Песни заглядывают в грядущее, в завтрашний день. Иные поющие их люди и не догадываются, что песни были написаны раньше, чем произошло то, о чем в них говорится.
Песня о том, что до старта осталось четырнадцать минут, прозвучала впервые еще до первого полета человека и космос, а точнее – за несколько дней до появления в космосе первого искусственного спутника Земли.
Я не хочу сказать, что создатели этой песни волшебники или провидцы. В основе песни лежит не чудо, а умонастроение советских людей, соответствовавшее тому моменту: ожидание полета в космос, предчувствие новых великих побед человеческого разума.
Впрочем, «страна мечтателей, страна ученых» всегда дышала разреженным воздухом высот. В 1933 году Константин Эдуардович Циолковский записал на пластинку (магнитофонной пленки еще не было) вот какое обращение к участникам первомайской демонстрации: «Герои и смельчаки проложат первые воздушные трассы – Земля – орбита Луны, Земля – орбита Марса, Москва – Луна, Калуга – Марс…»
И вот подошли 60-е годы – время первых побед в космосе.
Московское радио готовило научно-фантастическую передачу. Песню для передачи взялись написать композитор Оскар Фельцман и молодой редактор Радиокомитета, в недавнем прошлом строительный рабочий, Владимир Войнович.
Стихотворение Войновича без всяких поправок было положено композитором на музыку. Песню в исполнении Владимира Трошина с оркестром записали на магнитофонную пленку.
И вдруг сообщение ТАСС: в Советском Союзе осуществлен запуск первого искусственного спутника Земли. Спутник вышел на орбиту.
Представляете, с какой гордостью, с каким восторгом работники радио после слов диктора, передавшего сообщение ТАСС, запустили в эфир магнитофонную запись новой песни!
Однако успех песни не был молниеносным. Песни, открывающие новые темы, поначалу режут слух, вызывают споры, а порой и противодействие. Впрочем, это извечная судьба нового – оно должно внедриться, к нему еще надо привыкать.
Почему четырнадцать минут до старта? Почему тропинки на далеких планетах, да еще и пыльные?
Думается, что «четырнадцать минут» было выбрано автором почти случайно. Хотел сказать привычное – без пятнадцати минут, но стихотворный размер не позволил. А все же я думаю, что именно необычность предложенного срока остановила на себе внимание, задела, запомнилась.
«Пыльные тропинки» – это уже более обоснованная поэтическая находка: ученые предполагали наличие на Луне мягкой поверхности, состоящей из пыли (советская космическая станция, прилетевшая на Луну в 1965 году, определила, что слой этой пыли не так велик, как предполагалось).
И все же образ этот был неожиданным, его оспаривали, ему сопротивлялись. Некоторые певцы, исполняя песпю, заменяли эту удачную находку безликим эпитетом «на первых тропинках далеких планет».
В 1961 году молодой летчик Юрий Гагарин совершил свой исторический виток вокруг Земли. Человек послевоенного поколения сделал былью мечту Валерия Чкалова, часто говорившего: «Вот бы махнуть вокруг шарика!»
В бортжурнале первого космического корабля рядом с записями о том, как красива Земля, увиденная с небывалой высоты, были бегло записаны и слова:
Я верю, друзья, караваны ракет
Помчат нас вперед от звезды до звезды…
Настало время этой песни. Ее запела вся страна.
Очень полюбили песню космонавты: они поют ее на тренировках, поют дома… Между прочим, считая песню своей, космонавты внесли одну фактическую поправку, заменив «закурим перед стартом» словами «споемте перед стартом». Оказывается, перед стартом курить запрещено. Но мне эта поправка не кажется удачной. Такая точность вовсе не обязательна в песне. Жаль, что потерялась перекличка этой новой песни новых времен с фронтовой песней «Давай закурим».
И вот – двое в космосе: на одном корабле – Андриян Николаев, на другом – Павел Попович. Одна из научных задач полета – установление надежной радиосвязи не только кораблей с Землей, но и связи между кораблями. Связь установлена. Мир требует доказательств? Пожалуйста!
Космонавты запевают «Я верю, друзья». Обладающий приятным баритоном король гарнизонной самодеятельности Павел Попович запевает, не очень умело, но уверенно и весело вторит ему Андриян Николаев.
Песня звучит в космосе. Как это здорово!
Но на Земле, в центре управления космическим полетом, ученым и врачам восторгаться некогда – они работают, они внимательно прислушиваются к голосам двух новых героев, определяя по тембру, по характеру звучания, каково самочувствие космонавтов. Впрочем, когда в Москве наступает вечер (там, наверху, для стремительно несущихся вокруг шарика парней день и ночь, утро и вечер наступают через каждые полтора часа), космонавты дуэтом поют свою песню и сообщают, что «отходят ко сну». Так первый космический марш стал и первой космической колыбельной.
На Земле космонавтов всегда встречают этой песней.
Такое высокопоэтическое дело, как освоение звездного пространства, не могло не вызвать к жизни целой серии песен – и написанных нашими прославленными мастерами, и самодеятельных. Есть среди них песни разного достоинства, некоторые полюбились и широко распространились. Но первая, «Я верю, друзья», остается правофланговой песней в этом многоголосом хоре.
Евгений Долматовский
14 минут до старта
Стихи Владимира Войновича
Музыка Оскара Фельцмана
Заправлены в планшеты
Космические карты,
И штурман уточняет
В последний раз маршрут.
Давайте-ка, ребята,
Споем-те перед стартом:
У нас еще в запасе
Четырнадцать минут.
Я верю, друзья,
Караваны ракет
Помчат нас вперед —
От звезды до звезды.
На пыльных тропинках
Далеких планет
Останутся наши следы.
Когда-нибудь с годами
Припомним мы с друзьями,
Как по дорогам звездным
Вели мы первый путь.
Как первыми сумели
Достичь заветной цели
И на родную землю
Со стороны взглянуть.
Я верю, друзья,
Караваны ракет
Помчат нас вперед –
От звезды до звезды.
На пыльных тропинках
Далеких планет
Останутся наши следы.
Давно нас ожидают
Далекие планеты,
Холодные планеты,
Безмолвные поля.
Но ни одна планета
Не ждет нас так, как эта
Планетная дорога
По имени Земля.
Я верю, друзья,
Караваны ракет
Помчат нас вперед –
От звезды до звезды.
На пыльных тропинках
Далеких планет
Останутся наши следы.