С душевным напряжением слежу за новостями из Украины. Мое повышенное внимание к событиям, происходящим там, вызвано тем обстоятельством, что я оттуда родом. Судьбой мне было суждено появиться на белый свет в тот день, когда уже вовсю разверзлась Великая Отечественная война. Огненный вал фронта от западных границ страны сместился вглубь ее территории, и наш хутор Гусарщина на юге Сумской области оказался в зоне немецкой оккупации.
Хутор был полностью разрушен и опустошен. В каждой семье поселилось горе. Не обошло стороной несчастье и моих родных людей. Своего отца я так и не увидел. С первых дней войны он ушел на фронт и оттуда не вернулся. Нас из хаты немцы сразу же выселили, заняли ее себе на постой. Родственники выкопали в огороде землянку, и там мы прожили две зимы до самого прихода частей Красной Армии.
Когда мне исполнилось двенадцать лет, по организованному властями набору наша семья в числе многих тысяч украинцев переехала на жительство в Западную Сибирь на освоение целинных и залежных земель. Нас и еще группу переселенцев принял Веселовский, ныне Краснозерский, район Новосибирской области. Родители включились в работу в совхозе, а я продолжил учебу в средней школе.
Служил в рядах Советской Армии. Там мне довелось встретиться с призывниками из Украины. Они предлагали мне после увольнения в запас вместе с ними вернуться туда. Защемило мое сердце, заболела душа. Лучше бы товарищи-земляки и не напоминали об этом. Потекли в моей голове грустные мысли, нахлынули воспоминания из детства.
«Ах, милая, родная Украина, – думалось мне, – вишнево-яблоневый сад во дворе деда в бело-розовой кипени соцветий на фруктовых деревьях ранней весной, и огромная радость при сборе урожая в осеннюю пору. Бывало, лишь коснешься ладонью ствола или ветки, прогнувшихся под грузом плодов, и вот в руках яблоко или груша, а то и слива».
Ах, незабываемое прошлое! Хата у обочины Гадячского шляха, а рядом стелется дорога в русский Белгород, а в противоположной стороне – Полтава.
Нет, не мог я оставить родителей, уже прижившихся в Сибири. После службы вернулся к ним. И стали для меня с тех пор и поныне самими дорогими и значимыми на планете Земля две точки: украинский хутор Гусарщина и целинный поселок Разумовка в Кулундинской степи России.
Так случилось, что моя судьба в основном была связана с работой в потребительской кооперации. После института советской кооперативной торговли тридцать лет проработал на селе. Побывал в разных уголках СССР, закупая для района на республиканских и межобластных ярмарках-распродажах товары народного потребления.
Очень рад был, когда выпадала возможность совершать деловые командировки в Украину. Старался выкроить время и хоть краем глаза поближе познакомиться с местными достопримечательностями. Вот я в Киеве. Прогулялся по Крещатику, стоял над кручей у Днепра. Внимал, как «ревет и стонет» могучая река, воспетая великим поэтом-кобзарем Тарасом Шевченко.
В пригороде, в Жулянах, в аэропорту ожидал рейс на Донецк, а дальше – на Запорожье. Здесь в составе экскурсантов посетил поселок Энергодар, где расположена знаменитая АЭС. Электропоездом из Ясиноватой добирался в Херсон. Там в степи, у Новой Каховки, восторгался монументом, на котором возвышалась буденновская легендарная тачанка времен Гражданской войны. А Одесса! Приморский бульвар, улица Дерибасовская с книжным базаром и с десятками магазинов на любой товар. По Потемкинской ступенчатой лестнице спускался на пирс Черноморского побережья, на рейде которого на легкой зыби волн покачивались огромные советские и зарубежные корабли. На прилавке знаменитого «Привоза» приобрел плетеную корзину под фрукты, купленные здесь же для семьи, – будет гостинец с южного благодатного края.
Не знаю, как объяснить, но занятость и суета сует по работе все как-то не позволяли, колеся по украинским городам и весям, хоть на часок заглянуть в родной хуторок на Сумщине. И уже только в 2001 году, наконец, удалось это сделать.
У нас в Сибири в декабре холодно и полно снега, а тут в тот день моего приезда туда, в Ахтырке, с железнодорожного вокзала которой мы уезжали на целину, недалеко от перрона стояла наряженная новогодняя елка, а рядом с нею на солнце искрилась …большая лужа воды. Было до непривычности тепло и мило. Рейсового автобуса не оказалось. Выручил таксист! Двадцать гривен и через полчаса будем на месте», – сказал он. Я ему признался, что для расчета с ним у меня нет гривен, а есть рубли. «Так это же здорово! – был его ответ. – За рубли хоть до Киева увезу»…
В память о той поездке в прошлое увез с собою местную газету «Вишневый цвит». Захотелось побольше узнать, как живется моим землякам. Из материалов, напечатанных в газете, разговора с близкими мне людьми и личной моей оценки понял, что внешне изменившийся за долгий период времени хутор жил своей обычной, практичной жизнью. Она нисколько не отличалась от среды обитания и нашего российского селянина, проживающего где-нибудь в глубинке, далеко от больших городов, менее прихотливого к условиям современной цивилизации.
В Харькове купил книгу писателя Ю. Смолича «Ревет и стонет Днепр широкий». Автор на широком фоне общественных событий 1917 года на Украине показывает сложные переплетения социальных событий того времени. В романе приводится текст телеграммы, направленной из Киева Совету народных комиссаров в Петроград. Вот он: «Кровь украинских и русских рабочих и крестьян, пролитая во имя рабочей революции на Украине, навеки освятила братский союз между трудящимися массами Великороссии и Украины». Заканчивает произведение писатель следующими строками: «…Они ехали улицами растерзанного Киева… Две тысячи человек опустил в тот день Киев в киевскую землю… Те, которые полегли с оружием в руках… против националистической контрреволюции… За Октябрьскую социалистическую революцию… За волю народа… За счастье трудящихся… Киевлянин!.. Ты идешь центром города – Крещатиком, улицей Ленина, бульваром Шевченко, Владимировской, здесь с каждого камня мостовой лишь дожди, снега и ветры – время – смыли кровь борцов… Не забывай этого! И пусть ни дети, ни внуки твои не забудут…»
Многострадальная Украина. История ее полна трагизма. Знаем мы, что она подвергалась опустошительным нашествиям иноземцев. В разное время это были: монголо-татарские орды, польско-литовская шляхта, турки, австро-германские и англо-французские интервенты. В 1941–1944 годах ее территория оказалась полностью захваченной немецко-фашистскими оккупантами. Немалый урон развитию Украины нанесли и внутренние классовые противоречия – особенно это вылилось в период Гражданской войны, когда в жесточайшую схватку между собой оказалась вовлеченной огромная масса людей.
Сложностей на долю украинского народа выпало столько, что пора бы и отбавить. И извлечь уроки из печального прошлого. Но увы…
Включаю телевизор и слушаю новости оттуда. Корреспондент, находясь в районе Горловки, передает в эфир очередной репортаж. Видит неподалеку от себя пожилую женщину. Ее усадьба и дом разрушены взрывом снаряда при обстреле. Она, убитая горем, беспомощно оглядывается вокруг, тяжело вздыхает, смешивая русскую речь с украинской мовою, повторяя: «Боже ж ты мой, колы будет цьому конец… Нэма вже у меня никаких сил, щоб цэ терпеть…»
Уроки истории ничему не учат. Теперь вот с помощью оружия одна часть украинского населения выясняет отношения с другой. Дело дошло до крайнего рубежа, когда в полный размах развернута крупномасштабная братоубийственная война. В этот конфликт втянута и Россия. Вызывает серьезную озабоченность сохранение самой украинской государственности. Это не что иное, как последствия развала СССР, приведшего к разделу и размежеванию некогда советских республик, входящих в единый, многонациональный и монолитный Союз. Он был силен своей экономической и военной мощью, дружбой народов и прочной спайкой взаимного духа товарищества. И даже самые отъявленные недруги не поступали с ним так, как это делают коллективный Запад и США, которые в своем зверином оскале над нами глумятся, открыто и нагло враждуют, давят нас экономическими и разного рода иными санкциями и ограничениями. А мы, наивные, сами, потеряв голову, ударно стремились в их объятья.
Тысячу раз прав русский, советский философ А. Зиновьев, сказавший: «Западу верить на слово нельзя никогда и ни при каких обстоятельствах. Они лгут даже тогда, когда им самим невыгодно».
Взятый новой властью курс на строительство капитализма, развернувшаяся эпидемия накопительства частной собственности деморализовали и разложили советскую общность, в корне повлияли на изменение идеологических и нравственных установок. Исчезновение Страны Советов принесло огромные беды, и каждый прожитый день теперь отдается отголосками потерь и несбыточных надежд на счастливое социалистическое будущее.
Люди, опомнитесь!
П. ИВАХНЕНКО,
секретарь райкома Сузунского
отдела КПРФ
р.п. Сузун,
Новосибирская обл.