Скажем, о его малой родине: «Болото, да лес, да озера, Да выцветший купол небес. Деревня взбежит на пригорок, И снова болото да лес. Там сплавщик встает над рекою, Багор занеся, как копье, И ветер, не зная покоя, Старинные песни поет… До песен и сказок охочий, Хранящий и радость и грусть, Мой северный край. Заволочье. Моя журавлиная Русь». Писать стихи Сергей Орлов начал с детства, а стихотворение «Тыква» было отмечено на Всесоюзном конкурсе школьников в 1938 году, его целиком привел К.И. Чуковский в статье своей в газете «Правда»: «В жару растенья никнут, Бегут от солнца в тень. Одна лишь чушка-тыква На солнце целый день. Лежит рядочком с брюквой, И кажется, вот-вот От счастья громко хрюкнет И хвостиком махнет». Но пройдет три года, и уже иные, по-солдатски мужественные строки «о времени жестоком, о войне» появятся в его поэтическом блокноте, для чужих глаз не предназначенные и опубликованные после его кончины:
Но если будет Родине угодно,
Пусть лягу я, исхлестанный свинцом,
Лицом вперед,
На грудь земли холодной,
Колени не согнув перед врагом…
Родился Сергей Орлов 22 августа 1921 года в семье сельских учителей Сергея Николаевича и Екатерины Яковлевны в селе Мегра Белозерского района Вологодской области. Отец умер через три года; о нем Сергей Сергеевич Орлов так написал: «Люди, знавшие его, рассказывают, что был он строгий учитель, добрый и веселый человек, уважаемый сельчанами». А село то было затоплено при строительстве Волго-Балтийского канала. Понимая нужность технического прогресса, поэт все-таки с понятной горечью пишет: «Моей деревни больше нету. Она жила без счета лет, Как луг, как небо, бор и ветер, – Теперь ее на свете нет…» Прежнее вроде бы не воротить: «Плывут над ней, взрывая воды, Не зная, что она была, Белы, как солнце, теплоходы, Планеты стали и стекла…» Но не стынет память о прошлом, единит душу и сердце с текущим днем: «И я пройду по дну всю пойму, Как под водой ни тяжело. Я все потопленное помню, Я слышу звон колоколов…»
Мегра и Белозерск – родные края свои – были для Сергея Сергеевича неизбывной темой стихов, вдохновляющим источником творчества, сюда он приезжал неоднократно, какой бы перегруженной ни была его повседневная жизнь. И День Победы он встретил здесь, на Белом озере, демобилизованный по инвалидности, мирно сидя с другом в устье реки Ковжи с удочками: «Ни одна травинка не колыхалась, река и озеро сливались с чистым небом – так было тихо. Вместе с встающим солнцем из озера пришла лодка: на воде далеко слышно, и до нас долетел крик с лодки: «Эй, что вы сидите? Кончилась война!» Мы оглянулись на огромное солнце за лодкой, не смежая век, и заплакали, не потому что на солнце нельзя смотреть без слез». А ведь за этими скромно-описательными словами проглядывает судьба поэта и воина, причастного к всенародной победе над фашизмом всем дыханием своим, бравшего пример с близких и старших, которые воевали за родную землю, обихаживали ее в мирном труде.
Вот что пишет об этом сам Сергей Орлов: «В 1930 году семья наша уехала в Сибирь: отчим был послан партией на строительство колхозов. За красный галстук в те годы влетало от кулацких сынков, но я носил его с гордостью, как и мои друзья пионеры… В 1933 году мать с братишкой и сестренкой вернулись на родину, а я остался с отчимом в Новосибирске: он был направлен партией на учебу в институт. Широкая Обь, первые многоэтажные дома пятилетки. Потом я вернулся на родину и много рассказывал приятелям о Сибири, степях и железной дороге. Учитель физики, молодой ленинградец, рассказами о книгах и звездах зажег любовь к литературе и изобретательству. Попробовал сочинять стихи и строить модели самолетов и ракеты. Среднюю школу я окончил в 1940 году в Белозерске, старинном городке с крепостным валом и множеством церквей. Тихие дома, деревянные мостки, скрипучие калитки, буйные черемухи и зовущие гудки пароходов. На пароходе я и уехал учиться в Петрозаводский университет с твердым желанием писать стихи, печататься… Когда началась война, мы, студенты университета, вступили в истребительный батальон, из него я был призван в армию. Военком предложил два рода войск на выбор – танки и авиацию. Я стал танкистом…»
Танку, танкистам поэт посвятил не одно стихотворение. «Вот он поставлен на платформу, Но все грозит орудьем вдаль, Хоть копотью густой и черной Покрылась броневая сталь. На башне боевые шрамы, Попробуй подведи им счет… В атаки он ходил упрямо, В победу веря наперед…» («Подбитый танк»). «На башне ряд снарядных вмятин, Он дрался в огненном кругу. И был его язык понятен Непонимавшему врагу…» («Танк «КВ» /Клим Ворошилов. – Э.Ш./. «Танкисту снится время давнее: Кудрявый городок средь лета, И домик с голубыми ставнями, И ночь, в черемуху одетая…» «Словно мамонт яростный, упрямый, Огненный распахивая круг, Шел он через рытвины и ямы, Презирая все вокруг…» («Танк»). «С броней танкисты дружат третий год, Она в боях ребят не подведет. Ее отцы и деды на Урале Сварили сами, сами отливали. И матери на тихих полустанках, Крестили поезд, в бой везущий танки…» А у поэмы «Командир танка», написанной в мае 1945 года в Белозерске, есть такое посвящение: «Памяти Героя Советского Союза гвардии лейтенанта Ивана Малоземова, товарища юности»:
Заходи в мое стихотворенье,
Запросто, как в дом родной входил.
Силой своего воображенья
Я хочу, чтоб ты на свете жил.
Песни пел, плечистый, крутолобый,
Обнимал девчонок на ветру,
В честь Победы с земляками чтобы
Пива выпил на честном пиру.
Посмотри, настала жизнь какая –
Время песни петь, поля пахать.
Вся земля летит, благоухая,
Вся в цветах и травах – не узнать.
Журавли трубят отбой тревоге,
Ласточки под крышей гнезда вьют,
Дымом золотым пылят дороги,
И домой все воины идут.
Бомбы не раскалывают зданья,
Не гремят орудья – тишина.
Навсегда теперь воспоминаньям
Отдана жестокая война…
Гвардии лейтенант Иван Малоземов воевал и погиб под Сталинградом, а гвардии лейтенант командир танка Сергей Орлов защищал Ленинград на Волховском и Ленинградском фронтах, дважды горел в танке, покидая его последним, что и положено командиру, выталкивая вперед товарищей. Во второй раз обгорело лицо и руки, спасся чудом, как и тогда, когда осколок снаряда попал ему в грудь, искорежил медаль «За оборону Ленинграда», которую носил слева, но оборонил сердце. «В 1944 году меня, обожженного, принесли на носилках товарищи», – коротко скажет об этом Орлов, а его друг поэт и фронтовик Михаил Дудин, с которым они познакомились в 1945 году и сдружились накрепко, напишет с суровой правдивостью: «…И все-таки он очень страдал от этих шрамов, от этих рубцов, начисто слизанной языками огня кожи, от выгоревших на щеках и подбородке мускулов, от перекошенного века на левом глазу, от сведенных на руках пальцах в бугристых, еще кровоточащих наростах. Он страдал физически от осточертевшей боли, к которой он так и не мог привыкнуть, но больше всего он страдал от шрамов на душе, на самых ее чувствительных глубинах. Шрамы на лице потом зарастут рыжеватой шкиперской бородой, глаз перестанет слезиться, и сгоревшее веко как-то прикроется лихим волнистым чубом – и он будет выглядеть красавцем, но шрамы на душе останутся, останутся навсегда, как осколки раздробленной кости, и будут саднить и болеть все время».
Саднить будет и память о войне, о погибших товарищах, и они станут писать об этом каждый по-своему, а вместе напишут сценарий кинокартины «Жаворонок», созданной на Ленфильме (режиссеры Никита Курихин, участник войны, и Леонид Менакер) и вышедшей на экраны страны в 1965 году. Актеры Вячеслав Курихин, Геннадий Юхтин, Валерий Погорельцев, Валентин Скульме сыграют главные роли танкистов экипажа Т-34 Ивана, Петра, Алексея и француза, участника Сопротивления, плененных немецкими фашистами, заставляющими их находиться в танке, а по нему будут бить немецкие орудия, испытывая прочность советской брони, но отважные танкисты вырываются из полигона, где идут эти варварские испытания, и ведут борьбу с врагом в их логове, погибая смертью героев. У этого героического случая документальная основа, о нем писала «Комсомольская правда», и авторы создали правдивый, патриотический и проникновенный фильм, сейчас незаслуженно забытый, заслоненный на телеэкране современными поделками «про войну», часто лживыми и циничными. Я писал рецензию о «Жаворонке» в «Известиях» и был тронут, когда мне сразу же позвонил Михаил Александрович Дудин с одобрительными словами, а Сергей Сергеевич Орлов поблагодарил при встрече…
С Сергеем Сергеевичем я встречался не единожды – и когда просил стихи для «Известий», работая собкором по Ленинграду, и позже, когда помогал, будучи на партийной работе в обкоме партии, становлению журнала «Аврора», где Орлов был членом редколлегии с первого номера в 1969 году, и когда он переехал в Москву на работу секретарем Союза писателей РСФСР, – и не мог не отметить ту ровность по отношению к людям которые к нему обращались, благожелательность, искреннее желание помочь. А шла такая ровность от детских деревенских лет, от фронтового товарищества, от верности своему доброму взгляду на жизнь, о чем с нежной болью написала Юлия Друнина в цикле стихов на смерть Орлова (он скончался 7 октября 1977 года в Москве, похоронен на Кунцевском кладбище): «Я в этот храм Вступила ненароком – Мне попросту В дороге повезло. Под сводами Души твоей высокой Торжественно мне было И светло Над суетой, Над бедами, Сквозь годы – Твой опаленный, Твой прекрасный лик! Но нерушимые Качнулись своды И рухнули в один ничтожный миг…» А слово это – верность – Сергей Сергеевич молвил часто в своих лирических и жизнелюбивых стихах, называл им свою книгу, удостоенную Государственной премии имени М. Горького.
Учила жизнь сама меня.
Она сказала мне, – когда в огне была броня
И я горел в огне, –
Держись, сказала мне она,
И верь в свою звезду,
Я на земле всего одна,
И я не подведу.
Держись, сказала, за меня.
И, люк откинув, сам
Я вырвался из тьмы огня –
И вновь приполз к друзьям.
После Великой Отечественной войны Сергей Сергеевич учился в Ленинградском университете имени А.А. Жданова, ушел с третьего курса в Литературный институт имени М. Горького, окончив тот в 1954 году. Первый сборник стихов вышел у него в 1942 году в Челябинске, но там были стихи еще одного поэта, так что принято считать первым сборник «Третья скорость», о чем он позднее писал: «Третья скорость – боевая скорость. На третьей скорости водили в атаку танки «КВ» мои друзья-однополчане». Всего же Сергей Орлов выпустил более тридцати стихотворных книг, а еще ведь писал он и прозу, лаконичную яркую прозу. Например, «О моем поколении», написанное примерно в 1959–1961 годах:
«Я люблю свое поколение и не стесняюсь говорить об этом. Мое поколение достигло своей зрелости, так и не войдя в чины. Век женщин моего поколения, согласно пословице, кончен. Дети, зачатые моим поколением в лето, омытое слезами счастья, вином победы и огнем салютов, стали, как принято называть их, порядочными балбесами.
Мое поколение родилось в голодное и не менее счастливое время на новой планете, только что завоеванной отцами у целого мира. И мы помним себя очень рано, мы помним себя сразу гражданами новой планеты.
Кусок кумача под ключицами согревал и обжигал пламенем борьбы наше детство.
Я не боюсь употребить это громкое слово борьба, за него было заплачено…»
Читая эти строки, еще глубже вникаешь в философский и героический смысл знаменитого того стихотворения:
Его зарыли в шар земной,
А был он лишь солдат:
Всего, друзья, солдат простой,
Без званий и наград.
Ему как мавзолей земля –
На миллион веков,
И Млечные Пути пылят него с боков.
На рыжих скатах тучи спят;
Метелицы метут; тяжелые гремят;
Ветра разбег берут.
Давным-давно окончен бой…
Руками всех друзей
Положен парень в шар земной,
Как будто в мавзолей…
