Спустя 10 дней после выборов в Москве, где в трех избирательных округах проводился эксперимент с электронным голосованием, Памфилова резко поменяла свое мнение. «Для распространения электронного голосования по России нет ни технической, никакой готовности», – заявила она. Как говорится, не следует противоречить женщине – достаточно подождать, пока она переменит мнение.
Шутки шутками, но причин для такой перемены было более чем достаточно. Собственно, их было достаточно и для того, чтобы вообще не начинать этот эксперимент.
Во-первых, тайны голосования больше нет. В случае с электронным голосованием легко определить, кто за кого отдал свой голос. Соответствующие органы госвласти, тем более спецслужб, могут этим пользоваться. Это настоящая катастрофа. Мы годами объясняли административно и финансово зависимым гражданам, которых под угрозой увольнения сгоняют и свозят на избирательные участки, что в кабинке они наедине со своей совестью и при голосовании должны руководствоваться только ею. Ельцинисты кричали: «Голосуйте сердцем!» Теперь всё тщетно. Кто из бюджетников и иных зависимых людей теперь осмелится не проголосовать за провластного кандидата?
Во-вторых, значительная часть электорального процесса полностью выведена из-под наблюдения. Сегодня организуемый КПРФ на избирательных участках «красный контроль» способен выявлять карусели, вбросы, подкупы, подвозы, махинации с надомниками, трюки при подсчете бюллетеней, подмену и переписывание протоколов и итогов голосования в ГАС «Выборы» и т.п. – одним словом, все существующие способы фальсификации выборов. Но теперь проверить, кто, где и как голосует через интернет, невозможно. Нет ни реальных участков, на которых установлены камеры, ни реальных бюллетеней, которые кто-то должен опустить в реальные урны. Как быть наблюдателям, если они не Нео из «Матрицы»? Нам говорят множество умных слов про технологии блокчейна, а, по сути, предлагают потенциальным фальсификаторам поверить на слово. Именно поэтому я подал иск в Верховный суд против этого электронного голосования. Однако Верховный суд, увы, законность эксперимента подтвердил.
Власть и обласканные ею пособники решили, что электронному голосованию быть. И вот уже глава Союза по правам человека заявляет, что предложение о переходе к электронной избирательной системе войдет в традиционный доклад президенту по итогам мониторинга в единый день голосования 8 сентября. Заявляет он это, надо подчеркнуть, еще в августе, до выборов. Ну действительно, совершенно необязательно знать итоги эксперимента, чтобы заявить, что он прошел хорошо.
Много говорилось о том, что система будет надежно защищена. Инициатор электронного голосования Алексей Венедиктов, который, по его собственному выражению, «лоббировал, лоббировал, да и вылоббировал» эту систему, предложил за ее взлом сначала миллион рублей, потом ставка была поднята до двух миллионов. Мол, взломайте, если сможете. Член совета движения в защиту прав избирателей «Голос» Аркадий Любарев тогда же заявил, что ломать систему во время тестирования хакерам может быть не интересно. Гораздо эффектнее взломать ее непосредственно во время голосования. К тому же он уверен, что главный недостаток электронного голосования – не внешние хакерские атаки, а тихое внутреннее вмешательство. Ведь, согласно известной формуле, неважно, как проголосуют, важно то, как посчитают. А сервера системы электронного голосования находятся на территории департамента информационных технологий.
Во время первого тестирования системы возникли некоторые проблемы, однако о трех последующих проверках организаторы бодро отрапортовали как о прошедших «без функциональных сбоев». После финального тестирования организаторы заявили, что все выявленные проблемы были устранены. Но то ли недоустранили, то ли не всё нашли. В день голосования система начала сбоить с самого утра. В результате пришлось приостановить электронное голосование. И хакеров никаких не понадобилось.
Чиновники попытались оправдаться, но прежде чем снимать с себя ответственность, надо найти, на кого ее переложить. Замруководителя департамента информационных технологий Москвы Артем Костырко заявил, что проблемы возникли из-за сбоев в работе оборудования, поставленного компанией «КриптоПро». Однако компания, в свою очередь, выпустила пресс-релиз, в котором заявили, что сотрудники компании не участвовали в установке и наладке оборудования. «По имеющейся у нас информации, использованное оборудование и ПО было развернуто и эксплуатировалось с нарушениями правил эксплуатации, утвержденных ФСБ России при сертификации данных изделий», – сообщили в «КриптоПро».
Уже одних технических сбоев абсолютно достаточно для того, чтобы отменить итоги виртуального голосования. Но проблем на самом деле гораздо больше. Например, было объявлено: итоговая явка граждан, воспользовавшихся дистанционным электронным голосованием, составила 92,3%! Выше процент только в армии, тюрьмах и психбольницах. И это при явке в целом по городу в 21,66%, а также при нескольких сбоях, в ходе которых голоса просто не принимались. Однако глава Мосгоризбиркома Валентин Горбунов заявил, что «при необходимости члены комиссии могли позвонить любому избирателю и уточнить, голосовал ли он электронно». Вот вам и почти стопроцентная явка.
И результат такого голосования, разумеется, предопределен. Согласно статистике, голосовали дистанционно довольно молодые люди – средний их возраст составил 37,5 года. Молодые люди в столице по большей части настроено протестно, это вовсе не электорат «Единой России». Но во всех трех «подопытных» округах победили «самомедвеженцы» от «Единой России». К примеру, в 30-м округе за счет этого электронного голосования была обеспечена победа Маргарите Русецкой. Виртуально она получила больше голосов, чем оба ее главных оппонента вместе взятые. Хотя на 2/3 обычных участков она проиграла, а на оставшихся лидировала – с минимальным отрывом.
Уже после выборов Фонд борьбы с коррупцией заявил о наличии у них полного списка участников электронного голосования. Он содержит имена, телефоны, адреса электронных почт и номера СНИЛС 12 тысяч москвичей. Он был выложен выборочно с частично замазанными личными данными. Замруководителя ДИТ Артем Костырко подлинным его не признал, однако лица, которые в нем обозначены, действительно голосовали электронно. Алексей Венедиктов, который имел доступ к списку, фактически достоверность документа признал и заявил, что «вообще не видит проблемы». Между тем независимому кандидату Роману Юнеману Мосгоризбирком предоставить этот список отказался, аргументировав это тем, что документы убраны в архив. По итогам подсчета бюллетеней Юнеман опередил Русецкую на 581 голос, но в электронном голосовании отстал на 665, проиграв по итогу всего на 84 голоса. Но разбираться с этим теперь будет суд.
Еще один момент. Электронных бюллетеней было выдано на 550 больше, чем в результате оказалось проголосовавших, нельзя исключить, что система «просто отказывалась» принимать голоса за оппозицию.
В общем, на трех «подопытных» участках единый день фальсификации голосования прошел успешно, но резонанс создал нешуточный. Шквал критики и насмешек в адрес системы электронного голосования, похоже, все-таки заставил власть, признав эксперимент успешным (провалы она признавать не умеет), пока отказаться от его дальнейшего распространения. И даже «серый кардинал» Центризбиркома Николай Булаев поддержал Памфилову, заявив, что Центризбирком не собирается распространять технологию дистанционного электронного голосования на всю страну. Надолго ли?
Выпускается с июля 1956 года
