Было несколько утечек информации из окружения президента, да и сам президент туманно обозначил приоритеты будущей речи. Все сходились на том, что Послание будет посвящено социальной тематике, что вполне логично: страну второй год потрясают народные протесты, сначала – против пенсионной реформы, потом – против роста цен на бензин и продукты, против низкого уровня зарплат бюджетников. Пропагандисты власти из федеральных каналов уже приготовились дня два-три перемывать до косточек социальные инициативы президента: сколько он добавил к пенсии, кому пообещал новые выплаты, льготную ипотеку и т.д. и т.п. Они наивно полагали, что если будет что-то другое, то их предупредят, а не поставят в ситуацию форс-мажора – с открытыми от удивления ртами посреди полной аудитории и безо всяких телефонных рекомендаций и методичек…
Околовластные политологи привычно переругивались в интернете: когда начнется транзит власти и кого президент назначит преемником – Шойгу? Собянина? Или снова будет рокировка с Медведевым?
Сам глава правительства спокойно работал в своем кабинете, в обычном режиме, по графику, очевидно, не ожидая ничего плохого… Потом не торопясь собрался, поехал в Манеж, сел в первые ряды, оживленно беседовал с соседями, шутил, улыбался, как это зафиксировали видеокамеры прямой трансляции…
А через 3–4 часа произошли события исторического масштаба. В определенном смысле мы оказались в другой стране. Команда, готовившая Послание президента, явно перестаралась. Так, политологи уже отметили, что пропагандистский эффект от обещаний Путина ввести материнский капитал и за первого ребенка, горячее питание для школьников начальной школы и т.п. был, очевидно, смазан. После объявления об изменениях в Конституции и об отставке правительства кто вспомнит о горячих завтраках для школьников? А ведь президентскому агитпропу было очень важно показать, что глава государства видит недовольство народа социально-экономической ситуацией, старается помочь бедным людям, решить их проблемы…
Но дело даже не в этом частном проколе придворных политологов. Дело в том, что выступление президента спровоцировало настоящий политический кризис в стране (как ни стараются это скрыть официозные эксперты, говорящие о «контролируемой реформе власти»). Страна и так существовала несколько недель в инерционном режиме. Судя по свежезагорелым, довольным лицам политического бомонда, собравшегося в Манеже 15 января, правительство, первые лица разных ветвей власти, главы парламентских палат нежились под солнышком где-нибудь в тропических странах, пока народ давился новогодними салатами, глядя на порядком обрыдших артистов, натужно веселящихся на голубых экранах. Теперь нам предстоит еще как минимум месяц-другой оставаться в подвешенном состоянии. Естественно, пока действует старое правительство, но разве отставным министрам, ставшим и.о., есть теперь дело до текущих дел? Им бы решить свою дальнейшую судьбу. Да и новые – пока придут, пока войдут в суть дела… Среди них, конечно, будут известные нам лица, но тогда, как уже предположили эксперты, тем паче начнутся трения между старой и новой командой.
И новый глава правительства, предложенный президентом, – налоговик Михаил Машустин – темная лошадка. Его хвалят как успешного руководителя, но одно дело – заниматься цифровыми технологиями и налогами, другое – руководить правительством большой страны. Прежнее правительство и его премьер, конечно, тоже не были образцами эффективности. Более того, трудно найти в стране человека, который был бы доволен работой министров (кроме разве что их самих и их родственников). На совести этого правительства и грабительская пенсионная реформа, и разрушение медицины и образования под видом «оптимизации»…
Но, между прочим, президент выразил полное удовлетворение работой уходящего правительства и поблагодарил за все Д.А. Медведева. А кандидат в новые премьеры Мишустин на встрече с фракцией КПРФ в Госдуме 16 января успел заявить, что не будет никакой отмены пенсионной реформы, так возмутившей 90% населения страны, и что он также против национализации добывающей промышленности, на чем настаивают левая оппозиция и большинство россиян. Так что президент выбрал достойного преемника автору слогана «денег нет, но вы держитесь!». Он, похоже, продолжит курс Дмитрия Анатольевича на опускание народа в нищету под победные фанфары Росстата и на увеличение числа долларовых миллиардеров (их у нас уже 110 человек, а в 2000-м, когда известная всем личность встала у кормила государства, не было ни одного!).
Как бы то ни было, до начала весны никакой нормальной работы на Краснопресненской набережной не будет. А дальше всё снова будет как всегда – с редкими подачками малоимущим за счет налогов, которые специалист по этому делу выбьет у бедняков (как известно, олигархи у нас сильно от налогообложения не страдают, платят в основном люди бедные)…
Ради чего же все это действо? Ради желания одного человека продлить свои полномочия и после того срока, когда закон требует их прекращения? Во всяком случае, именно так трактуют произошедшее большинство политологов, мгновенно отозвавшихся на событие. Они сходятся на том, что в стране был запущен модифицированный «казахский сценарий».
2.
Напомню, что в ушедшем 2019 году транзит власти произошел в соседнем Казахстане. Весной бессменный президент республики Нурсултан Назарбаев заявил о своем уходе в отставку. И.о. президента стал Касым-Жомарт Токаев, которого потом успешно выбрали на этот пост (что неудивительно в условиях авторитарного режима с могущественной администрацией и послушной партией власти). Однако Назарбаев сохранил за собой значительный объем властных функций, поскольку он имеет официальный статус Елбасы – лидера нации и остается пожизненным главой Совбеза РК, который контролирует силовые структуры республики. Кроме того, вскоре сенат парламента возглавила его дочь – Дарига, которая к тому же зампредседателя казахского аналога «Единой России» – партии «Нур Отан» и глава фракции этой партии в парламенте. Так что семейный клан бывшего президента контролирует и законодательную власть.
Путинский сценарий схож с назарбаевским. В.В. Путин в Послании, как известно, предложил передать парламенту право назначения министров и главы правительства. В этом случае президент уже не сможет отклонить кандидатуры, одобренные парламентариями. За президентом останется лишь силовой блок (его руководителей президент будет назначать после совещаний с членами Совфеда) и международное представительство. Правда, скорее всего, президент сможет дублировать решения правительства своими указами, как это делал Ельцин. Так что преемник Путина, который придет в Кремль в 2024 году (а в том, что это будет не Путин, а другой человек, теперь уже почти никто не сомневается), будет располагать гораздо меньшими полномочиями, чем нынешний президент. Кстати, Путин предложил повысить ценз оседлости для кандидата в президенты до 25 лет и запретить занимать эту должность тем, кто имел или имеет зарубежное гражданство или вид на жительство (таким образом, заметили эксперты, из числа кандидатур автоматически выпадают Ходорковский, имеющий вид на жительство в Швейцарии, и, возможно, Навальный – в зависимости от того, какой статус он имел в США, когда учился в Йельском университете).
Кроме того, определенные функции получит Госсовет, который пока имеет совещательные функции и в Конституции вообще не упоминается.
Соответствующие изменения предполагается внести в Конституцию, для чего проведут «обсуждение с народом». Пресс-секретарь президента Песков уже сообщил, что это будет не референдум, а нечто иное (думаем, некий «опрос населения»). Очевидно, власть предпринимает все усилия, чтобы протащить изменения. Действующая Конституция вообще многострадальная: вспомним, что в 1993 году Ельцин утвердил ее текст без согласования с Конституционным совещанием, сомнительным было решение Ельцина снизить порог явки на референдум до 50%, да и результаты вызвали кривотолки. Даже соратник Ельцина Бурбулис сказал тогда, что Конституцию протащили. Теперь вот протащат поправки…
Что это даст нынешнему руководителю государства? Он сможет занять должность либо главы Госсовета, если после изменений Конституции эта должность предоставит достаточно власти и гарантий безопасности, либо главы парламента или правительства. Вероятнее всего, он также станет после 2024 года председателем «Единой России», если «медведи без Медведева» сохранят большинство в Госдуме. Это даст ему возможность контролировать правительство и ставить своего главу правительства (или самому стать им) и министров.
Конечно, это очень шаткие конструкции. После ухода Путина из Кремля Госсовет могут расформировать (если уж процесс изменения Конституции начали, его трудно будет остановить, в конце концов, можно же провести и новый «опрос»). Единороссы вполне могут не получить большинство в Думе в 2021 году и уж тем более – в 2027 году. Назарбаев в Казахстане уж как укрепил свои позиции, и, тем не менее, эксперты говорят: начались трения между ним и командой нового президента, который ведь тоже хочет «стать как Назарбаев». А ведь с уходом нынешнего президента из Кремля на «элиту» России начнется беспрецедентное давление со стороны Запада, который уже обвинил его во всех мыслимых и немыслимых преступлениях (не потому ли президент предложил изменить конституционную статью о приоритете международных законов над национальными?).
В общем, если это – сценарий транзита, то ситуация там, наверху, просто катастрофическая. Значит, они не верят, что нынешняя модель власти сможет продержаться еще лет 5–10 и что силовыми методами можно и дальше подавлять недовольство трудящихся и рассерженной интеллигенции с мелкой буржуазией. А ведь они, в отличие от нас, располагают не сводками ВЦИОМ и Росстата, подготовленными для успокоения общественности, а настоящими, адекватными данными, которые им на стол кладут спецслужбы… Неужели действительно все так плохо, что власть имущие готовы жертвовать старыми, проверенными друзьями и выбирать очень сомнительный, мало что гарантирующий сценарий «жизни после Кремля»?
Видимо, так.
3.
Но тут есть еще один нюанс. Большинство политологов рассуждают в рамках теории героя и толпы: мол, пришел всевластный президент и одним мановением руки убрал правительство, другим – изменил Конституцию. Между тем все не так просто. Более осведомленные и проницательные аналитики давно уже пришли к выводу, что страной управляет клубок олигархических групп и кланов. Публичные политики являются лишь их представителями, а президент, которого официозная пропаганда (а иногда и слишком эмоциональные оппозиционеры) рисует как всемогущего царя, играет роль третейского судьи. Он, собственно, и был призван «на трон» в 1999 году как «президент компромисса» – прежде всего, между силовиками и системными либералами, с одной стороны, и федералами и региональными «элитами» – с другой (если кто забыл, «Единая Россия» возникла в результате слияния профедерального «Единства» и партии региональных баронов «Отечество – вся Россия»). И в лучшие годы его правления он успешно выполнял эти функции – замирение и консолидацию «элиты» с тем, чтобы результаты ельцинско-чубайсовской приватизации остались неприкосновенными (помните, это было рефреном первого срока нашего нацлидера?). Конечно, после 2008 года клан силовиков стал переигрывать либералов, но такое усиление одной партии и привело к кризису: часть либералов ушли в оппозицию. Их поддержал Запад, сложились условия для майдана, с которым начали бороться. Майдан в 2013-м подавили, мобилизовали массы присоединением Крыма, но затем их же и оттолкнули пенсионной реформой. Последние два года власть вела крайне противоречивую политику, то заигрывая с народом и зля Запад патриотической риторикой, то затевая неолиберальные реформы прямо по методичкам американских консультантов 90-х. Зигзагообразность этого курса объясняется тем, что подковерная борьба группировок обострилась до крайности: представьте себе движение машины, в которой ссорящиеся пассажиры дают противоположные советы шоферу. А тут еще санкции, опасность для личных капиталов на Западе, превращение в «токсичные» многих фигур среди российских олигархов…
Выступление президента 15 января 2020 года показало, что, похоже, в кругах олигархической «элиты» произошел окончательный раскол и фигура медиатора, стоящего над схваткой кланов, теперь неактуальна, да и невозможна. Следующий президент таковым и не будет – Путин на это ясно намекнул. И показательно, что Путин и не будет следующим президентом, а уйдет как бы в тень. Государство обретет новое лицо, не столь раздражающее Запад…
И даже более того – теперь будет сформирована новая модель власти в России, где будет не один центр силы, исполняющий функции равнодействующей всех векторов, а несколько таких центров. После путинской «конституционной реформы» в стране будет президент, который, скорее всего, будет выражать интересы силовиков, причем какой-то новой их команды, потому что «старые» силовики оставят своим представителем Путина, который возглавит Госсовет либо правительство. Отдельным центром власти станет парламент. Силы, которые стоят за думскими лоббистами, тоже обретут свою субъектность и станут громче говорить о своих интересах.
Конечно, наличие нескольких крупных игроков неизбежно сделает политическое поле конфликтным. Пресловутая политическая стабильность закончится…
Такую модель политологи называют полиолигархией. Она характерна для постсоветской Украины, где есть ограниченное количество олигархических групп, которые делят между собой высшие посты государства, причем президент в этом раскладе – слабая фигура. Каждый из олигархов имеет свои партии, телеканалы и даже силовую поддержку. По иронии политических судеб ползучую украинизацию российской политики производит человек, который много лет пугал народ майданами и запустил в официальных СМИ долгоиграющую кампанию: «Вы что, хотите как на Украине?» Оказалось, что мы-то не хотим, а вот наша «элита» – не против. С такими борцами с майданами никаких майданов не надо!
Итак, эпоха, которую Владислав Сурков поименовал «путинизм» и которой он напророчил еще 100 лет безбедного существования, похоже, закончилась. Под ней подведена жирная юридическая черта. Действующая Конституция писалась под грохот артиллерийских обстрелов парламента, и ее задачей было ограничить функции парламента и расширить функции президента. В ельцинской Конституции был заложен потенциал суперпрезидентского режима, опираясь на который преемник Ельцина и его команда и создали нынешнее пирамидообразное государство. С заявленными изменениями Конституции Россия станет президентско-парламентской, полиолигархической республикой. Это будет совсем иная эпоха независимо от того, какие должности получат люди, с которыми ассоциируются первые два десятилетия 21 века в новейшей российской истории…
