет Мдивани, у него «исчезло романтическое восприятие нетронутой природы, мысли обратились к людям, к человеку, который прорубил лес, уложил стальную дорогу, привез вагоны, сел за руль, дал первый сигнал и понесся по первому маршруту…».
В числе строителей Ангарска был коммунист, широко известный ныне как губернатор Иркутской области, гонимый властью первый секретарь Иркутского обкома КПРФ Сергей Георгиевич Левченко. В Ангарск он приехал в начале 80-х, после нескольких лет работы в Красноярском строительно-монтажном управлении треста «Сибстальконструкция». Туда он, молодой специалист, был направлен после окончания Новосибирского строительного института. Работа у Левченко шла в гору – был мастером, прорабом, начальником участка, участвовал в строительстве Красноярского алюминиевого завода. А потом его назначили начальником Ангарского строительно-монтажного управления (СМУ). С тех пор Левченко становится иркутянином.
— Ангарск – мой город, – рассказывает Сергей Георгиевич. – Ему принадлежит значительная часть моей жизни. У Ангарска есть еще одно имя – город Победы. Дело в том, что решение о его строительстве было принято в первые дни после войны, хотя стройка начиналась еще до войны. Война ее прервала. А после Победы первыми приехали строить Ангарск демобилизованные фронтовики, к ним присоединились выпускники местной школы.
Стране нужен был город, где могли бы развиваться энергетика, нефтехимия. В начале августа 1947 года в Иркутске Советом по изучению производительных сил Академии наук СССР (СОПС АН СССР) была проведена конференция, которая определила стратегию развития Сибири. Конференция шла неделю, в ней участвовали учёные, партийные руководители, директора предприятий. Они и определили высокий энергетический потенциал Иркутской области, решили, что в регионе будут строиться заводы, фабрики, другие предприятия, ГЭС.
— По большому счету, и сегодня Иркутская область руководствуется решениями конференции 1947 года, – замечает Левченко и снова говорит о временах, о которых мечтается.
Ангарск удачно расположился в живописном месте между реками Ангарой и Китой. Здесь же – Транссибирская магистраль, в 50 километрах – областной центр. Главными предприятиями города станут химический нефтеперерабатывающий комбинат, сейчас это ОАО «Ангарская нефтехимическая компания», одно из крупнейших предприятий в России по переработке нефти и выпуску продукции нефтехимии, и Ангарский электролизный химический комбинат, на его базе создан Международный центр по обогащению урана.
Вокруг всё строилось, жизнь кипела, много было молодежи. Это всё были ударные комсомольские стройки, в Иркутской области их было 17. Молодые люди не только трудились, но и учились, творчески росли. Поэтому наряду со строительством развивалась и образовательная база. Охватывали все направления жизни, везде нужны были рабочие руки, к нам ехала молодежь по комсомольским путевкам. Тех, у кого не было профессии, тут же обучали, они становились каменщиками, бетонщиками, техниками, инженерами.
Не то что сегодня. Молодые люди, в том числе и с высшим образованием, не находят себе работу. По статистике, молодежь до 25 лет составляет значительную часть безработных – 16,2 %. По мнению аналитиков, на рынке труда катастрофически упал спрос на молодых специалистов. Нынешней экономике не нужна молодежь, значит, у такой экономики нет будущего.
А в советское время молодые люди были нарасхват. Они могли выбирать, где работать: строить или идти на предприятия, например, Ангарского нефтехимкомбината, объединявшего 17 заводов, где трудились в советское время почти 30 тыс. человек, выпускалось около сотни наименований продукции. Долгое время предприятие оставалось в своей отрасли самым крупным в Советском Союзе.
— Город разрастался. Задумались: как его назвать? Я как-то встретил одного из моих земляков. Он был членом комиссии по выбору названия городу. Обсуждали варианты и остановились на том, чтобы назвать город Сталинск-на-Ангаре. И знаете, кто отверг это предложение? Лично Сталин. Тогда были уже города, носившие имя вождя. И город стал просто Ангарском, в честь реки Ангары. Годом основания его считается 1951-й.
Здорово придумывать имена новым городам, построенным собственными руками! Сейчас такого счастья нашему народу не приходится испытывать. Не строятся в рыночных условиях города. Наоборот, они исчезают. Статистика свидетельствует, что за последние 20 лет с карты России исчезли 23 000 городов, поселков и деревень. Сокращается население. Например, на Дальнем Востоке за последние 10 лет население сократилось на 40 %, на Крайнем Севере – на 60 %.
А тем, кто бывает в русской глубинке, приходится видеть убогость и запустение сел, деревенек, хуторов, где жизнь теплится лишь в нескольких избенках.
— Когда я пришел работать в Ангарск, у нас была сильная комсомольская организация. Строить было, конечно, тяжело, работали почти без выходных в сложных климатических условиях. Но профессия строителя была почетной, люди стремились идти в строители. Царила атмосфера подъема, соревновательности.
Квартиры мы сами строили и получали. У нас каждый человек, проработавший больше года, получал квартиру. А это радость: за работу, которая тебе нравится, у тебя появляется жилье, неплохой заработок, а платили тогда без задержек, и это создавало ощущение жизненной стабильности, веры в будущее. Комсомол звал к общественным делам. Это наполняло жизнь людей смыслом, верой в будущее, и что особо важно – каждый понимал, что он нужен. Каждый человек был ценен.
— Мы очень берегли таежные красоты. Рядом с домами росли сосны, ели, кедры. Старались их по возможности не рубить. Зато потом все любовались сохраненными деревьями. Очень берегли красоту тайги. Это не точечная застройка, которая не щадит ни людей, ни природу.
Ангарск проектировался по-особому, ленинградскими специалистами, которые заложили архитектурные, ландшафтные решения, напоминающие Ленинград. Поэтому в облике Ангарска угадываются мотивы города на Неве. Всё строилось аккуратно, осторожно.
Мы, строители, жили дружно. Каждый год отмечали все вместе праздники, день рождения нашего предприятия. Лучших награждали орденами, медалями. У нас была своя база отдыха, чтобы люди могли хорошо отдыхать. Покупали автомобили, чаще в кредит, не боясь, что нагрянут коллекторы. Тогда кредиты были беспроцентные.
Должен сказать, что после войны в нашей области, помимо Ангарска и всем известного Братска с его монументальной Братской ГЭС, в Иркутской области были образованы в чистом таежном краю еще такие города, как Усть-Илимск, Железногорск-Илимский, где были найдены большие залежи железной руды.
Конечно, с того времени, за капиталистическое тридцатилетие, что-то увяло, потерялось даже в красоте Ангарска. Но трамваи по-прежнему ходят как часы. В Ангарске были и остаются лучшие в стране трамваи.
В Ангарске С. Левченко вскоре стал председателем райисполкома, потом – вторым секретарем Ангарского горкома КПСС, потом – первым секретарем горкома. А с 90-го года всё пошло наперекосяк. Затихли стройки, остались «замороженными» недостроенные предприятия, жилые дома, здания культуры. Всё замерло, жизнь остановилась.
Что произошло с Левченко, коммунистом и неистовым строителем?
— Когда Ельцин запретил КПСС, ко мне пришла делегация, бригадиры-строители, с орденами, медалями. Поговорили, меня взяли директором предприятия, проработал до 1999 года, потом был избран депутатом Госдумы фракции КПРФ.
В 2015 году С. Левченко стал губернатором, народ так проголосовал, и оставался на этом посту четыре с половиной года. За это время вдвое увеличил бюджет области, пошерстил черных лесорубов, олигархов заставил платить налоги. Это не понравилось Кремлю, по этой причине Левченко был отправлен в отставку. Но не утратил оптимизма коммунист даже при том, что его сын Андрей был отправлен в СИЗО как заложник, ему до сих пор не предъявлено никакого обвинения.
— Но я не жалею, что был губернатором, – заявляет Левченко. – Я показал, что и при этой буржуазной власти можно получать неплохие результаты для страны и народа. Например, только став губернатором, мне удалось достроить школу в Ангарске, которую я начинал возводить еще до переворота. Она так бы стояла, осыпалась. Теперь в ней учатся дети.
И еще Сергей Георгиевич переживает за русский алюминий, которым сегодня распоряжается Дерипаска и наживается. В советское время алюминий использовался в отечественной промышленности, прежде всего в самолетостроении, для других промышленных целей. При капитализме страна практически перестала строить свои самолёты, и 90 % русского алюминия уходит на лондонскую биржу. Это большой урон для России, но выгода для Дерипаски и западных стратегов.
— Вот и гадаем мы сегодня: будущее было вчера, а сегодня мы живём во мраке? – задается вопросом Левченко. – Хотелось бы верить, что мы вернём себе будущее без капитализма, олигархов и царей. Мы снова будем строить города, осваивать наши просторы, а «Советская Россия» будет писать о нас романтические очерки.
Галина ПЛАТОВА
