Активные мероприятия эффективны ровно в той степени, в которой наше общество разваливается. Это единственный вывод, который можно сделать на основе проводившихся сенатом двух последних расследований дезинформационной пропагандистской кампании, которую вела в интернете Россия непосредственно до и после последних президентских выборов в США.
Сомневаюсь, что кто-нибудь в СВР или ГРУ может с уверенностью сказать, решило ли их вмешательство исход выборов. Поэтому правдоподобное отрицание выражалось двумя способами. Первый – это, разумеется, первоначальное отрицание того, что они вообще совершали какие-либо злонамеренные действия. Второй, и более эффективный, состоит в том, чтобы тонко намекнуть, что даже если агенты и тролли Путина и пробили брешь в американской демократии, они все равно понятия не имеют, оказали ли их действия существенное влияние. Так как же американцы могут утверждать, будто знают, что это их рук дело? (В этом отрицании заложено дополнительное преимущество – наблюдать, как американские СМИ и политический истеблишмент представляют практически каждую существующую в стране проблему результатом российского заговора, тем самым «наделяя» Путина безграничными возможностями, чего не смог бы сделать ни один из лучших платных пропагандистов.)
Можно подсчитать количество сообщений на форумах в Фейсбуке или ботов в Твиттере – то есть можно дать количественную оценку аудитории, охваченной в процессе активных мероприятий. Но нельзя по-настоящему измерить степень их влияния, если не залезть в голову ко всем, кто подвергался их влиянию, и не проследить затем взаимосвязь между этой группой людей и избирателями в трех «колеблющихся» штатах, которые действительно решили «судьбу» президентства Трампа. И даже тогда нельзя быть уверенным, что Россия обеспечила человеку, занимавшемуся недвижимостью, пост президента США, поскольку человеческая психология не очень поддается анализу больших данных.
Разоблачение дезинформации – это ценная и полезная работа, и те, кто внимательно следит за этими действиями, на самом деле могут многое узнать о том, как государственными структурами фабрикуется и распространяется ложь. «Беллингкэт», украинский проект по анализу фейковых новостей и дезинформации «Стопфейк» и веб-сайт «Полиграф» для проверки фактов, созданный «Радио Свободная Европа / Радио Свобода», с большим успехом опровергают распространяемую Россией ложь. К сожалению, те, кто наиболее подвержен воздействию этой лжи, либо практически не проверяют информацию, пользуясь этими СМИ, либо, скорее всего, верят в другую ложь, согласно которой эти СМИ действуют в составе ЦРУ или МИ-6.
Но в этом и заключается дилемма, стоящая перед нашим законопослушным гражданским обществом и государственными программами по борьбе с дезинформацией. Ни конгресс, ни Госдепартамент не могут подсчитать американскую глупость и представить ее в виде статистических данных, как при проведении переписи. (Хотя и тот, и другой в попытке сделать именно это, несомненно, потратят миллионы долларов.) А то, что они действительно могут сделать, например, привлекать социальные сети к юридической и финансовой ответственности, не искоренит параноидальный стиль в американской политике. Техасские сепаратисты, которые говорят по-английски, как Борат, просто найдут новые онлайн-пристанища, из которых можно будет вести охоту, заявляя при этом, что «цензура» по отношению к ним служит показателем правильности их изначальной паранойи и аргументом в ее пользу.
Наши союзники из восточноевропейских стран и стран Балтии давно борются с дезинформацией как с угрозой национальной безопасности и давно поняли, что их самой надежной защитой от этого является медийная и историческая грамотность. Они не игнорируют проводимые Россией мероприятия, они учат своих граждан распознавать их, когда те сталкиваются с ними и удивляются. Большинство политиков этих молодых демократических стран до сих помнят советскую оккупацию, а это значит, что они выросли в условиях, когда из-за идиотизма или нелогичности лживых заявлений своего собственного правительства приходилось интуитивно понимать, угадывать правду. Поэтому распознавать ложь враждебного иностранного государства – для них привычное дело. Ни одному поколению американцев никогда не приходилось расти в тоталитарных условиях, и даже правление Дональда Трампа, которому можно противостоять, и близко не похоже на условия тоталитаризма, иначе он не писал бы в Твиттере о «войне с фальшивыми новостями», а выдавал бы ордеры на арест. Однако есть еще одна причина, по которой борьба с этой проблемой в Америке сегодня сложнее, чем во время холодной войны.
Те, кто сейчас находится у власти в России – не идеологические фанатики, а нечто гораздо худшее. Они – циники. Они слишком хорошо понимают, как действовать с учетом почти безграничного количества существующих на Западе проявлений недовольства, навязчивых идей и теорий заговора, поскольку на протяжении десятилетий это было их работой, которой они занимались в качестве сотрудников разведки. КГБ месяцами или годами руководил деятельностью агентов, которые скрывались под видом деятелей, сплотившихся под различными и взаимоисключающими знаменами (западногерманских неонацистов, европейских сепаратистов, активистов, выступавших против колонизации стран третьего мира и религиозных террористов), служивших одной цели – посеять разногласия и дестабилизировать обстановку на Западе. Но в их распоряжении были такие инструменты, как телекс, тайная передача сведений из рук в руки и «закладки». Теперь они проникают в ваши «лички».
Еще более сдерживающим для Советов был тот факт, что КГБ всегда подчинялся всемогущей партии, и сам (несмотря на предполагаемую непогрешимость) был подвержен влиянию изменений геополитических настроений, а также склонен к фракционной борьбе и удушающей бюрократии. У наследников КГБ, которых Путин наделил полномочиями новой российской знати, почти нет таких ограничений и еще меньше причин быть щепетильными при выполнении своей работы. То, на что раньше уходили месяцы или годы, теперь можно сделать в интернете за несколько секунд, и эффект насыщения этой технологии с лихвой компенсирует примитивность и грубость результатов. Люди, которые считают Обаму кенийцем и думают, что теракты 11 сентября были делом рук самих американцев, не будут придираться и дотошно присматриваться к обработанной в фотошопе фотографии, на которой изображена встреча Джона Маккейна с Абу Бакром аль-Багдади в Сирии…
У себя в стране Путин излагает принцип своего авторитаризма, прикрываясь такими мягкими и бессмысленными лозунгами, как «управляемая демократия» и «диктатура закона», но даже он сам в них не верит, и никто на самом деле не думает, что в них верит кто-нибудь другой.
На международном уровне он позволил стране стать своего рода маяком для любого политического или культурного самомнения, которое, по крайней мере до недавнего времени, возникало на Западе. Отсутствие нравственного облика означает большую неразборчивость в том, кого вы выбираете себе в друзья и союзники. И теперь отнюдь не является неудобным или сомнительным менять свои взгляды в зависимости от аудитории, теперь это означает преимущество.
Социальный реакционер поддерживает Путина, потому что тот выступает за все, что могло бы понравиться реакционеру – за национализм в соответствии с идеологией «крови и почвы», корпоратистскую политическую экономию, государственную религию, цензуру в СМИ, узаконенную гомофобию и женоненавистничество, подозрительное отношение к иностранцам (особенно мусульманам), ненависть к самим себе из-за того, какой гибельный путь выбрал себе Запад, не имея всего вышеперечисленного, плюс ненависть к наднациональным институтам наподобие НАТО и Евросоюза…
А крайне левый находит у Путина много такого, что вызывает восхищение, потому что он видит в России необходимый противовес «империализму» США, НАТО и Евросоюза. Институционализированная узость взглядов, тактика мафии и почти повсеместные нарушения прав человека являются либо досадными побочными эффектами в процессе того, как Россия пытается вернуть себе статус мировой державы, либо явным преувеличением и выдумкой либералов и неоконсерваторов, стремящихся сохранить однополярный мировой порядок…
Все это – лишь еще один способ сказать, что мобилизация демократических государств на борьбу с такой бедой, как коммунизм, была легкой по сравнению с мобилизацией их на борьбу с бедствием в виде денег. Просто спросите Марка Цукерберга.
Майкл Вайс
The Daily Beast (США)
