Я думаю, нет смысла подробно говорить о разворачивающейся в нашей стране трагедии. Это начинают понимать теперь многие. Приходит прозрение. Но я бы упомянула не только о трагическом в нашем настоящем, но и о фарсе. Не знаю, как другие депутаты, но я постоянно ощущаю, что наша многострадальная Родина, все мы, кто вольно, а подавляющее большинство, безусловно, невольно, участвуем в какой-то мистерии. На наши лица падают блики пожарищ, разбоев, мы видим толпы негодующих людей, ораторствующих политиков, страдающих одиночек. И при этом ощущается колоссальная отстраненность всех и вся от происходящего.
Что это, массовый гипноз или спектакль, поставленный режиссерами высокой квалификации, когда психологически объекты воздействия перестают чувствовать опасность и безропотно выполняют команды «кукловодов»?
Ситуация, которая сложилась вокруг демарша Гайдара, напоминает девяностый год, когда были аналогичные ситуации вокруг экономической программы, а на самом деле это была проблема глубоко спрятанных, законспирированных геополитических задач. Тогда боролись вроде бы с рыжковской программой, а на самом деле – с центральным правительством и за разрушение СССР, и в этом участвовали экономисты. Григорий Явлинский был тогда главным, на поверхности, вкупе со Станиславом Шаталиным, Николаем Петраковым, прочими академиками, которые поддерживали этот губительный курс.
Сегодня мы наблюдаем еще более выстроенную в нескольких плоскостях и вариантах ту же ситуацию: та самая программа, которой добивались два года назад – у хозяев, победителей, но победа-то еще не окончательная, потому что реализовывать ее можно лишь при условии, если будет осуществляться тотальный политический контроль над населением и всеми политическими оппозиционными силами. Вот смысл не только экономический, но и политический этого демарша, шантажа Съезда и введения населения в заблуждение с тем, чтобы подавить оппонентов, доказать, что никаких других выходов нет, ибо все другие, не укладывающиеся в монетаристскую схему и предложения Международного валютного фонда ведут, дескать, Россию в пропасть.
К чему же мы приходим? Результаты, о которых упоминали на Съезде президент и Егор Гайдар, являются плодами политики, разрушительной для нашей отечественной экономики, для судьбы страны. Ситуация почти коллапса в финансово-кредитной системе, колоссальная платежная неспособность, закупорка почти всех каналов обращения денег как наличных, так и безналичных, спад производства, который грозит обернуться совершенно неимоверными размерами, и за этим будет стоять массовая безработица. Инфляция оказалась на порядок выше, чем прогнозировалось Съездом, и население уже начинает вымирать, мы стоим перед геноцидом.
Осуществляется политическая задача разгрома противников через шантаж, через попытку, пока верят Ельцину еще многие, добить противника и взять в полон наше население уже окончательно.
Теперь о противоречиях Съезда и программы Гайдара. Здесь я должна согласиться, что действительно такие противоречия есть. Наши поправки, которые частично вошли в текст постановления о ходе экономической реформы, противоречат жестокой, разрушительной кредитно-финансовой политике Гайдара. Мы попытались защитить интересы простого человека, говорили об индексации вкладов населения, мы пытались защитить гуманитарные сферы – здравоохранение, народное образование, культуру, науку, говорили, что средний заработок в народном образовании должен быть на уровне средней заработной платы в промышленности. Заложили много других вот таких компенсаторных механизмов. Безусловно, при спаде производства, при распаде финансовой системы эти выплаты будут ложиться неимоверным бременем на бюджет в рамках программы Гайдара, и выполнение ее становится невозможным. И здесь вина и пятого, и шестого Съездов Верховного Совета, которые поддерживали программу «500 дней» и поддерживали монетаристский финансовый уклон программы, которую предлагал президент и теперь отстаивает вице-премьер.
Я и на прошлом Съезде голосовала против предоставления президенту чрезвычайных полномочий, против его экономической программы. Свою позицию не изменила и сегодня.
Спасовав на этом Съезде, депутатский корпус не спасет Россию от взрыва. Причем взрыва потенциально можно ожидать не только со стороны обокраденного и коварно обманутого народа, но и со стороны производителей: аграриев, промышленников, строителей, транспортников, учителей, врачей. Перечень профессий здесь может быть очень долгий.
Сегодня обстановку удерживает от окончательного обвала упомянутое мною выше оцепенение и великое терпение народа.
ПЕРВЫЙ этап политики правительства – либерализация цен. Расхождение прогнозируемых правительством темпов инфляции и фактического ее уровня оказалось разительным. Но не это главное. Для правительства наибольшую опасность представляла ошибка (даже на порядок) не в оценке масштабов инфляции, а в действии регуляторов этого процесса. Дело в том, что цены с каждым месяцем их свободы стали отрываться от денежной массы и от платежеспособного спроса. Согласно классической схеме стабилизации экономического кризиса, именно денежная масса – главный ограничитель для роста цен. И именно этот ограничитель не срабатывает. Заявленные производителями цены возросли. Параллельно начался спад производства, уменьшение объема продаж и рост взаимной задолженности и просроченных кредитов. Только за январь просроченная задолженность банкам возросла в 27 раз. К 20-му же марта общая сумма неплатежей (просроченных расчетных документов) достигла почти 700 млрд руб. Диагноз – тяжелейший платежный кризис, толкающий дальше и так уже разросшуюся бартерную экономику. 80–90 процентов предприятий по различным регионам переведены на картотеку. Впереди потенциально обвальное банкротство огромного количества производств по различным отраслям и секторам экономики.
Весьма серьезные испытания выпали на долю населения. 80–90 процентов семей со среднедушевым доходом ниже минимального потребительского бюджета попали в зону бедствия. Возросла смертность, упала рождаемость. Структура потребительских расходов катастрофически стала смещаться в сторону ее упрощения, примитивизации, характерной для люмпенизированных групп населения. «Истинно экономическая» политика российского президента положила начало геноциду народа, сопоставимому по масштабам со смутными временами на Руси.
Куда и каким образом надо разворачивать государственный корабль, его экономику? И кто завел нас в эти топи, в это болото сверхкризиса? Президент вновь попытался возложить всю вину на прежнее центральное союзное руководство, искать истоки сегодняшнего тяжелейшего положения дел в прошлом экономическом развитии. То, что это не соответствует действительности, показали выступления многих наших коллег-депутатов на предыдущем и уж тем более на этом Съезде.
Вина и огромная ответственность лежит на самом российском руководстве и на проводимом экономическом курсе. Именно теоретиками монетаристской школы обосновывались мажорные результаты сверхскачка СССР, а потом России в капитализм. Поэтому, когда сегодня я слышу критику Егора Гайдара и его команды, обвинения вице-премьера в некомпетентности, я не перестаю удивляться цинизму Явлинского и других его коллег. Я жесткий научный оппонент применения рецептов гарвардской и чикагской школ к советской экономике. Я голосовала против дальнейшей реализации монетаристского курса российского правительства. Но ради справедливости я не могу не отметить, что едва ли не самым сильным в теоретическом плане среди всей этой группы ученых является именно Егор Гайдар.
|
|
ТЕПЕРЬ о том, что делать. Вкратце о новой экономической доктрине или о новом курсе.
Концептуально обосновывается идея «мягкого скачка» к рынку. Этот подход мы выдвинули в качестве альтернативного еще в июне 1990 г. в противовес программе «500 дней». Во главу угла реформы ставится задача преодоления негативной тенденции в сползании вниз жизненного уровня населения с тем, чтобы в кратчайшие сроки восстановить уровень благосостояния нашего населения до отметки 1990–1991 гг., т.е. в первую очередь восполнить тот урон, который понес народ уже при нахождении у руководства России сегодняшних политических лидеров.
Поэтому система адаптационных механизмов перехода централизованной экономики к рыночной явится ядром конкретной программы нового курса.
С этой целью на первом этапе должна осуществляться политика замораживания цен, контроля государства за валютной и внешней торговлей, ограничения разросшегося спекулятивного сектора экономики, инвентаризации всех материально-вещественных и финансовых ресурсов, контролирования процесса приватизации. Ставка делается на государственный сектор (слава Богу, до конца еще не разрушенный) и на децентрализацию управления в региональном разряде. Сильная государственная политика центра должна не сдерживать, а стимулировать инициативу территорий, отдельных предприятий. Одновременно реализуется долгосрочная программа по становлению и развитию фермерства и негосударственного сектора экономики.
Я – за изменение курса, за новую экономическую политику, которая заключается в том, что нужно сейчас заморозить и цены, и процесс приватизации, все те компоненты реформы, которые будут приводить к социальному недовольству, и уже в рамках перестраивания сил, более мягкого перехода к рынку раскрывать эту новую программу.
Поэтому я не согласна с коллегами-депутатами, которые критиковали программу с точки зрения сегодняшних последствий, а на самом деле просто не хотят взять на себя ответственность. А ведь они все равно причастны к этому разрушительному курсу, поскольку голосовали за эту программу на пятом Съезде.
В ПЕРСПЕКТИВЕ события будут развиваться, на мой взгляд, так. Депутатский корпус, скорее всего, под этим шантажом дрогнет, будет найден компромисс и продолжена политика компромиссов пятого Съезда. Это еще больше усугубит ситуацию, потому что Гайдару попадает в двойные и тройные клещи, и развязка окажется намного тяжелее.
Ну а осенью… я уже сейчас уверена, что и Гайдар начнет делать то, о чем мы говорили два года назад, пытаясь смягчить свою политику, но он не сможет смягчать до той степени, как это принято в постановлении. Кризис впереди. Об этом говорит опыт не только капиталистических стран третьего мира, которые оказались в колоссальной разрушительной ситуации, но и даже, например, той же Польши. Лех Валенса сказал недавно, что его завлекли в яму и бросили там. Он уже заявил об изменении курса после серии постоянных кризисов правительства, которые носили не чисто политический, а и экономический характер, потому что неверна оказалась доктрина – доктрина подчинения международным валютным кругам, неким великим державам в ущерб национальным интересам.
Поэтому правительство народного доверия должно представлять не когорту профессионалов: их у нас много, и мы разные школы исповедуем. Это правительство должно быть патриотически настроено, правительство а-ля столыпинское, так как процесс реформации будет длительным, тяжелым. Учитывая почвеннические, национальные корни, это всегда тяжелый путь.
